Добывая «Биркин». Как обвести вокруг пальца люксовый модный бренд и заработать на этом миллионы

3. «Веспа» и Венера

Через две недели знакомства с достопримечательностями и ночной жизнью Барселоны (благо завтраки в моей гостинице начинались в шесть утра, сразу после последнего звонка в ночных клубах) я вдруг вспомнил, что я здесь не в отпуске. Мне нужно было найти квартиру.

Платя по $120 в сутки в гостинице Hotel del Pi, я не очень-то укладывался в бюджет. Конечно, точного своего бюджета я и не знал, но выбрасывать $4000 в месяц за кровать и душ мне показалось дороговато. Настало время охоты на квартиру.

В агентстве по недвижимости мне вручили анкету для заполнения, и я послушно сел на стул, на который указала девушка за стойкой администратора. Я испытывал несвойственное мне волнение; возможно, в этом была виновата особая атмосфера, напоминавшая зал ожидания в автоинспекции или больнице.

Ломая голову над вопросами (анкета была, конечно, на испанском), я наконец понял, что на самом деле являлось причиной моих переживаний. Вплоть до этого дня единственное, что мне нужно было сделать, чтобы вернуться домой, это купить билет на самолет. Сейчас же, отвечая на вопрос «количество спальных комнат», я осознал, что вне зависимости от их количества я буду жить в Испании. Как только я найду квартиру, мне не нужно будет лететь через океан, чтобы попасть домой. Теперь мне нужно создать свой дом здесь, на этом берегу океана. Пришло время повзрослеть и начать более серьезно относиться к моей новой жизни. И, конечно, я нервничал. Но опять же, не стоит забывать, что, как говорят, когда мы нервничаем, в нашем теле происходят такие же химические реакции, как и во время влюбленности. А мои чувства к Барселоне, с уверенностью можно сказать, были настоящими.

Ни с одним из тех кошмаров, которыми многие меня пугали, я пока не столкнулся. Несмотря на языковой барьер, я легко контактировал с людьми. Все испанцы учат английский язык в школе, но заставить их говорить на нем еще та проблема. Но и этот код мне удалось взломать достаточно быстро: их сдерживало только смущение. Потому, как только я начинал говорить на своем очень плохом испанском, они были просто счастливы перейти на их не столь плохой английский. Этот барьер я легко перепрыгнул. (В дополнение ко всему, поскольку Барселона уже уверенно стоит на пути превращения в «новый Париж», я постоянно встречался с приезжими из других европейских стран. Все они в той или иной степени говорили на английском.)

Я не испытывал ни чувства одиночества, ни изоляции, ни ностальгии; я не скучал по драйв-кафе[15], торговым центрам, трейлер-паркам или по правилам распития алкоголя. Раньше я и представить себе не мог, что когда-нибудь перееду жить в Европу, и вот я здесь и счастлив как никогда.

Тем не менее, даже несмотря на все мои логические доводы и усиливающуюся любовь к Барселоне, я испытывал противоречивые чувства, сидя на пластиковом стуле в этом офисе, уставившись в черно-белую анкету и думая об одном незыблемом обстоятельстве: как только договор на аренду квартиры будет подписан, я стану экспатом[16].

Благодаря строительному буму, охватившему Барселону, в агентстве мне предложили сотни вариантов разных квартир, но я не мог найти походящей. Тому было несколько причин, и одна из них – мой агент. Каким-то образом я успел привыкнуть к булыжным мостовым, по которым мы тряслись на его скутере «Веспа». Но на самом деле я просто боялся ошибиться: стандартный договор аренды в Испании подписывается на пять лет (и в отличие от брака прервать его невозможно).

Мне показали много прекрасных квартир, а мои требования ужались до стандартных: район, район и еще раз район. Я не мог найти себе место для жизни. Свои поиски мы сузили до границ районов Эшампле, Эль Борн и Готического квартала.

