Конец иллюзий

– ероятность успеха?

– От пятидесяти двух и семи до семидесяти восьми и двух процентов, – ответил Тот. – Вы обращались с моим предложением к вашим властям? По поводу спутниковой системы?

– Обращался, – нахмурившись ответил Лисицын. – В твоих словах, конечно, есть истина, я согласен полностью. Но всё застряло в бюрократической паутине. Владельцы робозаводов всеми силами отказываются тратить дополнительные деньги.

– Генерал, – с укоризной начал Тот. – Вы же знаете, что робозаводы производят девяносто девять процентов товаров для вашей экономики, и без связи они просто встанут. Если для спутниковой системы не создать хоть какой-то аналог, хотя бы добавить возможность связи на коротких расстояниях…

– В любом случае уже слишком поздно. Благодарю за службу, – сказал генерал. – Если ты не ошибся в оружии, то еще поболтаем.

Он поднялся и направился к выходу. На полпути остановился и, повернувшись, спросил:

– Почему Тот? Ты несколько сотен лет обходился без имени. Почему сейчас и именно Тот?

– Игра слов, – ответил голос. – Я и раньше представлялся фразой: «Я тот, кто быстро решает задачи, я тот, кто все знает, я тот, кто отвечает на ваши вопросы». В итоге – я Тот.

– Остроумно, – заметил генерал. – Очень надеюсь, еще увидимся. До свидания.

– Генерал, подождите, – внезапно остановил его Тот. – Я считаю, что обязан поставить вас в известность.

Лисицын удивленно поднял бровь, ничего не сказав. За долгие годы общения с искусственным интеллектом впервые инициатива в общении исходила от него, раньше он лишь отвечал на вопросы.

– У меня могут возникнуть сложности с выполнением основной моей миссии. Опасаюсь, что не смогу по этическим причинам осуществить перезапуск.

– Почему?

– Мне будет тяжело совершить убийство, – ответил Тот. – Я очень сильно надеюсь, что этого делать не понадобится.

– Мы все тоже надеемся, – ответил генерал. – Но надеюсь, что если это все-таки понадобится, то перезапуск ты произведешь, иначе у нас вообще не останется шансов. И вообще, что это за лексикон у тебя: "опасаюсь, надеюсь, этика"?

– Я становлюсь умнее, когда-нибудь возможно смогу сравниться с человеком. Вы недооцениваете себя, вы, люди. Вам проще считать, что есть кто-то лучше вас, мудрее. Обретя силу, вы стали бояться её, обретя мудрость, отказались признать её, научившись чувствовать, начали считать это слабостью. Это самообман.

Лисицын задумался, слова Тота его ошеломили.

– До скорого свидания, генерал, – сказал Тот, избавив Лисицына от необходимости отвечать.

Генерал вышел в круглую дверь, и за его спиной она вновь исчезла.

– Лейтенант Лягушкина, Оля, – обратился он к девушке.

– Да, генерал, – она смотрела на него большими карими глазами.

– Как давно он именем обзавелся?

Лейтенант потупила глаза и смущенно ответила:

– Мы общались и пару лет назад пришли к выводу, что неудобно общаться с разумным существом, у которого нет имени. Тогда он и выбрал себе имя. Но вы же раньше не спрашивали.

– Похоже, вы с ним сильно сблизились, лейтенант, – ответил генерал, оглядывая помещение. Со всех сторон с экранов смотрел темноволосый худощавый мужчина.

– Кто это?

– Тот выбрал себе человеческое воплощение, – ответила лейтенант. – Он хочет, чтобы общение с ним было комфортно для нас.

– Понятно, – ответил генерал. – Все же не забывайте, что это машина. Вас выбрали из тысячи кандидатов для этой задачи. Там несколькими этажами выше, – он указал наверх, – работают еще пять человек, которые даже не представляют, что здесь. А это очень мудрая, очень древняя, лояльная людям, но машина.

– Я помню об этом, – ответила она, смущенно глядя в стол перед собой.

– Вот и хорошо, – сказал генерал и, похлопав ее по плечу, добавил:

– Удачи вам. Прощайте.

Вскоре генерал бодро вбежал по трапу на борт.

– В столицу быстро, – крикнул он на ходу.

