Магия Огня: все тайны стихии в одной книге. Путь огня и льда: живая традиция скандинавского язычества

Мифические места

Из многих теорий о том, кем были первые некоренные люди, увидевшие Австралию, моя любимая, пожалуй, теория о древних китайских исследователях, которые решили нанести на карту неизведанные океаны в южном полушарии задолго до того, как эта идея пришла в голову кому-либо из европейцев. На некоторых картах, которые они привезли из одной экспедиции, изображен обширный участок береговой линии, который многие до сих пор считают западным побережьем Австралии, обозначенный исследователями как Земля Огня и Попугаев. На самом деле, вполне подходящее название: лето в «стране Оз»[48] может быть жарким и сухим, и здесь в самом деле обитает много удивительных птиц.

Но что мне больше всего нравится в этой истории – нет никаких доказательств, что первооткрыватели смогли снова найти эту береговую линию – по крайней мере сразу. И хотя чисто логически мы можем взглянуть на длинное побережье и сказать, что да, вероятно, те моряки видели край Австралии, однако нет способа узнать наверняка, и возможно, какое-то время существовала мифическая Земля Огня и Попугаев, спрятанная где-то в южных океанах мира… Это был мир, в существовании которого никто не мог быть уверен, кроме тех, кто там уже жил. Мне нравится думать, что тайна, окружающая эту землю, в свою очередь, могла бы породить еще больше историй и предположений среди моряков и исследователей того времени.

Что касается некоторых мест, о которых говорится в этом разделе, меня больше всего привлекает их лиминальность: это реальные места, которые мы можем видеть, трогать, дышать их воздухом, но истории и рассказы говорят о том, что также они частично существуют в неизвестном, в ином мире. И во многих случаях эта инаковость вызвана или связана со стихией Огня: в трансформации, в возрождении или даже в полном разрушении.

Аверн – ядовитое озеро, которое в римской мифологии считалось входом в подземный мир.

В «Энеиде», эпической поэме, написанной на латыни примерно в 29–19 гг. до н. э. римским поэтом Вергилием, герой Эней спускается в подземный мир через пещеру рядом с озером Аверн:

Само озеро расположено в вулканическом кратере недалеко от места, бывшего когда-то римским городом Кумы. Сейчас здесь находится маленький городок Кими – к западу от Неаполя на побережье Италии. Название Avernus происходит от древнегреческого aornos, что означает «без птиц»[50]. Во многих исторических и литературных источниках упоминается, что птицы, пролетающие над озером, падали замертво. Вероятно, это связано с токсичными вулканическими парами, поднимающимися от озерных вод во все еще активном кратере. Время от времени вулканические жерла в озере и в близлежащих холмах также открываются, источая серные испарения[51].

Римляне переняли изрядную долю греческой мифологии и культуры, и описание подземного мира в их мифах похоже. Души, путешествующие в подземный мир, в римском предании, должны сначала пересечь реку Стикс, также известную как ненавистные воды, прежде чем их «рассортируют» по разным районам подземного мира на дальних берегах.

На вершине одного из окрестных холмов лежат руины храма Аполлона. Дальше внизу, в сторону озера, под холмом проходит трапециевидный тоннель, известный как «пещера» Сивиллы. В древнем мире множество сивилл, или пророчиц, жили в пещерах; одна из самых известных – Кумская сивилла, жрица, охранявшая местный храм Аполлона[52]. Именно она предупредила героя Энея о трудностях возвращения из подземного мира:

Территория вокруг озера была впервые заселена древнегреческими колонистами примерно в VIII в. до н. э.[54] Во времена империи по его берегам стояли римские дома, в том числе и большая баня. Олицетворению озера, божеству Аверну, поклонялись в прибрежных храмах.

Хотя римский подземный мир не похож на темный огненный ад из христианской мифологии, Аверн все же связан со стихией Огня, в силу того что его вход образован вулканом, а те, кто стремится войти или выйти, должны пройти тяжелые испытания и измениться.

Динас Аффараон, также известен как Динас Ффараон («крепость фараона»), или Динас-Фараун-Данде («крепость огненного фараона»), – место, упоминаемое в средневековой валлийской литературе. Считается, что это старое название городища железного века в Сноудонии, Уэльс, которое называлось Динас Эмрис, что иногда переводится как «город амброзии» либо «крепость Амброзия»[55].

