Беглецы

– А если они не все приедут? – подал голос дагорианец, имя которого Яник так и не узнал.

– Нам достаточно и одного, – губы Андроника растянулись в хищной ухмылке. – Арканианцы – слабый народ. Они не выдержат пытки и с радостью выдадут местоположение остальных. Нам лишь останется собрать небольшой отряд и отправиться на Филлиан, чтобы переловить всех беглецов.

– Я никогда не сомневался в ваших стратегических способностях, генерал Эйц, – Вэйц чуть склонил голову. – И вот вы снова доказали свою безграничную преданность Дагориану. Если ваш сын обладает хоть малой толикой вашего ума, то мы с честью примем его в ряды дагорианской армии. – Он перевёл взгляд на Яника. – Мы даём тебе ещё одну возможность пройти аттестацию, Яник Эйц. Ждём тебя завтра в Министерстве правления в девять.

– Есть, сэр, – Яник вскочил со стула и вытянулся в струнку.

– Постарайся не опоздать, – Вэйц усмехнулся такой готовности. – На этом считаю заседание закрытым. Господа, к утру жду отчёт. А от вас, генерал Эйц, подробный план по захвату беглецов.

Он первым отключил связь. Андроник выключил планшет и развернулся к сыну. Яник, прокручивая в голове разговор, потрясённо уставился на чёрный экран.

– Ну, что скажешь?

– А? – не понял он и посмотрел на отца.

– Я хотел, чтобы ты поучаствовал в операции.

Он не успел придумать ответ – в кабинет влетела разъярённая Евгеника. Проигнорировав брата у стены, она остановилась перед Андроником и упёрла руки в бока.

– Почему ты отпустил его? – взвизгнула она. – Ты ведь должен был казнить его.

– А новости, я погляжу, разлетаются слишком быстро, – спокойно заметил отец.

Яник замер. Он сразу понял, о ком говорила сестра, и осознавал, что стоит ей только узнать, кто приложил руку к его освобождению, и жизнь Яника превратиться в ещё больший ад, чем прежде.

– Живым он будет гораздо полезнее, нежели мёртвым, – небрежно бросил генерал.

– Ты не имел права отпускать его.

– Он честно выиграл бой, – повысил голос Андроник. – Вся столица видела это. – Конечно, он преувеличивал – амфитеатр не мог вместить в себя столько народа. – Каким я, по-твоему, буду командующим, если позволю эмоциям взять верх над честью?

Евгеника фыркнула, но немного умерила пыл.

– А арканианка? – чуть спокойней спросила она. – Что станет с ней?

– Её ты тоже больше не увидишь.

Яник дёрнулся, память невольно нарисовала светлый образ девушки, с храбростью выдержавшей пристальный взгляд генерала Эйца. Неужели отец… Внутри всё похолодело. Не отдавая себе отчёта, он бросился вперёд, едва не сбив сестру с ног.

– Ты… – он запнулся и судорожно сглотнул – выражение лица Андроника не сулило ничего хорошего. – Ты убил её? Мику?

– Когда это ты успел с ней познакомиться? – воскликнула Евгеника, обернувшись на брата, но тот не удостоил её вниманием.

– Тебе это действительно интересно?

От тона отца Яник всем телом ощутил исходившую угрозу. По спине пополз холодок. Инстинкт призывал отступить и подчиниться более сильному. Вся решимость испарилась, как туман поутру. Яник покорно опустил взгляд.

– Нет.

Именно этого и ждал от сына Андроник. Он удовлетворённо кивнул. Губы дрогнули в подобии улыбки.

– Вот и хорошо, – генерал поднялся с кресла и подошёл к дочери. – Мне больше нечего тебе сказать, Евгеника. Смирись с принятым решением.

– Отец, – Евгеника схватила его за рукав. – Мы ещё не закончили.

– Ты слишком много себе позволяешь, Евгеника, – Андроник раздражённо стряхнул её ладонь. – Тебе бы стоило лучше держать себя в руках. Поучись этому у своего брата.

Он похлопал сына по плечу и направился к выходу.

– Почему? – отчаянно закричала Евгеника, заставив отца замереть на пороге. – Почему ты так ко мне относишься? Я… Я – старшая по праву рождения! Не он, – она кинула на брата полный ненависти взгляд. – Он даже не сын твоей законной жены. Так почему только его мнение имеет для тебя значение? Несмотря на то, что сделала его мать, не смотря на его поступки, ты всё равно благосклонен к нему. Чтобы я ни делала, как бы ни старалась тебе угодить, только он стоит у тебя на первом месте. Я даже начала брать уроки по боевым искусствам…

– Я тебя об этом не просил.

– Но я усердно занимаюсь, чтобы быть равной тебе. Так чем же я хуже него? Скажи мне.

– Просто тебе выпало родиться женщиной, – не оглядываясь, Андроник покинул кабинет.

Яник видел, как сестра сжала руки в кулаки и, стиснув зубы, с шумом втянула воздух, словно получила удар по дых. Отцовские слова больно резанули по её самолюбию. Предчувствуя, что вся ярость выльется на него, он поспешил к выходу, но не успел дойти до двери. Сестра резко заломила ему руку и, схватив за волосы, потянула на себя. От неожиданности Яник не удержался на ногах и налетел на неё спиной. Дыхание перехватило.

