4) не отказались ещё и от предвоенной идеи подвижного форта – которая нашла своё воплощение в многобашенных танках.
Первенство опять же за англичанами. Сперва Карден и Лойд (не путать с Ллойдом! Ллойд это компания страхующая морские перевозки, а фамилия танкового конструктора Лойд), следуя идеям Фуллера, сконструировали танкетку. Поначалу они хотели сделать её одноместной. Но на первом же образце убедились, что одному человеку очень неудобно вести и машину и стрельбу. Потому танкетка стала двухместной. Ну а сами конструкторы перешли под крыло фирмы Виккерса.
Эта же фирма выпустила и танк сопровождения пехоты Виккерс Е – где литера «Е» означала «экспортный». Он так же известен как Виккерс 6-тонный, поскольку в изначальном варианте как раз чуть больше 6 тонн и весил. А ещё у него поначалу была не одна, а две башни. Обе с обычными пулемётами. Но вскоре их заменили одной, зато с пулемётом и пушкой.
И как венец развития эта же фирма изготовила в единственном экземпляре 5-башенный танк.
Всё это увидела советская делегация, приехавшая в Англию закупить образцы вооружений, а в перспективе и лицензию на производство. Англичане продавали охотно – и даже окаянным большевикам. Только деньги плати. Но вот с деньгами у СССР был напряг. Страна Советов была очень бедной. От царской власти, после разрухи Гражданской войны, унаследовали всего 1 станкостроительный завод. Один завод, способный производить станки – на всю огромную Советскую державу. И был этот завод в Туле, выпускать он мог в год от 100 до 150 станков, чего хватало аккурат на потребности тульских же оружейных заводов.
Поэтому советская делегация купила у Виккерса несколько десятков танкеток и 6-тонных танков – их англичане отдавали дёшево, ведь эти машины в основном собирались из дешёвых автомобильных агрегатов. В частности в танкетке стоял мотор от легковушки Форда, а продавалась танкетка даже чуть дешевле этого самого дешёвого автомобильчика. Было так же получено разрешение на производство копий этих машин в СССР. А вот пяти-башенный танк советская делегация купить не смогла. Уж больно был дорог.
Но позже в СССР строили свои пяти-башенные Т-35. И даже получше английского прототипа. Были и танки попроще – трёх-башенные Т-28. Танкетки у нас выпускались под названием Т-27. Ну а Виккерс 6-тонный стал у нас Т-26, получив более мощную пушку. Выпускали же его в Ленинграде.
Т-26 был очень удачным танком для своего времени. Он полностью соответствовал тем задачам, для которых создавался – а именно бой вместе с пехотными цепями при поддержке своей артиллерии. Правда, задачи танков на поле боя постепенно менялись. Уже нужно было бороться не с отдельными вражескими пулемётами, случайно уцелевшими после многочасовой артподготовки, а со спешно переброшенными врагом механизированными резервами.
Но разве был танк, которого Т-26 не мог бы подбить из своей сорокопятки? Даже в начале Великой Отечественной Т-26 ещё мог сражаться с многими танками, состоявшими на вооружении вермахта.
Броня тонка? Так для действий в пехотной цепи, идущей в атаку после мощной артподготовки самая страшная угроза это вражий пулемёт. От такого броня Т-26 защищала вполне. А вот сам танк мог пулемётный ДЗОТ весьма неприятно огорчить метким огнём своей сорокапятки. А главное Т-26 был дешёвый, мог выпускаться массово, что было решительно необходимо для обороны много-тысячекилометровых границ Страны Советов.
И всё равно выпустить столько танков, чтоб они прикрыли каждый участок границы, промышленность СССР не могла ну никак. Хорошо бы иметь для таких случаев быстрые кавалерийские танки, которые смогут стоять на базах в тылу, а как где пограничный инцидент, так за несколько часов спешным маршем танки туда доедут.
Но вот кавалерийских танков у англичан не было. Зато американец Кристи сконструировал «летающие танки», которые на шоу с разгону перепрыгивали рвы. Секрет был не только в мощных моторах под полтыщи лошадей – но и в особой пружинной подвеске, которую прозвали свечной. Кристи сумел упрятать уязвимые пружины за бронёй танка. Но американской армии танки были не нужны. Советская делегация приехала в США и купила образцы танков и документацию на них у конструктора. В СССР конструкцию ещё доработали и развернули производство на Харьковском паровозостроительном заводе, где танк получил имя БТ, что означало быстроходный танк.
Все БТ относились к колёсно-гусеничным танкам. Не путать с колёсно-гусеничными тягачами и бронетранспортёрами, унаследовавшими конструкцию француза Кегресса. Кегресс служил механиком в гараже последнего русского императора и там переоборудовал несколько машин, для лучшей проходимости по снегу заменив их задние колёса на гусеницы. Вместо передних же зимой полагалось ставить лыжи, получая по сути снегоход. Проходимость по заснеженным русским дорогам действительно стала лучше, а на одном из этих авто позже ездил вождь мировой революции Ленин. Но замысел американца Кристи был совсем иной. Он предлагал двигаться танку по полю боя на гусеницах и только на гусеницах. Но вот марши по дорогам совершать на колёсах. Для чего гусеницы могли сниматься. Для руления без гусениц танк получил передние поворотные колёса. А чтоб они могли поворачиваться, форма носовой части корпуса сделана клинообразной. Без гусениц да по хорошей дороге танк легко разгонялся до 70 км/ч.
