Моя война: Выжить вопреки. Испытания. Чужой
– Капитан об этом и говорил, не будет он приказы выполнять…
Так или иначе, но я хотел сделать все по-своему. Чуть удалившись от «помощников», мы быстро накинули на себя фрицевские френчи. Переглянулись и рассмеялись.
– Ты, Мороз, или далеко пойдешь, или тебя свои же пристрелят! – весело заметил Иван Бортник.
– Да пофигу, Вань, – серьезно ответил я, – успел я уже повидать всякого. Я иду врага резать, а что обо мне будут думать ТАКИЕ командиры, мне все равно. Да и если честно, я не собираюсь жить вечно, особенно на такой войне.
– Тьфу на тебя три раза, помирать он решил! – сплюнул и выругался Иван, а все остальные ребята были с ним солидарны.
Разговаривать больше было некогда, мы уже подходили к ограждению, забору точнее, МТС, на которой и были размещены мастерские и склады. Работать решили ножами, кроме меня, это умеют делать Иван и Егор, Сашка будет на подстраховке. Дальше началось просто истребление младенцев. Фрицы-технари, по большей части обычные немолодые мужики, имели при себе только пистолеты. Всего на территории их было восемь человек, вот всех восьмерых мы и зарезали, не побоюсь этого слова. Просто зайдя в здание, что попалось первым, убили одного немцы и опросили работягу, что там был. Рабочий был военнопленным и рассказал все о численности механиков и охране, которая была в селе. Причина, по которой охраны не было в самих мастерских, была проста. Село стояло в трех сотнях метров отсюда. Даже простой крик привлечет внимание. Узнав от пленного места нахождения всех техников, просто вырезали их за пять минут. Наши бойцы, что выполняли здесь черную работу, просто впали в ступор при виде такой картины. Еще бы, немецкие солдаты режут своих же соотечественников. Позже, конечно, все поняли, говорили-то мы по-русски, но вначале испугались.
– Кто старший у вас? – спросил я рабочих, собрав всех вместе.
– Так я за старшего, – из строя вышел один мужичок, лет сорока на вид. Его тощая фигура под ватником с чужого плеча смотрелась смешно.
– Как звать?
– Анатолий Николаевич, – ответил старший.
– Слушайте меня, товарищи. Через несколько минут сюда прибудут наши бойцы, их нужно вооружить, мы хотим отбить у фрицев село, чтобы иметь возможность взять склады. Мы, можно сказать, партизаны. Нам требуются припасы, это и оружие, и еда. Если кто-то из вас не желает участвовать, осуждать не стану, только попрошу не мешать, идет?
– Так мы все согласны, только оружие дай!
– А что ж сами-то не брали? Тут и фрицев-то было ноль-ноль да хрен повдоль!
– А на кой нам оружие без патронов? – ответил старший, а я вдруг впал в ступор. Ну, конечно, чего фрицам охранять этих работяг, если им патронов взять негде. А без патронов что они тут сделают?
– У нас есть немного, да сейчас еще и отряд подойдет, там тоже немного наберем. Черт, как же так-то? – последнее я сказал себе под нос, но Анатолий услыхал.
– Есть снаряды в одном танке и бэтээре. Бэтээр вообще хорош, там зенитный пулемет стоит, как пушка!
– А почему их не «раздели»? – удивился я.
– Там движкам хана, куда они денутся, все равно не поехать.
– А есть танк или бэтээр на ходу?
– Танк есть, такой же, «двойка». Снаряды перегрузить недолго. С зениткой сложнее.
– Да уж, а вы сможете выкатить ее из бокса так, чтобы из нее можно было стрелять по селу?
– Только танком.
– Да хоть бы и танком!
– Тогда надо бежать скорее, заправлять, – вскочил со своего места тот старший, что вел со мной беседу, – а то фрицы скоро приедут. Они всегда после обеда приезжают.
– Начали, ребятки! – скомандовал я и рванул наружу из бокса.
Тем шестерым, которых капитан послал с нами, я велел передать о захвате складов и сообщить, что мы ждем немцев, пусть поторопятся.