– Ты ещё пожалеешь об этом, приблудыш, – прошипела Евгеника ему в ухо. – Я буду внимательно следить за каждым твоим шагом. Стоит тебе только оступиться, и ты тут же разделишь судьбу своей никчёмной матери. И когда это произойдёт, даже отец не спасёт тебя. Я буду первой, кто вонзит нож тебе между рёбер.

По телу Яника пробежала нервная дрожь. Внутренности скрутило тугим узлом. В висках застучала кровь, вторя учащённому биению сердца. Он даже не понял, что задело его больше – угроза или упоминание о матери.

– Не дождёшься.

Пальцы свободной руки инстинктивно сомкнулись в кулак, и Яник со всего размаху ударил сестру по лицу выпирающими костяшками. Нос Евгеники чуть слышно хрустнул. Хватка её ослабла, и брату удалось высвободиться. Боковым зрением он отметил, что Евгеника приложила руку к носу. Под пальцами проступила кровь, стекая на губы и подбородок. Глаза дагорианки расширились от изумления и неожиданности. В уголках заблестели слёзы.

– Ты мне нос сломал, – задыхаясь, завопила она.

– В следующий раз сломаю шею.

Опасаясь возмездия, Яник попятился к двери, не сводя с сестры взгляда. Евгеника не двинулась с места. Похоже, боль и шок заставили её по-новому посмотреть на брата.

– Ненавижу тебя, – зло процедила она.

Яник удивлённо поднял бровь – он ожидал немного другой реакции. Губы невольно растянулись в кривой ухмылке.

– Знаешь, Евгеника, у нас это взаимно, – и стремительно выскочил в коридор.

Он бросился по ступеням вниз, пронёсся мимо столовой и выбежал на улицу. Вечерняя прохлада немного остудила его пыл. Хватая ртом свежий воздух, Яник прислонился спиной к шершавой стене дома. В голове до сих пор звенел язвительный голос сестры. В крови кипел адреналин. Тело била мелкая дрожь, руки тряслись. Костяшки пальцев зудели.

Яник развернулся и со всей силы впечатал кулаком в стену. Резкая боль отрезвила его. Он прижался лбом к бетонной поверхности и закрыл глаза. Гнев утих, уступив место физическим ощущениям. Разбитая рука пульсировала и ныла. Ему захотелось плакать, но слёзы не шли.

– Яник? Почему ты здесь?

Он вздрогнул и открыл глаза. У двери застыла арканианка с мешком мусора в руке. Когда-то она жила в этом доме со своей семьёй: мужем, двумя сыновьями, невесткой и маленькой внучкой. После вторжения дагорианцев, она осталась одна и, по какой-то известной только ей причине, согласилась прислуживать генералу Эйцу.

– Добрый вечер, Нину.

– Ждёшь кого-то?

– Хотел немного побыть один, – он отлепился от стены. – Сегодня был слишком тяжёлый день.

– Я приготовила тебе ужин. Поешь, пока не остыл, – женщина подошла ближе и опустила мешок на пол. – Взгляд скользнул по сбитым костяшкам: – Ты поранился?

Яник невольно опустил глаза на руку. Кисть распухла, кожа в месте удара лопнула, из ссадины проступили алые капли.

– Ерунда, всего лишь царапина.

– Я бы так не сказала. У тебя кровь. Позволь, я помогу.

Не дожидаясь возражений, Нину осторожно обхватила его покалеченный кулак. Яник отшатнулся. Первым порывом было выдернуть руку, но арканианка крепко стиснула его кисть между ладонями. Пальцы Яника окутало странное тепло. Оно разгоралось, расползалось по израненной коже, проникало внутрь, успокаивало боль.

– Завтра у тебя переаттестация.

Яник кивнул, понимая, что Нину отвлекает его от ощущений лёгкого покалывания в пальцах.

– Нервничаешь?

– Не особо.

– Помню, когда мой сын поступил в академию. Он был так счастлив. Ему было почти столько же, сколько тебе сейчас. Сай не был силён в исцелении, – Нину впервые заговорила о младшем сыне, и Янику почему-то захотелось её выслушать. – Но у него имелся другой дар. Он с детства мечтал создавать летательные аппараты, наподобие ваших аэрокораблей, чтобы целители могли быстро перемещаться туда, где необходима их помощь. Вот только не успел.

Спрашивать причину не имело смысла – Яник хорошо запомнил день, изменивший жизнь всех жителей Арканиан. В памяти невольно всплыло лицо арканианского паренька: удивление, неверие, растерянность в широко распахнутых глазах; его кровь, стекающая по лезвию меча Яника.

Он тут же отмёл эти воспоминания и искоса посмотрел на Нину. Правда душила тяжким грузом. Знает ли она, по чьей вине её мир погрузился в хаос? Кто так долго вынашивал план по захвату арканианской земли? Как бы она тогда стала относиться к сыну убийцы её сограждан. Разговаривала бы она с ним сейчас вот так: непринуждённо и ласково? Залечила бы ему раны?

– Мне жаль, – произнёс Яник на арканианском.

Это всё, что он мог сказать в данной ситуации. Жалел ли он на самом деле? Он не был уверен, но именно так выразила своё сочувствие служанке Мариника. Яник никогда ранее не задумывался над проблемами порабощённого народа. Принимал как должное. Следовал правилам и законам, принятым дагорианским обществом. Так с какого дня его принципы и вера в общее дело пошатнулись?

– Мне тоже, – выдохнула Нину. – Ты хороший человек, Яник.

Третий раз за день он услышал эти слова, и вновь перед его взором всплыл образ убитого им арканианца.