Гонщики кампуса. Бойфренд из книг

5. Кэрри

С трудом открываю дверь здания, где проходят собрания. Я ждала этого весь день! Без труда нахожу своих подруг, собравшихся вокруг кофемашины.

– Кэрри!

Четыре улыбки – Шелби, Аманда, Линн и Элеонора – обращаются ко мне.

Как и я, они обожают читать, фанатеют от идеальных книжных парней и яростно защищают романтику во всех ее проявлениях. Книгоголики во всей красе!

Конечно, сказать, что они мои близкие подруги, нельзя. Думаю, что и они считают так же. Мы встречаемся лишь раз в месяц на заседаниях клуба.

– Как поживаете, девчонки?

По дороге в нашу привычную аудиторию я выслушиваю множество историй о том, кто как провел каникулы. Я же просидела два месяца дома у мамы и, кажется, прочитала книг больше, чем они вчетвером вместе взятые. Погрузиться с мир романов – мой личный способ уйти от реальности.

Рассаживаемся вокруг длинного четырехугольного стола, и Аманда достает блокнот со своими записями и коробочки с апельсиновым соком.

Завязываю в пучок волосы на затылке, добавляю сахар в капучино и вдруг слышу, как прямо за моей спиной скрипит дверь. Одна из моих подружек начинает лепетать.

– Эмм… мы может тебе чем-то помочь? – пищит Линн еще более тонким, чем обычно, голосом.

Шаги приближаются и, глядя на выражение их лиц, кажется, я начинаю догадываться в чем дело. Ну уж нет! Это невозможно! Тааак, не нужно слишком нервничать.

– Вечер добрый, я пришел на заседание книжного клуба.

Мне аж капучино попал не в то горло. Скажите, что я сплю! Это ведь не может быть тот, о ком я сейчас подумала!

– Ах, так? – Линн чуть слюной не подавилась.

Это шутка. Очень смешная, кстати, учитывая то, как мне хочется сейчас в голос засмеяться.

Кладу руки на стол и медленно поворачиваюсь к моему кошмару наяву. Конечно же, да, это он. Донован Волински.

– Так, я сейчас закрою глаза, сосчитаю до трех, и он исчезнет, – говорю я вместо положенного «добро пожаловать».

Меня кто-то пинает под столом. Еще и не один раз.

– Да она шутит! – глупо улыбается Аманда. – Давай, проходи, садись!

– Я не знал, нужно ли предварительно где-то записываться, поэтому решил прийти просто так, – говорит он с небольшой ухмылочкой, которая, судя по всему, предназначается мне.

– Мест нет.

– Ты все правильно сделал! – лебезит перед ним Линн, и ее голос заглушает мои слова. – Давай, возьми Кэрри на стуле!

Да что она такое несет, черт подери!

– Простите, что? – ухмыляется он.

– Ой, извини, я хотела сказать «возьми стул и садись рядом с Кэрри».

Нет уж, пусть объяснит, пожалуй, как это она могла так оговориться!

Донован берет соседний стул и важно рассаживается, раздвинув ноги и положив руки на бедра.

– Что ты здесь забыл? – шепчу я ему.

Его плечи слегка затряслись от беззвучного смеха, он явно в восторге от своей выходки. Нервно тереблю очки, в то время как мои дебильные подружки разглядывают его, раскрыв рты.

Донован прокашлялся и заговорил первый в наступившей тишине.

– Это мой первый раз, так что… – он замялся, потирая штанины.

Да гори он синим пламенем. Спокойно, Кэрри. Вздохнув энный раз, понимаю, что это не помогает, и я держусь из последних сил.

– Линн, допей воду из своего стакана прежде, чем я вылью ее тебе на голову.

Она очнулась и покраснела. Я поворачиваюсь к Доновану, и мой взгляд не предвещает ничего хорошего.

– Уйди отсюда, Волински.

– Как чувствует себя твой велосипед, Кэрри?

– Я не знала, что вы знакомы, – удивленно восклицает Шелби.

– Как, она тебе не рассказала? – типа оскорбился он. – Один из моих приятелей встречается с ее соседкой по комнате, мы друзья.

Он кладет руку на спинку моего стула, и я с такой силой выдергиваю его, что ножки жалобно скрипят по полу.

– Мы не друзья, – поясняю я четырем удивленным физиономиям, которые уставились на меня. – И я голосую за то, чтобы он немедленно отсюда убрался.

– Что? Нет!

