Банкротство. Правовое регулирование. 2-е издание. Научно-практическое пособие
Советскому периоду идея о возможности признания лица банкротом не была абсолютно чуждой, но на разных этапах эта идея получала различное нормативное воплощение. Сначала конкурсные отношения не могли возникать, так как исключались какие-либо торговые отношения. Однако после введения в 1921 г. новой экономической политики и появления торговых отношений, а следовательно, неплатежей по долгам, появилась потребность в нормах о банкротстве.
Так, в ГК РСФСР 1922 г. появляется значительное число норм, регулирующих отношения, возникающие в связи с банкротством гражданских и торговых товариществ и физических лиц (ст. 219, 260, 289, 294). ГПК РСФСР 1923 г. изначально не регулировал процедуру признания лица банкротом. Только в 1927 г. ГПК РСФСР был дополнен гл. 37 «О несостоятельности частных лиц, физических и юридических», а в 1929 г. еще двумя главами – гл. 38 (о несостоятельности государственных предприятий и смешанных акционерных обществ) и гл. 39 (о несостоятельности кооперативных организаций).
В юридической литературе советского периода отмечалось, что законодательство о банкротстве направлено на охрану интересов трудящихся и государства при производстве дел о несостоятельности в противовес дореволюционным правилам, которые предоставляли кредиторам всю полноту распоряжения в конкурсном процессе27. Право на обращение в суд с заявлением о признании должника банкротом было предоставлено не только должнику и кредиторам, но и суду, прокурору, ведомствам. Процесс по делам о банкротстве был упрощен, кредиторы в нем не имели практически никаких прав, активную роль играли государственные органы. Различий между торговой и неторговой несостоятельностью не проводилось. Дела рассматривались в судах разных инстанций в зависимости от значения предприятия, величины конкурсной массы, государственной заинтересованности28.
Конкурсное законодательство советского периода представляло собой аномалию конкурсных отношений, поскольку защищало не законные интересы кредиторов и должника, а общий хозяйственный результат, что совершенно не свойственно нормальному конкурсному праву29; в условиях безраздельной государственной монополии в основных отраслях народного хозяйства эти нормативные механизмы лишались смысла30, плановая экономика и институт банкротства объективно несовместимы.
По мере усиления плановых начал в экономике значение института банкротства стало падать. Нормы законодательства о банкротстве оказались недействующими31 и в результате реформ, проведенных в начале 1960-х гг. в области гражданского законодательства и гражданского процессуального законодательства, были исключены из ГК РСФСР и ГПК РСФСР. Вместе с тем вплоть до начала 1990-х гг. принимались нормативные акты, в которых содержалось указание на банкротство как на основание прекращения юридического лица32, хотя действие этих правил не было обеспечено процессуальными нормами. Что касается правил о банкротстве физических лиц, то их и вовсе не было.
Современный период развития российского законодательства о банкротстве связывается с переходом России к рыночным отношениям. Отсутствие в законодательстве института банкротства породило неустойчивость кредитных отношений, нездоровое положение в экономической сфере в целом, незащищенность участников гражданского оборота. Разумеется, такая ситуация недопустима в условиях рынка.
Первым нормативным актом о банкротстве этого периода является Указ Президента от 14 июня 1992 г. № 623 «О мерах по поддержке и оздоровлению несостоятельных государственных предприятий (банкротов) и применении к ним специальных процедур»33. Однако на практике этот указ не применялся, так как предусматривал исключительно административные меры борьбы с неплатежеспособными предприятиями.
Кроме того, следует отметить, что подзаконные нормативные правовые акты в принципе не подходят для регулирования отношений банкротства. Даже исторически сложилось так, что во всех странах, и даже в странах прецедентного права, источниками правового регулирования отношений банкротства являются законодательные акты. Это не случайно. Дело в том, что отношения банкротства – это следствие отношений, связанных с неисполнением обязательств (обязанностей), которые уже урегулированы на уровне законов: гражданским кодексом, процессуальным кодексом и др. Понижение уровня правового регулирования отношений банкротства означало бы заведомое недействие подзаконных актов как противоречащих закону. Поэтому для создания специального режима неисполнения обязательств (обязанностей) неплатежеспособным должником необходимо установление изъятий из предусмотренного законом порядка, которые могут быть установлены только законом34.