Не успели. Немцы приперлись раньше. Хорошо, что это были всего два мотоцикла, одиночки без колясок, а соответственно и пулеметов. Что им надо было, мы, естественно, не спрашивали, дождались, когда те спешатся, и несколькими выстрелами из винтовок уничтожили их. Мы не стали пускать в ход пулеметы, пригодятся еще, да и шумят они куда громче. В селе начиналась возня, немцы действовали по инструкции. Появилась непонятка, посылают дозор. В данном случае это были бэтээр и грузовик с пехотой. Танки, видимо, не посчитали нужным отправить. Нам это было на руку. Работяги, конечно, еще не успели выкатить зенитку и танк на позицию, но двое из них приперли «максим», пришлось патронами делиться, и в три пулемета мы встретили врага. А через десять минут боя появились и наши основные силы. Капитан развил бурную деятельность, пришлось вновь его немного осадить, так как вообще-то бой идет. Бэтээр начал пятиться, грузовик с пехотой мы подожгли сразу.
В отряде были и танкисты, так что сейчас ребята активно изучали технику, одновременно буксируя бэтээр с зениткой на ту позицию, что присмотрел капитан. Немцы тоже не сидели в селе сложа руки. Если прислушаться, то можно было услышать даже звук танковых двигателей. Капитан был рад настоящему делу, глаза горели. Как еще он не рванул в атаку, даже не понимаю.
Танкисты у нас оказались на удивление опытными. С ходу зажгли выезжающий из села Т-2, попав прямо в мотор. Немцы пошли в атаку пешком, стреляя из всего, что было, но мы были в чуть более выгодной позиции. Бывшая МТС стояла на пригорке, поэтому нам стрелять было даже удобно. Только одна проблема была, боезапас. Он подходил к концу, а взять его было неоткуда. И вот тогда… Да, капитан поступил в принципе неглупо, а так, как было единственно возможно в данной ситуации. Он погнал нас на врага. Мне еще повезло, я был пулеметчиком, бежать на врага мне не пришлось, стрелял, находясь на хорошей позиции. Боеприпасы у меня еще были, да и тут надыбал немного, к немецкому-то пулемету патроны были. Я старался. Старался изо всех сил хоть как-то помогать наступавшим бойцам, пока они бежали к селу. Фрицы ведь не дураки, они не стали стоять в чистом поле, а откатились назад, к домам, и постреливали из укрытий. Наши танкисты, уничтожив последний танк фрицев, ему так вовремя зенитка сбила «гусли», что тот подвернул нам свой борт, пошли вперед. Зенитка долбила на расплав стволов, пока были снаряды. Думаю, сельчанам хана, тем, кто в крайних домах жил. Намолотили наши столько, что что-то плохо мне стало от увиденного.
– Ну что, Морозов, говорил я, нужно сразу всем отрядом идти! – Когда я пробегал мимо капитана, тот меня остановил. Ему сейчас голову бинтовали, осколком зацепило чуток, но ничего, даже храбрится.
– Виноват, товарищ командир, не учел, что подкрепление подойдет не сразу, плюс проверки фрицев. Кто ж знал, что они заявятся, как только мы охрану вырежем? Ведь мы-то все правильно сделали.
– Да, молодцы, но видишь, как вышло… Половину состава уже потеряли, а село еще не отбили. Фрицы могли связаться со своими и попросить помощи. Нужно заканчивать скорее, брать, что можем, и деру в лес! Если, конечно, будет к тому времени кому отходить.
– Надеюсь, а в селе-то, похоже, заканчивают, – прислушавшись к стихающей стрельбе, сказал я. – Фашистов там и было-то немного, только что техника…
– Вот именно, техника! Но если бы вы не позаботились о танке и зенитке, хрен бы что вышло. Так что все одно молодцы! Ты сейчас куда бежал?
– Да хотел слева тот длинный дом обойти, пулеметчик там уж больно дерзкий.
– Давай, сколько там еще наших бойцов ляжет из-за таких дерзких пулеметчиков!
Мы сейчас лежали возле одного дома, подошли-то мы уже вплотную, кое-где наши в самом селе бьются. Надо бежать.
До дома с дерзким пулеметчиком я так и не дошел. Кто-то его и без меня завалил. Я нашел по пути своих друзей, можно их и так называть, хорошие парни, да и повоевали мы уже вместе. Осторожно пошли зачищать дом за домом. Стрельба уже совсем перешла на пистолетную, редкая такая. Интересно, кого фрицы в помощь пришлют? Вряд ли танки, долго это. Мы тут пленного допросили, точнее, я лишь слушал, как допрашивали, так говорит, ближайший гарнизон второго эшелона, который обладает техникой и людьми, где-то в тридцати километрах. Даже если мгновенно выехали и то нескоро будут. Зато мы, захватив село, сразу стали обладателями большого количества боеприпасов и техники. Тут столько грузовиков было… Даже целые после такого боя остались. Жаль, танк всего один целым захватили. Теперь у нас их два. Та «двоечка», что «сделала» весь бой, цела и почти невредима. Ранен был только один из танкистов, контузило близким разрывом снаряда. А так ничего, «гусли» побитые поменять и в путь. Все вроде, основной бой закончен, сейчас будем «чистить».
