Иллюзия выбора
В сумке затрезвонил мобильный. Николь расстегнула молнию и улыбнулась, увидев на экране имя Тома.
– Привет, родная. Ещё не спишь?
– Только вернулась домой, – с улыбкой ответила она, услышав любимый голос, одной рукой расстегнула пальто. – Как прошёл первый день?
– Вечер. Не хотел отвлекать тебя от работы, поэтому не звонил вчера.
Николь сперва нахмурилась, потом вспомнила о часовых поясах и посмотрела на время.
– В Париже утро?
– Семь часов.
В трубке раздался ленивый зевок. Улыбка Николь стала шире. Она скинула пальто, обувь и легла на диван в гостиной. Закрыла глаза, чтобы нарисовать в воображении сонное лицо Тома.
– А ты почему так поздно?
– Работала. Всё пытаюсь решить неразрешимую проблему. Подводных камней оказалось больше, чем я ожидала.
– Но кого они пугают, правда?
Голос Тома был мягким, обволакивающим. Тело расслаблялось от его тембра.
– Как там ваш гений? Уже проявил себя?
– Ищем точки соприкосновения. Учимся работать в команде.
– И как?
– С переменным успехом. Пока рано судить.
– А проект? В чём сложность?
– Ты правда хочешь, чтобы я грузила тебя терминами в семь утра? – Николь по-доброму усмехнулась. – Думаем. Не всё гладко.
– Я уверен, ты и с этим справишься.
Тепло от поддержки Тома растекалось по венам и согревало. Николь села, откинула с лица волосы.
– Ну, а как у тебя? Успел чему-то научиться?
– Нет, Франсуа не стал грузить в день прилёта, показывал город. Провёл мне любительскую экскурсию, рассказал парочку местных легенд, – он вдруг оживился, тембр голоса чуть поменялся. – Кстати, одна тебе может показаться интересной.
– Только одна? – снова улыбнулась Николь. Поставила чайник.
– Просто близко к твоей сфере. Ты когда-нибудь видела Notre-Dame de Paris?
– Том, я же архитектор. Мне преподавали историю архитектуры в колледже. Конечно, я его видела.
Он тихо рассмеялся.
– Согласен, вопрос неудачный. А легенду о его вратах знаешь?
– Нет, расскажи.
– Их поручили выковать кузнецу, который сомневался, что сможет сделать их достойными. Он настолько отчаялся, что в последний вечер перед сдачей работы обратился за помощью к дьяволу.
– И дьявол помог? – спросила Николь, усаживаясь в кресло с чашкой чая и вспоминая чертовщинку в глазах Макса.
– Как знать. Утром кузнеца нашли без сознания рядом с прекрасно исполненными вратами. Говорят, люди видели, как инструменты сами отбивали металл. Кузнец так и не смог объяснить их создание, а позже умер. И хоть врата, созданные дьяволом, ставить в церкви было странным, их всё же поставили. А великолепные узоры никто не смог ни повторить, ни понять, как они были выполнены.
– Наверно поэтому над ними изображена сцена Страшного Суда.
– Не знаю, – Том усмехнулся. – Об этом Франсуа ещё не рассказывал.
– Ты прав, история интересная. Даже жаль, что враньё.
– Ну, легенда на то и легенда, что не знаешь, где заканчивается сказка и начинается реальность.
Том замолчал. Таймер отсчитывал секунды разговора, а Николь все больше находила пересечения между легендой и собственной жизнью. И риск погибнуть от появления «дьявола» не казался выдумкой.
– Милая, всё будет хорошо, – словно внутренний голос, отозвался Том. – Трудности закаляют, а ты обязательно со всем справишься, даже без чьей-то помощи. Не сомневаюсь.
– Спасибо, – Николь вновь не сдержала улыбку. – Мне не хватает тебя.
– Мне тоже, родная. Здесь это особенно остро ощущается. Ты любишь джаз?
– Джаз?
– Да, джаз. В мае в Париже будет проходить джазовый фестиваль. Примерно в это же время Франсуа приглашает на фестиваль, посвященный кухне. Как смотришь на то, чтобы поехать вместе?
– В Париж? – глупо спросила Николь, чтобы дать себе паузу для ответа.
– В Париж. Посмотрим, как цветет сакура, съездим в Версаль. Познакомлю тебя с коллегами и разузнаю всё о лучших ресторанах, в которые тебя поведу. А уж для архитектора здесь вообще рай.
Душа согревалась с каждым произнесённым им словом. Николь взглянула на кольцо, коснулась его пальцем.