Практическое применение законодательства о банкротстве в современной России следует связывать с принятием Закона РФ от 19 ноября 1992 г. «О несостоятельности (банкротстве) предприятий»35, которым были восприняты основные тенденции развития мирового законодательства о банкротстве, зарубежный и отечественный (главным образом дореволюционный) опыт регулирования отношений банкротства. Вместе с тем, этот Закон учитывал особенности переходного периода в России. В преамбуле Закона было указано, что должниками, которые могут быть признаны банкротами, являются только предприниматели («занимающееся предпринимательской деятельностью юридическое лицо, или не образующие юридического лица предприниматели, или гражданин-предприниматель»)36.
Закон имел недостатки, затруднявшие его применение. В частности, он не регламентировал детально особенности судопроизводства по делам о банкротстве. Многие аспекты отношений банкротства регулировались подзаконными нормативными актами: указами Президента РФ, постановлениями Правительства РФ, распоряжениями регулирующего органа в сфере финансового оздоровления и банкротства – Федеральным управлением по делам о несостоятельности (банкротстве) при Государственном комитете РФ по управлению государственным имуществом37. Большинство этих актов были направлены на создание организационных, экономических и иных условий, необходимых для реализации Закона о банкротстве, главным образом в отношении государственных предприятий. Существовали противоречия между Законом о банкротстве и подзаконными актами, закрепляющими, по существу, двойной стандарт в отношении частных и государственных предприятий38.
Недостатки указанного закона, а также принятие в 1994 г. первой части ГК РФ, содержащего нормы о банкротстве, предопределили необходимость принятия в 1998 г. нового Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)»39. Он в большей мере соответствовал современным условиям экономического развития России и значительно подробнее, чем прежний, регулировал различные отношения, возникающие в связи с банкротством лиц. Закон содержал почти в четыре раза больше статей, чем Закон о банкротстве 1992 г., и, следовательно, минимальное количество норм отсылочного характера.
Законом о банкротстве 1998 г. был расширен круг лиц, которые могли признаваться банкротами: коммерческие организации (за исключением казенных предприятий); некоммерческие организации в форме потребительских кооперативов, благотворительных и иных фондов; граждане, в том числе не являющиеся индивидуальными предпринимателями (хотя соответствующие положения Закона не вступили в действие).
Этот закон имел прямое действие и содержал развернутую главу об особенностях рассмотрения дел о банкротстве. В результате его применения количество дел о банкротстве стало исчисляться десятками тысяч.
Наряду с Законом о банкротстве были приняты Федеральный закон от 25 февраля 1999 г. № 40-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций»40 и Федеральный закон от 24 июня 1999 г. № 122-ФЗ «Об особенностях несостоятельности (банкротства) субъектов естественных монополий топливно-энергетического комплекса»41, а также ряд подзаконных правовых актов, в частности, Положение о лицензировании деятельности физических лиц в качестве арбитражных управляющих, утвержденное постановлением Правительства РФ от 25 декабря 1998 г. № 154442.
Закон о банкротстве 1998 г., как показала практика его применения, имел ряд недостатков: в частности, он недостаточно обеспечивал интересы должника, а также государства в деле о банкротстве; широко использовался как средство для передела собственности; не содержал действенных норм о независимости арбитражных управляющих и их ответственности; имел другие недостатки43.
3. В 2002 г. был принят новый АПК РФ, который наряду с обновленными общими процессуальными нормами содержал гл. 28 «Рассмотрение дел о несостоятельности (банкротстве)». Это обстоятельство предопределило принятие в 2002 г. действующего в настоящее время Закона о банкротстве, который отличается от предыдущих законов о банкротстве значительно большим законодательным массивом. Если в Законе о банкротстве 1992 г. была 51 статья, а в Законе о банкротстве 1998 г. – 189 статей, то в Законе о банкротстве 2002 г. их уже более 400.
Появились новые институты, например, процедура финансового оздоровления, саморегулируемые организации арбитражных управляющих, проверка обоснованности заявленных требований в судебном заседании в целях введения процедуры наблюдения, переход из конкурсного производства во внешнее управление, банкротство стратегических организаций и др.
Был предельно расширен круг лиц, которые могут быть признаны банкротами: это все физические и юридические лица, за исключением казенных предприятий, учреждений, политических партий, религиозных организаций, а также публичных компаний и фондов.
Практически уравнены в правах конкурсные кредиторы и уполномоченные органы. В частности, уполномоченные органы, как и конкурсные кредиторы, получают удовлетворение своих требований в третью очередь, принимают участие в голосовании по вопросу заключения мирового соглашения.