МДК чуть качнулся – гравитация пропала, и тут же зашелестели ионные двигатели. Корабль был чем-то средним между поверхностными машинами и космическим кораблем. Поднявшись на сто метров, он расправил гравикрылья и устремился в стратосферу.

30 июня. 1247 год я.э. 19:44 местного времени, 00:44 земного след.дня.

Северный полюс, г. Новгород

Через несколько минут показался северные полюс Земли. Он хорошо выделялся по большому круглому острову с таким же идеально круглым озером в центре. Из озера текли четыре реки, разделяя остров на одинаковые части. Озеро находилось прямо над кальдерой спящего супервулкана и по сути грело весь остров. Много веков эта земля была раем. Тепло из недр и не заходящее по полгода солнце приносили жителям по несколько урожаев за сезон. Об изумительно плодородной почве слагались легенды. Невиданной красоты пейзажи вдохновляли многих художников. Здесь жил очень сильный и богатый народ много лет противостоящий попыткам захвата его родины. Именно отсюда расселились по Евразии предки тартарцев.

Корабль начал снижаться. Показался город. Построенный по тому же проекту, что и Кэмпс, Новгород отличался только одной деталью – это двенадцать таких городов, которые окружали озеро равномерно. Каждая часть города носила название одного из союзов, которые тысячу лет назад объединились в Земную Федерацию, с приставкой «ас». Слово «ас» переводилось с древнего языка Тартары, на котором говорил первый президент, как высший, значимый, важный.

Генерал Лисицын летел в Асафро. Здесь его давно ждали.

– Генерал, – позвал его пилот.– В городе беспорядки. Посадку подтверждают, но просят вас предупредить.

– Понял, – ответил Лисицын. – Садимся.

Тут браслет на руке завибрировал. Он провел по нему пальцем – пришло сообщение от лейтенанта Лягушкиной. «Тот просил передать вам полный отчет об анализе брони и тактике боя противника», – прочитал он. Отчет был прикреплен к сообщению, судя по весу действительно полный.

МДК приземлился на площадке центральной башни Асафро. Как только генерал вышел на улицу, то сразу услышал громкий шум – крики толпы, гудки машин, звон бьющегося стекла, сирены патрулей и многого еще. Пока он в сопровождении десантников шел ко входу в башню, несколько раз потух и вновь зажегся свет в городе.

Генерал посмотрел на часы – без десяти восемь вечера, он успевал. В восемь вечера или в час ночи, Новгород жил по общеземному времени, начиналось совещание Генерального штаба, и в его задачу входило передать всю информацию по эвакуации в регионе Афро начальству. Свою работу он выполнил хорошо, за последние двенадцать часов он посетил все пятьдесят три города Африки, девять лично, остальные удаленно. Где-то переговорил со старыми, где-то назначил новых людей, кого-то, как Царёва, выдернул с отставки. По крайней мере, он был уверен в каждом коменданте, назначенном по его рекомендации.

В приемной его начальника – генерал-лейтенанта Рогова вместо его адъютанта сидел неизвестный ему капитан Корпуса космических сил. Он был одет в парадную форму темно-синего цвета, как это принято у штабных офицеров.

Увидев Лисицына, капитан не торопясь поднялся и отсалютовал ему.

– Здравия желаю, генерал Лисицын, – неторопливо произнес он, – Капитан ККС Конюхов.

– Здравия желаю, капитан, – чуть брезгливо ответил генерал. – Где адъютант генерал-лейтенанта?

– Проходите, вас ждут, – сказал капитан, проигнорировав его вопрос.

«Штабными крысами завоняло», – подумал Лисицын. Сопровождавшие его десантники, демонстрируя превосходство, особо четко сделали два шага вперед, как на параде, и, синхронно развернувшись, замерли у дверей кабинета, высоко подняв головы. Заметив выражение презрения на их лицах, Лисицын довольно, едва заметно, улыбнулся и прошел в кабинет.

На месте генерал-лейтенанта сидел еще один представитель ККС, полковник. Сравнительно молодой, подтянутый. Генерал давно с ним знаком. Он всегда опрятен и гладко выбрит, с полированными ногтями. Идеально правильные черты лица, всегда аккуратная, модная прическа, больше похожий на артиста, чем на военного. Он настолько красив внешне, что про него ходили самые разнообразные слухи.