На моих глазах разворачивается настоящее народное волнение. Жаль, они мне нравились.

– Этот клуб открыт для всех желающих! – настаивает Элеонора. – Нас и так не слишком-то много, чтобы выгонять новых членов.

– И еще каких членов! – эхом вторит ей Шелби.

– Когда они говорят «член», они вовсе не имеют в виду твой… ну ты понял, о чем я, – уточняет Линн.

Интересно, а можно впасть в кому прямо сейчас?

Донован вопрошающе сморит на меня. Мне стыдно за них.

– Они что, говорят о моем пенисе? – одними губами произносит он, обращаясь ко мне, и наклоняет голову.

Срочно в кому!

– Да никто не имел в виду «пенис». – Пытаюсь перевести разговор в шутку.

– Если он хочет говорить «пенис», то пусть так и будет, – спорит со мной Шелби.

– Да ради бога… Сдаюсь. Пусть он остается!

Ну что, теперь, может, начнем?

– Ладно, тогда начинаем! – говорит, наконец, Аманда и достает свою книгу.

– Перед началом учебного года мы обменялись парочкой мейлов, чтобы выбрать книгу, о которой будем говорить сегодня вечером. Донован, я сейчас вкратце расскажу тебе, о чем она, чтобы ты мог участвовать в обсуждении.

– Очень мило с твоей стороны, но в этом нет необходимости.

Он ставит на колени рюкзак и достает из него как раз ту книгу, о которой мы собирались говорить, с гордость демонстрируя ее всем присутствующим.

– Как ты?.. – У меня перехватывает дыхание.

Гаденыш. Так вот значит где я ее забыла, в его машине! Весь вечер вспоминала, где могла ее оставить, ведь за всю свою жизнь не теряла ни единой книжки! Состояние у меня было, конечно, на грани истерики.

– Я нашел ее на сиденье своей машины, в ней же была информация о книжном клубе, – с легкостью объясняет он.

– И ты сказал себе «вот просто идеальное место, куда можно прийти и испортить все по полной одним своим присутствием»! – кричу я с такой злостью, что все остальные аж вздрагивают.

– Нет, – наигранно спокойно возразил он. – Я сказал себе: «Послушай, Кэрри, видимо, оставила ее здесь специально, давая мне тем самым понять, что нужно делать дальше, это так мило с ее стороны! Я последую ее совету и прочитаю этот шедевр!» Ты мне сказала, чтобы я разбирался в своих делах как взрослый, так я и сделал.

– Ты ее прочитал? Полностью? Что ж, посмотрим!

– Когда я иду к поставленной цели, то иду до конца, не обращая внимания на сложности на пути. Даже если приходится не спать всю ночь.

– Что-то я не понимаю, о чем говорят эти двое.

– Давай, Волински, объясни Аманде и всем остальным, почему ты так достаешь меня с самого начала этой недели!

Надеялась, что тем самым смогу поставить его в неловкое положение, но, оказалось, что я слишком плохо знаю этого парня.

– Я попросил Кэрри дать мне несколько советов, а она упорно отказывается.

– Каких советов? – спрашивает Линн явно с большим интересом.

– Хочу создать лучшую версию себя.

Ему вообще ничего не стоит их обмануть!

Аплодирую стоя, сначала тихонечко, но потом перехожу на бурные овации.

– Браво! Волински в президенты!

Он посылает мне воздушный поцелуй, я делаю вид, что меня сейчас стошнит.

– Он считает, что я смогу ему помочь стать идеальным парнем. – Хлопаю глазками, не отводя от него взгляд.

– Ты? – со смехом вскрикивает Линн. – Прости, конечно, но почему среди всех…

Мой убийственный взгляд тут же заставляет ее заткнуть варежку.

– Ладно, ты ее прочитал, браво! – снова набрасываюсь я на баскетболиста. – Но ты не можешь просто взять и вот так вот ворваться сюда, нет и еще раз нет.

– Кэрри! – в разговор вклинивается Шелби. – Почему ты так с ним разговариваешь?

– Да, Кэрри, почему ты так зла со мной? – ноет Донован вслед за ней.

Хватаю стакан с капучино и молю бога, чтобы кофе хоть как-то успокоил мои убийственные порывы.

– В первый раз вижу парня, который читает романы, – добавляет Линн. – Это невероятно круто!

– Он только один прочитал…

– Мне так любопытно узнать твое мнение, – улыбается ему Шелби, опираясь подбородком на руки.

