– Сколько нам предстоит прокопать? – поинтересовался маркиз.
– Двенадцать метров.
– Да-а, эдакому хранилищу любой банк позавидует! Задачка непростая, хотя награда стоит таких усилий. Во сколько вы оцениваете содержимое сундука?
– Два миллиона лир, господин.
– Видимо, придется поискать другой путь для возвращения в Марокко.
– Я тоже так считаю, – кивнул Бен. – Путешествовать по пустыне с таким богатством опасно.
– Хотите совет?
– Конечно, маркиз.
– Спустимся по Нигеру до Акассы. На реке полно лодок. Вам хватит одной.
– Но вы же поплывете с нами, маркиз? – спросил Бен, с улыбкой глядя на де Сартена.
– Разумеется, – ответил тот, поняв намек. – С вами и вашей сестрой.
– Эти богатства принадлежат как мне, так и ей, – продолжил Бен, – и под надзором двоих мужчин, выдержавших испытание пустыней и туарегами, у сундука куда больше шансов достичь моря.
– Мы защитим ваше наследство, Бен, клянусь.
– Я – свою долю, вы – долю моей сестры. Согласны?
– Тише! Не будем пока об этом.
Бен порывисто пожал руку де Сартена:
– Пусть наши мечты воплотятся в жизнь, и я тогда стану счастливейшим из мужчин, а Эстер – счастливейшей из женщин.
– Я люблю вашу сестру, – просто сказал маркиз. – Нас свела вместе сама судьба.
– И да свершится эта судьба! – с чувством воскликнул Бен.
Глава XXVI
Курбан-Байрам
Пока маркиз и его спутники строили планы, Эль-Мелах незаметно покинул дом почившего еврея и направился к невольничьему рынку, где рассчитывал застать своего сообщника-туарега. Ему не терпелось поскорее осуществить зловещие замыслы, прежде чем европейцы и их друзья о чем-то догадаются.
Вроде бы все просто: оповестить командира кисуров – и неверных тут же арестуют. Они никогда не выйдут живыми из Тимбукту, а ты получишь обещанную награду. Однако Эль-Мелах не хотел, чтобы схватили Эстер. На девушку у него имелись собственные виды. Значит, надо было придумать, как выманить европейцев и Бена из дому.
– Амр что-нибудь присоветует, – решил предатель. – Как-никак он не меньше моего заинтересован, чтобы француз замолчал навсегда. Иначе его племени не миновать кары. Да и мне тоже, стоит только маркизу хотя бы заподозрить, кто расправился с экспедицией Флаттерса.
Бормоча все это себе под нос, негодяй добрался до пустынной в этот поздний час площади. Амр-эль-Бекр был там: лежал под навесом с трубкой в зубах. Перед ним стояла чашечка кофе. Неподалеку сидели его люди, курили и болтали.
– Ага! Ты уже вернулся! – воскликнул туарег, заметив Эль-Мелаха.
– Мы все вернулись, – ответил тот.
– Значит, пора доносить на неверных страже? – Черные глаза главаря жадно блеснули.
– Не торопись, дружище. Говорю ж тебе, я не хочу, чтобы арестовали женщину.
– Можно столковаться с командиром кисуров, и неверным позволят проникнуть во дворец.
– А дальше?
– Дальше? Вместо полковника они найдут стражников, – коварно ухмыльнулся туарег. – Ну и меня с моими молодцами.
– Тогда я в это время захвачу женщину.
– Сколько людей тебе понадобится?
– Четверых хватит. Бедуинов, что сторожат верблюдов, я куда-нибудь спроважу.
Пожав друг другу руки, разбойники разошлись.
Полчаса спустя Эль-Мелах предстал перед маркизом и заявил:
– Господин, пока вы тут обустраивались, я не тратил времени зря.
– И какие же новости ты мне принес?
– Насчет полковника. Разве вы не заметили моего отсутствия?
– Нет, Эль-Мелах.
– Завтра, во время церемонии ид-аль-адха, вы сможете его увидеть, а то и освободить.
– Невероятно!
– Я договорился обо всем со своим приятелем. Тот пришлет важного человека, который проведет нас в султанский дворец. Воспользовавшись отсутствием кисуров, а потому ничем не рискуя, вы освободите полковника. Сегодня вечером его предупредят, чтобы был наготове.
– Ты говоришь правду, Эль-Мелах? – спросил маркиз, едва сдерживая радость.
– Тот человек – мой хороший друг, ему можно верить.
– И во дворце не будет стражи?
– Нет. Она должна участвовать в религиозном празднике.
– Завтра начинается Курбан-байрам, или, как здесь его называют, ид-аль-адха?
– Совершенно верно, господин. В Тимбукту его празднуют с не меньшим размахом, чем в Фесе или Мазагане. Однако позвольте совет.