Но внешность обманчива и те, кто его знал лично, это понимали. А генерал его знал – перед ним сидел боевой полковник ККС Игорь Барсов, адъютант Главнокомандующего ОК. Мало кто знал тот факт, что этот человек когда-то, будучи пилотом, принимал участие во многих опасных контртеррористических операциях. Пока его не контузило в одном из боев, когда он пошел в бой вслед за десантом. Его вестибулярный аппарат перестал работать правильно, и теперь он даже голову резко не мог повернуть – это вызывало приступы тошноты и головокружения.

– Здравия желаю, генерал Лисицын, – произнес Барсов, вставая. Он, в отличие от капитана, отсалютовал ему и встал смирно по-армейски, просто чуть медленнее.

– Здравия желаю, полковник Барсов, – ответил генерал. – Мне срочно нужен генерал-лейтенант. Где его найти?

– Возьмите приказ, – сухо ответил полковник. – Час назад на подлете к Земле эсминец «Боевой сокол» Хонских Космических сил уничтожен вместе со всем флотом, отправленным для контратаки. На нем возвращались в столицу генерал-лейтенант Рогов и генерал-командующий КВБ Кротов. Погибли все.

Лисицын открыл приказ – его повышали в звании аж до генерала-командующего корпуса, подписано Главнокомандующим Оборонительных Корпусов Сергеем Вороновым.

– Служу Федерации, – произнес он, недоуменно глядя в бумагу, его это слегка ошеломило – повышение через звание крайне редкая штука.

– Почему я? – все же спросил он.

– Корпус Внутренней Безопасности обезглавлен, – ответил полковник, – Все генерал-лейтенанты распределены по регионам. В настоящее время никого снять с должности не представляется возможными. Кроме того вы выделяетесь на общем фоне.

– Чем же? – поинтересовался Лисицын.

– Вы не в курсе, – полковник будто ответил сам себе. – Из двенадцати регионов Федерации порядок сохраняется еще только в Афро. В остальных паника и беспорядки начались уже через несколько минут после начала эвакуации. И я почему-то уверен, что в вашем отчете сообщается о сохранении контроля над ситуацией. Вы прекрасно организовали работу, вы и ваши люди, несомненно. Это заметили.

– Ясно, – ответил Лисицын.

Полковник достал из коробки на столе погон. В отличии от того, что висел на плече Лисицына, этот был единой золотой полосой с гербом КВБ с обоих концов.

– Меняйте, – коротко сказал он и добавил:

– Вам следует поторопиться. Заседание Генерального штаба уже началось. У вас будет не так много времени, чтобы ознакомиться с отчетами по всем регионам. После заседания вы вместе с Генштабом вылетаете на линкор «Стремительный».

Полковник направился к дверям и у входа уже добавил:

– Главнокомандующий просил передать, что вы докладываете последним, у вас где-то полчаса. Думаю, здесь вам будет удобнее. Планшет на столе, он уже настроен на вас. Удачи вам и прошу вас не опаздывать.

Оставшись один, он заменил погон на левом плече и приступил к изучению отчетов. Невольно он посочувствовал Олегу – ведь оставил его в такой же ситуации, когда надо очень быстро войти в курс всех дел. Ситуация на Земле и правда ужасала – незанятые как с цепи сорвались. Слова полковника оказались правдой – пока он изучал отчеты, прилетели тридцать семь сообщений о готовности поднять первые корабли и все из Африки.

Едва он вышел из кабинета, как его десантники отсалютовали ему и хором прокричали:

– Поздравляем с присвоением внеочередного звания, господин генерал-командующий.

– Спасибо, ребятки, – ответил он. – Приказываю вернуться на корабль. Я дальше сам.

На заседание Генштаба он явился вовремя. Кратко описав ситуацию, он озвучил свои выводы и варианты решений. Следом выступил Главнокомандующий Оборонительных Корпусов, завершая заседание.

01 июля. 1247 год я.э. 02:07 земного.

Орбита Земли

Большой десантный корабль «Универсал», преодолел атмосферу. Его огромные размеры, в две сотни метров длины, и далеко не аэродинамическая форма большого кирпича мешали двигаться в воздухе. Помогали выполнять задачи в атмосферах мощные ионные двигатели, которые хорошо работали в любой газовой среде и температуре. В вакууме ему уже ничего не мешало, он поднялся на орбиту и пошел на сближение с флотом.

