Оттепель. Действующие лица

411

Прислушаемся к рассказу самого Б.: «Сделал три экземпляра, один оставил себе, два послал в „Знамя“ и в „Юность“. В то время жил под Москвой, в Москву приезжал раз в неделю мыться. В один из приездов – звонок от Кожевникова из „Знамени“ и водитель с запиской от Катаева из „Юности“. С разницей в полтора часа. За эти полтора часа успел побывать в „Знамени“ и согласиться на публикацию. Потом бродил по бульварам в худом плащишке, не зная, что делать. В „Юности“ Катаев встретил словами: приветствую ваше появление в литературе. Спустя пару минут добавил: я, автор „Сына полка“, при своих подчиненных не стесняюсь сказать, что мои розовые сопли, мой социалистический сюсюк ничего не стоят по сравнению с вашей вещью. ‹…› Автор сидел в своем синем плащишке, и чем больше слышал похвал, тем ниже опускал голову. Наконец последовал вопрос: в чем дело, у вас что-то случилось? Ответ: случилось, рассказ уже отдан в „Знамя“. Какой поднялся крик, принесли договор, убеждали подписать, обещали, что проснется знаменитым. Он не подписал, не мог изменить слову» (Кучкина О. «Момент истины» Владимира Богомолова // Нева. 2006. № 1).

412

Аппарат ЦК КПСС и культура. 1958–1964. С. 533.

413

Слово пробивает себе дорогу. С. 217.

414

Огрызко В. Факты без ретуши. М.: Лит. Россия, 2021. С. 125.

415

В первоначальной версии роман назывался «Убиты при задержании», затем возникло «Взять их всех!..» и наконец – слово самому автору: «В 1979 году, как проницательно в 1974 году рекомендовал И. С. Черноуцан, я без труда восстановил главное название романа „Момент истины“, а в скобках обязательно указывал („В августе сорок четвертого…“), дав расшифровку понятия „Момент истины“ как „момента получения информации, способствующей установлению истины“, это название наиболее емко и точно отражало суть романа».

416

Это не совсем так. На самом деле, первой была «Литературная газета»: 1 января в статье «Герои, о которых не знали» Б. Галанов назвал роман героическим; затем «Литературная Россия», где А. Елкин 3 января в рецензии «На свинцовом ветру» нашел роман «в высшей степени современным»; 8 января к общему хору присоединилась «Комсомольская правда» с откликом Л. Корнешова «Это и есть война…», где роман был представлен как «удивительная книга, написанная мастером очень большого и честного таланта». И наконец, – фиксирует Б. этапы своего триумфа, – «14 января в газете „Правда“ (Центральном органе ЦК КПСС) была опубликована статья „Люди высокого полета“, в которой С. С. Смирнов – глубоко уважаемый мной человек и писатель, чье мнение для меня было особенно важным, весомым и ценным, в наиболее, пожалуй, основательной рецензии дал высокую художественную оценку романа: „Впервые в нашей литературе появилось произведение, убедительно и глубоко показывающее „черный хлеб“ повседневного труда контрразведчиков – физические, психологические и чисто технические особенности их профессии… Роман отличается высоким профессионализмом самого автора и всех его героев“».

417

Биккенин Н. Как это было на самом деле. С. 168–171.

418

Публикация повторена в журнале «Свободная мысль – XXI» (1995. № 7).

419

Кучкина О. «Момент истины» Владимира Богомолова // Нева. 2006. № 1.

420

«Когда я поступал в Литинститут, принес стихотворения и два рассказа по четыре страницы», – рассказал Б. в разговоре с С. Шаргуновым (Шаргунов С. Памяти Юрия Бондарева // Юность. 2020. 29 марта. https://unost.org/authors/sergej-shargunov-o-yurii-bondareve-i-razgovor-s-nim/).

421

Полвека спустя Ю. Бондарев вспоминал, как главный редактор «Молодой гвардии» А. Макаров просил его пойти на компромисс: «Представьте: он стал на колени: „Юра! Умоляю! Нас разгонят. Уберите конец – я уже сдаю повесть в набор!“ Я посмотрел – у него чуть не слезы на глазах. „Батальоны…“ ему нравились до сумасшествия. Я говорю: „Господи, но что ж я буду делать со своей совестью?“ И тут я допустил слабость – потому что в книге, разумеется, мой конец печатать не стали, то есть не решились рисковать. А потом случилась беда – при переезде с квартиры на квартиру я потерял эти странички, и как ни силился потом, так и не смог по памяти восстановить текст. Я прекрасно помню содержание этих страниц, но текстуально восстановить их не могу с тем настроением и той болью» (Книжное обозрение. 2005. № 18/19).

422

Сравнительно недавно обозреватель «Коммерсанта» М. Трофименков даже изумлялся: «Как и почему литературным знаменем антисталинизма стал „Один день Ивана Денисовича“, на фоне „Тишины“ кажущийся пасторалью и кондовым соцреализмом?» (Трофименков М. Лейтенант советской прозы: Умер Юрий Бондарев // Коммерсантъ. 2020. 29 марта).

423

Вторая книга «Тишины» под названием «Двое», завершающаяся впечатляющей картиной чудовищной давки на похоронах Сталина, появилась тоже в «Новом мире» (1964. № 4–5).

424

Цит. по: Огрызко В. Советский литературный генералитет. С. 312, 313.

425

А. Ахматова послала Паустовскому телеграмму: «Глубоким волнением и радостью прочла Вашу замечательную статью „Известиях“. Благодарю Вас. Анна Ахматова» (Чуковская Л. Записки об Анне Ахматовой. Т. 2. С. 536).

426

Шаргунов С. Памяти Юрия Бондарева // Юность. 2020. 29 марта. https://unost.org/authors/sergej-shargunov-o-yurii-bondareve-i-razgovor-s-nim/.

427

«Там уж и вовсе ничего нет, – 17 января 1981 года писал Л. Аннинский И. Дедкову, – одно „художество“, которое мне, как и тебе, давно и прочно осточертело, и я, конечно, эту секретарскую прозу в руки не брал. Бондарев среди них тем жалок, что осекретарился прекрасный по природе парень и хорошо начинавший писатель. Сожрали. Нет уж, раз так, то мне проще с каким-нибудь барином вроде Кожевникова, чем с этим ностальгирующим по трудностям счастливцем. Нет, пусть вернется в простые смертные да полокоткается в литературной очереди локтями, тогда я его, может быть, попробую читать. Ибо локти – это хоть и противная, но все ж реальность. А тут – облака» («Я читал тебя и думал, радуясь: вот сошлись, совпали»: Из переписки Льва Аннинского и Игоря Дедкова (1973–1987) // Дружба народов. 2020. № 1).

428

См.: Огонек. 1988. № 43.