Рефлексивные процессы и управление. Сборник материалов IX Международного симпозиума 17-18 октября 2013 г., Москва

Рефлексивные аспекты теории манипулятивного управления А.А. Богданова

С.Н. Бледный

(Московская государственная академия коммунального хозяйства и строительства, Москва)

В ситуации повышенного социального многообразия, порожденного модернизацией и транзитивными состояниями российского общества начала XX в. остро встает вопрос о характере управления социально-политическими процессами в России. Однако в малообразованном, традиционалистском, патерналистически ориентированном аграрном обществе с сильными этатистскими настроениями и общинными связями, какое представляла из себя в тот период времени Россия, эффективность управления могла достигаться, прежде всего, за счет его манипулятивного характера.

Формирование отечественной теории политического управления начинается со второй половины XIX в., в пореформенной России. В рамках отечественной мыслительной традиции политическое управление трактуется чрезвычайно широко – как любая целенаправленная стратегия, ориентированная на изменение устоявшихся стереотипов поведения масс в нужном направлении. Вопросы природы и сущности политического управления, его обусловленности национально-культурными особенностями вызывают исследовательский интерес таких мыслителей, как В.М. Бехтерев, А.А. Богданов, А.И. Введенский, В.Х. Кандинский, Н.И. Кареев, Л.П. Карсавин, М.М. Ковалевский, П.Б. Струве, С.Н. Трубецкой и др. Имя А.А. Богданова занимает здесь особое место ввиду нестандартных и опережающих свое время взглядов мыслителя.

Опираясь на принципы монизма, Богданов пытается создать универсальную концептуальную модель, «новую науку» – «формальную онтологию» – которая выступала бы как реализация структурно-системного подхода к миру, обществу, человеку, как сфера познания процессов организации и управления развитием структур. Идеалом для Богданова становится поиск единой универсальной организации вещей, людей, идей, которые объединяются в вертикальной и горизонтальной соподчиненности и принадлежат единым законам управления. «Новая наука» (тектология) включает в себя три рефлексивных аспекта: онтологический, гносеологический и праксеологический.

Занимающаяся проблемами овладения способами комбинирования различных элементов в природе, обществе и мышлении, тектология должна была дать рекомендации по оптимальному их соединению в системное единство преображаемого мира. Данные рекомендации были призваны служить управленческим целям и задачам. Причем, управление понималось как глобальная социальная стратегия, связанная с достижением заранее программируемых результатов.

Выделенные Богдановым методы целенаправленно-управляющего воздействия на хаос общественно-природной сферы (подбор, ингрессия и т. п.) распространялись им и на проблемы развития идеологии, которая понималась мыслителем как в узком (классовое самосознание), так и в широком (духовная сфера общества) плане. Как духовная сфера общества идеология связывалась ученым с обоснованием нового способа мышления – системного, в котором мир опыта выступал как специально организованное целое 1, с. 121]. Различным системам опыта соответствовали различные способы мышления которые, в свою очередь, обусловливали определенные социальные типы людей.

Особое значение в его теории манипулятивного управления имел вопрос о субъектах социальной деятельности и социальных влияний. Ученый был убежден, что народ является носителем «контркультурных» и «контрсоциальных» тенденций, поэтому задача его вторичной социализации – одна из важнейших задач манипулятивного управления. С другой стороны, «неразвитость» народа делала единственно возможной стратегией социального управления именно манипуляцию.

Подлинным субъектом социальных преобразований, по мнению Богданова, выступал пролетариат, аккумулирующий в себе космополитические идеалы «всемирного человечества». Концепция пролетарской культуры Богданова была, по словам Л.Я. Гинзбург, отражением «комплекса несогласия с существующим». Таким же отражением стала культивация «идеала рациональности», который лежал в основе убеждения в том, что преобразование общества на основе рационально понятых и верно обоснованных закономерностей обязательно приведет к гармонизации социально-политических ситуаций.