Это место упоминается в рассказе XII или XIII в. «Ллудд и Ллевелис» (Cyfranc Lludd a Llefelys), иногда «Ллидд и Ллевелис», входящем в валлийский сборник историй, известный как «Мабиногион». Он повествует о Ллудде, который только что унаследовал корону Британии от своего отца. Вскоре он помогает своему брату Ллевелису жениться на принцессе Франции и стать королем этой страны. Правление Ллудда начинается хорошо, но вскоре спокойствие нарушают напасти – душераздирающий крик раздается каждый майский день, он настолько ужасен и пронзителен, что у всех беременных женщин в Британии случаются выкидыши, а все мужчины теряют свои «цвет и силу»[56].

Ллевелис дает брату советы, которые помогают ему справляться с бедами. Король решает разобраться с источником жуткого крика. Оказывается, причиной всему стали схватки красного дракона с чужеземным белым драконом. Ллудд задумывает устроить для них ловушку точно в центре острова под названием Оксфорд, усыпить их медом, а затем похоронить под землей в Динас-Эмрис в каменном сундуке.

Именно из «Ллудда и Ллевелиса» мы узнаём о том, что это место было переименовано:

И он увидел в небе сражающихся драконов; и вот они выбились из сил, спустились и вырыли бочонок с медом. И, выпив мед, они уснули. Ллудд тут же завернул их в шелк и, отыскав в Эрири надежное место, закопал их там в каменном сундуке. С тех пор это место зовется Динас-Эмрис. До того же оно называлось Динас-Фараун-Данде[57].

Имя Динас Эмрис – намек на Мирддина Эмриса, или Мерлина, из легенд о короле Артуре. Он еще мальчишкой помогал королю Вортигерну, воину V в., упомянутому во многих мифах и историях того времени, который пытался построить свою башню на этом месте, но каждый раз она рушилась, поскольку земля там сотрясалась каждую ночь[58].

Мерлин знал о двух погребенных драконах и предсказал, что красный дракон – это символ бриттов, а белый дракон – саксов. Если бы их выкопали, чтобы они могли сразиться, сказал он, красный дракон победил бы – бритты одержали бы победу над саксами. Кельты часто называли своих вождей драконами (draig), поэтому пророчество Мерлина можно также интерпретировать как утверждение о том, что лидер бриттов одержит победу над лидером саксов: позже это произойдет под командованием Утера Пендрагона, а затем и самого Артура[59].

Итак, через 500 лет после погребения этих драконов люди Мерлина и Вортигерна выкопали их. Ужасный крик раздался снова, и два существа возобновили сражение, и красный дракон выгнал белого из Британии[60].

Современные археологические исследования показывают, что Динас-Эмрис был заселен в позднеримский период, хотя часть его стен была построена в более позднее время[61]. Это место располагается на лесистом холме недалеко от деревни Беддгелерт в Гуинете, Северо-Западный Уэльс.

Сложно было исследовать мифические места, связанные с огнем, не натыкаясь постоянно на отсылки к христианскому аду, а также истории, мифологии и литературе последней тысячи лет и ранее, которые сформировали многое из того, что современные люди обычно считают атрибутами ада. Обо всем этом уже так много написано, что нет никакой необходимости пересказывать все это здесь.

Проще говоря, многие религиозные культуры, включая христианство, описывают ад как мрачное место, где все горит огнем, а людей там наказывают за их грехи и проступки. Как христианская, так и египетская мифология описывает подземные миры с огненным озером, в котором тех, кто не жил благочестиво, осуждают, наказывают и уничтожают.

Муспельхейм (Муспельхеймр, Муспелль) – это царство Огня и одно из девяти царств в скандинавской космологии. В «Младшей Эдде» Снорри Стурлусона, написанной в XIII в., Муспельхейм и Нифльхейм, место ледяных туманов и ледников, были первыми двумя царствами на заре существования. Когда иней из Нифльхейма прикоснулся к искрам из Муспельхейма, они породили остальные семь царств[62].

Царство Муспельхейм описано в Эддах как пылающее и жаркое – слишком жаркое, чтобы туда мог ступить человек. Оно охраняется йотуном (дух природы со сверхъестественными способностями, иногда описывается как великан) по имени Сурт, его оружие – яркий, пылающий меч[63].

