Софи и носитель безумия

Тот молча взялся пробивать счет. Я же руками стал проверять внутренние карманы пиджака, так как в тот момент мне захотелось курить. Я провел двумя руками по поверхности тела, и не нащупав ничего понял, что сигареты я не взял, а забыл дом у зеркала.

Шарлитта взяла сумку, начала копаться в барахле и вытащила свою пачку легких женских сигарет. Одна такая сигаретка напоминала мне зубочистку. Чтобы почувствовать какой-то эффект мне нужно было скурить пол ее пачки.

–Держи, –протянула мне одну штучку того чего и курить мне было стыдно.

–Не надо, –я сморщил лицо и рукой отмахнулся от ее предложения.

–Ну как хочешь, –Шарлитта взяла одну сигарету и обхватила ее ярко красными губами.

В этот момент подошел официант Валентин со счетом в руках. Я же засунул руку в карман за деньгами.

–Извините. Но тут не курят, –он обратился к моей сегодняшней спутнице, немного смущенным взглядом.

–Да? Странно, всегда можно было.

–Новые правила. У нас даже знак уже стоит у входа. У нас недавно сменился владелец, поэтому возникли такие изменение.

–Хорошо, я понимаю, –и она убрала сигарету едва ли, не успев ее зажечь, она даже не обратила внимание на то что на столе не было пепельницы.

Положив сигареты в сумочку, она вытащила деньги.

–Я заплачу, –ее желание меня немного обидело (но не разозлило).

–Хочешь меня унизить? –я обидчиво улыбнулся, но продолжил отсчитывать деньги.

–Ты сам себя унижаешь, –она делала то же самое

В итоге, каждый из нас закрыл счет за свой кофе, и без всякого проявления джентльменства с моей стороны. Я даже уже забыл каково это – платить за другого. Да и вспоминать не хотелось.

Официант улыбнулся, забрал кружки и оставил нас. Шарлитта поняла, что от этой встречи ничего толкового она не получила, и вряд ли получит. Она начала тихонько собираться к уходу.

–Уже уходишь? –я понял, что не оставил у жены больше никаких надежд.

–А ты хочешь, чтобы я осталась?

–Вовсе нет, конечно не хочу. Уходи.

–Вот адрес адвоката, это тут рядом. И номер телефона, –она вытащила из сумки карточку по типу визитки и положила на стол, –я там буду в любом случае, приходи если передумаешь.

Мне пришлось из любопытства взглянуть на визитку.

«Действительно, контора тут рядом» –мне даже на секунду показалось что я знаю этого адвоката.

–Все, я пошла. Увидимся, –сказала, бросив на меня косой взгляд.

Конечно она была разочарована тем, что теперь чтобы получить от меня развод, ей нужно начать серьезные судебные процедуры. Возможно я поступаю как мерзавец… однако по своему личному опыту я знаю, что с такими гнусными и подлыми людьми как она, стоит обращаться подобным образом. Нет, это не месть, это показатель того что мне не все равно на ее предательство, и я помню это. Меня иногда интересует один вопрос, если бы у нас с ней были дети, она бы тоже ушла от меня? Но это так, легкие мысли на досуге, а в данный момент меня у меня в голове были лишь мысли о табаке.

Конец драмы. И вот сижу я один за столиком и тоже собираюсь уходить.

«Надо купить сигареты» –решил я так как мне показалось что дома их нет, а у зеркала где я их забыл осталась пустая пачка. Если после вчерашних посиделок их не оказалось в кармане пиджака, но искать их дома четно. Напоследок я обернулся и посмотрел вокруг из любопытства. Ничего не изменилось, все те же девушки, которые тоже кажется собирались уходить, одинокий старик знакомый Валентина, странный тип в углу зала полупьяный… мда уж…

«Курить у них нельзя, а напиваться значит можно» –стукнула меня мысль.

Я закончил бесполезное раздумье, и наконец встал, собрался и пошел к выходу.

–До свиданья. Приходите еще, –милая улыбка хостеса сбила мои неуклюжие мысли.

Похоже она слышала наш разговор, и он ее заинтриговал. Ну конечно, такая драма. Думает, наверное, что теперь можно заигрывать со мной. Хотя, конечно я утрирую, ну что можно определить за короткий миг и легкую улыбку? В общем я попрощался, также улыбнулся и поспешил покинуть заведение.