«Рациональное», трактуемое, прежде всего, как сверхисторическое, сверхнациональное, выступало как искомый идеал, преодолевающий хаос реального путем утверждения «понятности», системности, структурности и управляемости общественных процессов. Общество стало пониматься как феномен, функционирование которого связано, прежде всего, с иерархией форм и институтов. С точки зрения Богданова, особое значение в манипулятивном управлении обществом имела идеология, которая связывалась им с процессами порождения и трансляции определенных идей, выработанных интеллигенцией и зафиксированных в «национальных семантических кодах» 1, с. 125]. Трактовка ученым идеологии как средства манипулятивного управления определила его интерес к языку, к проблеме обусловленности идеологических стереотипов языковыми формами.

Богданов одним из первых в мировой науке исследовал роль языка в процессе управления сознанием и попытался понять, каким образом идеологическая схема внедряется в подсознание индивидов, порождая соответствующий образ реальности, соответствующие стереотипы реакций, установок и стратегий поведения. Ученый полагал, что параллельность социо- и культурогенеза создает возможность при помощи целенаправленного использования языка управлять общественным сознанием. Язык является важнейшим элементом «культуры управления» в тектологии, первоосновой «манипулятивного управления» и любого управления вообще, как их наиболее древний и автономный слой, развивающийся по своим законам и непосредственно влияющий на развитие общественного сознания.

Идеократическую функцию языка Богданов понимал как функцию конституирующую, связанную с возможностью «достраивания» посредством языка социального мира, придания ему такой степени целостности и завершенности, которой он лишен в непосредственном бытии. Язык осознается как основание системной организации социально-политического взаимодействия нового типа.

Таким образом, в трудах Богданова получает обоснование теория манипулятивного управления социальными и политическими процессами как продуманное, целенаправленное воздействие на массы с целью решения ими определенных социально и политически значимых задач, понимаемая как своеобразное средство социальной адаптации при достаточно ограниченных возможностях социальной реализации.

Литература

1. Богданов А.А. Тектология: всеобщая организационная наука. В 2-х кн. Кн. 1. – М.: Экономика, 1989. – 304 с.

Работы А.А. Богданова – основа возникновения теории хаоса-самоорганизации

В.М. Еськов, В.В. Еськов, О.Е. Филатова, Ю.В. Вохмина, Л.Б. Джумагалиева

(Сургутский государственный университет, г. Сургут)

В работе «Тектология» впервые была осуществлена попытка построения не просто теории систем, которая бы базировалась на некоторых математических предпосылках, но в тектологии А.А. Богданова была попытка анализа множества всех возможных систем, попытка выделения типов систем. Это послужило в некотором смысле предпосылкой возникновения математической общей теории систем М. Месаровича.

Богданов считал, что законы организации комплексов едины для любых объектов, где под “комплексом” он понимал нынешнюю трактовку “системы”. В комплексах он выделял интеграцию (прообраз современного свойства “эмержентности”) не только множества взаимосвязанных элементов, но и процесс изменения их организации (что сейчас рассматривается в аспекте самоорганизации и эволюции сложных систем). Эти изменения организации комплексов он связывал со структурной связностью комплекса и его окружения (т. е рассматривались открытые системы). Богданов выделял две формы подбора в организационном механизме: положительный и отрицательный, которые взаимодействуют между собой, взаимодополняют друг друга. Он выделил универсальные типы систем, изучил различные типы организационного развития. В частности, им были проанализированы схождения и расхождения форм, была дана оценка путей реализации подбора, описаны типы системных кризисов при организации и дезорганизации комплексов. И уже в этих работах им были заложены факторы объединения будущей кибернетики (с ее обратными связями) и современной синергетики (с ее положительными обратными связями). Это был прогноз будущего развития теории хасоса-самоорганизации в её современном виде.