Всё это соответствовало взглядам 20-х годов. Но 30-е годы принесли перемены во взглядах на будущую войну. К примеру, быстроходному но слабо защищённому танку места в будущей войне уже не видели. Да и танк сопровождения пехоты уже сами же англичане желали видеть надёжно защищённым. Английская «Матильда», которую не пробивали немецкие пушки – это как раз такой пехотный танк.
И теперь сформировалась новая система деления танков – на лёгкие, чьё предназначение разведка, средние, они же самые массовые, и тяжёлые, как средство усиления групп средних танков. В СССР на роль среднего подходил Т-28, тяжёлым мыслили Т-35. А вот лёгкие? Их не было. Массовый и хорошо освоенный советской промышленностью Т-26 не подходил для разведывательных рейдов, ибо тихоходен. Да и его подвеска на рессорах не выдержала бы гонки по кочкам.
Первые советские лёгкие танки были по сути укрупнёнными плавающими танкетками. И вооружение всего 1 пулемёт. Поначалу обычный винтовочного калибра. Позже, правда, пулемёт стал даже крупно-калиберным. Но лишь в начале войны на части танков заменили пулемёты на 20-мм автоматические пушки. Эти танки уже стали слишком тяжелы, чтоб плавать. Поэтому от гребного винта решено было отказаться – и так был сконструирован Т-60. Хорошо задуманный танк – но увы, рождённый в военное время в спешке и при недостатке решительно всего. Отсюда и медленно вращающаяся башня. Да и приземлённая пушка ШВАК оказалась недостаточно сильной.
Его прямой потомок Т-70. Воплотил в себе задумки предвоенного Т-50, который та же «тридцать-четвёрка», только в миниатюре. 45-мм пушка всё ещё была серьёзным аргументов против ранних немецких «панцеров». Но и Т-70 страдал болезнями военного времени. Впрочем, ими страдали все советские танки военных лет.
На этом фоне луч света – СУ-76М «Коломбина». Она тоже рождена в военные годы. И даже её пушка ЗиС-3 лучшего советского конструктора пушек Грабина – тоже порождение войны. Не было б войны, не было бы и ЗиС-3, по сумме качеств самого удачного орудия полевой артиллерии тех лет. А базой для новой самоходки послужили те самые лёгкие танки Т-60 и Т-70. Да ещё особую сложность представляла установка из пары двигателей. Это ведь до войны планировали на лёгкий Т-50 ставить новые дизели, а в годы войны пришлось ставить что есть – а были только бензиновые старого образца, слишком слабые, чтоб в одиночку тянуть такую боевую машину.
А если двигателей больше одного, да работают эти двигатели с разными скоростями, то неизбежно будут ломать шестерёнки в коробке передач. Так кстати и произошло на первых СУ-76. Наказание было весьма строгим: признанного виновным конструктора Гинзбурга отправили на фронт. Судьба конструктора была решена, так сказать, в рабочем порядке. Лишь позже об этом узнал Сталин. И распорядился глупое решение отменить, а конструктора с фронта вернуть и поручить доработать машину в свете выявленных недостатков. Но было поздно, Гинзбург на фронте погиб.
От этой беды с моторами, не желавшими работать в унисон, сумели избавиться попросту поставив двигатели в ряд и соединив напрямую их валы. Получился как бы один длинный двигатель, два блока которого всегда работами с одной скоростью вращения вала. Вот именно эта самоходка получила в названии литеру «М» и стала самой лучшей по сумме качеств. Пусть она уступала таким машинам как «Фердинанд», зато была относительно лёгкой, могла поспевать за пехотой даже по деревянным мостам. А главное СУ-76М было много.
СУ-76М не могла появиться до войны, так как тогда ещё не было понимания, зачем вообще нужна САУ. Опыт боёв, знакомство с немецкой техникой и в частности немецкими штургешуцами, подсказали как сделать САУ лучше. Хотя в игре отсутствие крыши на «Коломбине» игроки считают её недостатком, но в реальной жизни именно это и нравилось фронтовикам.
Впрочем, мы должны понимать, что игра и жизнь всё же несколько различаются.
Глава 11. Зачем киберспортсмену здоровье
Ещё накануне я что-то начал подозревать. И даже за день до того начал. А кабы был внимательнее, то признаки надвигающейся беды приметил бы и раньше. Но после неудач в воздушных боях, усугубивших усталость от рабочих будней, я просто лёг спать. Дав себе строгий зарок на завтра, полным бодрых сил, использовать подаренный мне игрой усилитель опыта на 150%, срок которого вот-вот уже истекал…
Зато я хорошо выспался.
Но, друг мой, как сам понимаешь, всё на свете я проспал. Усилитель мой сгорел за ночь так и не востребованным. А почему? А я сейчас объясню.