Село обошли быстро. Много было разбитых домов, к сожалению, попадались и убитые гражданские. Не разберешь сейчас, кто их, мы или фрицы, но неприятно, что и говорить. Понимаю, что по-другому было никак, но гложет что-то внутри. Но, думаю, мы если и убили кого, то немногих. В крайних домах, с той стороны, откуда мы наступали, местных жителей и не было, одни фрицы.
Трофеев немало, тем более нас теперь меньше, осталась едва сотня бойцов, а может, и меньше, еще не считали. Очень много убитых. Фрицев тоже накрошили прилично, кругом трупы. У нас погиб особист, сунулся с бойцами в один дом, а там какой-то важный фриц отсиживался, то ли полковник, то ли подполковник, но отбивался он ожесточенно. Положил шесть наших бойцов и особиста, прежде чем его самого грохнули, тупо забросав гранатами. В доме рядом с трупом нашли кучу сожженных документов, успел, сука, сжечь, наверняка что-то важное.
Так уж вышло, что капитан предложил, именно предложил, взять на себя разведку. Людей мало, поэтому в разведотделение вошли только мы вчетвером. Решил не выделываться, отказываться не стал, только попросил вернуть машинку, на которой мы приехали, когда отбивали лагерь. Маленькая, полноприводная, нам в самый раз. Правда, не хватало сиденья, но мы все же уместились, проблема была с этим только у Вани Бортника. Ну и здоров же он! Я был за водителя, пулемет отдал Егору, справится. Себе же после штурма села я прибрал винтовочку, да не простую, а с оптикой. Давно хотел попробовать, какой бой будет с прицелом, вот и появилась возможность. Пришлось, правда, немного повозиться, винтовка немного покоцанная была, даже удивлялся, что прицел остался целым. Винтовка наша, «мосинка», тяжелая, конечно, но опробовав ее возле села, пришел в восторг. Я ведь уже воевал с винтовкой, разница есть, знаете ли. Дело даже не в оптике, тут сама винтовка была другой, более качественно собранной. Читал как-то, на них и стволы специально отбирались. Пострелял сначала без прицела, на сотню метров, бой обалденный. Закрепив оптику, начал пристреливать и просто влюблялся с каждым выстрелом. Метров до трехсот я, наверное, врагам прямо в голову смогу попадать, после тренировок, конечно. Очень хорошая винтовка оказалась.
Капитан сгреб со складов все, что смог упереть. Пару машин даже на буксир взяли, мало ли, сломается какая, хоть будут запчасти. Самое главное, был топливозаправщик, причем с наполовину полной бочкой. Горючки много у нас, танки, правда, жрут много, но мы ведь не собирались рейды устраивать по нескольку сотен километров.
Также появилась артиллерия. Две гаубицы, наши, МЛ-20, да пара немецких ПТО. Снарядов ко всему хватало, так что повоюем. Минометов взяли аж шесть штук, немного неудобно было только из-за того, что они почти все разные. После сбора всех трофеев командир за голову схватился, что теперь нам людей не хватало. Я сунулся было с советом, но был послан. В том смысле, что капитан и без меня сообразил, что делать. Сейчас приказ простой, ищем хороший лесок, чтобы можно было на технике спрятаться, а потом я со своими разведчиками еду в рейд по округе, искать еще лагеря с военнопленными. Должны тут такие быть, не могут не быть. Столько в первые месяцы в плен народа попало, что обязательно найдем кого-нибудь.
– Приказ понял? – Я смотрел на командира и кивал. Мне только что, с тех пор как назначили в разведку, поставили первую, важную задачу. – В соприкосновение не входить, в перестрелки не ввязываться, за вами люди, помни об этом. Если вас где-то убьют, все мы попадем в руки немцам, так как не будем знать, где вы и что с вами. Ясно?
– Ясно, товарищ капитан, разрешите выполнять?
Тот молча кивнул и ушел к себе в палатку. Ну а нам отправляться в путь-дорожку. Не сейчас, с утречка, сейчас мне просто задачу поставили.
