Большой крест

1441год. Новые сенаторы – Николяус Фридерици, Николяус Казмер, Алексиус Шроппе, Николяус Эберко, Михаэль Нигер, Петр Лянгус из Люблина, Йоган Грешиль, Симон Кушнир.

Город получил от короля, в то время уже венгерского и польского две привилегии; обе датированы в Буде. Первая освобождала львовских купцов от всякой пошлины, а другая – совету города было позволено основать столько крамов (магазин – склад) сколько будет нужно, и дана свобода выбирать и назначать переводчиков.

1448 год. Король Казимир, выехал в июле из Люблина и в конце месяца впервые, как король появился во Львове с тем, чтобы начать поход против бессарабского князя Петра. Петр отравил Романа, сына Ильи и тетки короля, и перешел в венгерское подданство, изменив присяге польскому королю, а Александра, второго сына Ильи с матерью выгнал из Молдавии. Они, прибыв к королю во Львов, получили на свое содержание Коломыйскую землю. Король собрал войско под Галичем и выступил с ним в Каменец Подольский, но не начиная никаких решительных действий, вернулся в Литву.

1450-й. В этом году собралось русско – польское рыцарство во второй поход на Молдавию, чтобы посадить на владение Александра».

Ведали ли польские и венгерские короли, русские князья, жители Белоруссии, Литвы, Польши и Львова, что почти через 600 лет на их границах вместо панцирно – конного рыцарства с копьями и мечами, появятся крылатые ракеты с атомными зарядами, а религиозные европейские жрецы попрежнему будут вести борьбу за многолюдье своих паств и доказывать друг другу чья вера правильнее и больше угодна Богу?

ШЕПТИЦКИЕ В БОЛЬШОЙ ПОЛИТИКЕ

Как львовяне стали униатами. Согласно постановлению Брестской унии 1596г. православная церковь Галиции и Белоруссии признала своим главою римского папу и получила свободу в обрядах богослужения. И верные греческому обряду новоиспеченные католики стали называться «греко – католиками». Богдан Хмельницкий грубо предал договоренности Брестской унии по мнению польской шляхты. Однако, ясновельможные быстро забыли, как веками на украинских землях они жгли православные церкви и сажали на кол православных священников. Раскол религиозных систем сознания привел к вековому расколу между близкими по культуре и языку народами.

Брестская уния была официально расторгнута на церковном соборе православных и греко – католиков во Львове в 1946г. Тогда православный священник Гавриил Костельник, один из инициаторов расторжения унии, был убит возле церкви святого Николая, находившейся у восточного подножия Цитадели.

События 1945 – 1950 годов, происходившие во Львове, по всей Западной Украине и в Польше, тесно связаны с биографиями митрополита Андрея Шептицкого (1865-1944) и его родного брата, политического соперника Пилсудского, – Станислава Шептицкого (1867-1950). Оба брата играли немалую роль в событиях, происходивших на Украине и в Польше между Первой и Второй войнами.

Род Шептицких известен в исторических хрониках с XII века. Один из бояр Шептиц возглавил Галицкую шляхту под Перемышлем и разгромил монголо – татарский отряд, за что был приближен ко двору галицко – волынского князя Льва Даниловича – сына основателя Львова, Данила Галицкого.

После захвата в 1340 году украинских земель польским королем Казимиром III, в Галиции насильственно насаждалась римо – католическая вера. Род Шептицких сопротивлялся, как мог, ополячиванию и латинизации. Однако, понимая слабость украинских князей, Шептицкие активно поддержали Брестскую унию 1596 года. Защищая православную веру, Шептицкие вступают в Ставропигийское братство. Со временем, многие из Шептицких, как и представители других знатных украинских родов, ополячились. Они занимали высокие государственные должности и гибли за Польскую Корону. Шептицкие принимали участие в многочисленных польских походах против Османской империи, татар, казаков, шведов и против Московского царства. Когда турецкий султан наступал на Вену, Шептицкие, под знамёнами польского короля Яна III Собеского, защищали австрийскую столицу. Представители рода Шептицких занимали высокие посты в армиях Польши и Австрии.