Ведь выспался я хорошо и спал сладко. Но пробудившись ото сна, ощущал не прилив бодрости, а ломоту в плечах, будто вчера мешки с картошкой таскал, как в годы молодости в колхозе, куда посылали по осени советских студентов, на помощь селянам. Умом я бодр, но глаза не желают просыпаться. «Дай сна!» вопиют они мне, неразумному. И третий день уже напоминает о себе старый перелом от неудачного падения со скейта. Без всякой видимой причины угнетает.
Лишь после этого, припомнив вчерашние неудачи, я был вынужден признать:
я перенапрягся.
И перенапрягся я в виртуальной игре.
Заходишь в игру, а там всё прекрасно. Модели техники на экране во всей красе. И с того бока и с этого. Любуешься, и завораживает, до чего ж с любовью к исторической достоверности сии модели сделаны. Музыка будет в крови что-то такое, от диких предков унаследованное. Ярко-красная кнопка «В бой!» вверху экрана манит кликнуть её непроизвольно. И будешь кликать её снова и снова, едва успев завершить предыдущий бой. Не остановить этот круговорот.
Да ведь что же такое игра, как не переживание жизненного опыта? Который не отличается от реально приобретённого ничем, кроме меньшей цены. Нет нужды проливать кровь ни свою, ни чужую, чтоб ощутить себя героем войны. Или жертвой её, что тоже нередко настигает всякого игрока.
Игра – выдумка. Но переживания игрока – реальны.
Игрок в самом деле переживает за свою виртуальную судьбу. А переживания как отражаются на нашей нервной системе? Как побуждают работать организм, сердце и мышцы? Правильно: всё это напрягает игрока. И напрягает нешуточно. И вполне даже реально.
Игра это реальный стресс.
Мои вчерашние неудачи вовсе не от какой-то тяжёлой работы. Человек современный настолько избавлен от физического труда, что выдуманные эмоции нагружают его куда сильнее. Вот под влиянием эмоций человек и испытывает стресс, совершенно неведомый нашим диким предкам. Которым, в борьбе за жизнь, было не до стрессов. И уж точно не до компьютерных игр.
Напряжение захватывало меня день за днём. Я не замечал. А оно копило свои силы. И исподволь забирало силы мои. Вот потому накануне вечером я замечал противника позже, чем он меня. А даже если и замечал, то мои выстрелы чаще рикошетили, тогда как вражеские разили метко. И где я врага мог сразить наверняка, то в лучшем случае наносил ему критические повреждения. А то и вовсе лишь попадания.
Я просто не успевал.
Именно потому, что мои мышцы уже много дней были скованы напряжением. Мои нервы были напряжением измотаны. Тем напряжением, которое порождено не физическим трудом, а эмоциями.
Но что же делать?
Прежде всего: дать себе перерыв от боёв. Для этого в игре есть замечательный режим пробных вылетов, выездов и так далее. Постреляй спокойно по мишеням на полигоне, побросай бомбы. Но не лезь в игровые бои – где ты, в таком ужасном состоянии будешь просто мишенью для команды противника. Не дари фраги врагам – и не занимай чужое место в команде друзей. Куда мог бы попасть боец попроворнее тебя и принести команде победные очки. В отличие от тебя.
Ведь ты нынче не готов. Физически неспособен.
А значит именно физическим здоровьем тебе и нужно заняться.
Тут сразу определимся, какое именно здоровье, нам, киберспортсменам нужно. К примеру, надо ли нам таскать тяжести? Нет. Закачка мышц штангой никаких преимуществ для игровых побед не даст. Больше того скажу: мышцы, тренированные для поднятия тяжестей, обычно менее резво реагируют на нервные сигналы. Они становятся медленными. А это для киберспортсмена верный путь к проигрышу.
А вот ловкость и проворство – это то, что нам тренировать весьма желательно. И не только ловкость пальцев. Играет, по сути, всё тело. Малейшими, незаметными глазу микродвижениями, и ноги и бёдра двигают мышь по столу.
Но что твой позвоночник? Друг, посмотри как ты изогнулся. Да ты растёкся по своему креслу, упал в него бездыханным мешком. Ты – без-силен! Как думаешь, способствует ли твоё физическое бессилие – грядущим победам?
Я тебе прямо скажу: нет! Правду выложу как есть. И не постесняюсь сказать эту самую неприятную правду вот прямо в твою киберспортивную рожу: если ты слабак, ты для команды обуза. Ведь если даже всего лишь компьютерная игра тебя так утомляет, что ты уже чуть живой, то будешь ты реагировать на события в игре медленнее, чем мог бы. Да, возможно ты будешь играть всё равно лучше других, легко «нагибать» каких-нибудь «ньюбов» – но ты знаешь, что играешь хуже собственных возможностей. Хуже себя.
И если был бы твой клон, но физически здоровый, и столкнётесь вы с ним в игре – то уделает он тебя без напряга. Потому что ты, вечно уставший и почти больной, играешь хуже, чем мог бы.
Ты играешь хуже себя.
Ты слабак!