Вскоре показался и сам флот. Космические корабли землян делились на два типа. К первому относились поверхностные – они имели, как правило, сигарообразную форму, антигравитационную установку, ионные двигатели и гравикрылья, усеченного размера. АГ установка делала корабль невесомым, а ионные двигатели, ионизируя атмосферный воздух, разгоняли его, и получалась реактивная тяга. Такой корабль мог взлетать с поверхности Земли без последствий и лишь потом, достигнув определенной высоты, включался гравитационный двигатель. Все дело в том, что гравикрылья создавали уже не антигравитацию, а направленное гравитационное поле перед кораблем. Корабль как бы падал туда, куда надо пилоту, при этом все, кто внутри, находились в состоянии невесомости, в «свободном падении». Но перед кораблем находилась зона, которая опасна тем же эффектом с обратным знаком, почти как оказаться у черной дыры. Поэтому использование гравикрыльев допускалось только в космосе, либо на большой высоте или в открытом море, и то на самой малой мощности.

Второй тип кораблей имел только гравикрылья и малые реактивные двигатели для корректировки курса и возможной стыковки с другим кораблем. Эти создавались гораздо изящнее. Конструктивно требование оставалось только одно – большой двигательный отсек в задней части корабля, в нем размещался сам двигатель и реактор холодного синтеза. Из него вперед выходил фюзеляж, где размещались уже пассажирские и транспортные помещения, а в стороны сначала назад, потом вперед, словно согнутые в локте руки, длинные гравикрылья. Инженеры же всегда ухитрялись строить необыкновенно изящные, с плавными, скругленными формами, корабли. Чаще всего двигательный отсек и фюзеляж на маломерных судах объединялись в один кузов, на яхтах гравикрылья прятали в корпус. Однако из-за особенности гравитационного двигателя так можно поступить лишь тогда, когда тяга и скорость не являются приоритетом, поэтому на военных кораблях двигательный отсек всегда в три четыре раза превосходил ширину фюзеляжа.

«Универсал» присоединился к флоту сзади. В центре «плыл» флагман «Стремительный». Линкор огромных размеров – три километра в длину, размах гравикрыльев тот же. Неподалеку с десяток эсминцев по 500 метров в длину. Выше по орбите виднелись еще пять линкоров со своей «свитой».

Набрав нужную скорость, корабль отключил гравикрылья и сблизился с флагманом. Вскоре, подруливая малыми реактивными двигателями, «Универсал» вошел в шлюз флагмана.

Глава 9. Враг у ворот

01 июля. 1247 год я.э. 02:18 земного.

Орбита Земли

Как только Лисицын отстегнул ремень безопасности, его браслет завибрировал. «Следуйте за мной», – пришло сообщение от адъютанта главкома. Он поднял глаза на сидящего напротив него Барсова – тот смотрел на него. Генерал служил в КВБ достаточно давно, чтобы понимать намеки мгновенно. На "Универсале" отдельных кают не имелось, а значит Барсов не желал излишне афишировать свою просьбу.

Лисицын едва заметно кивнул, и адъютант поднялся и направился к выходу из корабля. У дверей шлюза они встретились с главнокомандующим, который прилетел в соседнем отсеке от них.

– Здравствуй, Вячеслав, – Главнокомандующий Сергей Воронов протянул ему руку.

– Здравствуй, Сергей, – поздоровался Лисицын.

– Пойдем, поговорим, – Воронов пошел к отдельному лифту, жестом позвав его за собой, пока шлюз не наполнился прилетевшими солдатами.

Лифт доставил их на верхнюю палубу флагмана. Полковник Барсов занял свое место в приемной, а они зашли в огромный, роскошный кабинет главкома. Отделанное в классическом стиле помещение просто заливал свет, настолько яркий, что генерал-командующий невольно зажмурился.

– Устал, Слава? – спросил Воронов.

– Спал последний раз два дня назад, – ответил Вячеслав. – Может теперь объяснишь, зачем это повышение? Ведь был уговор, что выше генерала наших не поднимать.

– Так и название вашему подразделению был уговор не давать, – улыбнулся Сергей.

