Испанский любовный обман

Глава пятая

Окончательно понимаешь, что вселенная против тебя, когда после долгой рабочей недели, увенчанной провальной пятницей, выходишь из офиса, а на город обрушивается ливень.

– Me cago en la leche[28], – ругнулась я под нос, сквозь толстые стекла в дверях «Ин-Тех» глядя на темные тучи, яростно низвергающие потоки дождя.

Достав телефон, я открыла погодное приложение и обнаружила, что туча провисит над Манхэттеном два ближайших часа.

Отлично. Просто супер!

Было больше восьми вечера, пережидать дождь в офисе бесполезно. Хотелось в постель. Хотя нет, если честно, больше хотелось пачку «Принглз» и ведерко мороженого. Но не сегодня. Сегодня придется пихать в желудок остатки овощей, лежавших в холодильнике.

Рядом грохотнул гром, возвращая меня к реальности.

Дождь забарабанил сильнее. Порывы ветра хлестали водой в разные стороны.

Прячась в вестибюле, я достала из сумки тонкий кардиган, который носила в холодном здании, и набросила на голову в тщетной надежде укрыться от капель. К счастью, сумка, которую я сегодня взяла, была не самой красивой, зато не пропускала воду.

Посмотрев под ноги, на свои чудесные новенькие туфли из натуральной замши – в отличие от сумки, к воде совершенно неустойчивые, – я постаралась запомнить, какими они были.

– Прощай, обувка за триста долларов, – вздохнула я вслух. Толкнула стеклянную дверь и вышла в мокрый вечер, натягивая кардиган на голову.

Через пять секунд стало ясно, что пока я добегу до метро, вымокну до последней нитки.

Ну и ладно. Я зашагала под неумолимым ливнем. В любом случае до Бруклина, где я живу, добираться сорок пять минут. Успею вымокнуть не раз.

Когда я заворачивала за угол, снова грохотнул гром, дождь полил сильнее, и я невольно сбавила шаг. Тяжелый поток воды обрушился на мой импровизированный зонтик из кардигана – увы, совсем не укрывавший от дождя.

Очередной порыв ветра мокрым шлепком залепил лицо волосами.

Пытаясь локтем убрать пряди, я запрыгала через лужи. Лучше бы осталась в офисе.

Правая нога скользнула по плитке вперед. Руки с кардиганом сами собой взмыли в воздух, и я забарахталась, пытаясь удержать равновесие.

Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, ну прошу тебя, вселенная! Я зажмурилась, чтобы не видеть своей позорной участи. Ну пожалуйста, не надо так ужасно заканчивать мою неделю!

Нога проехала еще немного и каким-то чудом за-мерла.

Я открыла глаза. Оказалось, что стою едва ли не на шпагате – но все-таки в вертикальном положении.

Кое-как выпрямившись, я заметила неподалеку знакомую машину. Только у одного человека в моем окружении был автомобиль темно-синего цвета.

«Иди вперед, Каталина», – велела я себе, осторожно перешагивая через лужу.

Пассажирское окно опустилось.

Придерживая над головой мокрую кофту и обойдя стороной автомобиль (за рулем наверняка сидел знакомый персонаж, с которым совершенно не хотелось общаться), я сбавила шаг и повернула голову.

Черт возьми!

Внутри и впрямь обнаружился Аарон. Он подался всей мощной тушей к двери и что-то говорил – я видела, как шевелятся у него губы, но не могла разобрать ни слова из-за шума дороги, ветра и дождя, барабанящего по мостовой.

– Что?! – крикнула я.

Аарон махнул рукой, подзывая ближе. Я осталась на месте, мокрая, словно утонувшая крыса. Он яростно замахал с двойным старанием.

Только его мне не хватало.

Аарон опять скривился в привычной хмурой гримасе. По губам отчетливо прочитались два слова: «невозможная» и «упрямая».

– Я тебя не слышу! – крикнула я в его сторону, не сдвинувшись с места.

Он опять заговорил, произнеся что-то вроде «ради всего святого». Может, попросил принести ему молочный коктейль? Он так морщился, что не понять.