– Поехали.
Глава 5
Ночь прошла плохо. Лица Тома, Карлы, Макса поочередно сменялись, их выражения тоже каждый раз были разными: от приветливого, дружелюбного, до зловещих улыбок, плача и презрения. Николь видела Сьюзен, которая почему-то обнимала Тома. Он улыбался ей, позволял себя касаться.
«На твоего мужчину здесь никто не претендует», – говорила Сьюзен и зло смеялась.
Николь закрыла руками лицо. Когда убрала их, увидела перед собой здание будущего отеля. Высокое, со стремящимися ввысь пенаклями, стрельчатыми окнами и арками. Николь шагнула ближе, прищурилась, стараясь разобрать рисунок на центральной двери, и вздрогнула. Изгибы ковки в точности повторяли завитки на вратах Собора Парижской Богоматери. Она вскрикнула, когда кольцо на пальце вдруг стало нагреваться. Через секунду жечь стало так, что на глазах навернулись слёзы. Николь сдернула кольцо, уронила на землю и, подняв подбородок, упёрлась взглядом в Макса Он мягко улыбнулся ей и приближался, а улыбка на его лице становилась шире, превращаясь в дьявольский оскал.
«Я никогда не сдаюсь, Николь», – прошипел он не своим голосом, и Николь резко села на кровати. Открыла глаза и переводила дыхание, сжимая руками голову.
Тёплые струи душа смыли остатки ночного кошмара. Чашка горячего кофе и сообщение от Тома с пожеланием хорошего дня подняли настроение. Николь спокойно закончила завтрак, сделала укладку. Достала косметичку, чуть ярче чем обычно подвела глаза и посмотрела на своё отражение. Через час за ней должен был заехать Макс, и она вдруг поймала себя на мысли, что волнуется перед встречей с ним.
– Не сходи с ума, это просто рабочая встреча.
Она вытащила ватный диск, стёрла макияж и нанесла снова, но уже без излишеств. Надела простые брюки, неприметный серый свитер, и убрала волосы в пучок.
Макс написал, что подъехал, и Николь вышла на улицу, ища глазами его Мустанг, который подарили родители на совершеннолетие. Усмехнулась, когда чёрный внедорожник со значком GMC на радиаторной решетке моргнул дальним светом. Другая машина, другой человек. Свой прежний автомобиль Макс любил. Как когда-то, казалось, любил и Николь. Она открыла дверь и забралась на заднее сиденье за водителем, чтобы лишний раз не вступать в диалог.
– Доброе утро, – кивнул Макс, поймав её взгляд в зеркале заднего вида. Николь в ответ сухо кивнула и отвернулась к окну. – Куда ехать?
– Эммертон Драйв, до конца улицы.
Макс выкрутил руль, отъехал от тротуара. Краем глаза Николь ловила его взгляды, но продолжала изучать серые сугробы через оконное стекло.
– Здесь всегда такая мерзкая погода осенью? Я впервые в Бридж.
– Нет, не всегда.
– Значит надо подождать? Хорошо бы, если не до весны. Хотя если и весной будет так же…
– Осень здесь обычно сухая. Зима – тёплая, весна – ранняя. А летом жарко, – с лёгким раздражением ответила Николь, которую разговоры о погоде начинали напрягать. – Но проект мы закончим раньше, так что вряд ли тебе удастся проверить.
– Ясно, – Макс отвёл взгляд на дорогу и, не глядя на Николь, продолжил: – Ты здесь уже освоилась? Я к тому, что сколько ты уже живешь в Бридж? Три? Четыре года?
– Четыре.
– Переехала после окончания колледжа? – скорее утвердил он. – Забыл сказать вчера. Знаешь, я впечатлён. «Граффити» хоть и небольшая компания, на мой взгляд перспективная. И то, что ты добилась там должности руководителя проекта, это здорово, правда.
Николь снова увидела отражение его глаз в зеркале и, ничего не ответив, отвернулась. Похвала могла бы быть приятной, если бы всё, чего добилась, Николь не сделала вопреки.
– Быть хорошим архитектором мало. Для того, чтобы руководить командой, надо быть ещё и грамотным управленцем. Мне понравилось, как работает твоя группа, как ты распределила обязанности. И презентацию я смотрел, если что, – он различимо хмыкнул. – Получилось отлично.
Глубокий вдох, чтобы успокоиться. Николь достала из сумочки телефон, посмотрела на время. До дома Моники оставалась пара кварталов, а нервы уже были на пределе.