В XVIII веке многие Шептицкие являлись высшими иерархами в украинской греко – католической и польской римо – католической церквях. Так, Варлаам Шептицкий был Галицким епископом, Афанасий и Лев Шептицкие были львовскими епископами, а, затем, киевскими митрополитами. При них началось строительство кафедрального собора святого Юрия во Львове. Фасад этого храма украшен скульптурами, имеющими портретное сходство с его основателями.

После раздела Польши Шептицкие перешли на службу австрийскому правительству. Отец митрополита Андрея Шептицкого получил от австрийского императора титул графа и стал почетным членом Мальтийского ордена.

Родовые корни Андрея и Станислава Шептицких по женской линии идут от королевского рода Собесских и австрийского императорского рода Стюартов. Жена Наполеона Бонапарта, австрийская принцесса Мария, была дальней родственницей Шептицких – Фредро. Через Фредро Шептицкие породнились с королями Италии, Португалии, Сардинии. Иван Шептицкий, отец Андрея и Станислава женился на графине Софье Фредро, дочке известного польского писателя, графа Александра Фредро.

Роман Мария Александр Шептицкий родился в 1865 году в родовом имении графов Шептицких в селе Прилбичи, недалеко от Львова, который тогда входил в состав Австро – Венгерской империи. Ребенком Роман имел возможность изучать историю своего народа по старинным книгам, пергаментам, портретам и другим памяткам, находившимся в обширной библиотеке имения. Роман с юношеских лет поставил себе цель сделать украинский народ державным, как при князе Даниле Галицком. Мальчик рос крайне впечатлительным. Его сильно поразило, что Христос сознательно пошел на физические муки и отдал свою жизнь за людские грехи. Мать с удивлением рассказывала своим близким, какую тонкую и чувствительную душу получил Роман от Бога.

Обязательную военную службу Роман проходил в привилегированном кавалерийском полку имени принца Александра Гессенского. Он тяжело владел своим, почти двухметровым, «некавалерийским» телом. К тому же, он тяжело заболел скарлатиной и был списан из армии по состоянию здоровья. После военной службы Роман сказал своей матери, что твердо решил стать священником.

Закончив адвокатуру в Вене, он поехал в Рим и получил аудиенцию у Папы Льва Х11, которому поведал о своём намерении стать священником. Двадцати трех лет от роду, в 1888 году, Роман поступил в Василианский монастырь в Добромиле (теперь Львовская область), где принял имя Андрей. В тридцать четыре года Андрея Шептицкого высвятили на Станиславского епископа, а через полтора года он занял престол митрополита во Львове. В своем первом пастырском письме – послании к украинскому духовенству митрополит писал:

«-…я украинец от деда – прадеда. Нашу церковь и наш святой обряд я полюбил всем сердцем и посвящаю свою жизнь служению Богу. Цель моей работы такова, чтобы всех собрать под стягом Христа. Христова наука – это мое знамя и напутствие. Пусть я умру, и даже в вечности не найду счастья, но чтобы вы, мои братья, были спасены».Он стал пассионарием.

Одним из главных заданий своей жизни А. Шептицкий считал работу над сближением в будущем и объединением исторически разъединенных украинских христианских церквей – Восточной и Западной (при верховенстве западной). Сразу же после революции 1905 года в России, он побывал в Москве и организовал там католическую церковь. Глава Ватикана Папа Пий X после этой акции считал митрополита А. Шептицкого защитником интересов униатской Церкви среди белорусов, россиян и украинцев во всей Российской империи. Авторитет митрополита возрос, и его выбирают членом Австрийской Палаты Сеньоров, членом Галицкого сейма.

Осенью 1908 года А. Шептицкий тайно посетил подпольные общины греко – католиков в Петербурге и в Москве. В 1910-м съездил в США, где встречался с эмигрантской организацией галичан.

Третьего сентября 1914 года русские войска вошли во Львов. Львовская интеллигенция, в том числе и украинская, и все, кто имел деньги, эвакуировались в Вену и другие города. На территориях, подконтрольных Австрии, продолжались массовые аресты православных священников. Многие львовяне обратились к митрополиту Андрею с просьбой образумить австрийские власти и прекратить позорные аресты. Митрополит попытался выразить протест по поводу этих арестов, но по всей Галиции австрийцы объявили военное положение, и в каждом православном видели российского шпиона.

