Паисиелло берёт у Войновича книгу и перо, расписывается, читает про себя письмо, затем громко оглашает его содержимое.
Паисиелло: «Мы, волею божьей императрица России Екатерина, желаем видеть синьора Паисиелло из Неаполя инспектором и капельмейстером италианской оперы сериозной и буфф в Санкт-Петербурге. Екатерина. Писано в Санкт-Петербурге октября 14-го числа 1774 года».
Раздаются аплодисменты и возгласы «Браво!», «Какое счастье!» Девушки вновь забрасывают Паисиелло цветами.
Паисиелло: Мне следует ответить немедленно, прекрасный синьор офицер?
Войнович: Я подожду столько, сколько вам будет угодно, дабы дать твёрдый ответ, синьор Паисиелло.
Войнович садится на предложенный стул и наполняет свой стакан. К нему подходит пара неаполитанцев.
Синьора: Мы счастливы, синьор капитан, снова видеть русский флот в нашем Кратере.
Войнович вскакивает и галантно кланяется. Войнович: Прекрасная синьора, адмирал Орлов считает за высокую честь презентовать флаг Российской империи жителям вашего прекраснейшего города, а особенно его изысканным дамам!
Подбегают цветочницы, Войнович выбирает красивый букет и преподносит Синьоре.
Синьор: Скажите, синьор капитан, а прибыл ли с эскадрой сам отважный и могущественный победитель турок адмирал Орлов? Войнович: Досточтимый синьор, божьей милостью адмирал российской эскадры граф Алексей Григорьевич Орлов изволит пребывать в самом добром здравии на борту флагманского корабля «Три иерарха».
Синьора: Синьор капитан, намерен ли ваш адмирал дать бал в честь своего визита?
Войнович: Без всякого сомнения, прекрасная синьора, вас ждут самые весёлые увеселения. Офицеры нашей эскадры уже начистили до ослепительного блеска амуницию и кортики.
Синьор: Синьор капитан, значит, будет праздник в честь наследной русской принчипессы, которая осчастливила нас своим милостивым пребыванием?
Войнович: Это без всякого сомнения, досточтимый синьор. Члены российской императорской фамилии свято почитаются флотом как помазанники божии. Корабли эскадры готовятся провести молебен о ниспослании здравия и благополучия российскому императорскому дому.
Синьора: А будет ли снова фейерверк, синьор капитан? Ведь мы с восторгом вспоминаем празднества, устроенные вашим флотом в честь победы над турками!
Войнович: Слава богу, прекрасная синьора, порох в погребах мы держим сухим, в громадном количестве, и всегда готовы услужить прекрасным дамам.
Синьор: Извините за неуместный вопрос, синьор капитан, но будут ли снова из наших фонтанов бить струи тосканского вина? Войнович: Вопрос вполне уместен, досточтимый синьор. Наполнить фонтаны в воле нашего адмирала, самого щедрого и услужливого кавалера. В моей же скромной воле предложить вам по бокалу самого лучшего вина.
Им подносят большие бокалы. Гуляющие машут шляпами и кричат: «Слава русскому флоту!» и «Виват русским!» Девушки осыпают Войновича цветами.
Паисиелло: Вот вам, юный друг, сюжет для новой оперы. Только прошу вас, держите рассудок трезвым, а сердце холодным.
Чимарозо: Маэстро, моё сердце сладко ноет неясными предчувствиями. В грохоте канонады больших барабанов, литавр и тарелок мне слышатся переливы арфы и шёпот скрипок.
Паисиелло: Замкните сердце на замок, а ключ выбросьте в Кратер, маэстро Чимарозо. Пишите лишь то, что видите, а не в чём участвуете. Это мой вам самый большой совет. Всегда помните поговорку – важно не бежать, а добежать.
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЁРТОЕ
За сценой оживление. Вбегает Рибас, мундир его в беспорядке.
Синьора: А вот и наш герой! Жизнь кипит, страсти бурлят, сердца горят.
Синьор: Кажется, он снова кого-то прикончил. Кому-то праздник, кому-то упокой.
Быстро осмотревшись, Рибас направляется к столику Паисиелло и, отдав честь, обращается к Войновичу.
Рибас: Буонжиорно! Честь имею, синьор капитан! Вы русский?
Войнович: Так точно, я имею честь быть капитан-лейтенантом российского флота ея императорского величества Екатерины Алексеевны.
Рибас: Синьор капитан-лейтенант, прошу вашего покровительства и ходатайства для поступления на службу во флот её императорского величества. Готов предложить свою шпагу, отвагу и честь немедля. Капитан Самнитского пехотного полка неаполитанской гвардии Хосе де Рибас двадцати пяти лет от роду.
Войнович: Если вас устроит поступление на службу ея императорскаго величества с понижением на два чина – лейтенантом, то дело сделано.
Рибас: Благодарю, синьор капитан-лейтенант. Прошу вас рассчитывать на меня в самых дерзких предприятиях. Два чина не беда, наверстаю беззаветной службой и отвагой.
Войнович: Вы не боитесь моря, лейтенант российского флота Рибас?
Рибас: Мой отец маршал Мигель де Рибас-и-Буйенс почил год назад, и я последний отпрыск славного и гордого каталонского рода конкистадоров, господин капитан-лейтенант. Я суть военная косточка и моя детская мечта – рубиться в абордажных боях и топить непокорных…
За сценой снова оживление. Вбегают гвардейцы во главе с офицером. Офицер осматривается и указывает на Рибаса.
Офицер: Вот он! Ну наконец-то, попался этот головорез. Немедленно взять его. И не церемоньтесь.
Гвардейцы подбегают к столику Паисиелло.
Войнович: Именем российского флага! Лейтенант Рибас находится на службе ея императорского величества Екатерины.
Офицер: Но, синьор капитан, я имею ордер на арест капитана Рибаса. По-правде сказать, это настоящий бандит. Этим утром он снова подло убил знатного господина.
Рибас: На дуэли! На честной дуэли.
Офицер: На тайной дуэли!
Войнович указывает на корабельные мачты.
Войнович: Осмелитесь ли вы, синьор, нанести обиду российскому флагу? К вашему сведению, наша эскадра встала на рейде в составе пяти линейных кораблей и двух фрегатов, сильно потеснив британцев.
Офицер: Кхм… Мда-с. С вашего позволения, синьор капитан, я испрошу дополнительных инструкций от своего начальства. (К одному из гвардейцев.) Мигом беги в суд и изложи неожиданные обстоятельства дела. Мигом! Одной ногой там, другой здесь.
Гвардеец сломя голову выбегает, а офицер присаживается на предложенный стул. По знаку Войновича всем приносят вино.
Войнович: Покорнейше прошу вас, дамы и синьоры, поднять бокал во славу российского флота. И ведь такая красота пейзажа! Везувий, корабли, замки, форты…
Он обводит жестом панораму.
Рибас: Красота эта мнимая, синьор капитан-лейтенант. Вы не представляете, какая здесь расхлябанность и разруха. Наша эскадра одним залпом сметёт стены этих замков и фортов.
Офицер вскакивает и бросается со шпагой на Рибаса.
Офицер: Ты, висельник, никогда этого не увидишь, ибо сегодня же будешь болтаться над воротами замка святого Эльма!
Рибас гордо встаёт и обнажает оружие.