– Скажи мне, что ты нашел ответы на все свои вопросы и теперь оставишь меня, наконец, в покое! – говорю я, театрально поднимая руки к потолку.

Он мне подмигивает. Тут же представляю, как втыкаю ему ручку прямо в карий глаз. К счастью, мое тело не такое быстрое, как мои мысли!

– Надо признаться, это не совсем то, чего я ожидал, – начинает говорить он, теребя волосы. – Не уверен, что именно это произведение даст мне возможность для личностного роста. Парень занимается любовью с девушкой, завязав ей глаза, и шлепает ее. Так ли часто происходит подобное в жизни? Это круто, безусловно, но не совсем то, что я искал для самосовершенствования.

– Ты меня удивляешь, – хихикает кто-то.

– В общем, вывод: послушал я тебя, Кэрри, прочитал, но ничего такого, что помогло бы мне найти решение моих проблем, не нашел.

– Конечно, ты же обратил внимание только на постельные сцены… Эволюцию персонажей, их чувств, их психологию, все это ты просто пропустил!

– А, ну вот… Это я и имел в виду, когда говорил, что мне нужна твоя помощь!

– Гоооориииии в аааадуууу, – пропеваю я, показывая ему средний палец.

– А вот лично мне очень понравилось, – начинает Элеонора. – То, как Дуглас знакомит Саманту со своей вселенной…

Не слушаю, что там дальше, все мое внимание сосредоточено на лице Донована. Я просто вне себя от ярости из-за того, что ему хватило наглости заявиться сюда. Ему же на самом деле глубоко плевать на все, что здесь происходит, единственное, что ему нужно, так это довести меня до точки. Ну почему я?

– Особенно в одиннадцатой главе, – продолжает рассуждать она. – Я боялась уже, что автор скатится до банальности, но она меня действительно удивила!

– Это точно! – соглашаются Линн и Аманда.

Донован кивает головой и листает странички, пытаясь найти то место, о котором говорят.

– Так, погоди-ка, остановись! – вдруг вскрикиваю я.

Хватаю его книгу – мою так-то! – и открываю на середине. Так, Кэрри, не надо его душить. Не здесь и не сейчас. Все-таки кругом свидетели!

– Ты что, выделял что-то в моей книге? – завожусь я.

– Ага, я выделял разными цветами: желтым смешные моменты, розовым, когда было очень горячо, голубым…

– Но так же нельзя! Цветом он разным выделял, издевается совсем что ли…

Замечаю практически один только розовый. Конечно, обратил внимание только на постельные сцены! Ничего удивительного в том, что он прочитал ее за ночь!

– Почему?

– Он еще спрашивает почему, – злостно шиплю я и машинально распутываю собранные в пучок волосы. – Так, все, ты исключен из клуба.

Он смеется, и тем самым лишь еще больше разжигает во мне желание его ударить.

– Ты. Исключен. Из. Клуба, – снова повторяю я, делая акцент на каждом слове.

– Она сейчас остынет, – сочувственно шепчет ему Линн.

– Он еще и загнул уголки страниц, – вдруг замечаю я и перехожу на визг. – Уважение, ты знаешь, что такое уважение? – набрасываюсь на него и пытаюсь ударить книгой.

Ей уже, увы, не помочь, после всего того, что сделал этот придурок, так пусть теперь и она его изуродует по полной!

К несчастью, моя книга не смогла нанести ему непоправимых увечий, и он быстро и с легкостью меня обезоружил.

– Скажи, Донован, – прерывает нас Шелби. – Тебе не кажется, что образ Дугласа получился очень правдоподобным?

– Да, он вообще на высоте, особенно в первой половине книги. Но когда он сходит с ума от любви к Сэм на следующий день после знакомства… этим он меня разочаровал. Не понял я такого резкого поворота.

– Удивительно, – бурчу я.

– Я согласна с ним!

Я тоже, Шелби, но и речи не может о том, чтобы я это признала!

Следующие полтора часа показались вечностью, мне никак не удавалось сосредоточиться на том, что происходило вокруг. Без конца спрашиваю себя, что такой парень, как Донован Волински, здесь делает. А он, между прочим, умеет не только меня преследовать, как оказалось, но и неплохо комментировать все сюжетные линии, которые обсуждали мои подруги.

– Кэрри, тебе есть что добавить? – шепотом спрашивает Аманда.

– Нет.

Это на меня не похоже, но мой чертов сосед испортил мне весь вечер.