Закатив глаза, я подошла ближе, очень медленно и осторожно, чтобы опять не поскользнуться на мокрой плитке. Не хватало еще упасть у него на глазах – и всего Нью-Йорка вдобавок.

– Каталина, садись в машину.

Раздражение слышалось даже сквозь свирепо барабанящий дождь.

М-да, я так и думала, дело не в коктейле.

– Каталина, – повторил Аарон, сверкая глазами. – Садись.

– Я Лина.

За два года, когда он называл меня исключительно полным именем, я поняла, что спорить бесполезно. Но теперь вдруг надоело. Я устала. Разозлилась до чертиков. Вымокла до нитки. Терпеть не могу полное имя. Papá, будучи помешанным на истории, назвал обеих дочерей в честь великих испанских королев – Изабеллы и Каталины. Мое имя нынче было не в моде.

– Зачем? – уточнила я.

Аарон изумленно разинул рот.

– Зачем? – переспросил он и покачал головой. – Поедем кататься в «Диснейленд». Зачем же еще?

Я с искренним удивлением вытаращила глаза.

– Каталина… – Хмурая гримаса сменилась новым выражением, граничащим со смирением. – Я отвезу тебя домой. – Аарон протянул руку и открыл для меня дверцу, будто вопрос уже решен. – Пока ты не подхватила пневмонию и не свернула себе шею.

Последняя часть фразы прозвучала до боли выразительно.

В лицо мне бросилась кровь.

– О, спасибо, – процедила я сквозь зубы и, чтобы спрятать смущение, фальшиво улыбнулась. – Не беспокойся. – Я стояла перед открытой дверью, к лицу липли мокрые волосы. Дурацкий кардиган я наконец отпустила, отжимая из него воду. – Сама доберусь. Это просто дождь. Раз я до сих пор умудрилась не свернуть себе шею, думаю, и сегодня как-нибудь справлюсь. К тому же, мне некуда торопиться.

Я старалась обходить Аарона стороной с той самой минуты, как утром он вышел из моего кабинета.

Пока я без особого толку выжимала кардиган, брови Аарона успели сойтись в хмурой гримасе. Он задумался.

– А как же кошка?

– Какая еще кошка?

Он склонил голову набок.

– Мистер Котик.

Дождем, кажется, мне смыло последние мозги, потому что я не сразу поняла, о ком речь.

– Кошка твоего соседа. Лысая, на которую у тебя нет аллергии, – неспешно подсказал Аарон, любуясь, как я таращу глаза. – Райана.

Я опустила голову.

– Брайана. Моего соседа зовут Брайан.

– Неважно.

Пропустив последнюю реплику мимо ушей, я только сейчас заметила, что за машиной Аарона скопилась целая вереница автомобилей.

– Садись, давай.

– Не стоит, правда. – В хвост очереди пристроилась еще одна машина. – Мистер Котик прекрасно справляется без меня.

Аарон снова открыл рот, но не успел ничего сказать: раздался пронзительный рев клаксона. Я подпрыгнула с испуга, едва не налетев на распахнутую дверцу.

– Por el amor de Dios![29] – взвизгнула я.

Сглотнув нервный комок в горле, я повернулась и увидела одно из прославленных желтых нью-йоркских такси. За несколько лет жизни в мегаполисе я успела усвоить один урок: не стоит злить местных водителей. Они не стесняются в выражении чувств.

В подтверждение этой теории в нашу сторону полетел поток непристойной брани.

Я обернулась, успев заметить, как Аарон тоже беззвучно ругнулся. На вид он был зол: едва ли не сильнее таксиста.

Очередной нервный гудок – на сей раз куда более визгливый и долгий – ударил по ушам, заставляя подпрыгнуть.

– Каталина, живей! – строго рявкнул Аарон.

Я заморгала, немного сбитая с толку.

– Пожалуйста.

Не успела я расслышать последнее слово, будто вырвавшееся против воли, как мимо нас промчалось желтое размытое пятно, одарив громким воплем «Уроды!» и издевательским сигналом.