«Тектология» представила идею обратной связи, пронизывающей все природные комплексы Автор представил идеи изоморфизма систем, которые легли в основу общей теории систем Л. Фон Берталанфи и кибернетики Н. Винера и У.Р. Эшби. В своих работах на рубеже веков Богданов обосновал основные принципы метода моделирования («подстановку» в его терминологии), в частности, в работе «Эмпириологизм».

Одним из основных понятий тектологии Богданова является «организационный комплекс». В его трактовке «организация включает в себя одновременное координирование и взаимоприспособление элементов». В современной трактовке в синергетике этому соответствует именно коэволюция. Причем сам этот процесс (коэволюции) направлен на получение новых свойств системы (комплекса), т. е. прогнозируется свойство эмерджентности – основное понятие (и принцип) в синергетике. Богданов в тектологии неоднократно подчеркивает, что целое больше своих частей, и оно обладает новыми свойствами. Усилиями Сургутской школы сейчас разработан формальный аппарат для некоторых классов динамических систем, который обеспечивает математическую идентификацию степени синергизма (асинергизма), идентификацию полного синергизма в биосистемах (путём, приведения матриц их моделей к окончательно неотрицательной форме).

В коэволюционном взаимодействии А.А. Богданов особым образом выделил идею конъюгации как объединение комплексов. Рассматривая цепи взаимодействия двух комплексов (когда элементы перемешиваются, «влияют» на другие, «комбинируются») он вводит понятие «цепной связи». Последняя может быть симметричной и асимметричной, однородной и неоднородной. Ингресии (связки по Богданову) в современных трактовках представляются общими пищевыми цепями, общими свойствами внешней среды (экофакторы, например), что характерно для коэволюционирующих сред. Разрыв связки приводит к дезорганизации или к появлению независимых комплексов. В этих учениях Богданов вводил временные параметры изменений, подчеркивал «универсальность системы подбора», что перекликалось с идеями Ч. Дарвина.

Особое внимание Богданов уделял идее комплекса – процесса, когда цепная связь становится временной цепной связью. Математически все эти идеи были представлены в 70-80-х годах 20-го века в компартментно-кластерной теории биосистем, разработанной В.М. Еськовым сначала для нейросетей мозга, а затем и для других классов систем. В компартментно-кластерной теории исследовались различные виды графов и режимы систем им соответствующих. Все такие цепи Богданова имеют вид графов, а их связи описываются отдельными матрицами Aii или матричными функциями (в том числе и с иерархическими организациями, когда матрица A имеет вид блочнотреугольной матрицы с поддиагональными матрицами Aij), т. е. сейчас появился формальный аппарат для описания и прогнозирования “комплекса- процесс”, о котором 100 лет назад писал А.А. Богданов.

Именно в таких системах А.А. Богданов пытался изучать процессы динамического равновесия, когда внутри системы возникают процессы, направленные на преодоление внешнего воздействия (это оценивается диссипацией – Bx и внешними управляющими драйвами ud). Такие процессы по Богданову должны приводить к равновесию, причем именно подвижное равновесие получает более сложные формы при изменениях в различных комплексах. По Богданову тенденция к равновесию складывается из бесчисленных нарушений равновесия. При этом могут наблюдаться консонансы и диссонансы, гармония и дисгармония, резонанс и интерференция, конкуренция и взаимоподдержка, дивергенция и конвергенция. Он особо выделял дополнительные связи (в том числе между комплексами, которые в компартментно-кластерной теории биосистем будут описываться матрицами Aij), которые приводят к симбиотическим ассоциациям (в нашей интерпретации это коэволюции).