Эшампле – плавный переход из жизни в Провинстауне к жизни в Испании, к тому же я легко мог дойти пешком домой после похода по ночным клубам.

Эль Борн известен своими ультрамодными галереями, бутиками и авангардными ресторанами, расположенными недалеко от музея Пикассо. Его по праву можно назвать испанским Сохо. Не было случая, когда бы этот район вызвал у меня чувство разочарования.

Моя гостиница находилась непосредственно в Готическом квартале, известном своим бульваром Рамбле, километровой пешеходной аллеей, по обеим сторонам которой растут платаны. У меня уже вошел в привычку утренний моцион по Рамбле, дополненный кофе «Кортадо» со льдом. (Мне страшно нравилось, что в моем новом городе сентябрь – это еще лето.)

Я безрезультатно метался между этими тремя почти идеальными районами и уже хотел доверить решение моего квартирного вопроса судьбе, но у меня и здесь был полный провал. Бросить монету я не мог, потому что не нашел бы монету с тремя сторонами; магический хрустальный шар остался на хранении в Америке, а мой испанский был не настолько хорош, чтобы объяснить концепцию жребия на спичках.

Я застрял и уже начал задумываться, не приведет ли меня моя фобия принятия ответственных решений в ночлежку.

Но мне не следовало волноваться. В моем случае стрела Купидона прилетела в двухсотлетний, недавно реконструированный дом. Я всегда был романтиком, и это была самая настоящая любовь с первого взгляда. Здание находилось непосредственно на бульваре Рамбле и воплотило в себе все то, что я больше всего люблю в испанской архитектуре. Шесть этажей стекла и камня украшали окна с коваными французскими балконами. Здание привлекало одновременно и очарованием Старого Света, и запахом свежей краски. Два нижних этажа после реконструкции превратились в застекленное пространство, в котором разместилось роскошно оформленное с помощью мрамора и красного дерева лобби. Все это напоминало творения Ай Эм Пея[17] или собор Святого Патрика.

Мое сердце колотилось еще до того, как я вышел из лифта, и, пройдя по пешеходному мостику, сделанному из стекла и металла, подошел к массивной двери в квартиру. Распахнув ее, я увидел белоснежные стены и новый пол из светлого дуба. Огромные окна (большая редкость для испанской архитектуры) наполняли квартиру светом. Крыши соседних домов, прекрасный вид на которые открывался из окон, добавляли ощущение пространства.

Открыв дверь из двойного стекла и выйдя из гостиной на большой балкон с видом на башню Олимпийского парка, я решил, что подпишу договор на аренду. Дни, проведенные в поездках на «Веспе», закончились, теперь уже официально.

Гостиница Hotel del Pi была всего в двух кварталах от моего нового дома, но если прибавить к ее пяти этажам два гигантских чемодана (которые были тяжелее меня), толпу туристов, бесцельно слоняющихся по Рамбле, и эту чертову мостовую, складывалось впечатление, что здесь не меньше двух миль. Потный, но непобежденный, я все же добрался.

Дом, мой милый дом… Полдня я наводил порядок, разбирал чемоданы и устраивался на новом месте: составил план расстановки мебели, список предметов первой необходимости и подумал о возможных вариантах оформления окон. День пролетел мгновенно, но с наступлением темноты началась самая настоящая катастрофа. Я повернул выключатель и обнаружил, что системе встроенного освещения не хватает двух важных компонентов: света и электричества. М-да… Из любопытства я пошел в кухню и открыл кран с водой. Воды не было. Я все еще не сильно обеспокоился. Утром нужно будет сделать несколько звонков, всего-то! Ночь можно выдержать.

Я уже было забрался в спальный мешок, все это напоминало мне поход, не хватало только маршмеллоу и яркой Венеры на ночном небе. Нет, ничто не испортит мне первый день в новой квартире. Сбегав в ближайшую лавку за углом, я купил пару коробок свечей, упаковку воды в бутылках и немного вина. Новый план уже созрел: ужин при свечах.