Эти два слова: «пожалуйста» от Аарона и «уроды» от таксиста заставили меня торопливо нырнуть в безопасное нутро машины. Я плюхнулась на кожаное кресло и захлопнула дверцу.

Нас тут же окутало тишиной, прерываемой лишь мерной барабанной дробью дождя по корпусу и глухим рокотом двигателя.

– Спасибо, – прохрипела я и застегнула ремень.

Было до ужаса неловко.

Аарон не отводил взгляда от дороги.

– Тебе спасибо, – произнес он с отчетливым сарказмом. – За то, что не пришлось выходить из машины и тащить тебя волоком.

Представив в красках, как это могло бы выглядеть, я ошарашенно уронила челюсть и вытаращила глаза. Однако тут же опомнилась и зло на него посмотрела.

– Как ты вообще додумался до этой бредовой идеи?

– Сам себя спрашиваю, уж поверь.

Ответ был лишен всякого смысла. Щеки опять зарделись.

Отвернувшись от Аарона и глядя на бесконечный поток машин впереди нас, я неловко заерзала в кресле. Однако сразу замерла, услышав, как чавкает одежда, соприкасаясь с кожаной обивкой.

– Ладно… – Я поежилась, съезжая к краю сиденья, насколько позволял ремень безопасности. Опять раздалось хлюпанье. – Отличная машина. – Я кашлянула. – Это от освежителя пахнет так, будто она только что из салона?

Я и сама знала, что освежитель ни при чем – автомобиль был новехоньким.

– Нет.

Хлюпая водой, я съехала на самый край. Выпрямила спину и открыла рот, но так ничего и не сказала, потому что в мыслях было одно: под моей мокрой задницей напрочь гибнет дорогущая обивка.

Зря я его послушала. Не надо было садиться. Дошла бы пешком.

– Каталина, – раздался слева голос Аарона. – Тебе прежде доводилось ездить в автомобилях?

Я захлопала глазами:

– Что? Конечно. С чего такие вопросы?

Я примостилась на краешке пассажирского кресла. Колени почти утыкались в приборную панель.

Аарон окинул меня взглядом, оценивая позу.

– Да, к сведению, – пришлось торопливо добавить. – Я всегда так езжу. Люблю смотреть на дорогу с близкого расстояния. – Я притворилась, будто разглядываю окружавшие нас автомобили. – Обожаю час пик. Он такой…

Машина вдруг рывком остановилась, и меня швырнуло вперед. Глаза закрылись сами собой. Я уже почувствовала на вкус пластик с деревом, которым была обшита приборная панель, но что-то уберегло меня от удара.

– Господи… – раздалось над ухом.

Рискнув приоткрыть один глаз, я увидела, как наперерез нам проезжает грузовик из доставки. Я открыла и второй, решив глянуть, отчего не пересчитала лицом все выпуклости на приборной панели.

Чуть ниже шеи… хотя ладно, чего уж греха таить – прямо на груди лежала распластанная пятерня.

Не успела я моргнуть, как меня подвинули назад – решительно, с соответствующим звуковым сопровождением. Лопатки уткнулись в спинку.

– Сиди тут, – велели мне. Пальцы приятно грели кожу сквозь мокрую ткань. – Если переживаешь за обивку, это просто вода. Высохнет.

Аарон говорил столь же раздраженно, как и пять минут назад. Если не злее.

Он рывком убрал руку.

Я сглотнула, схватившись за ремень безопасности, где только что лежала ладонь Аарона.

– Не хочу испортить тебе кресло.

– Не испортишь.

– Ладно.

Я покосилась на него исподлобья.

Блекфорд не отрывал взгляда от дороги, явно посылая лучи проклятия машине, ответственной за маленький инцидент.

– Спасибо.

Наконец мы тронулись с места. В салоне повисла тишина. Аарон сосредоточенно вел машину, я с головой ушла в мысли.

Отчего-то вспомнился разговор с Рози.

«Не думаю, что Аарон так уж плох», – сказала она днем. Почему эти слова пришли мне на ум прямо сейчас? Мистер Само Совершенство вел себя, как всегда.

Только спас меня из-под дождя. И не дал выбить зубы о приборную панель.

