Субъектами современных локальных конфликтов часто выступают частные актеры, что стало возможным благодаря удешевлению вооружения. Легкое оружие можно приобрести достаточно дешево, также обучение не требует длительного времени.
Другая особенность современных войн состоит в их нессиметричности, то есть военные действия ведутся неодинаковыми участниками конфликта. Фронт как таковой отсутствует и крупные сражения очень редки. При этом войска не несут больших потерь, а основной удар направлен против гражданского населения. Нессиметричность приводит к тому, что тактические приемы начинают получать стратегическое значение. Большое значение начинает приобретать партизанская война.
В качестве важной особенности современных войн можно отметить отсутствие конкретной локализации. Регулярные армии часто теряют контроль за происходящим, поскольку повстанцы не стремятся к открытым рыцарским поединкам, а атакуют небольшими группами внезапно из засад.
Нельзя недооценивать значение идеологических факторов, однако этнические и культурные особенности, как и религиозные убеждения играют в современных конфликтах все более важную роль. Войны на Балканах, Кавказе и Афганистане были бы другими или вообще бы не состоялись, если бы там не было этнических противоречий и противостоящих друг другу религиозных групп. Эти противоречия и противостояние дают возможность для конфликтующих сторон мобилизовать местное население и находить финансовую и другую поддержку. Это происходит еще и потому, что другие источники мотивации и легитимации применения насилия, которые имели место в традиционных войнах, становятся сегодня более второстепенными.
Вопросы несправедливого распределения национальных богатств и бедности являются важным фактором и в современных военных конфликтах, но, как правило, распространение бедности не ведет автоматически к росту военной активности. Завершение конфликта часто не означает политической стабильности и экономического развития, а разрушенные гражданской войной и военными конфликтами регионы обычно не могут самостоятельно, без помощи извне, начать восстановление хозяйства.
Почти все современные локальные войны проходят на границах бывших империй, которые на протяжении столетий господствовали в мире. Так балканские войны, вызванные распадом Югославии, возникли на границе между бывшей Империей Габсбургов и Османской Империей. Аналогичная ситуация складывается и на Кавказе, который является пограничным регионом между бывшей Российской Империей и Османской Империей. Проживающие здесь горные народы России всегда с большим трудом удавалось контролировать. Окончательный распад Османской Империи в результате Первой мировой войны, способствовал появлению военных конфликтов не только на Балканах и Кавказе, но и на Ближнем Востоке и в Палестине.
То же самое можно сказать и об Афганистане, который, начиная с XIX века, являлся зоной, где столкнулись интересы Российской и Британской Империй. Ввод российских войск в Афганистан и поддержка Западом исламского движения Талибан привели к многолетней войне, в результате которой государственные структуры Афганистана практически перестали существовать. Эту ситуацию использовал Пакистан, хотевший превратить Афганистан в плацдарм для борьбы с Индией. Конфликт между Индией и Пакистаном в свою очередь также связан с распадом Британской Империи.
В государствах СНГ наблюдаются большие проблемы обеспечения стабильности и безопасности. Слабость государственного аппарата ведет к формированию двух классов – сверхнищих и сверхбогатых. Социальная пропасть между ними способствует расколу общества и обострению социальной напряженности.
Другим важным фактором локальных конфликтов является наличие за рубежом богатых конфессиональных или этических общин, способных финансировать продолжение войны. Как правило, они встают на сторону представителей своей концессии или национальности и стремятся обеспечить ей привилегированное положение.
Что касается длительности, то современные локальные войны отличаются от традиционных тем, что они могут длиться продолжительный период времени. До XX века государства стремились быстрее завершить конфликт и искали решающего сражения, который служил одновременно поводом для заключения мирного договора. Принцип концентрации военных сил в пространстве и времени часто использовался Наполеоном. Война объявлялась по определенным правилам и по правилам заканчивалась, поэтому по времени она была всегда ограничена объявлением войны и заключением мира. Однако, начиная с Первой мировой войны и особенно во время Второй мировой войны эти правила часто нарушались.
Участниками традиционных войн были главным образом солдаты, которые подчинялись определенному военному уставу и международным нормам. Сегодня, поскольку часто не существует правовых актов о начале и завершении войны, то возникает некое промежуточное состояние между войной и миром. В военные конфликты вовлекается все большее количество гражданского населения под видом различного рода «повстанцев», банд и народного ополчения.