Захватив в лобби пару меню, довольный своим неиссякаемым оптимизмом, я вернулся в квартиру, но стоило мне взять в руки телефон, как план, а вместе с ним и оптимизм рухнули. Телефон был мертв. Я открыл бутылку вина. М-да… Моя Венера превращалась в огонек сигнальной ракеты.

Сохраняя как можно больше позитива, через полбутылки вина я пришел к единственному ободряющему меня решению: чемоданы могут оставаться на своем, черт возьми, месте. Продолжая сидеть в темноте и пить вино, я свою жизнь легче не сделаю. Я собрал все самое необходимое в сумку и направился обратно в гостиницу.

На следующее утро после завтрака, с больной головой, я сделал несколько звонков из гостиничного номера и узнал, что коммунальные услуги в моей квартире будут подключены не сразу, а точнее, не раньше, чем через девять или десять дней. Проблемы со светом, как выяснилось, полностью ложились на плечи арендатора. Все, что касалось переезда в новую квартиру, без сомнения, можно отнести к одной из культурных особенностей Испании. И по сравнению с Америкой ее, на мой взгляд, трудно назвать милой. Не удивительно, что договоры аренды у них составлялись на пять лет, кому же захочется переезжать еще раз.

4. Отбиваясь от неудач

Чуть меньше чем через две недели в моей квартире были все мыслимые новомодные современные удобства: вода, электричество, телефон, свет и кровать. Я был в полном восторге от того, что наконец могу начать вить свое гнездо.

Нельзя сказать, что мой путь был устлан розами. Культурных особенностей, связанных с переездом, оказалось гораздо больше, чем я предполагал вначале. Будучи без памяти влюблен в этот дом и находясь в абсолютно мечтательном настроении во время своего первого визита, я совершенно не обратил внимания на одно вопиющее упущение архитектора: полное отсутствие подсобных помещений. Возможно, для кого-то это и не стало бы большой проблемой, но для меня ситуация была близка к катастрофической.

Единственное, что у меня сейчас было в большом количестве, это одежда, и я с содроганием думал о вещах, оставленных на хранение. К счастью, австралиец, который устанавливал у меня свет, подрабатывал еще и плотником (он же еще и чинил окна, поди разберись).

Мои финансы к тому времени уже понесли значительные потери, но что такое какая-то пара тысяч долларов по сравнению с тем удовольствием, которое мне доставит большой шкаф? К тому же я разумно предположил, что он может послужить и гробом, когда я сойду в свою нищенскую могилу. Поймите меня правильно, обычно я всегда рад свободному времени, но к этому моменту я был больше чем просто готов начать опять получать зарплату. И теперь, когда я (почти) обосновался, мне не терпелось сдвинуть с мертвой точки ювелирную историю.

А потом позвонил Вард. Он начал разговор немного странно и как-то сразу переключился на пространные рассуждения о сложности таких вещей, как логистика и ценообразование. Постепенно я начал понимать, что за всей этой крученой речью скрываются два не требующих много слов факта, вытекающих один из другого. Факт первый: он не собирался переводить свое производство в Барселону, отсюда факт второй: я не буду работать на него. Из всего этого вытекал третий, личный факт: я был в полной заднице.

Мне удалось справиться с нарастающей паникой, я заверил Варда, что буду в порядке. Мы попрощались и, вернув телефонную трубку на подзарядку, я попытался спокойно оценить масштабы бедствия. Да, согласен, здесь нет ни слова правды, я был на грани нервного срыва. В итоге я имел: пятилетний договор на аренду квартиры, отсутствие рабочей визы и значительный языковой барьер. Единственное, что мне оставалось, – найти нелегальную работу за небольшие наличные деньги, где от меня требовалось бы только спрашивать имя посетителя и принимать заказы на пиво. Я был по уши в дерьме и без a paleta[18].

Я решил поступить как настоящий мужчина. Позвонил маме.

