Дальше он помнил совсем плохо, в комнату набежали какие-то люди, его тормошили, хлопали по щекам, что-то горькое лили в рот, а очнулся он в повозке, которая мерно тряслась по пригородной дороге. Голова его лежала на коленях Уртиллы.
– А этот господин Миригор, правда мой отец? – спросил Свен, смущенно поднимаясь и отодвигаясь на край сиденья.
– Да, малыш, но об этом ты никому никогда не должен рассказывать.
– Почему? Это плохо?
– Для тебя очень опасно, если кто-то узнает, чей ты сын.
– А он кто?
– Второй муж императрицы. Пока. Первый муж давно пытался его устранить, несколько раз пробовал, на сей раз ему удалось. Не сегодня-завтра твой отец умрет, целители не могут ничего сделать, там очень сложный яд оказался. А для всех у него болезнь легких.
– И что теперь будет?
– Ничего. Забудь эту встречу. Я напрасно привезла тебя, но я надеялась… впрочем, неважно. Хорошо, что на тебя не обратили внимания. Учись старательно, попадешь в хороший дом.
Глава 6
Свен учился. Вырос, стал красивым и высоким парнем, никто бы не узнал в нем сейчас хилого подростка с торчащими ребрами. Он не вспоминал Миригора, да и зачем? Подумаешь, отец, мало кто в питомнике знает своих отцов, гораздо важнее, кто твоя мать. Тут все было ясно – мать была рабыней, иначе бы он вряд ли попал в питомник. Значит, он раб по рождению, надеяться ему не на кого, свободным он вряд ли когда–либо станет. Будет помогать себе сам.
В 18 лет его купили на первом аукционе, хозяйка была им довольна и добра к нему, но дом неожиданно разорился, а имущество распродали. Потом он прошел еще два аукциона, на одном покупательницы не нашлось, цена была слишком высока, на втором он попал к довольно престарелой даме, подруги которой сложились ей на шикарный подарок к юбилею. Подарок даме опробовать не удалось. Юбилей дама не пережила, и на второй день празднования скончалась от несварения, а проще – от обжорства. Свен был очень ценной частью имущества, наследницы не смогли его поделить, каждая хотела забрать его себе, и он снова попал на аукцион.
Тут Свен запрещал себе вспоминать дальше. Жизнь у госпожи Дерромии с ее жестокими играми была сущим адом. Теоретически он был готов, но реальность оказалась намного хуже, все-таки в питомнике их берегли, кожу не портили. Наложники Дерромии были грубыми и злыми, и с наслаждением издевались над ним, при гостях и без них. Свен ненавидел боль. Ненавидел вкус спермы, ненавидел резкий запах мужского пота. Ненавидел удавки и искусственные члены – любимые игрушки госпожи. Нависелся он у госпожи на кресте, а хозяйка для увеселения гостей секла его розгами по гениталиям и как-то слегка увлеклась. Крови было много, тогда он потерял сознание второй раз в жизни. Два дня он валялся в лихорадке, страдая от безумной боли, с опухолью в паху и надеялся сдохнуть побыстрее.
В горячечном бреду появилась Уртилла, которую привели в дом Дерромии расползшиеся слухи о том приеме. Жестокое обращение с рабами не поощрялось, тем более пострадал воспитанник Императорского питомника, который по умолчанию считался собственностью короны. Купивший его брал раба как бы в аренду и не имел права калечить или лишать жизни. Повелительница всегда могла отобрать свое. Был скандал, всплыли многие неприглядные факты, госпожу Дерромию выслали в провинцию, и ей пришлось выплатить очень крупный штраф. Продавать полуживого раба Дерромия, однако, наотрез отказывалась, и Уртилла тогда привезла именной приказ императрицы о конфискации имущества ввиду нарушения правил содержания элитного раба.
Имуществом был он. Его долго лечили, целители во дворце сделали чудо, восстановили внешний вид и работоспособность, на что Свен уже не надеялся. У него остались два тонких еле заметных шрама, где кожа была рассечена насквозь. Потом его перевели из лазарета в императорский гарем, где среди сотни наложников, к своей радости, Свен встретил Мирта.
Мирт жил во дворце уже целых три года, его сразу забрали в гарем, еще до аукциона, но ни разу он не был удостоен высокой чести разделить досуг Императрицы, о чем нисколько не тужил и не собирался ввязываться в гаремные интриги. Он не пытался подарками или своим телом расплатиться с надзирательницами гарема, чтоб попасть пред очи госпожи, поэтому оставался совершенно неизвестным сладострастным придворным дамам.