Существенно меняется правовое положение прокурора в процессе по делу о банкротстве. В частности, ограничены его возможности по предъявлению заявлений в суд, поскольку по АПК РФ он может предъявлять лишь точно обозначенные в ст. 52 иски в защиту публичных интересов. Кроме того, прокурору не предоставляется право осуществления надзора за судебной деятельностью. Правом на подачу заявления о признании должника банкротом в суд обладают специально уполномоченные органы – налоговые органы.
Детально регламентированы процедуры созыва и проведения собрания кредиторов и комитета кредиторов, порядок назначения и полномочия арбитражных управляющих, порядок возбуждения и рассмотрения дел о банкротстве, что, безусловно, повышает гарантии прав и законных интересов всех лиц, участвующих в деле о банкротстве.
Оценивая Закон о банкротстве как достаточно качественный законодательный продукт, нельзя не отметить отраженные в нем неоправданные тенденции развития российского законодательства о банкротстве44, что вызвано неправильным пониманием юридической наукой и практикой роли и значении этого законодательства. В период действия Закона о банкротстве 1998 г. развернулась острая полемика о якобы бесконтрольном переделе собственности благодаря указанному закону, что стало основной причиной его изменения45. Возникает вопрос: для чего же, если не для основанного на законе передела собственности, предназначены процедуры банкротства?
Разумеется, если правоприменительная практика свидетельствует о необходимости внесения изменений в Закон о банкротстве, их нужно вносить. Например, в развитых странах законодатель, реагируя на социально-экономические изменения в обществе, систематически совершенствует законодательство о банкротстве46.
На наш взгляд, рыночное законодательство для того и существует, чтобы обязательства исполнялись в срок и долги оплачивались полностью; чтобы в условиях недостаточности имущества должника для полного удовлетворения требований всех кредиторов эти требования удовлетворялись в определенной законом очередности и соразмерно за счет вырученных средств от продажи имущества должника-банкрота, т. е. путем передела собственности в соответствии с Законом о банкротстве.
Действующий Закон о банкротстве имеет и другую цель, являющуюся, по существу, основной: не ликвидация неплатежеспособных юридических лиц, а восстановление их платежеспособности. Однако реализация этой цели как приоритетной, на наш взгляд, ведет к сдерживанию процессов банкротства, стагнации российской экономики, подрыву динамичности экономического оборота, так как удовлетворение интересов кредиторов и сопряженных с ними интересов других лиц (контрагентов кредиторов) оказывается отодвинутым на неопределенный срок.
Зарубежные исследователи российского законодательства о банкротстве также обращают внимание на указанный недостаток, отмечая, что приоритетной задачей законодательства о банкротстве, занимающего центральное место в деловой жизни каждой страны, должно быть повышение возврата средств для кредиторов. Любая система, придающая большее значение спасению бизнеса или сохранению рабочих мест, делает это в ущерб интересам кредиторов и неминуемо вызывает повышение цены кредита47.
Эффективность процедуры внешнего управления крайне низка. Можно отметить также, что большинство государственных предприятий убыточны. Что с ними делать: восстанавливать платежеспособность и потом банкротить (в силу невозможности восстановления платежеспособности) или все же лучше сразу банкротить путем передачи бизнеса в более эффективные руки?
Следует отметить, что действующий Закон о банкротстве не только не уменьшил, но, в известном смысле, увеличил возможности передела собственности. Достаточно напомнить только об одной весьма полезной новелле этого закона. Любое лицо (включая собственника имущества должника – унитарного предприятия) в рамках любой процедуры банкротства вправе полностью исполнить обязательства должника перед его кредиторами (ст. 31, 71.1, 85.1, 112.1, 113, 125, 129.1, 189.93 Закона о банкротстве). На наш взгляд, это достаточно эффективная норма, которая позволит, например, крупному кредитору на легальной основе, расплатившись с мелкими кредиторами, определять судьбу должника.
Очевидно, что проблемы банкротства – это порой не столько проблемы толкования и применения законодательства о банкротстве, которые, конечно же, имеются, сколько политические и экономические проблемы страны, связанные с борьбой различных политических и экономических группировок за сферы влияния; с непродуманной государственной политикой, предпринимательскими конфликтами и методами разрешения этих конфликтов; со слабостью и зависимостью судебной власти48, особенно в части исполнения судебных решений, и др.
