– Последний раз он когда выпивал?
– Четыре дня назад. Да он ведь не по своей воле прекратил. Блевать начал дальше, чем видит. Полрюмки проглотит и сразу бегом к унитазу.
Вызвал охрану, ждем-с. Кстати сказать, один из читателей, видимо, не умеющий читать, почему-то решил, что ЧОПовцы включены в состав нашей бригады. Так вот, охранники с нами не ездят. Просто скорая заключила договор с ЧОП. И теперь по нашим вызовам приезжает не полиция, а группа быстрого реагирования. И это не слабосильные мужички в мешковатой форме, а молодые, тренированные парни. Вызываем мы их не по телефону, а специальной кнопкой в планшете. Но если имеется явный криминал, например, с признаками насильственной смерти, то, разумеется, мы вызываем полицию.
В скором времени прибыли три богатыря. А затем – ничего страшного не произошло. Дверь была не заперта, а когда мы зашли внутрь, после гэбээровцев, конечно же, то увидели, что больной даже и не думал причинять нам вред. Худощавый, небритый, с голым торсом и в грязных спортивных штанах, он был крайне перепуган и растерян. Охранники хотели было надеть на него наручники, но я не разрешил. Ни к чему это, ведь больной не агрессивен и находится под присмотром. Хм, а прихожая-то действительно вдрызг изрублена!
– Здравствуй, Игорь! Рассказывай, что случилось?
– А вы кто такие? – настороженно спросил он.
– Мы – скорая помощь.
– Да, да, все я понял! Значит, Фадеевы вам забашляли, чтоб меня грохнуть? Ща укольчик сделаете и «привет»?
– Во-первых, никаких уколов мы тебе делать не собираемся. Во-вторых, кто такие Фадеевы?
– А вы вон у той <грязное оскорбление> спросите! – показал он на свою супругу. – Это два брата-акробата, хозяева магазина. Они же ее <циничное описание интимных отношений>!
– Так, а ну прекратил сейчас же! Зачем ты всю прихожую изрубил?
– Затем, что Славик с Димой меня убивать приходили! Они, видимо, ключ подобрали и зашли бесшумно. А потом, прямо так и сказали, что мы тебя грохнем! Но они какие-то непонятные были, плоские, как на фотографии. Их бьешь, а не попадаешь. Ну вот, у меня на кухне топор лежал, я метнулся, схватил его, ну и отбился все-таки.
– А они сейчас здесь?
– Да из квартиры вроде свалили, а теперь…
И тут больной, оборвав себя на полуслове, с ужасом на лице, стал тянуть изо рта нечто невидимое.
– Да <распутная женщина>, проволока! Ща я проколю себе все! Ну что вы смотрите-то, помогите!
– Игорь, пойдем в машину, там мы тебе помощь окажем и в больницу свезем.
– Ага, чтоб вы меня там грохнули, что ли?
– Игорь, успокойся, ничего плохого тебе никто не сделает.
В итоге, больной согласился и был госпитализирован в наркологию.
У Игоря не было ничего интересного и примечательного. Обычный алкогольный делирий в сочетании с алкогольным бредом ревности.
Разрешили обед. Отлично, едем.
Удивительное дело, на Центре сразу аж шесть бригад вместе с нашей. Обычно средь бела дня по стольку никогда и не запускали. Ну что ж, тоже неплохо: это значит, что сразу после обеда нас точно не дернут.
И мое предположение оказалось правильным. Как и в прошлый раз, вызов дали уже около пяти. Поедем к женщине шестидесяти трех лет, которая вены себе порезала, и сама же скорую вызвала.
Раненая сама нам открыла и была живее всех живых. Нигде никаких следов крови не видно. Уже неплохо. Квартира неопрятная, давно не видевшая ремонта, вещи разбросаны.
– Здравствуйте, что случилось?
– Да вот, надоело мне все…
– Ну, показывайте.
Нда… На левом запястье – едва заметные царапки, которыми даже впечатление не произведешь на окружающих.
– Ну и зачем вы это сделали?
– Муж с сыном пьют и безобразничают. Надоели оба. Долг за коммуналку бешеный, а чем платить-то, если они все пропивают? Все идет к тому, что выселят нас и на улицу вышвырнут.
– Ну а смысл какой в том, что вы сделали?
– А может, посадят их? Мне сказали, что есть статья за доведение до самоубийства.
– Статья-то есть, вот только в этом случае никто никого не привлечет.
Для формальности, царапки обработали перекисью и даже повязку накладывать не стали. Вот только мне предстояло в полицию сообщить. Да, мы обязаны это делать даже из-за царапин, если они были нанесены с целью самоликвидации. Хотя, конечно же, эта проверка закончится ничем. По одной простой причине: был выбран заведомо неопасный способ ухода из жизни.
Вот и еще вызов прилетел: психоз у женщины семидесяти семи лет.
Подъехали к добротному частному дому. У калитки встретили нас две женщины: одна постарше, другая совсем молоденькая.
– Это мы вас вызвали. Я ее дочь, а Катя – ее внучка. У нее вообще уже кукушка слетела!
– У кого, у Кати?
– Ой, да нет же! У моей матери! В общем, как все получилось. У нее есть еще и квартира. Мы там ремонтище такой шикарный сделали, кучу денег вбухали. А она взяла и ни с того ни с сего эту квартиру моей сестре подарила!
– Ну а мы-то здесь при чем? Мы ж не адвокаты и не прокуроры?
– А при том, что она дура на всю голову! Представляете, сказала, что мы ее обижаем и убить хотим!
– Ну ладно, сейчас пообщаемся.
Когда мы вошли в дом, увидели опрятную пожилую женщину, вытиравшую кухонный стол.
– Здравствуйте, Надежда Александровна! Давайте-ка мы с вами присядем и пообщаемся.
– Ой, батюшки, а вы скорая что ли?
– Да, скорая.
– Так я вроде нормально себя чувствую. Это вы, что ли, вызвали? – спросила она у дочки с внучкой.
– Да, мы! – ответила дочь. – Сейчас тебя в психушку увезут!
– А ну-ка, прекратите! Пока никто никого никуда не увозит! Выйдите отсюда! Пожалуйста.