Лес мы нашли прекрасный, еще и с речушкой, бежавшей прямо через него. Отмахав тогда километров пятьдесят от разгромленного нами села, мы нашли то, что искали. По пути видели только самолеты противника, что пролетали чуть в стороне. Может, это уже нас ищут, надо торопиться.
В лесу капитан успокоился немного и начал налаживать воинский быт. Тяжко, конечно, народу мало, а вещей хапнули ого-го. В маскировке приняли участие все, не только повара, но даже и мы с ребятами, хотя и собирались уходить. Вроде получилось удачно. Задача стояла укрыть технику от возможного поиска с воздуха. В этом, как ни странно, помогла дорога, что была накатана возле этого леса. В другом случае подумал бы, что это опасно, размещать лагерь вблизи дороги, по которой периодически передвигается противник, но не в нашем случае. Можно было бы заехать в лес и со стороны поля, но в таком случае нас точно бы обнаружили быстро. На поле, после прохода такой колонны, остались бы следы, прекрасно видимые с воздуха. А так ехали мы по дороге, ехали и вдруг пропали, свернув в лес. Вряд ли кто-то будет рассматривать едва видимые следы, ведущие в лес, возле очередного болота. Да и замаскировали их позже. А когда увидели, как по дороге спокойно, без остановки прошла колонна машин, вздохнули с облегчением. Колонну мы не трогали, а то опять бы пришлось менять место дислокации, просто проводили взглядом. Зато своим проходом здесь фрицы скрыли наши следы.
Вообще, бой в селе как-то расшевелил людей. Несмотря на огромные потери, эти, вчера еще военнопленные, воспряли духом. Мимо кого бы ни проходил, отовсюду слышалась бравада и обсуждения прошедшего боя. Мне же, в свою очередь, вновь вспомнилось, как я воевал в начале войны. Пока лечился, как-то привык, что всегда один, ну, с Валюшкой, конечно. А тут вновь в составе отряда, настоящий бой, блин, накатило что-то. Я-то по меркам многих из бывших пленных уже бывалый, повоевал, даже ранен был. А на самом деле, мне так же боязно, как и всем, ведь не боятся только дураки. В селе, всего в пяти метрах от меня, чем-то крупным бойцу попало в голову. Тогда я просто отвернулся, даже не вырвало, перестаю реагировать, но вот сейчас, когда отходил от горячки боя… Картинка так и стоит, причем, зараза, вижу все в подробностях, как в замедленном кино. Вот что-то темное ударяет бойца чуть выше брови над левым глазом, и он застывает, а сверху в каске вдруг появляется дыра и сквозь нее вылетают какие-то ошметки. Сейчас-то я прекрасно понимаю, что у него череп взорвался, и от этого меня крутит. Блин, вот все же «накрутил» себя, не удержал.
– Отдышался? – услышал я голос Ивана.
– Почти, – бросил я, не поднимая глаза, – чего хотел-то?
– На, глотни! – мне подсунули под нос флягу. Узнаю ядреный запах спирта. Не хочу, но друзья подбадривают.
– Все, все, в норме я…
– Конечно, в норме. Весь ужин на земле, – Бортник покачал головой. – Там капитан тебя искал, приведи себя в порядок и к нему.
– Понял, – сказал я в ответ и стал искать глазами, из чего бы умыться.
– Ведро у палатки, Егор только что принес, водичка свежая, – понял меня Ваня.
Умывшись и поправив гимнастерку, пошел к командиру. По пути с интересом наблюдал, как бойцы обустраивают лагерь. Причем был удивлен тем, что никто над ними не стоит, не указывает, все как-то сами понимают, что надо делать. Удивительно. Как попал сюда, не перестаю удивляться. Надо же, какая разница между людьми середины и конца века, пропасть просто. Пригони сюда сейчас сотню охламонов из будущего, усядутся и будут ждать, когда им подскажут, что и как нужно делать. Да и это еще не все, сначала спросят, что им будет за их работу. У-у-у, поколение менеджеров.
– Чего-то ты зеленый какой-то, – встретил меня командир, – сожрал, что ли, чего?
– Наоборот, – коротко выдал я и посмотрел на командира.
– Слушай, хочу тебя прямо сегодня в разведку послать, ты как, самочувствие позволяет? Просто неохота ждать до утра, вдруг и сегодня чего-то найдешь!
– Готов, конечно. Для первого раза, пока окрестности не изучили, пешком пойдем.
– Конечно, пешком. А ты думал, я вам машину вернул в разведку ездить? Это так, имущество перевозить, когда колонной идем. Ножками нужно бегать, ножками.
– Ну да, волка ноги кормят… – пробормотал я.