К счастью для меня, моя мама не относится к типу традиционных мам. Она не стала бы сходить с ума от одной мысли, что ее первый ребенок оказался в чужой стране без какой-либо возможности заработать честную сотню долларов.

Нет, в безвыходных ситуациях моя мама проявляет невозмутимое хладнокровие. Люди часто находят в ней сходство с актрисой Тайн Дейли из старого детективного сериала «Кэгни и Лейси». Подобно Лейси, моя мать никогда не поддается ни на какие уловки, она чувствует обман за версту. Возможно, это не всегда хорошо (например, когда я в шестнадцать лет пропускал свой «комендантский час»), но сейчас это было то, что доктор прописал. Мне нужен был разумный, практичный совет, а не слова, которые усилили бы мое и без того паническое состояние. И как всегда, она была спокойна, как удав.

Она напомнила, что мою профессию у меня никто не отнимал. Я все еще остаюсь хорошим парикмахером и визажистом, и еще важнее, она напомнила мне старую поговорку о том, что, ступив в дерьмо, надо постараться выйти из него с ароматом роз (a paleta в этом контексте не нужна). Также мы договорились, что на Рождество я обязательно прилечу во Флориду. Помимо того, что я увижусь с друзьями и семьей, по которым я очень соскучился, у меня будет возможность съездить на север и совершить налет на свое хранилище. (Мне не хотелось, чтобы деньги, потраченные на шкафы австралийца, были выброшены на ветер.)

Я поспешил закончить разговор, пока у нее не истекли запасы воодушевляющих меня аргументов, фраза «главное – это здоровье» была бы слишком депрессивной для меня. После нашего разговора я почувствовал себя значительно лучше, это правда.

Только я повесил трубку, как раздался еще один звонок. Это был отец, наш семейный комик. В его случае в теле итальянца ниже среднего роста уместилась очень большая индивидуальность. Я редко обращаюсь к нему за советом, но в тот вечер мне было важно услышать историю, которую он рассказал. Он напомнил о моих юношеских амбициях, о которых я почти забыл.

Когда мне было пятнадцать лет, больше всего на свете я хотел поехать в Париж со своими одноклассниками из французской группы. Мои родители, которые никогда не были в Европе, сказали, что на поездку я должен заработать сам. Сумма в $900 тогда была для меня целым состоянием, и мне нужно было что-то придумать, чтобы ее добыть.

После долгих раздумий я разработал план, в реализацию которого требовалось вложить немного денег и много сил и времени. Мне со своими ресурсами подростка (времени у меня было достаточно, денег совсем немного) план подходил идеально. По выходным мой отец играл в гольф загородном клубе «Галифакс» (около часа езды от Бостона), клуб и стал местом реализации моего плана. Каждый выходной в течение трех летних месяцев я в шесть часов утра (столь ранний подъем не доставлял мне никакого удовольствия) уезжал с отцом в клуб, брал в аренду машину для гольфа и ставил в багажник «кулеры» собственного производства (два ведра, заполненные льдом). Это была моя передвижная торговая точка: я продавал картофельные чипсы, сэндвичи (свежеприготовленные своими руками) и газировку. Вплоть до вечера я объезжал поля, продавая все это раскрасневшимся игрокам в гольф с существенной наценкой. Сработал ли мой план? Oui, а вера в творческий подход осталась со мной на всю жизнь.

Я думаю, своим рассказом отец пытался донести до меня, что если в пятнадцать лет я смог привезти себя в Париж, то двадцать лет спустя я выживу и в Барселоне. Но, зная своего отца, вполне возможно, он намекал и на то, что, если все мои попытки ни к чему не приведут, у меня всегда остается возможность зарабатывать на торговле в каком-нибудь испанском гольф-клубе.