– Ну, а как в остальном? – словно не замечая её молчания, спросил Макс. – Устроилась?
С каждым дыхательным тактом рецепторы ловили смесь ароматов лимона, амбры и кедра. Знакомый парфюм, который вкупе с голосом Макса снова отбрасывал назад, причиняя боль. Сильнее всего хотелось выскочить из машины, но уж никак не говорить с ним, не слушать.
– Ник? – позвал её Макс, и Николь вынужденно посмотрела в зеркало. Он улыбнулся. – Так и будешь молчать всю дорогу?
Николь нажала «отправить» на смартфоне, сообщение о времени прибытия улетело подруге. Только после паузы она смогла посмотреть на Макса. Приподняла подбородок и, собрав в кулак последние остатки сил, ответила:
– Макс, я вынуждена работать с тобой. Это было не моё решение. Если нужно работать сообща, я согласна. Но мило дружить с тобой и вести светские беседы не входит в список обязательных условий нашей совместной деятельности.
Он сжал зубы. На лице явственно проскочило недовольство. Макс повернулся к дороге и перехватил руки на руле.
– Ясно.
Автомобиль остановился у дома Моники. Та уже стояла возле крыльца и, едва разглядев Макса через лобовое стекло, ринулась к машине. Села рядом с Николь и коршуном глянула на Макса. Николь старалась сохранять спокойный вид, улыбнулась подруге. Моника ощутимо расслабилась, захлопнула дверь и обратилась к Максу.
– Ну, и куда мы едем?
– В художественную галерею.
Николь выпрямилась, ухватилась за спинку переднего сиденья.
– Подожди, это та, которая открылась год назад?
– Угу.
– Ты её спроектировал?!
Макс кивнул, а Николь удивлённо разомкнула губы.
– Ого…
Довольная ухмылка снова добавила лицу Макса дьявольских черт.
– Что ты сказала? Извини, не расслышал.
– Всё ты расслышал, – фыркнула Николь и по привычке уставилась в окно.
Почти вся дорога до Мунса прошла в молчании. Иногда Николь перебрасывалась репликами с Моникой, в основном по работе. Подруга слишком хорошо знала и её саму, и всю историю, явно хорошо понимая, что выдавать личную информацию о Николь Максу не стоит. Хотя раньше частенько заставляла Николь краснеть. Она откинулась на подголовник и задумчиво уставилась в потолок автомобиля.
– Моника! – выпучив глаза, Николь обернулась на подругу, хохочущую на заднем сиденье Мустанга. Макс ехидно улыбнулся и отъехал с парковки колледжа.
– Что? Ты сама мне вчера говорила.
– Я… Я не так сказала… То есть, не то…
– А что ты сказала? – Макс повернулся к ней. В карих глазах плясали задорные искорки, от которых во рту моментально пересохло.
– Ничего.
Кровь бросилась к щекам. Моника затихла, видимо, понимая, что перегнула. Вчерашний разговор с подругами о старшекурсниках закончился обсуждением интимных фантазий. И угораздило же Николь ляпнуть про Макса, парня, с которым неделю назад познакомилась на вечеринке. После неё они виделись всего пару раз, и дело не дошло даже до поцелуя, а сегодня, предложив подвезти, Макс благодаря Монике узнал такие подробности. Хотелось провалиться сквозь землю.
Моника выскочила из машины у своего дома едва ли не на ходу. Оставшись в наедине с Максом, Николь напрягалась сильнее. От растущего чувства неловкости она втягивала голову в плечи, стараясь не поворачиваться к Максу. Может быть так он не заметит оттенок её кожи, который с мраморно-розового сменился на пунцовый.
Мустанг остановился у крыльца Николь, она отстегнула ремень, всё так же глядя куда-то вниз. Почувствовала тёплые пальцы на своей щеке, настойчиво заставлявшие поднять голову. Едва она это сделала, Макс коснулся её губ. Поцеловал мимолетно, легко, без лишнего напора. Провёл большим пальцем по её скуле и улыбнулся.
– Ты мне нравишься, Ник. Очень нравишься.
Домой Николь летела. Губы горели от недавнего поцелуя, кожа помнила его касания, а слова звенели в ушах и отзывались в сердце. Короткий сигнал телефона вывел на миг из состояния эйфории.
«Я надеюсь, ты не затупила? Он тебя глазами жрал весь день», – писала Моника, а до Николь вдруг дошло, что о вчерашнем разговоре подруга сказала совсем не случайно. Она рассмеялась, перечитала вторую часть сообщения ещё раз двадцать, и с каждым новым прочтением чувствовала, как пульс начинает частить.