Носители различных интересов (политические партии, социальные и экономические группы), балансирование которых осуществляется законодательством о банкротстве, стремятся изменить это законодательство под себя. Об этом свидетельствуют предпринимаемые время от времени попытки изменить вектор развития законодательства о банкротстве, придать ему еще больший продолжниковый характер. Например, в 2000 г. Государственная Дума РФ приняла Федеральный закон «О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон “О несостоятельности (банкротстве)”»49, который не был подписан Президентом РФ, а следовательно, не вступил в силу. В нем, в частности, была предпринята попытка вернуться к принципу неоплатности как критерию банкротства50.
Изучение законодательства о банкротстве, практики его применения и доктринальных положений показывает, что оптимальные научные и практические решения по ключевым вопросам регулирования конкурсных отношений пока еще не найдены. Прежде всего это те положения Закона о банкротстве, которые закрепляют определенный баланс интересов лиц, участвующих в деле о банкротстве: интересов должника и кредиторов; интересов конкурирующих кредиторов; интересов должника и конкурсных кредиторов, с одной стороны, и интересов государства – с другой; интересов арбитражных управляющих и т. д.
Надо понимать, что интересы неплатежеспособного должника и кредиторов (конкурсных кредиторов, работников должника, государства в лице уполномоченных органов) – это основные интересы, подлежащие урегулированию законодательством о банкротстве. Справедливый баланс указанных интересов, необходимый для установления и поддержания доверия со стороны инвесторов и обеспечения стабильности гражданского оборота, на наш взгляд, действующим законодательством о банкротстве не достигнут, права кредиторов недостаточно обеспечены.
Как известно, слабая сторона в обязательствах – кредиторы и другие лица, утратившие то, что им полагается по закону. Следовательно, «защите подлежат имеющие права, а не те, кто их нарушил. С этой точки зрения должник вообще не должен защищаться правом. Можно говорить лишь об отсрочке исполнения, учете имущественного положения должника и других способах смягчения для него последствий недолжного исполнения, применяемых в исключительных случаях и обусловленных особыми социальными условиями»51. Указанному подходу противоречит тенденция усиления продолжникового характера нашего законодательства о банкротстве, выражающаяся в широком применении явно неэффективной процедуры внешнего управления и ряде других положений.
На чрезвычайно низкую эффективность процедуры внешнего управления указывали многие ученые и практики52. Об этом свидетельствует и многолетняя практика применения этой процедуры: как правило, платежеспособность должников в результате внешнего управления не восстанавливается, конкурсное производство, открытое с большим опозданием, уже не может быть эффективным, поскольку огромные издержки внешнего управления и расходы по текущим обязательствам не позволяют удовлетворить требования кредиторов в том объеме, на который они были вправе рассчитывать при немедленной ликвидации53. Таким образом, пройдя чрезвычайно затратную по времени и средствам процедуру внешнего управления, должник – юридическое лицо оказывается на пути к ликвидации в процедуре конкурсного производства.
Оставляет желать лучшего также эффективность другого реабилитационного института – финансового оздоровления. Финансовое оздоровление применяется крайне редко. Очевидно, находится мало желающих предоставить обеспечение исполнения обязательств должника. Когда же эта процедура применяется, она не может не давать эффекта, поскольку в механизме финансового оздоровления заложен элемент ответственности лиц, ходатайствующих о введении процедуры финансового оздоровления. Лица, предоставившие обеспечение исполнения должником обязательств в соответствии с графиком погашения задолженности, в случае неисполнения указанного графика должны исполнить обязательства должника перед кредиторами, в противном случае они привлекаются к ответственности в соответствии с гражданским законодательством (ст. 89–91 Закона о банкротстве). Однако те же задачи могут быть решены посредством другой процедуры – мирового соглашения, что делает институт финансового оздоровления излишним.
На наш взгляд, для повышения эффективности регулирования конкурсных отношений необходимо усиление законодательной защиты интересов кредиторов неплатежеспособного должника. Приоритет должен быть отдан ликвидационным процедурам с возможностью выхода из них посредством заключения мирового соглашения между должником и кредиторами. Возможности назначения реабилитационных процедур по усмотрению суда, предусмотренные ст. 75 Закона о банкротстве, должны быть исключены из него.
§ 2. Природа и структура законодательства о банкротстве
1. Законодательство всегда строится в соответствии с практическими интересами, поэтому включает в себя различные по своей отраслевой природе нормы права, чтобы учесть объективно существующие связи между разнородными общественными отношениями и комплексно урегулировать их. Именно в этом заключаются предназначение законодателя и служебная роль принимаемых им нормативных правовых актов.