В современных локальных конфликтах старый принцип концентрации военных сил поменялся на принцип рассредоточения в пространстве и времени, что делает их похожими на партизанские войны. Утрачивается и наличие четкой линии фронта, что позволяет проводить бои в различных местах, избегая крупных сражений, поскольку часто войска не предназначены для ведения таких войн. Боевые отряды в этих условиях готовы вести войну длительно, применяя тактику изматывания сил превосходящего по вооружению и численности противника. Благодаря такой тактике немногочисленные вооруженные формирования могут нанести значительный ущерб.
При этом существует заинтересованность участников в затягивании конфликта. У такого затянувшегося конфликта иногда даже теряются признаки войны, но она может в любой момент снова начаться, пока существует ее экономическая основа. Благоприятными экономическими условиями для продолжения локальных конфликтов может стать высокая безработица, большая зависимость от импорта товаров, слабое управление экономикой. Четкие временные рамки традиционных войн позволяли экономике перестраиваться на мирные рельсы, как только заключались мирные договора, что в случае вялотекущих локальных конфликтов практически невозможно.
Для современных локальных войн характерно то, что часто завершению конфликта мешает небольшая партия, которая не заинтересована с завершении конфликта. Поскольку в локальных конфликтах участвуют, как правило, несколько актеров, то и мир возможен только в том случае, если все участники будут согласны с условиями перемирия. Примирение в этих случаях возможно только когда имеется некая сила, обладающая достаточными военными и финансовыми ресурсами, чтобы принудить всех к миру. Неудивительно, что в таких условиях переговоры часто не приносят желаемого результата.
В условиях традиционных войн в XX веке около 90 % потерь было связано с участниками боевых действий. В современных локальных конфликтах около 80 % погибших и раненых приходится на гражданское население. Эти цифры ясно иллюстрируют изменение соотношения потерь гражданских и военных во время военных конфликтов, поскольку насилие в современных войнах направлено главным образом против гражданского населения. Например, во время так называемых «этнических чисток» целенаправленно уничтожаются все представители какого-либо этноса, этнической или религиозной группы.
В течение конфликта часть населения приспосабливается к новым условиям и находят свое место в распределении труда. Некоторым наиболее успешным участникам военных конфликтов удается получись чужую недвижимость или финансовые средства не только грабежом и разбоями, но и использованием рабского труда. В результате локальных конфликтов складываются целые отрасли теневой экономики, поэтому часто участники конфликтов заинтересованы в продолжении войны.
Вместо крупных сражений проводятся массовые убийства для запугивания населения и превращения его в рабов. Экономика грабежа основана на постоянном создании атмосферы страха за свою жизнь. Вооруженные люди постоянно запугивают невооруженных, что ведет отчасти к потере дисциплины в боевых отрядах. Солдаты превращаются в мародеров поскольку в таких условиях они не подчиняются законам и уставу. Это же создает почву и для сексуальных преступлений, которые иногда принимают форму систематического изнасилования для изменения генофонда. Часто мародеры издеваются над трупами и отрезают части тела, которые рассматривают как военные трофеи.
На фоне разрухи часто возникает голод и эпидемии. Не случайно в средневековой Европе война означала голод и чуму. Те, у кого нет оружия, как правило, не могут себе достать еды, а в переполненных лагерях беженцев возникают различные эпидемии. Особенно страдают от этого маленькие дети и старики, реальное число которых даже не всегда учитывается в статистике погибших. Иногда голод образуется в результате международного эмбарго, который должен стать средством политического давления на власть.
Таким образом, в отличие от традиционных войн в локальных конфликтах мы сталкиваемся с большим количеством беженцев, голодом и эпидемиями, которые бьют прежде всего по незащищенным частям гражданского населения. Часто невозможно отличить участников конфликтов от гражданского населения, нечетко определены и цели войны.
Локальные войны имеют тенденцию расползаться на соседние регионы и становятся тем самым интернациональными. Часто их участники имеют связи с международной преступностью, по каналам которой идет не только торговля запрещенными товарами, но и поставки вооружений. Все это сближает участников локальных конфликтов с организованной преступностью. Отсутствие правопорядка размывает и границы преступлений, что выгодно для интересов отдельных групп.
Некоторые военизированные группы представляют собой паравоенные образования, часто носят униформу, но не являются солдатами. Также часть военных командиров, участвующих в конфликте могут использовать отсутствие контроля ситуации в своих частных интересах, так что гражданское население становится жертвой не только преступников, но морадирующих солдат или паравоенных групп, не имеющих отношения к армии. Во время подобных ситуаций особенно ощущается отсутствие государственных учреждений, которые имеют монополию на насилие и не позволяют одним гражданам применять насилие по отношению к другим по своему произволу.