– Приехали, – Макс заглушил двигатель, когда его внедорожник остановился напротив здания галереи.
Николь почти прилипла к окну. С трудом сдерживая восклицания, она разглядывала фасад. Массивное здание казалось в то же время лёгким. Стрельчатая аркада центрального входа создавала иллюзию парения, изогнутые аркбутаны словно хрупкие желобки сцепляли части конструкции. Высокая, изящная, с текучими изгибами и сдержанным природным орнаментом, галерея приковала взгляд. Николь на автомате вышла на улицу, не отводя глаз от остроконечного фронтона над дверным проёмом.
– Хочу зайти внутрь, – проговорила она и двинулась напрямик к двери, позабыв о спутниках.
Витражи на манер готики, с отголосками модерна выстроились в ряд на первом этаже по обе стороны широкого зала. Погода в Мунсе стояла солнечная, и лучи света, проникая сквозь цветные стекла, разбрасывали по монохромной плитке рисунки, словно природный художник, затейливый гений наполнял жизнью само здание.
Николь прошла дальше, подняла голову и застыла. Полотна на стенах галереи её не интересовали вовсе. Она рассматривала свод, нервюры, два ряда тонких колонн с лепниной на фризе. Целостная картинка собиралась в голове, взгляд скользил от одного элемента к другому, а Николь мысленно ставила галочки напротив каждого. Осмотр увлёк настолько, что подошедшую Монику она увидела только когда та заговорила.
– Он, конечно, козёл, этого не отнять, – сказала подруга и покосилась на стоявшего у дверей в зал Макса. – Но архитектор и правда отменный.
– Сама вижу.
Николь оторвала взгляд от стеклянных сводов и приблизилась к Максу.
– Ну? Что скажешь? – спросил он без привычного ехидства.
– Впечатляет. Отличная работа.
– Спасибо.
Макс переступил с ноги на ногу и, если бы не знала его так хорошо, Николь решила бы, что он смутился.
– У меня появилась одна идея, – сказала она, а голос почему-то стал хриплым. – Я набросаю эскиз, сделаю расчёты. Раз ты уже делал подобное, может быть сможешь их посмотреть?
– Разумеется.
– И мне нравится стеклянная крыша. Добавляет света и лёгкости.
Макс прочистил горло.
– Ник, лёгкости она добавляет только визуально. Фактически, конструкция станет ещё тяжелее.
– Думаешь, я этого не понимаю?
– И как тогда ты хочешь это сделать? Ты же видишь, сколько опор здесь. Нагрузка рассчитана. Ты не хочешь менять макет, но в том виде, в котором есть сейчас, здание просто сложится.
– Надо придумать, как сделать так, чтобы не сложилось. Хотя я понимаю, что перекроить всё гораздо легче.
– Бросаешь мне вызов?
– Я себе его бросаю, Макс, – гордо заявила Николь и отошла. – Можем ехать обратно. Здесь мне всё ясно.
Глава 6
В офисе творилась непонятная суматоха. Коллеги, раскрасневшиеся, носились по коридорам с какими-то листами, коробками, кому-то звонили. Моника попыталась остановить одного из них, чтобы выяснить, в чём дело, но тот только отмахнулся и рванул дальше, как будто за ним гнался призрак. Потом от опенспейса донёсся голос Карлы.
– Бенджамин, куда ты тащишь это? Я же сказала, это надо отвезти в последнюю очередь!
Моника шагнула дальше по коридору, Николь с опаской двинулась вслед за ней. Последним шел Макс, осматривался, очевидно понимая ещё меньше подруг, что здесь стряслось.
Карла стояла в проходе, держась рукой за лоб. Вид её казался растерянным. Как только она увидела вошедших, сурово свела брови.
– Где вы обе были? Я вас полдня жду!
– Мы ездили в Мунс, – робко отозвалась Николь.
– А почему в Мунс? Почему не в Гамбург или Ханой? В разгар рабочего дня.
– Карла, я предупредила…
– Мы ездили по работе, – перебил Макс. – Это моя инициатива, так что…
Смахнув прядь с лица, Карла заметно смягчилась, глаза перестали сверкать.
– Ну, если так…
– Что здесь произошло? – Моника оглядела офис и бедлам в нём. – На нас завели уголовное дело, и надо заметать следы?
Карла в ответ скривилась.
– Мне не до шуток. Звонили инвесторы, завтра хотят получить отчёт о работе за год.