Считается, что Муспельхейм не только породил миры, но также сыграет определенную роль в их разрушении. Эдды говорят о том, что в финальной битве Рагнарёк, «судном дне» богов, сыновья огненного гиганта Сурта вместе со многими могущественными союзниками пойдут войной против богов Асгарда, по пути, разрушив радужный мост Биврёст. Битва закончится вничью, но сам мир будет уничтожен[64]:

В этом грохоте раскалывается небо, и несутся сверху сыны Муспелля. Сурт скачет первым, а впереди и позади него полыхает пламя. Славный у него меч: ярче свет от того меча, чем от Солнца. Когда они скачут по Биврёсту, рушится этот мост, как уже говорилось.

Разные источники по-разному располагают девять царств скандинавской космологии на Иггдрасиле, Древе Мира; однако Асгард, обитель богов, обычно находится на вершине, а Мидгард, царство, которое одновременно является и не является нашим собственным царством, находится посередине. Обычно говорят, что Огненный Муспельхейм находится «на юге», что понимается как «находящийся к югу от Мидгарда»[66].

Амбриэль – верховная жрица в гарднерианской и александрианской традиции, которая руководит ковеном вместе со своим партнером. Она прошла инициацию более 25 лет назад и с тех пор принимала участие в деятельности различных языческих организаций. Она живет в маленьком городке на юго-востоке Австралии, где работает полный рабочий день и растит своих подопечных – детей и питомцев-животных. В сферу ее интересоы входят, среди прочего, фольклор, история, садоводство, охрана природы и чтение огромного количества книг.

Говорят, в зимнюю стужу огонь горит ярче. Говорят, что без огня человечество бы не выжило. И дальше идет евроцентрическая риторика, которую унаследовали виккане, язычники и ведьмы Южного полушария. Но для нас это не так. Огонь вовсе не дружественный источник тепла и света, помогающий нам пережить великий холод и тьму зимы. Огня следует бояться, а не радоваться ему.

Все традиционные викканские и народные тексты жизнерадостно утверждают, что летнее солнцестояние – это праздник Огня. Разведите костер и отпразднуйте самый длинный день! Я уже более 30 лет являюсь ведьмой, и я помню только один костер в праздник летнего солнцестояния. Лето в тот год было очень необычным, часто шли дожди, поэтому разводить костры было неопасно, и огонь весело горел на небольшом холме, а теплая вода стекала по нашим босым ногам. В кои-то веки мы могли расслабиться – не было необходимости таскать ведра с водой «на всякий случай». Мы даже сделали солнечное колесо из старого велосипедного колеса, оно полыхало огнем, а мужчины несли его через поляну. На мантиях все еще заметны обгоревшие следы, как пятна на старой газете, напоминание о прошедшей эпохе. Мы отпраздновали тот славный год, как, должно быть, делали наши предки в тех далеких северных странах – с кострами, и это было приятно, но странно. Для нас это была этакая аномалия, нетипичное событие в неестественное время года, которое больше никогда не повторится.

Для большинства из нас, живущих в южной части сельской Австралии, огонь – это не животворная, спасительная сила, а скорее непредсказуемый, неукротимый, смертоносный катаклизм угрожающих масштабов. Каждое лето мы боимся увидеть клубы дыма на горизонте и услышать вой пожарных сирен, призывающих добровольцев бороться с огнем. Сражаться с ним, будто мы ведем войну против самого непредсказуемого из врагов. И для многих из нас эта битва ведет к трагичным последствиям. Летние ритуалы зависят не столько от дождя, сколько от высокой пожарной опасности. Каждый раз мы консультируемся с оракулами из Бюро метеорологии, тщательно прислушиваясь к их предсказаниям погоды, и принимаем решения о месте ритуала в соответствии с ними. Высокая степень пожарной опасности? Слишком опасно проводить ритуал под открытым небом, не говоря уже о том, чтобы разводить огонь. Слишком опасно даже посещать национальные или государственные парки, так как в день высокой пожароопасности огонь распространяется так же быстро, как чума по средневековым городам.

Иногда я задаюсь вопросом о том, как все это связано со святочными ритуалами, которые в то же время года проводят наши братья из Северного полушария. О том, какое ощущение в душе вызывал тот отзвук темной ночи, когда первобытные люди думали, что самая длинная ночь может не закончиться, когда они смотрели в лицо смерти, которая может наступить от холода и голода. Возможно, летнее солнцестояние – это наша темная ночь души, когда мы сталкиваемся с экзистенциальным кризисом в виде избытка тепла и света. По крайней мере это интересная духовная параллель, и мы, безусловно, испытывали этот страх на протяжении многих летних сезонов.