Отсутствие монополии государства, участие негосударственных и частных актеров в современных локальных конфликтах порождает новые отрасли в «военной» экономике, которые призваны обеспечить деньгами и всем необходимым воюющие группировки. Появляются предприниматели и фирмы, которые начинают специализироваться на войне, как средстве получения денег. Так они могут заниматься подготовкой солдат, которых потом сдают в «аренду». Транспортные услуги могут предоставляться фирмами, доставляющими для воюющих сторон провиант, топливо и другие товары и даже вооружение. Эти фирмы, находящиеся в частном владении, иногда прикрываясь идеологическими лозунгами, собирают товары, полученные в результате разбоя и мародерства. В результате часть военных акций проводятся не для борьбы с противником, для грабежа населения, чтобы получить необходимые для войны финансовые средства.
Благодаря ситуации, напоминающей гражданскую войну, некоторым индивидам удается приобрести такое богатство, о котором в мирных условиях они не могли бы мечтать. Наличие при себе оружия гарантирует не только безопасность, но и возможность грабить безоружных. За счет войны в основном наживаются полевые командиры, локальные криминальные дельцы и международные фирмы, организующие поставки оружия. Некоторые из них, получив контроль над определенными областями, начинают изображать государственную власть, для получения международного признания и международной поддержки. Это признание дает им возможность выхода на международные рынки и шанс перевести награбленные средства заграницу, поскольку ими могут завладеть представители других группировок. Псевдогосударственность отдельных военных командиров не означает, что они стремятся восстановить государственный порядок, она позволяет легче эксплуатировать ресурсы страны и местное население.
Войны в условиях мировой империи
После 11 сентября 2001 мы имеем дело с американской мировой империй (АМИ), которая борется с национальными государствами – основной формой политического единства на предшествующей стадии истории, соответствующей эпохе политического господства буржуазии. Если рассмотреть историю Европы как господство четырех классов или сословий (духовенства, дворянства, буржуазии и городской массы), то можно говорить и о смене четырех форм политических единств и соответствующих им основных форм ведения войны.
Религиозные империи распадаются на части – отдельные национальные государства, которые в своем развитии проходят две стадии: монархию и республику, что можно условно считать господством военной аристократии и буржуазии. В этот период основными актерами международной политики становятся национальные государства. Эпохе цивилизации, т. е. эпохе господства городских масс, соответствует формирование на развалинах бывших национальных государств мировой империи.[32 - Афанасьев В.В. Историческая социология. М., 2015. С. 159–160.]
Империя мировая
Сегодня в Америке, да и в других странах мира, власть захватили «массы», так называемое «четвертое сословие». Речь идет о политическом господстве городского пролетариата, который не хочет работать, а хочет «культурно отдыхать» – наслаждаться за чужой счет и для этого «все средства хороши». Старая колониальная система позволяет метрополии жить за счет труда мигрантов и эксплуатации колоний.
Поскольку старые национальные государства по сравнению с «одинокой сверхдержавой» несравненно малы по всему военному потенциалу, то Америка прибегает к тактике организации «гражданской войны» для свержения любой неугодной политической элиты. Эта тактика ведения войны была отработана до мелочей в XX веке, а сегодня становится еще и намного дешевле благодаря распространению информационных технологий. В то же время «открытое» или традиционное ведение войны связано с огромными расходами и людскими потерями, с которыми не справляются уже не только отдельные государства, но и целые коалиции.
На примере войны в Косово хорошо виден новый этап в международных отношениях, когда принцип суверенитета национального государства уступает место другим более абстрактным принципам демократическим ценностям, правам человека, борьбе с терроризмом и т. д..
Для мирового сообщества принип территориального суверенитета постепенно уступает место принципу прав человека. Существующий в международной практике принцип сувереннитета государства сложился не случайно, а на протяжении столетий войн и конфликтов. Принцип прав человека очень абстрактен, то есть различные группы, отдельные лица, организации трактуют его по-разному, но всегда в своих интересах[33 - Когда речь идет о соблюдении прав человека, то обычно обращают внимание на события в неевропейских странах, в то же время некоторые вопросы с этой точки зрения вызывает практика высылки мигрантов из ЕС, напоминающая этнические чистки, как и смертная казнь, применяемая в некоторых американских штатах.]. Именно поэтому сделать этот принцип реальным инструментом международной политики очень сложно, если вообще возможно. Однако, сегодня часто предлагают передать часть функций государств мировому правительству[34 - Одна из точек зрения видит в качестве мирового правительства реформированное ООН через отмену права вето в Совете Безопасности и усиление санкций. Некоторые считают, что если убрать Россию из СБ ООН, то все проблемы решаться сами собой.].