– И они предупредили за день? – Николь распахнула глаза, леденея всем телом. – Но мы не успеем подготовиться!
– Как будто я не понимаю… Но что я должна была им сказать? «Извините, приходите в феврале?» Это инвесторы! Если ради вложений придётся лизать им задницы, значит всем коллективом будем разминать челюсть.
Моника недовольно хмыкнула, скрестила руки.
– И что ты уже придумала?
– Успела забронировать фуршетный зал на соседней улице. Там проведём и официальную часть, и продолжение.
– А отчёты? – тревога в глазах Николь набирала нешуточные обороты.
– У вас с этим всё более-менее в порядке, утром успеете доделать. А остальные… – Карла огляделась. – Сами видите. До завтрашнего вечера в порядок приводить будут.
– Чем мы можем помочь?
– Вот, это уже правильный подход. Езжайте туда, проверьте, чтобы зал был украшен. Изучите меню, проконтролируйте расстановку столов, иначе нагородят как попало. Не хватало уже на этом этапе упасть в грязь лицом.
Николь неуверенно подняла ладонь.
– Карла, я имела в виду отчёты…
– Успеется. Если сядем в лужу с ними, то хотя бы будет шанс, что закуски и хороший алкоголь смогут сгладить углы. Кстати про алкоголь. Через два часа подъедет машина с напитками. Алкоголь я заказать успела, а вот с грузчиками сложнее.
– Ты предлагаешь нам ещё и грузчиками поработать? – возмущение Моники читалось в сердитом изгибе бровей.
– Найдёте кого-то из официантов.
– Мхм, а если откажутся, таскать самим?
Карла открыла было рот, чтобы низвергнуть на сотрудницу скопившееся нервное напряжение, но в перепалку вмешался Макс.
– Я помогу. Говорите адрес.
– Макс, я имела в виду…
– Я понял. Адрес, Карла.
Она пихнула в руки Макса визитку. Тот развернулся к выходу и шёл впереди, не оборачиваясь на Николь и Монику. Даже не видя его лица, по чересчур сильным ударам стоп было ясно, что Макс недоволен. Однако по дороге к фуршетному залу он не проронил ни слова.
– Значит, снова вернёшься поздно, – нерадостно проговорил Том в трубку. Николь шаркнула ногой по плитке коридора и сквозь открытые двери фуршетного зала покосилась на Монику, угрюмо склонившуюся над меню.
– Скорее всего. Но это вечер для инвесторов. Отказаться было нельзя.
Макс прошёл мимо неё с коробкой спиртного. Николь посторонилась, пропуская.
– Родная, я понимаю, работа для тебя много значит, но постарайся себя не загнать, ладно?
– Я постараюсь. Извини, мне пора бежать. Ещё много дел. Позвоню тебе завтра после фуршета, хорошо?
– Хорошо. Целую.
Она сбросила вызов и вернулась в зал. Опытным взглядом оценила дизайн, осталась довольна проделанной работой, хоть для украшения подиума пришлось самой влезть на стремянку. Поймала официанта, велела чуть сдвинуть столы от центра, чтобы посередине образовалось достаточно места для танцев. Час назад позвонила Карла и «обрадовала», что за музыку тоже отвечает Николь.
– У меня голова кругом, – простонала Моника. – Уже третий час ночи! Лучше бы в офисе сидела, а не занималась этой ерундой. Ещё и алкоголь задержали. Хорошо хоть вообще привезли. Как так можно работать?
Макс вошёл в зал с очередной коробкой, грохнул её на стол и упëр руки в бока.
– И часто вы занимаетесь подобным? – спросил он, обращаясь к Николь, пока Моника чиркала в блокноте список блюд на завтра.
– Время от времени.
– Почему?
– «Почему» что?
– Почему вы этим занимаетесь?
– А ты? – Николь махнула подбородком на коробку с алкоголем.
– Ну, если бы это не делал я, то таскать коробки пришлось бы тебе и твоей хамоватой подруге.
– Попросили бы официантов.
– С твоим умением договариваться, Николь…
– А что не так с этим?
Макс шумно выдохнул. Раздражение всё отчётливее читалось в мимике и взгляде.
– Ничего. Просто если бы я не вмешался в разговор с поставщиком, алкоголь и завтра к вечеру не привезли бы.
– Какое счастье, что с нами такой спаситель, – с показным восхищением проговорила Николь и нахмурилась. – Справились бы сами. На тебе свет клином не сошелся, Макс.
– При чëм тут это?