К этому времени в Европе уже образовались два враждебных лагеря: Англия, Россия и Франция с одной стороны, и Австро – Венгрия с Германией с другой. Львовские украиноязычные газеты, обсуждая положение на фронтах, остро ставили национальный вопрос. Все украинские политические партии Львова объединились и выбрали «Главный украинский Совет» во главе с доктором Костем Левицким. Была создана «Украинская боевая управа», которая занялась формированием украинских сечевых стрельцов, выступивших на стороне Австрии. Левицкий обратился к митрополиту Андрею от имени украинской общественности за поддержкой в организации создания украинской национальной армии. Он просил митрополита уговорить своего брата полковника Станислава Шептицкого возглавить легион украинских сечевых стрельцов. Украинский митрополит ответил, что его брат с головы до ног поляк еще с детства – гордый и амбициозный. Вспыхивает, как порох, если что не по нему. Он, единственный из братьев, – поляк по духу.

В середине сентября 1914-го, в одной из воскресных проповедей в Успенском соборе Львова, митрополит Андрей призвал прихожан, несмотря на смену власти, сохранять верность своей греко – католической вере. Эту проповедь слушал русский поп Евлогий, о чём и донес властям. А. Шептицкий был арестован, как австрийский шпион, и, по приказу русского полководца генерала А. А. Брусилова, был депортирован в Россию. Вспоминая об этом историческом факте, Алексей Алексеевич Брусилов пояснил: «что депортировал он А. Шептицкого не за то, что митрополит еще до начала войны был очевидным врагом России, а потому, что он начал снова провозглашать церковные проповеди, откровенно враждебные нам. Галиция – это древняя русская земля, где русины, естественно, были на нашей стороне, кроме партии мазепенцев».

Митрополита сначала привезли в Киев, но, после многочисленных протестов киевских и других украинских греко – католиков, его перевезли в Нижний Новгород. По требованию православного Московского синода, узника перевезли в Суздаль, где находилась тюрьма для «духовных преступников».

В ноябре 1918-го украинские политики Галиции провозгласили Западно – украинскую Народную Республику (ЗУНР). Украинцы почти овладели Львовом, продержав его шесть месяцев в осаде, однако правительство и парламент ЗУНР уже с 21 ноября находились в Станиславове – втором после Львова городе Галиции (Сейчас – Ивано – Франковск). Во многих городах и местечках Галиции власть захватили украинцы, но долго не смогли ее удерживать. В мае 1919 года армия генерала Юзефа Галлера, хорошо оснащенная французами, ударила с Волыни и смяла практически все украинские позиции. Ожидаемая помощь из Киева от правительства УНР не последовала, и Галлер, разбив украинские войска, принялся за наступающую армию Буденного. Поляки тогда заняли Галицию и всю Западную Украину до реки Збруч, ставшей пограничной.

Генерал Антон Иванович Деникин ( 1872-1947) в своих мемуарах сетовал по поводу «двуличия» поляков. Польская армия вместе с Антантой днем помогала белогвардейцам бить большевиков, а ночью пропускала большевистские бронепоезда в тыл их армии. Деникин считал, что сволочи – поляки воспрепятствовали белому движению вырвать победу у красных. Он обвинял также поляков в том, что они всячески поддерживали украинских сепаратистов, разрушая во время очередной смуты единую Россию изнутри. Однако, наши соседи и ясновельможные враги, по своему поступали логично.

После февральской революции А. Шептицкий был освобожден председателем временного правительства Керенским.

В Вене митрополита пригласил к себе император Карл I, встречая его, как национального героя. Это была политическая акция, но митрополит не возражал. По просьбе Карла I, князь Вильгельм Габсбург сопровождал митрополита до самого Львова. Власть во Львове еще прочно удерживало австрийское правительство, хотя поляки уже видели Галицию в составе Польши.