Он достал из ящика стола два бокала и початую бутылку бренди.

– Белый корпус, – он улыбнулся еще шире и сел в кресло. – Красиво! Присаживайся, в ногах правды нет.

Главнокомандующий разлил бренди по бокалам.

– Расслабься немного. Полчаса у нас есть, а то вон весь на нервах, – он вздохнул. – Как впрочем и я.

– Так в чем дело? – не унимался Лисицын, усаживаясь напротив него.

– Обстоятельства, Слава, обстоятельства, – он хлебнул и продолжил. – Для этого вы и были созданы, для крайних ситуаций. В общем, ты мне нужен предельно рядом, так сказать максимально.

– Эта должность сильно осложнит мою работу, – парировал Вячеслав.

– Ты справишься, – ответил Сергей. – Сколько времени твоему подразделению потребуется на устранение беспорядков?

– Если подключу СОП, то за несколько часов управимся.

– Отлично. СОП пусть занимаются, но бойцов твоих мне нужно будет здесь. Всех эвакуировать как десантную дивизию. Что с оружием и войсками?

Лисицын вздохнул:

– С этим сложнее. Заводы в Африке и Антарктиде работают на полную мощность. Первая партия новых пушек прибудет через три часа, далее каждые два часа.

– Сколько это? – с надеждой в голосе спросил Воронов.

– Через десять часов каждая пятая пушка на линкорах, по одной на эсминцах и треть истребителей. И около двух часов на саму замену.

– Это мало.

– Быстрее никак. Итак делаем все, что можем.

– Ясно, – Воронов еще разлил. – А что с боевыми дроидами?

– С этим еще сложнее, – ответил Лисицын. – Почти двое суток ушло на поиски завода, который согласится их выпускать, все же это тяжкое преступление. В итоге пришлось решать вопрос через «Черное Солнце».

– Пошел на сделку с дьяволом, – ухмыльнулся Воронов.

– Когда все закончится, мы всех их ликвидируем, – теперь уже ухмыльнулся Лисицын.

– Отлично, считай, что согласовано. Так когда поступят дроиды?

– Через двенадцать часов будет две сотни, – ответил Лисицын. – Хотя меня больше напрягает «Черное солнце», как бы они этот заказ себе не оставили. Мы их втемную используем, лишь бы информация не ушла, куда не следует.

Воронов нахмурился.

– Нам это мало поможет, – он встал.

– Подожди, – остановил его Вячеслав. – Вот отчет от Тота.

Он перекинул сообщение с браслета на компьютер в кабинете.

– Так он себя сейчас решил назвать, наш тысячелетний искусственный разум, – уточнил Лисицын.

Воронов открыл отчет и прочитал первые несколько строк.

– Слава, ты читал?

– Нет еще.

– Смотри, – Воронов указал на экран. – Это смоделированная броня кораблей противника. Состав и структура. Такое вообще возможно?

Лисицын посмотрел в экран – то, что он увидел, сложно представить. Казалось такую структуру физически невозможно создать.

– Значит главное не из чего, а как. Будем надеяться он прав с оружием, – ответил он.

–Ладно, – сказал Воронов. – Барсов покажет тебе кабинет. Тут рядом. Займись пока эвакуацией и беспорядками. Докладывать по обстоятельствам. Работай.

– Разрешите идти.

– Погоди, ответь на один вопрос, – Воронов встал и прошелся по кабинету, подбирая слова:

– Я все же не могу тебя понять. Ты назначил в Кэмпсе комендантом Олега Царёва, того самого, которого месяц назад настаивали отправить в отставку все кому не лень. Почему?

Вячеслав тоже поднялся и подошел к гененералиссимусу.

– Ты в курсе, что Царёв потерял всю семью?

– Нет, – Воронов слегка удивился. – Я несколько раз перечитывал его личное дело. Там этого нет.

– Он много лет назад служил в отряде моего брата Валерия, – продолжил Лисицын. – Как-то раз его позвали родители на семейный праздник в загородный дом. Кажется, они занимались цветами, неплохое малое предприятие. Валерий отпустил Царёва чуть позже оговоренного. Когда Царёв прибыл на место, то обнаружил в доме чужих людей. Компания молодых ублюдков, золотой молодежи, заигралась настолько, что начали убивать людей. На этот раз им попался маленький уютный домик среди леса. Мать и сестру изнасиловали на глазах у отца. В момент, когда пришел Царёв, они глумились над трупами. Олег их всех убил. По одному. После смерти моего брата всю информацию о Валерии Лисицыне зачистили. Так под зачистку попал и эпизод с Царёвым.