– Так, я закончила. Можем ехать домой, – Моника натянула на плечи пальто и посмотрела на Макса. – Эй, герой. Если твои благие дела распространяются ещё и на то, чтобы отвезти нас домой, я не возражаю.
Ноги получалось переставлять с трудом. Если вчерашний день истрепал морально, то сегодняшний надругался ещё и над телом. Николь забралась в машину Макса и по дороге даже успела задремать. От легкого толчка затормозившего автомобиля Николь проснулась, открыла глаза и тут же поймала взгляд Макса в зеркале.
– До завтра, – сказала она, поспешив выйти.
Пока она шла до подъезда, авто Макса не трогалось с места. Спина плавилась от его взгляда даже через пальто. Только когда за ней закрылась дверь, а с улицы послышался хруст покрышек по льду, стало чуточку легче.
***
Утро было ленивым. После вчерашних подвигов всё тело отказывалось шевелиться, голова была тяжёлой. Приехав в офис, Николь обнаружила там Монику в полупустом опенспейсе. Как выяснилось, проработав полночи, остальные коллеги теперь отсыпались до вечера. Проглотив досаду, Николь влила в себя чашку эспрессо и устроилась перед монитором. К обеду отчёт был готов.
Николь выдохнула, войдя в свою квартиру. Залезла в душ, которым пришлось пожертвовать утром, чтобы урвать лишние минуты сна. Медленно начала собираться. Идти никуда не хотелось, однако пропустить вечер значило добровольно лечь под скоростной поезд по имени Карла. Начальница продолжала сыпать сообщениями в рабочий чат, открывать который желание пропало ещё вчера.
Николь нанесла макияж, надела тёмно-зелёное платье с открытой до лопаток спиной и юбкой чуть ниже колен. Убрала волосы в элегантный пучок, оставила у лица две подкрученные пряди. Осмотрела в зеркале созданный образ.
«Том бы оценил», – подумала она и довольно прикусила щёку изнутри.
Ежегодный вечер для инвесторов традиционно проводился с шиком. Помимо виновников, на него приглашались все сотрудники «Граффити», демонстрировали успехи компании, выполненные и запланированные проекты в надежде на новые вложения. Официальная часть венчалась фуршетом, где в неформальной обстановке можно было расслабиться и завести нужные знакомства. Важности мероприятия не понимал разве что младенец.
Николь представила свой доклад, рассказала о конкурсе и проекте для Альбера Бушара. Реакция была неоднозначной. На лицах основной массы инвесторов отобразилось задумчивое удивление с примесью опаски. Небольшая часть из них одобрительно кивала, остальные же недоверчиво хмурились. Далее выступали Моника, Сьюзен, другие коллеги, которым было что представить. Финальной стала речь Карлы. Она подытожила доклады, поблагодарила присутствующих и пригласила всех в банкетный зал.
– Неужели ты всё это съешь? – спросила Николь, глядя на то, как Сьюзен перекладывает устрицы в свою тарелку. Вторым слоем. Та в ответ дёрнула плечами.
– За всё платит компания. Могу же я в кои-то веки оторваться? Карла не повышала нам зарплату с прошлого года.
– Она и так хорошо нам платит.
– Денег никогда не бывает много, глупышка, – Сьюзен снисходительно посмотрела на Николь и отошла в сторону, где официант разливал шампанское.
Подняв бокал, Николь сделала глоток и стянула со шпажки кусочек сыра. Посмотрела на лица серьёзных мужчин в костюмах и женщин в элегантных платьях, которые ещё недавно со скучающим видом слушали доклады. Теперь атмосфера была иной. В приглушённом свете зала лица казались не такими натянутыми, а разговоры лишились снобизма.
Чуть дальше, у столов напротив, Николь разглядела Макса. Сьюзен, позабыв где-то свою тарелку, походкой пантеры приближалась к нему. Да, момент был выбран самый подходящий. Николь отвернулась в сторону, соображая, с кем ещё стоит сегодня пообщаться, чтобы вложения на будущий год приумножились, и через пару минут вздрогнула от неожиданности, услышав сбоку от себя голос Макса:
– А вроде неплохо вышло, – сказал он, легонько махнул бокалом с бурбоном на зал и хмыкнул. – Не зря торчали здесь до ночи.
Николь молча кивнула. Непринуждённая, совершенно нерабочая обстановка и присутствие Макса настолько близко выбивали из колеи. Словно желая испытать на прочность последние крохи её мужества, музыка сменилась на медленную. Макс шевельнулся, склонился к её уху.