В любом случае я выжил. Благодаря предложению моей мамы приехать домой в тот год я дважды отмечал Рождество: один раз с семьей, второй раз – когда почтальон доставил мне посылки с богатством из моего хранилища. Я провел почти целый день, отбирая самые ценные приобретения, и отправил почтой двадцать семь коробок. По крайней мере, теперь мой дом выглядел так, будто у меня была хорошо оплачиваемая работа.

Главное, чему научили меня годы, проведенные в рекламной индустрии, – нельзя недооценивать внешний вид.

В окружении моей коллекции новинок моды, и обладая стереосистемой «Макинтош», я смог убедить себя (пусть даже и временно), что у меня все не так уж и плохо. Но счета продолжали приходить. Однажды, когда я в очередной, наверное уже в восьмисотый, раз перекладывал свои свитеры, до меня вдруг дошло, что эту груду кашемира я больше не ношу. Барселона находилась во власти зимы, температура упала почти до десяти градусов тепла, не совсем подходящая погода для варежек и толстых свитеров. Настало время уменьшить свои запасы. Мой взгляд упал на люксовый кашемировый шарф в шотландскую клетку марки Polo Ralph Lauren, который я купил год назад и надевал только раз.

Первая мысль, которая пришла мне в голову: найти ближайшую комиссионку. Но подумайте, если мне здесь не пришлось согреваться шарфом в непогоду, то и никому другому он не пригодится. И тогда я вспомнил про eBay[19]. Обычно я всегда был покупателем, сам никогда ничего не продавал, но не думал, что это будет сложно. Отличная цифровая камера у меня была. Оставалось сделать пару снимков и написать несколько предложений… Если уж Велма Винклемейер из Вермонта смогла прилично заработать на своих вязанных крючком чайных скатертях и салфетках с узорами, навеянными библейскими мотивами, то у меня были неплохие шансы успешно продать дизайнерский шарф (хотя, конечно, целевая аудитория у нас, скорее всего, была разная). Но что я терял?

5. Успех «Китайского рагу»

Вы ведь знаете, что для того, чтобы научиться делать что-то новое хорошо, требуется время. Так вот со мной, конкретно в случае моей первой вылазки в мир предпринимательства на eBay, все было в точности до наоборот. Мой шарф, купленный в Коннектикуте[20] в аутлете Polo Ralph Lauren за $99, вызвал вспышку конкурентной борьбы среди участников интернет-аукциона и непостижимым мне образом был продан за $430 парню на Среднем Западе[21]. Думаю, он по-настоящему любил шотландскую клетку (а может, просто замерз).

После такого достаточно неожиданного сюрприза я начал смотреть на свои вещи совсем в другом свете. Теперь мне не грозил голод. Откровенно говоря, как совладелец ТЕАМ, каждый месяц я гарантированно получал $2000 из прибыли компании. Однако я хорошо понимал, что источник дохода не бездонный и настало время расстановки приоритетов.

Сначала под нож шла только одежда, но скоро я начал приглядываться и к другим предметам. Я имею в виду, сколько раз вы будете читать одну и ту же книгу? К тому же, если честно, всегда можно сходить в библиотеку. Скоро я выставил на eBay определенное количество своих книг, некоторые из них были в первом издании.

Хорошо, если уж быть абсолютно откровенным, я хотел бы с большим хладнокровием продавать свои книги. Да, конечно, я любил свою одежду, но одежда – это всего лишь одежда, а книги… К ним я отношусь скорее как к друзьям. У меня были два любимых писателя – Лилиан Хеллман и Трумен Капоте, и было несколько их книг первого издания. «Пентименто»[22] – одна из самых любимых, я перечитывал ее по крайней мере один раз в год, каждый раз восхищаясь полным сарказма остроумием Лилиан Хеллман. Есть что-то особенное в ее дерзкой, яркой, по-своему смелой манере, то, что задевает меня за живое. А Капоте поражает умением идеально сочетать саркастический юмор и сдержанную эмоциональность, говоря о серьезном. Сколько еще писателей способны написать книгу о жестоком семейном убийстве, удачно используя при этом остроумные шутки?