– Наше первое заседание в этом году подошло к концу, – говорит Линн, собирая свои вещи. – Я подготовила расписание наших следующих встреч. 11 октября всем подойдет?

– Думаю, да, – говорит Донован, отмечая дату в своем ежедневнике.

Фак, этот парень еще и ежедневник ведет!

– Ты что, собираешься прийти еще раз? – Я уже начинаю волноваться.

– Мне здесь понравилось, поэтому, думаю, да. Если, конечно, ты мне не устроишь индивидуальный интенсив на протяжении всего сентября.

– Это шантаж?

Он лишь загадочно пожимает плечами в ответ.

– Что ж, чует мое сердце, одиннадцатого числа я отправлюсь в тюрьму за убийство. Доброго вечера, девочки, – встаю со стула и закидываю за плечи рюкзак.

Уже на выходе сталкиваюсь взглядом с Донованом. И на какую-то крошечную долю секунды мне становится стыдно – обычно я ведь не такая противная, – но потом вспоминаю, как он преследовал меня на протяжении нескольких последних дней, разворачиваюсь и ухожу, не проронив больше ни слова.

С силой толкаю всю ту же тяжелую дверь, что и два часа назад, только теперь у меня в качестве бонуса еще и отвратительное настроение.

Умираю от голода, готова уговорить огромный двойной чизбургер.

Останавливаюсь, чтобы достать из кармана кошелек, но вдруг передо мной из ниоткуда вырастает огромный и слегка запыхавшийся силуэт.

– Ты ходишь очень быстро для человека такого маленького роста!

Поднимаю глаза и снова вижу перед собой Донована. Он очень высокий, головы на две выше меня.

– Может, я и маленькая, но достаточно высокая, чтобы дотянуться до твоих яиц! – со злостью говорю ему.

– Ты всегда говоришь только о яйцах?

Нет! Но, блин, как-то так уж выходит, что каждый наш разговор рано или поздно к ним возвращается.

– Просто только о них и думаю, – отвечаю и не могу сдержать улыбки.

– Ты ела?

Мой желудок ответил за меня.

– Тоже умираю от голода, – смеется он и проводит рукой по волосам. – Может, перекусим?

– Нет, спасибо.

В этот раз говорю с ним вежливо. Может, так сработает!

– Да брось, ладно тебе! Съедим по картошке фри. Уверен, у нас с тобой очень много общего плюс ко всему.

– У нас с тобой нет ничего общего.

– А вот и неправда, у нас обоих есть чувство юмора.

– А вот и неправда, у меня оно в разы лучше, чем у тебя. На этом давай, все. Хорошего вечера.

Пытаюсь пройти мимо, но он преграждает мне путь. Делаю шаг влево, он тоже. Вправо, он снова повторяет.

– Слушай, парень, меня это уже пугает.

– Пожалуйста, Кэрри.

– Тебе нужно было выбрать любую девчонку из клуба! Вот Линн, например, она больше всех читает, и, глядя на то, как она смотрела на тебя этим вечером, уверена, ей было бы только в радость учить тебя. Думаю, даже затащить ее в постель для тебя не составило бы большого труда.

– Вот именно по этой причине она или кто-либо другой совершенно мне не подходят! – возразил он сквозь зубы. – Не хочу, чтобы девчонка интересовалась мной в этом смысле, это будет непродуктивно. Тебя хочу.

После его последней фразы усердно хлопаю глазами.

– Бог ты мой, это могло бы прозвучать как очень романтичное признание! Тебе нужно обязательно записать эти слова в твой секретный блокнотик, настолько это было прекрасно!

– Кэрри, пожалуйста, – вздохнул он, потирая глаза. – Ты можешь хотя бы на две секунды перестать разговаривать со мной как с идиотом и просто послушать?

– Но я и так тебя слушаю! А вот ты отказываешься слышать то, что я тебе говорю! Еще там, в кафетерии, я тебе сказала, что у меня нет никакого желания тебе помогать, и повторяю это снова и снова, а ты настаиваешь. Вообще не понимаю всего того дерьма, в которое ты меня втягиваешь, ведь я не имею к этому никакого отношения.

Оставь меня, блин, в покое!

Я на грани нервного срыва, в висках начинает стучать и сильно болит голова.

– Хороших тебе выходных, – говорю я уставшим голосом.

– Тебе тоже, – шепчет он, засунув руки в карманы.

Ухожу. Чувствую себя просто отвратительно, но зато, надеюсь, смогла, наконец, донести до него все, что хо-тела.