На улице стало как-то теплее, и ветер утих. Я вздохнул свежего воздуха и с полной грудью подтянулся в стороны и размял спину, как вдруг мышцу растянуло.

«Черт бы взял, ладно посижу на скамье немного» –подумал я и прошел несколько метров к лавочке и тут же развалился на ней. Людей во круг совершенно не было, никого поблизости, однако место было проходное, мини парк все-таки. Я откинул голову назад и мне начало казаться что я ухожу в легкий сон.

–Добрый день!

Я открыл глаза от того что чьё-то приветствие, и по всей видимости в мой адрес, нарушило тишину моего покоя. Это был тот старик за соседним столиком и курящий… так, а почему ему можно было курить?! Как я не обратил внимание на это? А, ну знакомому официанта, наверное, даны какие-то привилегии курить так где другим не положено.

–Добрый… –я ответил незнакомцу с недоумением.

–Можно я сяду?

–Конечно, садитесь –я немного подвинулся и сдал половину лавочки этому человеку.

–Извините за вмешательство, но я не вольно стал свидетелем вашей маленькой ссоры с вашей как я понял супругой, Шарлоттой…

–Шарлиттой, –исправил я, но был заинтересован, также я начал замечать что-то необычное в его разговоре, да… какое-то формальное общение, слишком воспитанное и не разговорное… и да, акцент. Иностранец, точно, –извините, а Вы кто?

–Меня зовут Виктор Гюго.

–Виктор Гюго? Серьезно? Это псевдоним в честь писателя? –я удивился его необычным приветствием.

–Нет нет, это настоящее имя, великий писатель лишь мой однофамилец, и как решил мой отец, еще и тезка.

«Понятно, француз» –призадумался я.

–Значит вы из Франции?

–Да, я приехал около года назад по работе.

–А кем вы работаете? –из-за его легкой неуверенности и акцента мне удалось захватить инициативу нашего диалога. Мне седоголовый и седобородый человек показался интересным, и я хотел засыпать его вопросами. Я ранее почти никогда не общался с иностранцами, а французов даже не видел в живую. И тем более не сидел с ними на одной лавочке.

–Я психиатр, частный, –тут я понял, что частный психиатр уловил нашу с женой проблему, услышал, что Лита послала меня к психологу и решил порекомендовать себя.

–Частный? Мне казалось, что психиатры работают только в клиниках, нет? –мне казалось, что мой собеседник спутал «психолога» с «психиатром».

–Я действительно двадцать лет проработал в клинике в Эльзасе. Но я был вынужден покинуть ее и снять белый халат. Сейчас я работаю как частный врач психиатр и невролог.

–Вы работали в психиатрической лечебнице? –я едва не произнес «в психушке».

–Да, я даже был ее главным врачом и по совместительству директором.

–Значит вы были профессором? –доктор занял весе мое внимание, и начал вызывать большой интерес.

–Верно, я им и остаюсь и по сей день. Профессор психиатрии Виктор Гюго! –и он протянул мне руку в знак официального знакомства. Я просто молча пожал ее.

–Так вот, извините что вмешиваюсь в Вашу личную жизнь, но это моя работа как частного доктора. Мы с Вами могли бы поработать, вернее я бы мог поработать с Вами. –доктор хорошо себя рекламировал, психушка, Франция, главный врач, директор, Эльзас черт знает где это, но звучит престижно.

–Какая стоимость будет у ваших услуг? –для меня это главный вопрос так как дела мои шли очень туго, прошло три недели как мне пришлось уйти с работы по просьбе начальства.

–Если мы начнем работать, то о стоимости договоримся, не думаю, что это покажется вам дорого. Дело в том, что я скоро уезжаю, и не планировал тут искать новых клиентов. Но так как мне сейчас буквально нечего делать я бы мог с вами поработать какое-то короткое время. Эффект будет, мои профессиональные гарантии.

–А с чего вы взяли что мне нужна помощь психиатра? –глупый вопрос прозвучал с моей стороны.

–Я всю жизнь вижу людей, которым нужна моя помощь. –его ответ был предсказуем, но убедителен.

–А почему вы покинули клинику? Двадцать лет работали и ушли… ее закрыли?

–Нет, дело в другом, я вдруг понял, что был заложником своей профессии, –он бросил взгляд в сторону.

Короткая пауза.

–В каком смысле?