Тихонько вздохнув, я прокляла себя за то, что собиралась сделать.

– Кстати, спасибо, что распечатал днем бумаги, – чуть слышно сказала я, мечтая забрать эти слова обратно. Но я умею быть вежливой. По крайней мере, изредка. – Очень любезно с твоей стороны.

От последней фразы я невольно скривилась. Она странно легла на язык.

Я повернулась посмотреть на Аарона. Хищно выдвинутый вперед подбородок немного расслабился.

– Спасибо, Каталина.

Он не отрывал взгляда от дороги.

Ух ты. Гляньте-ка. Оказывается, мы умеем вести цивилизованные переговоры.

Не успела я додумать эту мысль, как по спине пробежала дрожь. Я обхватила себя руками, тщетно пытаясь согреться в мокрых тряпках, в которые превратилась моя одежда.

Аарон щелкнул каким-то тумблером, включив подогрев сиденья. Горячий воздух ласково прошелся по ногам и рукам. Стало теплее.

– Лучше?

– Намного. Спасибо.

Я посмотрела на него с легкой улыбкой.

Аарон повернул голову и глянул на меня с заметным скепсисом.

Кажется, он ждал продолжения фразы.

Я закатила глаза.

– Блекфорд, не бери в голову.

– Ни в коем случае. – Он убрал руку с руля. Как ни странно, в голосе прозвучал намек на усмешку. – Просто интересно: мне радоваться молча или лучше спросить, здорова ли ты?

– Отличный вопрос. Если бы я знала, что ответить. – Я пожала плечами, вовремя прикусив язык, чтобы не отпустить очередную колкость. И вздохнула. – Хочешь честно? Я мокрая, голодная до чертиков и устала как собака. Поэтому на твоем месте я бы радовалась.

– Плохой день?

Усмешка из голоса пропала.

Чувствуя, что меня вот-вот снова затрясет от холода, я поглубже нырнула в сиденье.

– Скорее уж неделя.

Аарон только хмыкнул в ответ. Издал низкий звук, больше похожий на рык.

– Может, тебя удивит, но на этой неделе была готова зверски прикончить разом несколько человек, – призналась я, решив, что наше перемирие – неплохой повод выговориться. – И ты даже не в первых строках списка.

Аарон чуть слышно фыркнул. Раз у нас перемирие, то признаю: мне понравилось. Я спрятала улыбку.

– Я… – Он замолчал, обдумывая свои слова. – Даже не знаю, как на это реагировать. Обидеться или обрадоваться?

– Как пожелаешь, Блекфорд. Тем более еще весь вечер впереди. Успеешь по праву занять первое место в списке моих будущих жертв.

Мы остановились на светофоре. Аарон повернулся ко мне, удивив легкой, непривычно расслабленной улыбкой. Глаза у него были ясными, хмурые складки разгладились.

Мы уставились друг на друга. По спине опять пробежала дрожь.

Наверное, из-за мокрой одежды.

Не теряя ни секунды, будто у него глаза на затылке, Аарон повернулся к дороге в тот самый момент, когда светофор переключился на зеленый.

– Говори, куда ехать.

Удивившись неожиданной просьбе, я огляделась и увидела за окном знакомый проспект.

– О, – пробормотала я. – Мы уже в Бруклине?

Я так увлеклась, что совсем забыла сказать Аарону, где живу. Впрочем, он выбрал верное направление.

– Ты ведь здесь живешь, да? В Северном Бруклине?

– Да, – выпалила я и закивала. – В Бед-Стае[30]. Но… откуда ты знаешь?

– Ты вечно жалуешься.

– Что?

Я недоуменно моргнула.

– Здесь проедем или лучше повернуть?

Откашлявшись, я с запинкой выдавила:

– Да, езжай по Гумбольдт-стрит, потом скажу, куда дальше.

– Хорошо.

Я вцепилась в ремень безопасности. Отчего-то стало жарко.

– В каком смысле я жалуюсь?

– На дорогу, – пояснил Аарон. Я открыла было рот, но он продолжил: – Ты постоянно упоминаешь, что тебе ехать из Бруклина целых сорок пять минут. – Он задумчиво помолчал. – Причем возмущаешься почти каждый день.