– Эй! Кэрри? – слышу, как он кричит мне вслед. Поворачиваюсь и вижу, что он даже с места не сдвинулся.

Смотрю на него, неожиданно дольше обычного. Вот уже три года как учусь здесь и не раз имела удовольствие видеть этого парня в кампусе, но сегодня все как-то не так. Я уже готова поверить, что вся эта история про идеального парня вполне правдоподобна. Но, с другой стороны, это же Донован Волински, пример парня, который ни к чему не относится серьезно, кроме себя самого.

– Чего? – наконец отзываюсь я.

– До понедельника!

И тут же побежал в противоположную сторону, не оставив мне возможности ответить ему.

К моему несчастью, кажется, он решил довести свою идею до конца!

6. Донован

Как и почти в любое другое воскресенье еду навестить отца. Ему становится все лучше и лучше, и сегодня он не преминул мне еще раз это доказать.

Проведя несколько недель без работы, он вбил себе в голову мысль, что если не будет интенсивно меня тренировать, то повторного приступа ему не избежать. Чемпионат еще даже не начался, но когда это его останавливало. Напротив, по его мнению, я должен по полной воспользоваться этим временем, чтобы выйти на лучший уровень.

– Так, хорошо, ты достаточно размялся, – говорит он, когда я пробежал уже энный раз вокруг нашей собственной баскетбольной площадки.

Быстрым шагом подхожу к нему, со лба рекой течет пот.

– Ты уверен, что это была только разминка?

– Это твой год, Донован, твой шанс! – начинает он, как только я оказываюсь напротив него. – Рекрутеры из НБА будут отбирать игроков в самом начале учебного года.

– Знаю.

– У тебя хорошие данные, но если хочешь, чтобы во время драфта[4] они обратили внимание в первую очередь на тебя, то стоит поднапрячься.

– Не беспокойся, папа, Льюис и так говорит мне об этом целыми днями.

– Хм… – кивает он, и, хотя таким образом обычно и выражают согласие, но я-то знаю, что отец все равно не уменьшит свой прессинг ни на йоту. – Так, ладно, теперь часок отрабатываем броски.

По очереди бросаю то двумя руками сверху, то от груди, то одной рукой от плеча. Когда бросок не нравится отцу, я получаю мячом по затылку. Настоящая пытка, но уже лучше пусть так.

С тех самых пор, как я вошел в более-менее сознательный возраст, он всегда делает это. Знает, какое место баскетбол занимает в моей жизни.

– На сегодня хватит! – заключает он после получаса интенсивных дополнительных упражнений.

Падаю на землю и лежу, растянувшись, пока не восстанавливается дыхание.

На улице так жарко, что я мечтаю о стакане холодного сока, и съесть что-нибудь было бы тоже неплохо. Иду за отцом в дом и сразу отправляюсь в душ.

Когда я спускаюсь вниз, он уже накрывает на стол. Настоящий обед спортсмена.

– Папа, смотри-ка, ты стал настоящим домоседом и отличным хозяином!

– Заткнись и ешь, неблагодарный юнец.

Он включает телевизор, спортивный канал, и мы начинаем строить теории, какие команды окажутся фаворитами в этом сезоне.

Мои глаза бесцельно блуждают по комнате, пока вдруг не натыкаются на фотографию в рамке, на которой запечатлены мы с Амелией.

Мне тут лет двенадцать, и в то время все еще было так прекрасно.

Откладываю в сторону вилку – внезапно пропал аппетит. Поворачиваюсь к отцу. Стоит ли его спрашивать о том, что он знает о своей дочери? После всего того, что он пережил, я никак не могу решиться и расспросить, что он думает о моих отношениях с сестрой.

– Есть новости от Амелии? – спрашиваю я как бы невзначай.

– Немного, она очень занята своей учебой. К тому же, ты сам знаешь, твоя сестра не из болтливых.

– А я вот напротив помню ее как маленькую девчонку, которую было не заткнуть!

От внезапно нахлынувшей ностальгии защемило сердце.

– Как и ее мать! Эта сумасшедшая звонит мне почти каждый день и чем только не угрожает, лишь бы я выполнял все назначения врачей.

Он ворчит, конечно, но так, для вида. Если она не дает о себе знать несколько дней, папа сам начинает сходить с ума.

У моих родителей уникальные отношения. Несмотря на то, что они в разводе, они не могут не разговаривать друг с другом больше нескольких дней подряд. Почему у нас с Амелией так не работает?