В России свершилась Октябрьская революция. Немецко – российский фронт начал разваливаться вместе с развалом временного правительства. В начале 1918-го немцы вошли на Восточную Украину. Польша начала вводить свои войска в Галицию.В начале января 1919 года Андрей Шептицкий получил письмо от польского генерала Розвадовского. Содержание этого письма говорит о том, что национальные христианские церкви не могли, тем или иным образом, не вмешиваться в ход военных событий.

«Ваше Высокопреосвященство! Преподобный Митрополит!

Я уже имел случай заявить секретарю Вашего В. Пр. и я повторю это письменно, что поиск оружия и телефонной связи в церкви св. Юра не сможет ни коим образом причинить зла главе греко – католической церкви. Я ни на минуту не допускаю, что подобные вещи могут находиться в пределах церкви с ведома Вашего Преосвященства. Относительно обыска у Вашего В. Пр., то он произошел без моего ведома, и я приказал вернуть всю корреспонденцию, которую конфисковали. Одновременно я всенародно заявляю, что до сих пор я не имею каких-либо причин, чтобы применять ограничительные меры к уважаемой личности Вашего В. Пр. Однако я, пользуюсь случаем, чтобы обратить внимание Вашего В. Пр. на нынешнее поведение русинского/украинского духовенства, которое не способствовало смягчению варварского способа ведения войны украинцами. Официальное сообщение, опубликованное в сегодняшних газетах, основывается на достоверных свидетельствах и документах. Ваше В. Пр. сможет оттуда удостовериться, что я был прав, выразив несколько недель назад пожелание, которое, кстати, я повторял несколько раз, чтобы Ваше В. Пр. наполнили своему духовенству о его обязанности подавлять акты насилия, которые постоянно чинятся против беззащитного польского населения, против заложников, военнопленных, санитарного персонала, что бесчестит армию и украинский народ.

Я безгранично сожалею, что Ваше В. Пр. ограничивали свои личные вмешательства в конфликт. Преимущественно, они были безрезультатными, несмотря на то, что их побудительная причина была благородной. Я считаю необходимым, чтобы глава греко – католической Церкви начал проводить официальную христианскую акцию, с помощью которой его духовенство поспособствует смягчению форм войны, которую ведут украинцы, вопреки всем требованиям международного права. Украинское духовенство должно сдерживать давнюю ненависть украинцев к полякам, которую, на протяжении многих лет, прививало коварное австро-немецкое правительство. Эту ненависть не нужно еще больше разжигать, в чем Ваше духовенство, как было замечено, иногда было виноватым.

Беспристрастная, внепартийная, прежде всего, христианская акция со стороны известного князя Церкви, такого, как Ваше В. Пр., всегда способствовала и в будущем еще больше поспособствует установлению добрых отношений между двумя народами, которым Провидением предназначено жить в этой стране общей и мирной жизнью.

Вот почему я в последний раз повторяю это заявление перед польским и украинским народами, и я публикую это письмо, обращенное к Вашему В. Пр. Преподобному Митрополиту, одновременно посылаю Вам, Ваше В. Пр., выражение глубочайшего уважения.

02. 01. 1919 г. Розвадовский, генерал дивизии».

Вместе со своим братом Романом Станислав начинал обучаться в средней школе Лемберга. Характер Станислава был полной противоположностью характеру Романа. Станислав видел себя военным и мечтал о подвигах на полях сражений.

В 1888 году Станислав окончил военно- техническую академию в городе Медлинг и получил звание младшего лейтенанта артиллерии. Его военная карьера была удачной и стремительной. В начале 1890-х он обучался в знаменитой Венской школе верховой езды и стал настоящим кавалеристом, чего не достиг его брат Роман. Ему доверили командовать полком полевой артиллерии в Перемышле, а через два года он был принят в академию Генштаба в Вене, после окончания которой он получил назначение в штаб пехотной дивизии. Получив опыт штабной работы, Станислав продолжил военную карьеру командиром полковой артиллерийской батареи и получил звание капитана. Затем он пять лет прослужил в штабах пехотных дивизий.