Особая заслуга Богданова связана с идеей «биорегулятора», когда может быть реализован принцип положительной обратной связи. Это уже выходит за пределы кибернетики и приближает тектологию к современной синергетике, в которой положительные обратные связи играют огромную роль в коэволюции и даже приводят систему в режим с обострением. Рассматривая три фазы тектологического процесса (конъюгацию, фазу системных дифференциаций и фазу системной консолидации) Богданов отмечает, что итог всего этого – достижение новой целостности системы (новое организованное целое). В этом представления Богданова во многом сходятся с учением В.И. Вернадского о биосфере как особой (динамической) организованности, стремящейся к динамическому равновесию. Однако Владимир Иванович пошел дальше в своих изысканиях. Выделив организованные динамические-равновесные состояния биосистем в отношениях «организм-среда» он расширил эти понятия до уровня биосферы, гидросферы, атмосферы и особым образом выделил роль целенаправленных (задаваемых человеком) внешних управляющих воздействий. Тем самым В.И. Вернадский предвосхитил идею о научности всякого знания и о переводе квазинаучных знаний в научные, что явилось развитием представлений А.А. Богданова.

Эволюция управления качеством и религия в контексте научной рациональности

М.Е. Ильина

(ФГБОУ ВПО «Рыбинский государственный авиационный технический университет имени П. А. Соловьева», г. Рыбинск)

Одним из важнейших принципов управления качеством является системный подход, основы которого сформулированы А.А. Богдановым. Интегральное понимание качества, связанное с системным подходом, привело к осознанию проблемы управления качеством жизни. Особую сложность в ее решении представляет духовная подсистема как наименее поддающаяся рациональному познанию.

Процесс исторического развития производства можно представить как движение от системного удовлетворения потребностей человека к системному управлению качеством производимой продукции. Натуральное хозяйство, характеризующееся непосредственным взаимодействием человека с природой в процессе производства, способствовало удовлетворению не только потребностей в безопасности существования, но и физиологических, социальных, эстетических, познавательных, творческих. На этапе зарождения научного управления и массового производства человек, производящий продукцию, стал рассматриваться только как исполнитель. В ХХ в. с целью повышения качества труда стали уделять внимание и потребностям работников (улучшение условий труда, обеспечение жильем и др.). Но узкая специализация, разделение функций исполнения и потребления привели к фрагментарному, несистемному удовлетворению отдельных потребностей человека и неудовлетворенности качеством жизни. К концу ХХ в. была осознана выгода от делегирования работникам управленческих полномочий. Понимание человека как исполнителя, потребителя и руководителя повышает его ответственность и способствует достижению более высоких результатов. Но максимальный эффект дает сосредоточение этих трех функций в одном процессе с единой целью – удовлетворить потребителя, – для чего необходимо, чтобы работник искренне считал его потребность своей (возлюбил потребителя как самого себя).

В настоящее время заметна тенденция использования религиозных методов для мотивации персонала. Она проявляется в широком распространении практики формирования в организации миссии (понятие религиозного происхождения), собственных традиций, объединяющих коллектив и т. п. Ряд специалистов в области менеджмента рекомендует создание в организации бизнес-религии, приверженность которой должны демонстрировать руководство и персонал [1]. В связи с этим возникла идея решить обратную задачу: рассмотреть религию с позиции теории управления качеством. Исследования проводились на примере самой нерациональной из мировых религиозных систем – христианства. Основные положения христианского богословия были сопоставлены с принципами функционирования систем управления качеством. Полученные результаты полностью соответствуют идее тождественности организации различных по природе систем, впервые сформулированной А. А. Богдановым.

Рассмотрение человека как первичной подсистемы управления качеством соответствует постнеклассической научной рациональности, а также особенностям методов управления качеством, которые представляют собой формализованные методы мышления человека, применявшиеся неосознанно до возникновения массового производства, потребовавшего коллективного мышления (например, статистические методы – это формализация накопленного мастером опыта работы).