–Я много времени пробыл в одном месте, в одной клинике, и это очень напрягало. Напрягало медленно, незаметно, с годами, –его ответ меня насторожил.

–Не понял, вы были доктором в психиатрической лечебнице, а потом стали странствовать?

–Да, именно так. Но не все так очевидно, есть и другие причины, –он ответил не очень обнадеживающе.

–Расскажите по подробнее от начала и как вы попали сюда, –мне это было действительно интересно.

–Это долго.

–Я не куда не спешу, профессор.

–Хорошо. Но прежде… –он вытащил из внутреннего кармана здоровую пачку сигарет и протянул ее мне, –возьмите

Меня это обрадовало, я взял одну сигару и осмотрел ее необычную табачную красоту с манящим запахом, я прочел на ней марку «Kárpátok» и положил меж губ.

–Венгерские, думаю Вам понравится, –профессор повторил мои действия.

–Уже нравятся! –воскликнул я.

Месье доктор вынул из переднего кармана зажигалку и поджег мою, потом свою сигару.

«Какой тяжелый дым» –обратил я внимание после того как крепко затянулся.

–Итак рассказывайте, мне очень интересно. И не упускайте подробности о вашей работе, –я приготовился, опять откинул голову и смотрел в глаза курящему профессору из Франции.

Странный и необычный рассказ был очень долгим, где-то обрывистым, где-то с маленькими и большими не состыковками, но пересказать я попробую, хоть и с трудом, но и с большим интересом…

Глава вторая

«Я знаю, что безумен. Но это высшее благо:

ибо я обрел вечность в поисках счастья».

***

Лечебница профессора находилась в нескольких километрах от ближайшего населенного пункта, и располагалась на западном берегу Рейна. Персонал же был собран не только со всей Франции, но и со всей западной Европы. Психиатрическая лечебница имела в своем составе два корпуса: первый корпус для рабочего персонала в два этажа, второй же лечебный корпус для пациентов также имел два этажа. В стенах лечебницы имелся просторный двор с садом и фонтанами. Однако в целях безопасности был ограничен доступ пациентов к берегу реки, прогулки возле Рейна могли совершаться только с позволением лечащего врача и строго в сопровождении медицинского персонала. Но в это время года это было особой роскошью так как было слишком холодно, и нельзя было рисковать здоровьем пациентов. Кабинет профессора располагался на первом этаже около основного входа в лечебницу.

Холодным днем осени, профессор сидел в своем роскошном кабинете, который бы завален медицинскими книгами и бумагами. На столе стояла открытая бутылка виски, но сегодня профессор не пил. Бутылка нужна была для того чтобы продезинфицировать свежую рану на правой кисти профессора, и остановить кровотечение. Почему он не взял спирт, который был в изобилии в медицинском центре? Вероятно, Виктор не стал тратить время на поиски аптечных средств, когда на его столе было такое дорогое и приятное средство от боли и от заражение инфекцией. Рана же была получена в результате его неудачного визита к одной из пациенток страдающей тяжелой стадией шизофрении. Та, найдя удобный случай вцепилась доктору в руку и ей удалось сорвать зубами часть его кожи и напиться кровью. Профессор решил, что накладывать швы нет необходимости, и вскоре он укрылся в своем кабинете и занялся самолечением.

В кабинет без стука вошел профессор Герман Кольт, старинный друг профессора Гюго и к тому же очень авторитетный психиатр. Выглядел он старомодно – маленькие круглые очки, усы, гусиная походка. Однако Кольт подходил к способу лечения многих своих пациентов со стороны практики гипноза. Он с юности был увлечен сначала сверхъестественными вещами как гадание, магия, колдовство… конечно он это все перерос, однако гипноз его заинтересовал тем что эта практика вполне научно обоснована. Доктор разработал и доказал ряд гипотонических терапий, которые продвигают на несколько ступень вперед пациентов к выздоровлению. И уже как пятнадцать лет он практикует гипнотические лечебные способности в клинике на берегу Рейна под руководством своего друга профессора Виктора Гюго.

–Все в порядке? –Кольт начал диалог.

Гюго поднял взгляд с кровавой руки на своего друга и улыбнулся.

–Жить буду.

–Как это произошло? –Герман сел на свободное кресло рядом со столом главного врача, и интересовался необычным инцидентом, о котором узнал от санитаров.