Интересен период службы Станислава в качестве военного атташе от австрийского генштаба на территории Маньчжурии во время русско-японской войны 1904 – 1905гг. В этот период он познакомился с графом Игнатьевым Алексеем Алексеевичем ( 1877 – 1954), участником русско- японской войны, первой и второй мировых войн, ставшим генерал – лейтенантом РККА. Игнатьев – автор бестселлера «50 лет в строю». В этой книге Алексей Алексеевич описывает маневры французской армии летом 1906 года, под Компьеном, где французы – «победители» в первой мировой, в 1918-ом подписали унизительный для побежденной Германии Версальский договор. Но, затем, через 22 года в 1940, им пришлось подписывать подобный договор с Германией, но уже в роли «побежденной» страны.

На маневрах под французским Компьеном Игнатьев и Шептицкий встретились, как добрые старые знакомые по Манчжурии. Вот, как об этом пишет Игнатьев:

«В Ляояне австро – венгерская армия была представлена двумя стройными офицерами, затянутыми в зеленые старомодные мундиры. И без того рослые, они казались великанами из-за своих высоких киверов. Старший, полковник Чичерич де Бачан, венгр по национальности, считался одним из выдающихся офицеров генерального штаба своей армии и впоследствии, в мировую войну, занимал ответственный пост. Он говорил исключительно хорошо по-русски, изучив наши нравы, язык и обычаи в доме какой-то купчихи в Казани. В этот город с разрешения русского правительства направлялись иностранные офицеры, командированные на два – три года для усовершенствования в русском языке. Они, конечно, времени не теряли и знали Россию не по книгам, не из окон посольских дворцов, а такой, какой она была в действительности. В память о своем пребывании в Казани Чичерич всегда пил чай, пользуясь подстаканником, подаренным ему купчихой.

Помощником его состоял генерального штаба капитан граф Шептицкий, всю войну не покидавший передового отряда Ренненкампфа»

Тогда, в русско – японскую войну многими подразделениями русской армии командовали многие известные исторические личности: Скоропадский, барон Врангель. Особенно много было немецких баронов. Но перенесемся во Францию на Большие маневры.

«Войска были разведены на большие расстояния и действительно маневрировали, совершая сорокаверстные марши с длительными боями. Жара стояла ужасающая. Глазам не верилось сколько сил и выносливости скрывалось в маленьких, невзрачных на вид пехотинцах в красных штанах. Видно, они хорошо смолоду были кормлены и поены. Однако, никакие материальные условия, казавшиеся настолько выше наших, русских, не могли служить препятствием проникновению в ряды этой армии революционного духа – отзвука русской революции 1905 года. Возвращаясь в толпе военных агентов, верхом, я услышал доносившийся с пехотного бивака незнакомый мне тогда мотив «Интернационала». Его громко и не очень складно пели изнеможенные от тяжелых переходов французские запасные.

– Что они поют? – спросил какой-то иностранец.

– Да это революционная песня! – объяснил несколько сконфуженно сопровождавший нас французский генштабист.

Военные представители малых европейских держав и южноамериканских республик продолжали, однако, возмущаться недостатком дисциплины во французской армии. Отдельно от этой пестро разодетой толпы ехали по обочине дороги только три военных атташе: германский – майор Муциус, австрийский – капитан Шептицкий, и я – исполнявший тогда временно должность русского военного атташе.

– Вы можете рассуждать как вам угодно, но не забывайте, что деды этих маленьких солдат были тоже революционерами, что им не помешало всех нас хорошо высечь. Не правда ли, дорогие коллеги? – сказал капитан Шептицкий и взглянул вопросительно на меня и на Мициуса. – Непобедимых армий на свете нет, – продолжал Шептицкий, – да я впрчем, изверился в так называемых народных армиях после всего, что пришлось наблюдать в Манчжурии. Лучшие русские полки теряли свои боевые качества из-за пополнения их старыми людьми из запаса. При современном развитии техники лучше иметь армии поменьше, но повыше качеством.

Германский майор не выдержал и на французском отчеканил:

– Ну, вы все имеете право изменять как вам вздумается существующий порядок вещей, но мы, немцы, от всеобщей воинской повинности никогда не откажемся. Армия – это школа для немецкого народа. Без армии нет Германии!