Другие наложники общались с ним вполне дружелюбно, щедро делились опытом, но считали чуточку тронутым, поскольку он добровольно отказывался от шанса понравиться повелительнице. Зато Мирт подружился со многими слугами и прислужницами, был в курсе всех дворцовых сплетен и изучил дворец, как свои пять пальцев.
Как объяснил Мирт, госпожа Уртилла теперь занимала очень высокий пост главы тайной стражи, и часто и надолго уезжала. В один из таких моментов Императрица и решила одарить одну из своих Советниц, госпожу Мессерти, и преподнести ей породистых наложников из собственного гарема. Коль уж госпожа никак не может набрать свой, отдавая все силы служению стране.
Поскольку Императрица была немолода, давным-давно определилась со своими привязанностями и, откровенно говоря, не нуждалась в своем огромном гареме, она велела смотрителю выбрать несколько красивых рабов. Надзиратель прекрасно знал, от кого бы хотел избавиться, поэтому в шестерку попали Свен, озорные братья Мальм и Индри, каштановый кудрявый здоровяк Барн, и для разнообразия, два брюнета – Мирт и Эрв.
Ребята отлично поладили между собой, решили держаться вместе и не давать себя в обиду наложникам госпожи Мессерти. Ведь у красивой молодой госпожи наверняка полно желающих согреть ей постель. Бороться оказалось не с кем. Сначала они удивились и обрадовались, в шутку распределяли дни недели между собой, потом надеялись, потом недоумевали, маялись от безделья, стали сразу косо смотреть друг на друга, ревниво ожидая, когда же госпожа позовет наложника или двух в свою постель.
Свен оказался первым счастливчиком. Он скрипнул зубами. Он должен постараться стать единственным для госпожи!
Глава 7
За окном посветлело, дневные птицы радостно приветствовали новый день. В душе Свена было темно. Он не мог спать, когда рядом на подушке раскинулась волна блестящих темных волос, благоухающих жасмином. Когда нежная тонкая рука лежала у него на животе. Он, едва касаясь кончиками пальцев, гладил атласное плечо госпожи. Мягкие полушария с розовыми сосками упирались ему в бок, а тяжелое бедро, закинутое ему на ногу, немилосердно жгло кожу. В паху невыносимо тянуло.
Ему необходимо в холодную воду, иначе он умрет тут от разрыва сердца, или совершит без приказа недопустимое действие; и Свен стал тихонечко освобождаться от объятий хозяйки. К счастью, она не проснулась, и раб бесшумно прокрался в купальню. Сидел в бассейне, пока не замерз и не успокоился. Вылез, небрежно вытерся и подошел к ложу. Лечь снова рядом побоялся – случайное холодное прикосновение могло разбудить хозяйку. Сел рядом на ковре на колени, прислонившись головой к мягкому прохладному шелку постели.
– Теперь ты мокрый и холодный, как лягушка, – раздался насмешливый голос. Госпожа потянулась всем телом, и Свен судорожно сглотнул. И зачем было мокнуть в холодной воде? Организм явственно и недвусмысленно требовал прикосновений, поцелуев, скольжения по шелковому податливому телу и, разумеется, бурной разрядки.
– Ясного дня, госпожа, – хрипло сказал Свен.
– Иди сюда.
Свен лег. Госпожа тут же навалилась на него горячим телом, устроив голову на его груди, и рука ее скользнула вниз по животу, к вздыбленной гладкой плоти, слегка сжимая ее. Холодная вода не помогла. Бедра Свена непроизвольно дернулись вверх.
– Госпожа, прикажите мне, – умоляюще прошептал он.
– Что приказать? – лениво отозвалась она, продолжая гладить и сжимать тугую напряженную плоть. Пальчиком обвела розовое навершие, размазала прозрачную каплю, вызвав глухой стон. Потом госпожа своими нежными губами накрыла его член и прошлась языком до самого низа.
Свен замер от изумления, сжимая простыню в кулаках. Рабов так не ласкают! Госпожа могла приказать разве что другому рабу возбудить его языком.
– Да, ты уже готов для меня, – сказала довольно госпожа. – Будь сверху.