С точки зрения организации процесса управления качеством продукции человек может быть представлен как система взаимодействий потребителя, руководителя и исполнителя в одном лице (если он сам производит продукцию для себя), что является необходимым условием творчества, в котором проявляются сущность, целостность личности и по результатам которого можно судить о ее качестве. Это соответствует христианскому пониманию человека как образа и подобия Бога – Троицы, Который является Творцом и называется Сущим. Причем действия Бога Отца, Сына и Духа Святого, описанные в Библии, соответствуют функциям потребителя, руководителя и исполнителя в процессе управления. Главным препятствием в достижении целей жизни, согласно христианскому пониманию, являются порабощающие человека страсти. Они могут быть описаны как разные варианты деградации системы управления, проявляющейся в разрывах связей между тремя участниками системы и/или внутренней борьбе между ними. С учетом психологического аспекта страсти представляют собой страхи: сластолюбие и печаль – это страх потребителя; сребролюбие, гнев и уныние – страх исполнителя; тщеславие и гордость – страх руководителя. Поскольку любые методы мотивации основаны на страхе, страсти становятся условием манипулирования человеком со стороны других людей, а отсутствие страстей – гарантией его полной независимости. Творчеству как идеальному согласованному взаимодействию в человеке потребителя, руководителя и исполнителя соответствует самомотивация. Таким образом, христианство можно назвать системой управления качеством человека, целью которой является его свобода и богоподобие.

Однако творчество характерно и для одержимых страстями и психически нездоровых людей. В связи с этим было проведено сравнение классификации страстей человека [2] и некоторых психических расстройств. Сам термин «психическое расстройство» говорит о нарушении тройственности души, а его критерии свидетельствуют о неспособности к самоуправлению. Печали соответствует депрессия, сластолюбию – мания. Разные расстройства личности могут быть отнесены к двум страстям: 1) гордости с акцентом на эмоциональное взаимодействие между потребителем и руководителем в человеке (параноидное, антисоциальное, истерическое, нарциссическое); 2) тщеславию, в котором более определенными являются рациональные отношения между руководителем и исполнителем, а потребитель подавляется (ананкастное, избегающее, зависимое). Шизофрению можно рассматривать как разрыв связей между тремя составляющими человека и сосредоточение только на исполнительской функции. Ее сравнение с состоянием целостности личности – святостью – показало, что главным критерием, однозначно разделяющим эти два состояния, является отношение человека к себе (качество рефлексии): обязательная самокритика с целью совершенствования у святых людей и самооправдание, неспособность к изменениям поведения у больных. Аналогичные процессы – внутренний аудит, самооценка – являются определяющими в функционировании систем управления качеством продукции на предприятиях.

Итак, творчество – следствие внутреннего единства потребителя, исполнителя и руководителя в человеке. Но в сложных ситуациях оно, возможно, выступает как самосохранение, восстановление внутренней системы управления качеством человека или, в религиозных терминах, как противодействие Бога процессу разрушения целостности личности.

Таким образом, универсальные принципы организации распространяются и на религиозные системы, и на психические процессы. Результаты исследования говорят о том, что между рациональным и нерациональным познанием нет принципиального противоречия, они дополняют друг друга. Можно предположить, что использование возможностей постнеклассической рациональности (в данном случае – «очеловечивание» системы управления качеством) позволяет расширить границы рационального понимания духовной сферы жизни человека, традиционно считающейся не поддающейся рациональному объяснению.

Литература

1. Григорьев Л. Ю., Каменская М. В. Персонал – уникальный ресурс и источник успеха современной компании // Методы менеджмента качества. 2010. № 3. С. 10–17.

2. Святитель Игнатий Брянчанинов. Аскетические опыты. – Изд-во Белорусский Экзархат, 2003. – 896 с.

От исследовательского принципа общего контура события к сорегуляции медийного пространства

Л.А.Найдёнова

(Институт социальной и политической психологии НАПН Украины, г. Киев, Украина)

Логика движения идей общей организационной науки к современному состоянию рефлексивного подхода, восстанавливаемая без учета широкого межотраслевого контекста, связанного, прежде всего с кибернетикой, теориями хаоса, систем, может в итоге оказаться упрощенной.