–Я решил покормить Жаклин, и неосторожно коснулся ее, видимо, произошел припадок, и она вцепилась мне в руку, –оба профессора с сочувствием и жалостью заулыбались.

–И все же не стоит так рисковать, любой укус к добру не приведет.

Кормить пациентов это работа мед сестер, и возможно очень странно то что этой «грязной работой» решил заняться сам профессор. Причинной такой близости есть тот факт, что эта пациентка, Жаклин, приходится женой профессора Гюго. Женщина средних лет, вышла замуж за психиатра, жили мирно и счастливо пока ее не стала одолевать болезнь. Страх воды и света, лихорадка, бред. Врачи сразу поняли в чем дело – бешенство. Это фактически приговор, и Виктор можно сказать уже попрощался со своей женой, как вдруг не произошло чудо и болезнь отступила. И действительно не подавалось объяснениям, так как в практике многих врачей бешенство имело летальный исход. А это чудо произошло после того как профессор, являясь человеком не особо верующим, решил впервые сходить в церковь и просить у сил, которые могут сделать все. После излечения жены, хоть и все были ошарашены, но и также были последствия. Жаклин от физической болезни приобрела болезнь душевную. Вирус оставил о себе знать, деформировав некоторые части головного мозга пациентки. Симптомы начались примерно через неделю, припадки агрессии, бред, галлюцинации существ не из этого мира, светобоязнь. Однако все эти симптомы возникали циклично, то есть Жаклин могла неделю пробивать в состоянии нормального человека, а неделю другую ее одолевали приступы. Иногда это были дни, а не недели. Страшно еще то что у этих циклов не было определенной последовательности, и невозможно было даже приблизительно предугадать, когда состояние смениться на ненормативную. Что-то вроде раздвоение личности, именно такой диагноз вначале хотели поставить, однако ее муж не согласился, так как это было нечто другое, но похожее… пока ограничились диагнозом классической шизофренией. Психиатры изучали феномен Жаклин, как и в принципе изучали феномены всех своих пациентов, однако конкретно для жены профессора не нашлось лечение, которое могло бы по крайней мере стабилизировать приступы и сделать их менее неконтрольными. Гипнотерапия доктора Кольта только сыграло хоть и незначительную, но хоть какую-то роль в психическом поведении Жаклин, однако прямых клинических подтверждений этому не было.

–Как там твоя книга? –спросил Гюго продолжая при этом перевязывать рану.

–В долгосрочном процессе, я вроде ее заканчиваю, но мне кажется чего-то не хватает…

–Перечитай Фрейда, когда мне нужно найти какие-то ответы на вопросы, я берусь за него… ну или за Юнга.

–И как, помогает?

–Не особо, –ответил Виктор, затянув бинт в узел, –кстати, хотел спросить, как там твой пациент 51?

Часто доктора давали пациентам номера по номеру палаты в которой они лежали. Пациент 51, следовательно, пациент из пятьдесят первой палаты был больным, над которым занимался Кольт. Но вкратце о больном: Это был мужчина тридцати пяти лет, настоящее имя знать не обязательно. Женат, есть дети. В своей «прежней жизни» был образованным человеком, преподавал биологию в солидном университете какое-то время. Потом начал изучать древнегреческую философию, и так яростно что немного помешался. Начал публиковать критические анализы над трудами Гераклита и Аристотеля открыто насмехаясь над ними. Общественность не ценила это перевоплощения биолога в философского критика и отвергла это понятия о реальности. Тот же мечтал доказать чего-то там всем своим критикам, и конечно не обошлось и без семейных скандалов. Тот стал пить, и много пить. Писал бред на бумагах, критиковал всех, кто критиковал его самого. Жена же его не ушла от него как могло показаться, а наоборот, поддерживала его и сочувствовала. Но далее стало еще хуже, пациенту 51 во снах начал появляться сам Чарльз Дарвин и угрожать ему расправой. К несчастью пациент и его жена отказывались признавать начало наступления психических расстройств у несостоявшегося философа. Дальше Дарвин из снов перешёл в реальность и стал мерещиться бедняги и в сознательном быту. Как казалось больному он сумел унять гнев великого биолога, и даже сумел подружиться с ним. Жена начала заставать мужа одного в комнате, и тот разговаривал и даже дискутировал как ему казалось с его новым другом Чарльзом. Кстати не употребляя при этом спиртного. Тогда и жена решила отправить его к врачу, тот же не сопротивлялся, но и не признавал себя больным. И вот пациент уже в клинике, в палате номер 51 дошел до высшей степени своей болезни. Он считает себя Логосом, вселенской вечностью и создателем времени. По его словам, он то что было во все времена и будет всегда. Однако Богом он себя не считал. А вот Гераклита он называл чистым злом который извратил понятие о Логосе.