Не может быть! Госпожа, наверное, шутит? Или это изощренная издевательство, сейчас она рассмеется и скажет, что он слишком размечтался? Быть сверху – это огромная честь и доверие, которое он никак не мог еще заслужить. Свен, не веря, встал на колени, тяжело дыша. Согнутые ноги госпожи тут же плотно обхватили его бедра. Его длинные светлые волосы рассыпались шатром вокруг лица Сильвии, когда она притянула Свена к себе. Ее теплые губы призывно раскрылись и он, дрожа от напряжения, боясь сорваться, едва коснулся ее языка, провел по нижней губе, мучительно сладко слегка придавил зубами. Насладиться поцелуем или углубить его ему не дали.
– Давай, – прошептала Сильвия. Сжала сильнее пальцы на талии раба.
Рывком Свен вошел в нее, сразу заполняя своим огненным жаром до отказа. Сильвия застонала.
«Я должен сдержаться, не упустить свой шанс», – подумал Свен, сразу выходя почти полностью, ему было слишком жарко и тесно внутри. Он собирался как следует помучить хозяйку, не давая ее пустоте насыщения. Пусть она просит его, задыхаясь от вожделения! Но когда он взглянул хозяйке в лицо, то увидел ясный и насмешливый взгляд вместо затуманенного страстью и желанием. Свен замер. Это было неправильно!
– Быстрее,– шепнула она.
Он подчинился, вновь вошел, плотнее прижался, его движения стали размеренными, быстрыми и резкими. В лицо госпоже он больше старался не смотреть, чтоб не наткнуться на ее холодный взгляд. Сильвия, собрав его волосы в хвост, оттянула голову Свена от себя и неожиданно впилась в его шею зубами. Свен сильно дернулся от неожиданной боли и взорвался. Сильвия, отпустив его волосы, притянула его к себе, теперь Свен полностью лежал на ней. Сильвия крепко удерживала его в себе, чувствуя, как замирает внутри нее пульсация, как успокаивается бешено колотящееся сердце молодого наложника.
– Простите, госпожа, я не удержался, – Свену было стыдно и обидно. И упоительно хорошо. За такой серьезный проступок от него могли попросту избавиться. – Мне так стыдно, я готов понести любое наказание. Умоляю, не продавайте меня.
– Все, все, уже все, – ласково сказала она, не давая ему подняться.
– Я раздавлю вас, – слегка севшим голосом пытался возразить Свен, упираясь локтями в постель.
– Мне удобно,– возразила госпожа, поглаживая его по спине и ягодицам легкими порхающими движениями.
Раздались легкие шаги служанки, вошедшей в покой.
– Простите, госпожа, – девушка испуганно попятилась и опустила голову.
Сильвия приказала служанке вернуться, налить и подать вина, продолжая обнимать Свена, и велела служанке придти через час.
Легкое белое вино отлично утоляло жажду. Свен наслаждался каждым глотком, все еще не веря, что госпожа не сердится и даже угостила его после такого провала. Посматривая сквозь ресницы на госпожу, он прикидывал, какое наказание его ждет. Рядом с ним на боку лежала обнаженная хозяйка и тоже пила вино. Они поставили опустевшие бокалы на пол.
– Вы прекрасны, моя госпожа, – томно сказал Свен, склоняя голову, отчего шелковый светлый водопад закрыл ему лицо и коснулся груди хозяйки. Каждой женщине после близости хочется ласковых слов и нежных прикосновений, Свен отлично знал это правило. Госпожа скептически подняла бровь. Нет, она не огорчалась тому, что видела в зеркале, но не желала слушать пустых дежурных комплиментов. И уж в искренность слов раба она не верила. Хотя… почему бы и послушать? Пусть говорит.
– Я возьму тебя еще раз, – она запустила левую руку ему в гладкие волосы, слегка потянула, вынуждая откинуться назад, а правой ласково коснулась багрового пятна на шее. Это был нечестный прием с ее стороны. Но давать наложнику над собой власть она не собиралась. И сходить с ума от страсти – тоже. Не испытывала она никакой страсти. Она другого любит.
– Как захочет госпожа, – послушно ответил Свен. Он даже прикрыл глаза на секунду, чтоб не выдать свою радость взглядом. Он все же понравился госпоже! Несмотря на позорную краткость соития. Она не сказала о наказании. Он станет ее фаворитом и единственным любовником!
– Какой же ты красивый, – сказала госпожа, обводя тонкими пальцами его лицо. – Просто невозможно красивый.