Я поджала губы. Ладно, допустим, я иногда жалуюсь – только не ему же. Я не виновата, что он все время ошивается рядом. И вообще, никогда бы не подумала, будто Аарон проявляет интерес к чему-то, помимо рабочих дел. Например, к моей персоне.

Аарон неожиданно спросил:

– Кто меня все-таки обошел? В списке твоих будущих жертв?

– Хм… – Я помолчала, удивленная, что он заинтересовался этой темой.

– Хочу знать, с кем соперничаю, – сказал он, заставив на него посмотреть.

Ого, он что, шутит? Господи боже мой, и правда!

Разглядывая его профиль, я настороженно улыбнулась.

– Давай посмотрим. – Хорошо, подыграю. – Значит, так, сперва Джефф. – Я загнула палец. – Потом моя кузина Каро. – Второй палец. – И Джеральд. Куда же без него? – Я уронила руки на колени. – Вот видишь, Блекфорд, ты даже не попал в тройку лидеров. Поздравляю.

Если честно, я и сама этому удивлялась.

Аарон отчего-то нахмурился.

– У тебя проблемы с сестрой?

– Так, пустяки. – Я махнула рукой, вспоминая мамины слова – что этот доморощенный Шерлок Холмс искал доказательств существования моего жениха. – Семейные неурядицы.

Аарон будто задумался. Мы долго ехали молча. Я воспользовалась случаем и выглянула, глядя на размытые улицы Бруклина сквозь текущие по стеклу капли.

– Джеральд – урод, – сказал вдруг мой водитель.

Распахнув глаза, я повернулась к нему. Аарон опять стиснул зубы.

Никогда не слышала, чтобы он ругался.

– Однажды он получит по заслугам. Даже странно, что его до сих пор терпят. Если бы я мог…

Аарон покачал головой.

– Если бы ты мог, то что? Что бы ты сделал?

Аарон заиграл желваками. Он не ответил, поэтому я отвела взгляд, рассматривая проезжавшие машины. Разговор опять зашел в тупик. Я слишком устала, чтобы искать в его словах подтекст.

– Все нормально, я не в первый раз с ним цапаюсь.

– То есть? – странным голосом спросил Аарон.

Решив не обращать внимания, я постаралась ответить как можно честнее, но не вдаваясь в лишние подробности. Не хотелось ни жалости, ни сочувствия.

– С тех пор, как меня поставили начальником отдела, он позволяет себе неприятные выпады в мой адрес. – Я пожала плечами, сложив на коленях руки. – Такое ощущение: он бесится, что человек вроде меня стоит на равной с ним позиции.

– Что значит – «вроде тебя»?

– Ну… – Я выдохнула через рот, отчего стекла в машине на секунду запотели. – Женщина. Сперва я думала, это из-за возраста – мол, я слишком молодая, чтобы возглавлять отдел, и он боится, я не потяну. Это было бы логично. Потом я решила – из-за того, что я иностранка. Ребята иногда высмеивают мой акцент. Однажды я слышала, как Тим насмешливо назвал меня Софией Вергарой. И, если честно, восприняла как комплимент. Мне бы ее фигуру или чувство юмора. Хотя я на свои формы не жалуюсь. Вполне собой довольна.

Во мне нет ничего примечательного. Правда. Особенно там, откуда я родом. Карие глаза, каштановые волосы. Средний рост. Не худая, не толстая. Бедра пышные, грудь – не очень. Таких, как я, – сотни женщин. В общем, я обычная. Отнюдь не модель.

– Было бы неплохо сбросить пару килограммов – пока не получается, – добавила я.

Слева прозвучало странное хмыканье, заставляя опомниться: я не только отвлеклась от темы, но еще и делюсь с Аароном самым сокровенным, хотя он поддерживает разговор из чистой вежливости.

– Как бы там ни было… – Я откашлялась. – Джеральду не нравится, что я занимаю свою должность, и мой возраст и происхождение ни при чем. Так устроен мир. Так было и так будет всегда.