– В точку! – заключил капитан. – Смотри сюда…
Склонившись над картой, правда, перед этим спросил у меня, понимаю ли я в картах. Удостоверившись, что я ее легко читаю, начал ставить задачу ротный, или комбат? Блин, я даже не знаю, кем назвать командира. Вчера у нас был батальон, хоть и неполного состава и разношерстный. А сегодня меньше роты. Пусть будет ротным.
– Смотри, это вражеская карта, забрали из тех вещей, что сгореть не успели у того бойкого полковника. – О, значит, точно полковник был, а я еще сомневался. – Вот тут мы, – капитан указал точку на карте, – а тут вроде как лагерь, я не пойму точно обозначение. Но если судить по отметке, которая находится на месте нашего бывшего лагеря, то сходится. Разница небольшая, но общий вид тот же, – я кивнул.
– Километров пятнадцать на север? – прикинув примерно, согласно масштабу, озвучил я.
– Да, где-то так. Вы как, осилите за ночь?
– Думаю да, если сейчас немного поспим. Все же люди устали…
– Давайте, – теперь кивнул ротный, – сейчас спать, в девять выходите. Я распоряжусь, чтобы вам пожрать оставили.
– Хорошо. Задача? – я по-деловому был короток.
– Только наблюдение. Если сможешь, зарисуй план лагеря, позиции врага. Если мое предположение верно, то освободив этот лагерь, мы получим сразу большое количество бойцов и командиров.
– Какое предположение? – брякнул я и осекся. Блин, ну не ведут себя так в этом времени. Боец по отношению к командиру должен иметь вид придурковатый и лихой…
– На отметке, что означает наш лагерь, стоит цифра 300, а на этой 1000!
– Думаете, количество?
– Так нас и было изначально почти три сотни. Одни от ран умерли, другие с охраной поцапались. Представь, если здесь хотя бы половина от того, что написано…
– Представил, – кивнул я и вновь брякнул, – где нам ораву такую прятать, представил. И кормить чем, тоже представил.
– Ты брось давай свои хохмочки, – посерьезнел капитан, – это наши бойцы и командиры, нужно их освободить. Дальше не тебе думать. Сохранить вас в боеготовом состоянии моя забота. Твоя на данный момент – разведка. Все ясно?
– Ясно, товарищ командир. Вопрос можно?
– По существу?
– Да. Карту дадите?
– Перерисуй себе кроки. Она у меня одна. Кстати, может, где достанешь по пути?
– А как же не вступать в соприкосновение? – улыбнулся я.
– Ну, так соображай, боец! Здесь, в окрестностях нашего леса, не нападай на фашистов. Да что я тебе объясняю, немаленький уже. И вот еще что, рация у нас есть, немецкая. Радиста я озадачил, изучает сейчас. Рация мощная, сразу понятно. Не знаю, может, и до Москвы можно докричаться. Но сейчас не об этом. Возьмешь перед выходом частоты, радист наверняка успеет понять, как ей пользоваться. Если найдете где-то передатчик, то сможете доложить нам прямо оттуда. Только открытым текстом не передавай, придумай, чем заменять слова, кодировку какую-нибудь, только так, чтобы поняли тебя. Да, попросишь радиста объяснить тебе, как на ключе работать. Лучше бы ограничиться азбукой Морзе. Уразумел?
– Да, – кивнул я, а сам подумал, как добыть карту, рацию и при этом не вступать в соприкосновение? Да уж, это армия, тем более на войне. Командир сказал надо, боец ответил ЕСТЬ!
Спать это хорошо. Особенно, когда тебе не мешают. Тут же, блин, такой шум стоит, что я даже подумал грешным делом о том, что надо быстрее сваливать. Как бы немчура сюда не нагрянула. Вокруг стоит гомон, стук топора и визжание пилы. Блин, я понимаю, обустраиваются, но надо же как-то поскромнее себя вести во вражеском тылу!
Как и ожидал, напутствовать нас пришел командир нашего… отряда, блин. Вот ему и высказал все, что думал по поводу маскировки.
– Вы что, хотите, чтобы вас прямо здесь, с воздуха накрыли, товарищ капитан? – Тот вновь недовольно уставился на меня.
– Что еще?
– Бойцы так шумят, что их, наверное, в Берлине слыхать! – Тот посмотрел на меня, потом вдруг махнул рукой и развернулся уходить.