В 2009 г. мы все должны были встретиться в субботу, чтобы отпраздновать Ламмас. В последнюю минуту мы решили отменить мероприятие, потому что ходили слухи, что в этот день начнется самый разрушительный пожар в истории. Ужасно, но эти предсказания сбылись: 173 человека сгорели заживо в этот ужасающий день, который позже стал известен как Черная Суббота. Один из пожаров вспыхнул в двадцати километрах от нас – факт, о котором мы не знали, потому что заперлись в доме, чтобы укрыться от 45-градусной жары, со страхом прислушиваясь к аварийной радиостанции, пока горячий северный ветер скоростью 100 км/ч обдувал нас красной пылью. Какими бы цивилизованными и развитыми мы ни были, это все ничего не значит, когда Ворон[68] выпускает огненного элементаля из своей сумки как у кенгуру. Системы коммуникации выходят из строя, люди совершают ошибки, они ослеплены пылью и дымом. Мы все же встретились на следующий день – и для того чтобы оплакать все, что было разрушено, и для того, чтобы отпраздновать то, что мы выжили – в этот раз. И так случается каждое лето.

Однако, хотя пожары всегда были частью жизни в Австралии, они становятся все более опасными и разрушительными. Отчасти причиной этого, конечно, является изменение климата – возможностей контроля возгораний становится все меньше, поскольку лето наступает раньше, а противопожарные ограничения вводятся почти сразу после окончания зимы. Вырастает новая поросль, и если раньше медленное горение можно было бы контролировать, то сейчас чаще всего вспыхивает сильнейший лесной пожар. Температура повышается, и засухи случаются все чаще. Пожары охватывают даже те части страны, которые раньше никогда не горели. Здесь, в юго-восточной части Австралии, нарастающая частота неконтролируемых лесных пожаров – это наш символ того, как Земля вышла из равновесия и обращает свой гнев на людей, которые уничтожают ее леса и животных, загрязняют ее водные пути и все чаще вторгаются в дикие земли Ее царства.

Монстр – вот как люди описывали пожары этим летом. Мы слышали, как приближается Монстр, мы чувствовали дыхание Монстра, мы слышали его рев, грохочущий, как товарный состав на перегоне. Эта метафора отражает степень человеческого страха перед этой самой опасной из стихий. Непредсказуемая, смертоносная… мы, люди, никогда по-настоящему не были уверены в своем мастерстве владения огнем. Мы используем его и делаем вид, что приручили его, но при малейшем вызове он диким табуном взметается над нашими домами и несется, как неукротимые лошади-брамби, выпущенные из загона, оставляя за собой черноту и разрушение. Пусть жизнь возникает из пепла, но нас это мало утешает, когда день превращается в ночь, а затем в красное зарево, и Монстр приходит в гости.

В результате наши ритуалы летнего солнцестояния, особенно в последнее время, направлены не на празднование Огня, а скорее на страх перед ним, на то, чтобы успокоить его в отчаянных попытках восстановить баланс в нашем неуравновешенном мире. В последние годы мы делали огненных драконов и приносили им дары, чтобы попросить стихию избавить нас от ужаса летних пожаров. Мы создали ритуалы, чтобы сбалансировать все стихии, чтобы попытаться восстановить гармонию в нашей окружающей среде. И конечно, мы применяли более прагматичные способы, чтобы уменьшить вред, наносимый нашему ландшафту: более сознательный образ жизни, пожертвования экологическим организациям и экологическая ответственность.

Но каждый раз, когда снова наступает лето, мы боимся стихии Огня, и с годами мы боимся ее все больше. И каждый раз, когда мы пропеваем имена огненной четверти, и они звучат сильнее остальных, мы вздрагиваем и задаемся вопросом, не настал ли наш черед встретиться лицом к лицу с Монстром.

Заключение

Огонь непредсказуем, и он может стать началом больших перемен. Они могут быть вызваны созидательной силой или той, которая разрушает все на своем пути. Многие из мифических существ, которых мы рассмотрели в этой главе, олицетворяют различные аспекты силы изменения, а многие мифические места появились только благодаря созидательным или разрушительным качествам огня.