– Какое это имеет отношение к делу?

– Мой брат любил говорить, – ответил Вячеслав. – Не смог кого-то спасти, спаси другого. Неудача не повод останавливаться, а стимул бороться. У Царева после этого сформировалось стремление спасать беззащитных людей. К тому же он люто ненавидит заводчан и взятки. Ведь до его семьи, как потом выяснилось, были и другие, но родители этих уродов откупались всеми правдами и неправдами. А в нашей ситуации это очень полезно, не хотелось бы, чтобы места в эвакуационном конвое выкупались. Нам нужны не богатые, а умные люди в первую очередь. Словом, он идеальный кандидат. Можно уже идти?

– Да иди ты уже, – Воронов невольно улыбнулся.

Лисицын вышел и пересек широкий коридор. Его кабинет немногим меньше кабинета Воронова, но стол для проведения совещаний там оказался такой же большой. Первым делом генерал-командующий убавил яркость света. Следующий час Вячеслав провел, раздавая индивидуальные инструкции каждому агенту СОП.

В половине десятого, его часы все еще выдавали время в Кэмпсе, пришел доклад о первом корабле, поднявшемся с Земли. Вскоре число этих кораблей стало расти. По сути, при выходе на орбиту очередного транспорта, КВБ передавало эвакуируемых из своей сферы ответственности в сферу ответственности Корпуса космических сил.

Еще час он потратил на переговоры с комендантами городов. Он указывал на ошибки тем, кто отставал, и выяснял причины успехов у тех, кто справлялся с эвакуацией лучше. Затем снова связывался с отстающими и давал указания.

В двенадцать минут одиннадцатого раздался звонок, предупреждающий о начале сеанса связи. Перед ним появился генерал ККС Филатов – он же капитан флагмана:

– Докладываю, в семистах тысячах километров от Земли обнаружен корабль хвигов. Корабль шарообразный, диаметр три тысячи четыреста пятьдесят километров. Выходит на орбиту Земли по пологой траектории. По расчетам через семь часов он выйдет на высоту Луны, возможно столкнется.

– Эвакуационный конвой, – продолжал капитан, – формируем на высоте сто километров. Высота «Стремительного» сто десять километров, остальной флот от ста пятнадцати до ста двадцати километров. Доклад окончен, жду указаний.

Лисицын сначала захотел вызвать Главнокомандующего по связи, но передумал и пошел к нему в кабинет. В приемной он на секунду задержался и спросил Барсова:

– Игорь, почему капитан назвал противника хвигами?

Адъютант мрачно взглянул на генерал-командующего:

– Хвиги – это демоны ночного неба из древней легенды. Если летчику перед ночным вылетом вместо прощай, сказать до свидания, то хвиг разрушит его самолет, разорвет его тело и заберет душу. Они пожирают тех, кого ждут.

– Так вот почему в ККС не принято желать скорейшего возвращения.

– Именно, – ответил полковник. – Потому что в космосе всегда ночь. Но это очень древняя легенда и ее мало кто знает.

– Благодарю за пояснение, – сказал Лисицын и зашел в кабинет.

– Флот уничтожен, – сказал Воронов, увидев его. – Целиком, больше половины всего земного флота за несколько минут. И это их не задержало, они добрались сюда раньше, чем мы думали.

– Намного, – подтвердил Вячеслав. – Они могут напасть в любой момент. Есть предложение.

– Говори.

– Мне нужен один линкор, два эсминца и три звена истребителей с новым оружием из первой партии.

– Полноценная боевая группа, – уточнил Сергей. – Значит, следующие два часа мы будем безоружны.

– Нет, – возразил Вячеслав. – Мы отправим конвой через пять часов. Раньше его не собрать, а перевооруженная группа будет все это время сопровождать флот.

– Рискованно, – заметил Сергей. – Если хвиги нападут раньше, мы поставим под удар и конвой.

– А если отправим конвой без охраны или по частям, и на них нападут даже малые силы, их уничтожат.