– Надежда Александровна, что вас сейчас беспокоит?
– Да что… В нашем-то возрасте известно, какие беспокойства: голова, как чугунная, давление иногда подскакивает. Ну а так, по врачам я не бегаю, ничего для себя не требую.
– А дочка с внучкой к вам как относятся?
– Ой, последнее время я чувствую, что лишней для них становлюсь. Они уж все давно решили. Ведь просто так яму копать не будут…
– Какую яму, скажите поподробнее?
– Ну какую? Обычную. Вроде как трубу меняли, а на самом-то деле это для меня знак был. Мол, пора в могилу.
– Вот поэтому вы и подписали дарственную другой дочери?
– Ну конечно! А этим-то за что я дарить буду? За то, что они меня обижают?
– Надежда Александровна, а они за вами ухаживают?
– Нет, а что за мной ухаживать-то? Чай, я не лежачая! Я и в магазины хожу, и дома, и в огороде все делаю. Они чего-то тоже покупают и приносят, но я ихнего не ем. Еще подмешают чего-нибудь…
Далее позадавал я вопросы и выяснил, что Надежда Александровна полностью ориентирована во времени, месте и собственной личности. Да, фрагменты бреда проскользнули, но они не делали Надежду Александровну опасной для окружающих или самой себя. Именно по этой причине, она не нуждалась в экстренной психиатрической помощи.
Дочь и внучка аж в лице переменились, когда узнали, что Надежду Александровну мы никуда не повезем.
– Да вы не видите что ли, что она дура дурой? Она же городит незнамо чего! Короче, я поняла, взятка вам нужна, вот и все! Ладно, я обращусь, куда следует!
– Уважаемая, обращаться вы можете куда угодно, но тогда будьте готовы ответить за свои слова. В суде.
– Ой, да что вы меня тут пугаете-то?
– Мадам, я не зеркало, чтоб вас пугать.
Веди она себя поприличнее, то рассказал бы я ей, как действовать. Но объясняться с хамкой – себя не уважать.
Прилетел следующий вызов: болит живот у мужчины тридцати четырех лет.
В прихожей, страшно перепуганная молодая женщина, пронзительно закричала:
– Идите быстрей, он умирает!
Больной метался в кровати, по-звериному рыча и завывая.
– Так, показывай, где болит!
– Да вот, вся бочина и живот, и поясница!
– Мочишься нормально? Проблем нет?
– Че?
– Как писаешь?
– Да сегодня чет плохо, как-то помаленьку.
Все понятно. У больного была классическая почечная колика. Камушки расшалились и полезли куда не надо.
Сделали внутривенно ненаркотический анальгетик, внутримышечно – спазмолитик. Больной успокоился, повеселел и в урологию благополучно уехал, от камней избавляться.
Следующий вызов не заставил себя ждать. Поедем на травму ноги у мужчины шестидесяти шести лет.
Открыла нам весьма поддатенькая немолодая женщина:
– У-ха-ха-ха! Проходите, вон он под кроватью валяется! У-ха-ха-ха!
Да, госпожа оказалась права. Снаружи находились голова с лохматыми пегими волосами и плечи. Все остальное было скрыто под кроватью.
– Василий Петрович, ну и как же тебя угораздило-то?
– А <фиг> его знает, – философски ответила голова.
Мои парни вытащили его, и сразу нашим глазам предстало диво дивное: вывих коленного сустава. Не надколенника, называемого в народе «коленная чашечка», а именно вывих самого сустава. Понятно, что врачи-травматологи в своей практике и не такое встречают. А вот ваш покорный слуга увидел воочию впервые в жизни.
Удивительно, но пострадавший как-то не особо страдал от боли. Видимо, хорошую алкогольную анестезию принял. И тем не менее, мы его обезболили качественно, транспортную иммобилизацию выполнили. Ну а потом в травматологию его свезли. Подчеркну, что не в травмпункт, а в травматологическое отделение стационара.
И на сегодня, этот вызов был для меня последним.
А на следующий день, как всегда, приехали мы на дачу. Потом, когда сели пообедать, пришел сосед Федор. Лицо мрачнее ночи, никаких обычных шуток-прибауток.
– Господи, Федя, чего случилось? – всполошилась моя Ирина.
– Беда пришла, откуда не ждали.
– Федя, да скажи ты по-человечески, что стряслось-то?
– С Женей моей беда, – ответил он, едва сдерживая скупые мужские слезы.
– Федор, да мы же ее сегодня утром видели, была жива-здорова! – подключился я.
– Иваныч, а что толку-то? Теперь от нее одна оболочка осталась. Короче, закодировалась она. Раньше-то, как выпьет, так человек. А теперь – дура дурой! И ведь представьте себе, сама закодировалась! Сама! Стервозная стала до невозможности! Подумать только, она теперь меня алкоголиком обзывает!
– Федя, сволочь ты эдакая! – вскричала Ирина. – Ты понимаешь, что меня чуть было инфаркт не хватил?! Да тебе и самому-то надо закодироваться! Ведь все мозги уже пропил!
– Ира, да я в принципе могу и без кодировки не пить. Но у меня нет такого принципа.
В общем, все закончилось тем, что налила ему Ирина. А вот мне запретила категорически. И вдруг вспомнил я утреннюю встречу с Евгенией Васильевной, супругой Федора. Что-то мне тогда показалось в ней необычным. И тут внезапно озарение снизошло: ведь впервые за многие годы я ее трезвой увидел! Взгляд у нее был ясный, разумный, человеческий! В общем, порадовались мы за Евгению Васильевну, вернувшую себе человеческий облик.
Все фамилии, имена, отчества изменены
Беспокойный День знаний