– Посмотрите, Игнатьев, – обратился ко мне Шептицкий, рассматривая в бинокль атаку французской дивизии, – как они наступают змейками по открытому полю. Если бы вы могли также свободно пересчитывать японские роты под Ляояном, то, наверно, выиграли бы сражение. (Это через тридцать лет случилось возле реки Халхин – Гол).

Эти слова моего коллеги напомнили мне реакцию французского генерала на мой доклад во Французской военной академии о главных тактических выводах из минувшей русско-японской войны. Генерал со свойственным французам авторитетным и в то же время вежливым тоном заявил, что хотя он и благодарен своему молодому союзнику за интересный доклад, но следовать его советам не собирается.

– Никогда, – сказал он, – французская армия не станет рыть окопов, она будет всегда решительно атаковать и никогда не унизит себя до обороны.

Это было сказано в 1906 году. Бедные бывшие наши союзники, они всегда остаются верными себе, то есть отстают в своих военных доктринах на десятки лет».

Вернемся к военной карьере Станислава Шептицкого. В апреле 1907 года он вернулся в кавалерийскую дивизию начальником штаба. В мае 1912 года был произведён в подполковники и переведён в Генеральный штаб. Спустя два месяца, в июле, был назначен австрийским военным атташе в Рим. В мае 1914 года стал полковником.

Первая мировая война. Станислав занимает пост начальника штаба Лембергского района в 3-й австрийской армии, а уже с сентября, становится начальником штаба корпуса. С сентября 1915 года – командир артиллерийского полка.

Станислав был приятелем австрийского императора Франца Иосифа и имел связи и влияние в правительстве. Имея украинские корни, он вместе с братом Андреем отстаивал украинцев. Однако, у Станислава Шептицкого были и польские друзья, которые предложили ему командование польскими легионами. А затем, после окончания первой мировой, Станислав командовал вооруженными силами Польского королевства. Вскоре он подал в отставку, не согласившись с условиями Брестского мира, по которым ряд польских городов отошел к Украине.

В период советско – польской войны  1919 – 1920 года С, Шептицкий успешно командовал Белорусско – Литовским фронтом и отогнал большевиков за реку Неман.

22 июня 1922 года польские войска, возглавляемые Шептицким, заняли Силезское Катовице. Ему пришлось сменить генерала дивизии Розвадовского, на посту начальника польского генштаба. Он не был солидарен со своим братом в отошении критики польских военных, жестоко расправляющимися с украинцами в Галиции, и в знак протеста взял непродолжительный отпуск.

Из-за конфликта с главнокомандующим Пилсудским увольнялся летом 1920 года из действующей армии, но продолжал службу в качестве военного инспектора. С приходом Пилсудского к полной власти стал его ярым оппозиционером и с июня по декабрь 1923 года руководил военным министерством Польши.

Неприязнь к друг другу и постоянные конфликты с маршалом Пилсудским побудили Станислава Шептицкого вызвать на дуэль Пилсудского в мае 1926 года, но последний не принял этого вызова, и Шептицкий в очередной раз подал в отставку. Уйдя из армии он стал президентом нефтепромышленников Польши.

В период оккупации Польши во второй мировой войны он не был участником сопротивления. В конце войны 78-летний генерал вступил в ряды Армии Людовой.

В марте 1923 года Совет послов великих держав: Англии, Италии, Франции и Японии принял в Париже решение об аннексии Восточной Галиции Польшей. Премьер-министр Польши Владислав Сикорский заявил в сейме, что Львов и Восточная Галиция будут навеки вечные принадлежать Польской Державе. Известный французский писатель Ромен Роллан назвал это решение Совета послов «одним из жестоких актов беззакония, из которых состоят договора 1919 года.

Андрей Шептицкий возвращался в сентябре 1923 года из США в Галицию. На польско – чешской границе его вагон отцепили от поезда и депортировали в Познань, где митрополита продержали две недели в неволе, пока Папа Пий XI не выразил польскому правительству решительный протест. Правительство и министр внутренних дел Польши боялись украинских демонстраций в честь возвращения митрополита. О Шептицком знала уже вся Европа и Новый Свет.