– Вот и поговори с тобой! Давайте, удачи…
И мы отправились в путь. Вот я уже и подрос немного. Не в звании, так в должности. Все-таки в разведку назначили. Кстати, а знаете за что? Командиру донесли, как я с ребятами немцев резал на МТС, тот, говорят, обалдел слегка, но сообразил, что мы готовая боевая единица, и использовать нас нужно с умом. А где еще? В разведке, конечно.
Лесом шли недолго, выбрались к озеру и пошли вдоль него. Небольшой водоем, который питался, наверное, из многочисленных болот, был такого же, как и они, цвета, бурый.
– Не хотелось бы мне в таком озере искупаться, – передернул плечами Егор.
– Да уж, внешний вид еще тот! – кивнул я.
Дальше в основном молчали, так как все же на вражеской территории находимся. К утру мы были почти на месте и без приключений. Возле одного перекрестка только Иван, видимо, забыл на время, кто мы и куда путь держим.
– Командир, там патруль, берем? – мы останавливались на короткий привал, а Ваня ходил посмотреть округу.
– Сдурел, что ли? О нас сразу узнает вся округа, а нам это надо?
– Виноват! – вытянулся по струнке Бортник.
– И еще, тут нет командиров и Андреев с Иванами, есть бойцы и напарники. Тебе будет позывной… – я задумался лишь для порядка, – Борт. Меня сами знаете, как звать, даже в лагере так уже кличут.
– Ха-ха, Морозом, что ли? – усмехнулся новоиспеченный Борт.
– Еще дедом назови, смешно ему. Мельнику с Купцом, наверное, не нужно объяснять, почему так?
– Не нужно! – чуть не хором, хорошо хоть шепотом, ответили ребята. – Только почему ты решил нам какие-то клички присвоить?
– Не клички, мы ж не в тюрьме. Это позывные, так короче обращение, больше по делу скажешь, да и врага запутать можно, если подслушивает, – попытался я доступно объяснить. – Так понятно?
– Да, – ответили бойцы.
– Отлично. Продолжаем путь.
Патруль мы тогда обошли, а как узнали чуть позже, совершенно правильно сделали, ибо совсем рядом был еще один.
– Чего их так густо насеяли? – спросил Егор.
– Видать, объект хорош, будем смотреть. Главное, внимание! – сказал я и почти мгновенно оборвал сам себя. Вот ни хрена себе, это чего же тут такое? Впереди, в роще, стояли танки. Да много-то как! Только «четверок» насчитали двенадцать штук, нам с ними не тягаться. Точнее, обходить нужно десятой дорогой. Тут по меньшей мере полк стоит, а то и больше.
– Это ложный лагерь, или я ни фига не понимаю, – озадаченно заметил я после двух часов наблюдений.
– А может… – произнес кто-то, но замолчал, так как впереди началось действие. Танки, урча моторами, вылезали на поле. Через пятнадцать минут мы насчитали сорок штук. Выстраивались вражеские машины в коробочку, много было регулировщиков.
– Мать их за ногу, да что тут такое… – матерясь, бросил Борт. И тут мы услышали главное. Шум самолетов был сильным и громким, таким, какой бывает при пролете над самой землей. Одновременно задрав головы, мы остолбенели. На поле заходили на посадку сразу несколько транспортных машин.
– Вот блин! – ударил я себя по лбу. – Да у них заправка тут, вот гады напугали!
Это было именно так. Спустя полчаса мы в этом убедились. Самолеты, опускаясь, откатывались в сторону, давая возможность сесть своим собратьям. Возле остановившихся тут же начинали суетиться люди в темных комбинезонах, разматывая шланги. Танкисты друг за другом подъезжали ближе и заправлялись.
– Как у них все налажено! – восхищенно заявил Иван.
– Не без этого, видимо, топливозаправщики где-то потеряли, так как было бы проще в бочку сначала слить, – согласился я.
Мы лежали в кустах и не могли оторваться от наблюдений за работой фашистов. Чего-чего, а организация у них поставлена отлично. Нам бы так. Хотя тогда мы не были бы РУССКИМИ. А победит в этой войне именно наша страна, а не немецкий хваленый орднунг.
Провалявшись в кустах на окраине поля до вечера, решили уходить и постараться обойти посты фрицев. Заправлялись немцы долго. После заполнения баков непосредственно танков к заправке приступили топливозаправщики. Они все же были, только мало. Самолеты все садились и садились, поэтому мы и решили сваливать. Ушли примерно на два километра, но посты все равно попадались, нам чудом удалось избежать внимания к себе, и все потому, что двигались очень медленно, буквально ползком.