– Ох вы, пенсионированные гангстера, берегите себя.
– Береженого, брат, и Бог бережет.
– Это ты славно подметил.
– Да не беспокойся, дорогая, мы еще с тобою потанцуем, и не раз.
– Ну что же, разве тебя возможно остановить? Поезжай, а я тут молиться за тебя буду. Конечно же, однажды в любом случае поехал бы, ну не оставишь же сумку с камнями там на всегда.
– Было дело, думал сыну доверить свой клад, но что он с ним делал бы, скорей всего попал бы в неприятности, даже трудно представить.
– То, что ты собираешься на вырученные средства реставрировать храм в родном краю, намного лучше, чем просто отдать камни молодому человеку, неровен час, беду накликал бы, а потом остаток жизни сам себя проклинал бы. Это самое серозное решение, что только и было возможно ожидать от тебя Бронислав.
Облачное небо не позволило созерцать родные просторы из иллюминатора самолета, но когда стюардесса сообщила о том, что лайнер вскоре приземлится в городе-герое Санкт-Петербурге, его душу словно теплой волной окатило противоречивое чувство.
Двадцать пять лет.. половина его сознательной жизни, о Господи, спасибо, что дал шанс на возвращение.
Изменилось все до неузнаваемости, словно никогда тут не бывал, вдруг все вокруг его заговорили только по-русски, это было самым удивительным фактом.
Мозг, за четверть века привыкший к совершенно другим языкам, чуть ли не взбунтовался.
– Братцы, давайте мы поедем прям в баню, ведь полжизни как мы с маэстро не были в нормальной русской бане.
– Да запросто, вот только в какую вы пожелаете, уважаемые господа.
Молодой таксист, явно кавказец, но говорил на чисто русском, без всякого акцента.
– Бронька, брат, да нет проблем, под Гатчиной у моего приятеля есть небольшой мотель, там и баня и не только…
– Никаких «не только»… европейскую грязь бы отмыть, веник чтобы березовый, да пиво холодное с таранкой, эх-х-х…
– Будет и веник, и все остальное, теперь не то что двадцатью годами раньше, банщики о клиенте стали заботиться по высшему разряду.
– Вот не поверите, братки, а хочется без всяких там сервисов, как в детстве, баньку по-черному, да из парилки в сугроб.
– К сожалению, месяц май на дворе, господа эмигранты-репатрианты, так что придется довольствоваться холодным бассейном.
– Да давай, поехали уже. Нас пятеро, так что поедем на двух машинах, мы с маэстро сядем во вторую, оба эмигранты-возвращенцы, ребята, дайте-ка вы нам несколько минут побыть наедине, пока доедем, для обмена впечатлениями, так сказать.
Виталик сказал адрес таксисту, и они помчались по ухоженному шоссе.
– Вот ты какая, родина-мать, помолодела.
– А по-моему, это мы с тобой постарели, мой маэстро.
Единственные фразы, которыми они обменялись по пути следования до Гатчины.
Оба молчали и наверняка каждый о своем.
На самом деле, родина вовсе не изменилась, ну разве что стала немножко другой, более пестрой, ухоженной, что ли.
Эмоций не описать, их можно только пережить словно во сне, ему все еще не верилось, что, в конце концов, он снова на родине, и это все можно потрогать, а ведь тысячи дней и ночей он ее видел только в воображении.
Весна в России после коричнево-желтой Испании. Тут зелень прям обнимала, ласкала и благоухала, доводя аж до слез истерзанную душу скитальца.
Он глянул на сидящего рядом маэстро, тот тоже не прятал влаги в глазах.
– Ну вот и сбылось, эмиграция, словно трясина, всосала по самые не балуйся и ведь не отпускала, благо ты, Бронька, появился. Спасибо мой друг, спасибо.
– Да будет уже старина, давай мужаться, а то пацаны не поймут.
– Поймут, не дураки, славные у тебя друзья, Бронислав, эти не подведут.
– Не сомневался ни минуты, ведь говорю, они проверены в бою.
– Помню, ты еще в двухтысячном о них рассказывал.
– Давай, старик, сегодня выпьем и песен попоем, надо дать душе разрядку, а то так и до инфаркта недалеко, правда, сердце что у птички скачет.
– Ты слишком эмоционален мой друг, я старше тебя, а вроде ничего, держусь.
– Ну да, а у самого что в глазах, лук вроде бы не режешь?
– Тебе показалось, это от слишком пестрой цветовой гаммы, говорю тебе как художник.
– А, ну да, как сам не догадался, все это от весенних красок.
– Все-то ты понимаешь, и право, душу на изнанку выворачивает, но что делать, тут мы уже есть, радоваться надо, мой друг, радоваться.
– Ну ничего, сейчас в баньку завалимся, и пар наши души очистит.
– Хорошая идея тебя, Бронислав, посетила.
– Двадцать пять лет об этом мечтал, даже не верится.
Тем временем такси уже подкатывало к парковке у мотеля.
Небольшой комплекс, построенный в стиле русской деревни, добротные срубы из сосновых бревен и даже колодец с журавлем в самой середине двора.
– Да, словно в сказке, пацаны, не перевелись еще мастера на Руси.
– Кстати, срубы привезли из Прибалтики, латвийская фирма эту деревню построила, молодцы ребята.
Кузьмич знакомился, радушно приглашая в дом дорогих гостей.
– Банька будет готова часика через два, недавно как затопил, ты, Андрюха, мог бы и заранее предупредить.
– Так спонтанное решение, ничего, подождем, а пока по маленькой из твоих настоичек, Кузьмич, нам не помешает.