Все это удалось вытащить профессору Кольту из бессознательного пациента. Гюго не считал больного типичным, и даже в шутку говорил: «он умнее многих из нас», в любом случае дураком он не был, он просто тот человек чья гениальность перевесила его рассудок и расплющила его. Но при этом для всех остальных это был обычным пациент номер 51.

–Я как раз подготовил отчет последней серии терапий, тебе стоит посмотреть, –сам же Кольт забыл отчеты у себя в кабинете.

–Что-то интересное?

–Ничего того что приблизит его к выздоровлению.

Виктор тяжело вздохнул.

–К сожалению. Но я бы хотел сейчас его проведать, –Гюго встал, и направился к выходу.

–Да, пойдем… я и сам к нему давно не заходил. Уверен, что бедняка соскучился.

Доктора вышли в коридор, который был пуст в это обеденное время суток. Днем коридор был очень мил, много солнечного света, растения в горшках, местами весят картины. Вечером и ночью все иначе, по этим коридорам просто жутко бродить в одиночестве, хоть и медицинский персонал должен был привыкнуть к этому, но эта мрачная атмосфера не у всех уходила из рассудка и нагоняла страх.

–Как он ест кстати, надеюсь с питанием проблем нет? –спросил главный врач.

–Неделю назад он начал отказываться от еды по вечерам, но после я прописал ему обычные витамины для аппетита.

–Неужели помогло?

–Помогло, помогает детям, помогает врачам, помогает и больным. Сейчас его питание нормализовалось.

–А как его поведение с другими, он общается с кем-нибудь? –Виктор продолжал расспрос.

–Ничего особенного, продолжает существовать в своем мире. Часто его мир удачно находит контакты и приспосабливается с мирами других пациентов. Мне сказали, что некоторые даже решили поклоняться ему.

–О нет, этого еще не хватало. Если это так, его нужно временно ограничить от других. Он что-то проповедует? Я имею ввиду что-то действительное вразумительное?

–Нет, только бред

–Только бред, –с этими словами Гюго подошел к палате 51, вставил ключ, разомкнул дверь и распахнул ее.

Гюго и Кольт вошли. Солнечный свет проходил через решетчатое окно. В палате был стол, стул, тумбочка, шкаф и кровать. На последней сидел и что-то читал пациент номер 51.

–Ах! Месье Гюго, месье Кольт, мое почтение, –пациент был рад такому визиту. На его лице засеяла искренняя улыбка, которая заразила двух докторов.

–Очень приятно видеть вас таким счастливым и таким любезным, –Виктор протянул руку пациенту и тот с радостью ее пожал, –могу ли я сесть?

–Конечно, будьте как дома! –больной указал на стол у стола.

Профессор сел за стол, на нем был только один карандаш, не сильно заточен, с острыми вещами следовало обращаться очень аккуратно.

–Вы сейчас что-то пишите? –Гюго обольстил взглядом стол и бросил его на пациента.

–Нет, я больше ничего не пишу. Да и бумага закончилась, все ушло на эти… как их?

–Оригами, –закончил мысль Герман, –наш дорогой друг поклонник бумажной инженерии.

–Правда? –весело удивился Виктор, –мне казалось писать у вас получается лучше.

–Оставьте это, как будто вы что-то читали что я написал, –пациент также улыбался, но уже фальшиво, за улыбкой он скрывал легкую боль.

–Кстати, за последние дни вам снилось что-нибудь запоминающие?

–Снилось?

–Да, расскажите мне свой сон. Я думаю это будет интересно, –доктор спросил и посмотрел на своего коллегу. Тот одобрительно кивнул.

–Хорошо, –пациент призадумался, и начал уходить в воспоминания, –сегодня как раз снилось… мне снился космос и маленькие планеты.

–И маленький принц? –профессор задумчиво спросил.

–Вы догадливы. Да, маленький принц прыгал по этим планетам, прыгал и прыгал, и допрыгнул до моей планеты. Мы о чем-то говорили… но не помню, о чем

Доктора посчитали этот упущенный момент из сновидения очень важным. Иногда визуальное изображение не о чем не может рассказать, а вот диалоги очень важны и открывают многое о бессознательном человека.