Данное положение в полной мере распространяется на Закон о банкротстве, тем самым и определяется его природа как комплексного законодательного акта, содержащего в себе нормы частного и публичного права, направленные на урегулирование комплекса взаимосвязанных в реальной действительности частных (горизонтальных) и публичных (вертикальных) отношений, возникающих в связи с банкротством лица. Закон о банкротстве регулирует отношения неплатежеспособного должника с его кредиторами разнородными специальными материально-правовыми и процессуальными нормами.
Закон о банкротстве отличается сложной внутренней структурой, отражающей иерархию различных материальных и процессуальных норм права, регулирующих отношения, возникающие в сфере банкротства. В Законе о банкротстве выделяется несколько уровней такой иерархии норм права.
Например, в части норм материального права можно указать на общие положения Закона о банкротстве, определяющие правовое положение лиц, участвующих в деле о банкротстве (должника, конкурсных кредиторов, работников должника, государства, арбитражного управляющего и т. д.), и специальные положения Закона о банкротстве, определяющие особенности правового положения указанных лиц в отдельных процедурах, применяемых в деле о банкротстве (наблюдении, финансовом оздоровлении, внешнем управлении, конкурсном производстве, реструктуризации долгов гражданина и др.), и применительно к отдельным категориям должников – юридических лиц (градообразующих организаций, сельскохозяйственных организаций, финансовых организаций и др.) и граждан [граждан, не являющихся индивидуальными предпринимателями, индивидуальных предпринимателей, крестьянских (фермерских) хозяйств].
Дифференциация и специализация норм права, регулирующих отношения в сфере банкротства, сама по себе не вызывающая возражений, должна все-таки быть умеренной, ибо чем больше законодательного вмешательства в конкурсные отношения (отношения должника и кредиторов), тем меньше самостоятельности у кредиторов и должника в урегулировании своих отношений.
Как будет показано в соответствующих главах работы, настораживает чрезмерная дифференциация норм права, регулирующих процедуры, применяемые в деле о банкротстве (наличие множества реабилитационных процедур, объективно ущемляющих интересы кредиторов), и особенно норм права, регулирующих особенности банкротства отдельных категорий должников – юридических лиц (устанавливающих преференции для отдельных лиц, участвующих в деле о банкротстве).
Некоторые авторы предлагают еще больше дифференцировать нормы Закона о банкротстве и закрепить в нем, например, «преимущественное право Росрезерва на денежные средства и иные активы должника в пределах его долговых обязательств», иначе говоря, выделить нормы права, определяющие особенности банкротства организаций, участвующих в обороте материальных ценностей государственного материального резерва, поскольку указанные ценности являются федеральной собственностью54. С таким предложением трудно согласиться, поскольку его реализация приведет к ущемлению интересов конкурсных (частных) кредиторов, также претендующих на имущество должника, к установлению двойных стандартов в отношении публичных и частных интересов.
В части процессуальных норм Закона о банкротстве можно также указать на общие и специальные положения Закона о банкротстве, представить их в виде нескольких уровней. Так, нормы гл. III «Разбирательство дел о банкротстве в арбитражном суде» являются общими по отношению к процессуальным нормам, содержащимся в главах Закона о банкротстве, регулирующих особенности банкротства отдельных категорий должников (например, к нормам главы IX «Особенности банкротства отдельных категорий должников – юридических лиц»).
Таким образом, структура Закона о банкротстве является сложной, многоуровневой и подлежит учету судом в ходе рассмотрения дел о банкротстве.
2. Законодательство о банкротстве состоит не только из Закона о банкротстве, но и из других законодательных актов, содержащих нормы права, регулирующие отношения в сфере банкротства.
Нормы права, регулирующие отношения в сфере банкротства, содержатся, в частности, в ГК РФ, АПК РФ, КоАП РФ, УК РФ, Законе об исполнительном производстве.
Указанное обстоятельство предопределяет необходимость выяснения соотношения Закона о банкротстве с гражданским законодательством, процессуальным законодательством, законодательством об исполнительном производстве и т. п., определения его места в системе законодательства, без чего невозможно его правильное толкование и применение.
Законодательство о банкротстве включает в себя не только федеральные законы, содержащие нормы права, регулирующие отношения в сфере банкротства, но и подзаконные правовые акты: указы Президента РФ, постановления Правительства РФ, акты регулирующего органа в сфере финансового оздоровления и банкротства – Минэкономразвития РФ.
Кроме того, к источникам конкурсного права следует отнести нормы международного права55, локальные нормативные правовые акты (например, план внешнего управления, утвержденный собранием кредиторов), обычаи.