Очевидно, что для меня этих двух авторов объединяло чувство юмора, которое проявлялось в их сюжетных линиях часто весьма неожиданным образом. Юмор необходим человеку для того, чтобы выживать, и когда я читал книги Хеллман и Капоте, понимал, что учусь остроумию у мастеров. Ирония заключается в том, что именно признание этого факта облегчило для меня принятие решения о продаже книг. Я навсегда запомнил их главные уроки юмора, решительности и творческой изобретательности. Что может быть лучше в стремлении подражать учителям, чем использовать их для того, чтобы начать самый прекрасный и смелый период в своей жизни? («Пентименто» я оставил себе, ведь неизвестно, когда мне вновь понадобится освежить уроки.)

Однако я быстро понял, что получил первую ощутимую прибыль совсем не благодаря своей деловой хватке или проницательному чувству стиля. В действительности для того, чтобы успешно пользоваться eBay, не так уж много чему нужно учиться. Я выставлял что-либо на аукцион и резервировал нижний порог стоимости (самую низкую цену, за которую я был готов этот предмет продать).

Больше всего мне нравились семи- или десятидневные аукционы, заканчивающиеся в воскресенье вечером, когда большинство людей находится дома. (Мои расчеты базировались на «eBay время», хорошо известном под названием «Тихоокеанское стандартное время», поскольку самое большое количество пользователей этой интернет-площадки проживает в США.)

После этого я садился и ждал. Последние минуты были самыми волнительными. Именно в эти минуты могла начаться «война ставок». Последние шестьдесят секунд я обычно сидел как прикованный к стулу, продолжая нажимать на кнопку «обновить», в надежде на то, что ставка повысится.

Принадлежавшее мне первое издание «Завтрака у Тиффани» Трумена Капоте (с автографом автора и почти в идеальном состоянии) принесло около тысячи. Это была полоса удачи! С каждым заработанным долларом боль потери становилась все слабее.

Следующее посещение хранилища в Бостоне значительно расширило «перечень моих товаров» (и съело приличное количество милей из накопительного ТЕАМ-счета программы поощрения пассажиров).

Я продал целую библиотеку и всю заслуживающую достойного места в гардеробе зимнюю одежду от лучших дизайнеров. Моя новая «карьера» оказалась прибыльной.

Я не сомневаюсь, что в самом начале моих eBay-приключений каждый, кто был в курсе моей личной жизни, считал меня невменяемым. Уверен, что родители вздрагивали каждый раз, когда соседи спрашивали, чем их сын зарабатывает на жизнь. В местных сообществах пенсионеров Флориды принято считать, что «гуру по eBay» не может зарабатывать так же, как врач или адвокат. Но так как моя мама заботливо продолжала ежемесячно посылать мне посылки, я предполагаю, они не так уж сердились.

Мои американские друзья после того, как я эмигрировал в Барселону, больше уже ничему не удивлялись. Тем не менее их вялая реакция на мои рассказы об успехах на аукционах говорила о том, что они относились к этому как к моей очередной причуде.

Как бы то ни было, у меня действительно не было ни бизнес-плана, ни серьезной программы. Мои пенсионные накопления тоже не впечатляли. На что совсем не обращали внимания, так это на то, что я проводил свои дни, валяясь в пижаме, и при этом зарабатывал. Для меня это было важнее, чем пакет льгот любой компании из списка «500 успешных компаний» Америки.

Мне удалось неплохо заработать, когда я выставил на продажу альбом фотографий Брюса Вебера «О Рио-де-Жанейро» в безупречном состоянии. В борьбе за него разгорелась настоящая война ставок. Альбом был продан за $500, но помимо этого я получил много сообщений, в которых содержались просьбы о книгах Вебера. Его последняя книга «Клуб «Китайское рагу» в Штатах, не успев оказаться на полках магазинов, моментально продавалась.