–Нет, не помню.

–Ладно, не велика беда, –Виктор встал и обратился к своему коллеге, –Герман, я хочу изучить твои отчеты. Занеси их сейчас в мой кабинет пожалуйста.

Тот молча утвердительно кивнул и поспешил покинуть палату. Гюго последовал за ним чтобы закрыть за ним дверь. Оставшись наедине Гюго вынул из своего кармана на белом халате блокнот, и вырвал из него несколько листов и положил их на стол под карандаш.

–Знаете месье Логос, вы умело умеете притворяться, –доктор хитро улыбнулся.

Пациент встал и не дожидаясь приглашения сам сел за стол.

–Умело могу притворяться больным? –ответил пациент, посмотрев в глаза профессору.

–Нет, умело можете притворяться здоровым.

– Я знаю, что безумен. Но это высшее благо: ибо я обрел вечность в поисках счастья. Боюсь вам этого не понять.

–Возможно. Но я не стану заводить философскую дискуссию, так как знаю, что выйду из нее проигравшим.

Виктор вынул из кармана колбу с белым порошком, и насыпал этот порошок по линии на столе на против пациента. Его было не много, тонкая дорожка белого порошка где-то в десять сантиметров. Доктор снова полез в карман и вынул маленькую трубочку.

–Вы знаете что это? –утвердительно и уверено спросил профессор.

–Догадываюсь.

–Я хочу, чтобы вы взяли трубочку, и через нее вдохнули носом весь этот порошок. Потом взяли карандаш и возобновили свою писательскую деятельность.

Виктор вручил трубочку пациенту, и тот не уверено, но молча выполнил приказ врача. Вначале вдохнул весь белый порошок, захотел чихнуть, но не чихнул. Он взял в левую руку карандаш и молча глядел на пустые листы бумаги.

–Я оставлю вас, месье Логос, –профессор покинул палату и закрыл ключом дверь, и направился к своему кабинету.

Перед кабинетом Виктора, по коридору располагался кабинет секретаря. С недавнего времени выполнять функции секретарши стала тридцатилетняя женщина Агата. Она как раз выскочила из кабинета, и чуть не влетела в самого профессора.

–Ах, месье Гюго. Я как раз к вам. Распишитесь в накладной, –Агата протянула ему два документационных листа.

Гюго взял их и прошел к своему кабинету. Девушка последовала за ним.

–Наконец-то, а что случилось? –Гюго спросил, проходя в кабинет.

–Водитель грузовика попал в аварию, поэтому такая задержка, –девушка неуверенно поправила золотистые волосы.

–Серьезно? Никто не погиб надеюсь?

–Нет, отделались легкими ушибами вроде бы. Я особо не спрашивала, приехал другой водитель, –ответила Агата.

–Ты проверила продукты? Все в порядке? –Гюго сел за стол и бросил взгляд на секретаршу.

–Да, привезли другой груз.

–Хорошо, –Профессор опустил взгляд, подписал две бумаги и вручил их обратно, –Держи.

Агата взяла накладную, и удивленно посмотрела на руку профессора.

–А что у вас с рукой?

–А, ты не в курсе? –Виктор тоже сыграл удивление.

–Дежурные что-то меж собой говорили, но я не поняла. Неужели, напал кто-то из пациентов, да?

–Да. Жаклин укусила, –Гюго поник взглядом.

Агата тоже поникла. Ничего не сказала и просто молча покинула кабинет. Ей было грустно за профессора, она даже не представляла, как тяжело видеть любимого человека в стенах психиатрической больницы и в тоже время быть его врачом и каждый день наблюдать те ужасы что творятся с ним.

Профессор же, оставшись в полном одиночестве вынул из пачки, лежавшей на столе сигару, зажал зубами, чиркнул зажигалкой и глубоко вдохнул дым. Доктор сегодня не обедал, но он и не помнил об этом. Обычно время обеда для персонала наступает после обеда пациентов. И в тот момент почти весь персонал находился в столовой. В последнее время Виктор пропускал дневной обед не потому-то его беспокоило что-то душевное (правда и это тоже немного), а просто потому что он не имел аппетит в это время суток. Зато приступ обжорства сказывался на ужине.