Некоторые исследователи полагают, что роль ООН вполне может заменить НАТО, если в него войдут все европейские страны, за исключением России. Попытки представить НАТО в качестве мирового миротворца сомнительны уже потому, что эта организация отражает интересы не всего мира, а стран атлантического (евро-американского) региона против всего остального мира. С такой натяжкой можно согласиться только лишь в том случае, если считать, что эти страны несут миру особую цивилизаторскую миссию. Например, если эта миссия состоит в распространении по всему миру ценностей свободы, демократии, прав человека.
Во время нападения на Югославию НАТО впервые оперировало гуманистическими ценностями, как более важными в международных отношениях, чем ценности территориальной целостности и суверенитета государства. Тем самым поставлены под сомнение принципы мирного сосуществования стран. Невольно появляется вопрос: что важнее – демократические ценности и права человека или жизни миллионов людей, которые могут погибнуть в новой мировой войне? На самом деле политика Запада просто цинична и прагматична. Политики США и Европы просто используют те аргументы, ту теорию, которая им на данный момент выгодны и подходит для продвижения их собственных интересов.
Несмотря на демократические вывески, интересы политической элиты часто не согласуются с интересами шароких слоев народа. Современные политические элиты опираются не на свой народ, а на деньги Запада. Они коррупированы и без денег национальные элиты не могут существовать, поэтому всегда готовы служить интересам западных стран, действуют против интересов и ценностей своего собственного народа, что ведет к противоречиям и даже граждански войнам[35 - Пример современной Украины еще раз показал с одной стороны силу объединенного финансового и промышленного капитала Запада и марионеточность национальных элит, оторванность их от народа.]. В определенный момент элиты не находят больше поддержки внутри страны и вынуждены бежать за границу, предварительно перевезя туда свои семьи и награбленные капиталы. Современные электронные СМИ способны дурачить и обманывать население, если есть достаточно денег на их финансирование. Они могут долго управлять народом и постоянно вводить его в заблуждение, отвлекать от решения насущных проблем различными шоу и смонтированными видеороликами[36 - Об этом свидетельствует промывание мозгов видиохостингами Youtube и Tiktok. Чем менее образовано население, тем легче манипулировать общественным сознанием.].
Запад хочет разрушить сложившийся после Второй мировой войны миропорядок. Реформы касаются не только отмены Ялтинских договоров, но и изменения структуры и устава ООН. Изменение ставшего «старым» миропорядка чревато возникновением новых войн. Тот, кто утверждает об «устарелости» сложившегося международного права, видимо, готов положить на алтарь новой войны миллионы невинных жертв.
Глава 3
Россия и Европа: борьба
цивилизаций?
Европа уже не является самостоятельной политической величиной, а лишь частью западной цивилизации. Это подтверждается в часто повторяемых европейскими политиками уверениях их верности «трансатлантической солидарности». Россия также изменилась: если в XIX веке это была Российская Империя, то в конце XX века – Российская Федерация. Сравнивая динамику политических систем Европы и России, легко заметить, что эти системы находятся на различных стадиях исторического развития.
Становление Европы как политической системы заняло несколько столетий. Основу ее составляла империя Карла Великого, границы которой практически не изменились до настоящего времени, а дальнейшее развитие было связано с образованием на территории этой империи национальных государств. Установление баланса сил между европейскими нациями в конце XVIII века можно считать наивысшим пунктом развития Европы. Пять государств (Франция, Германия, Италия, Испания и Англия), примерно одинаковых по своему геополитическому, экономическому и военному потенциалу, были едины во мнении, что ни одно из них не имеет права усилиться настолько, чтобы представлять угрозу для своих соседей. В противном случае остальные государства вступали в коалиции для совместной борьбы и возврата пошатнувшегося баланса сил.
В XIX веке эта система стала давать сбои. Могущественная Франция первая нарушила баланс сил, который был восстановлен только с помощью России. В XX веке ситуация повторилась, только на гегемонию в Европе претендовала уже не Франция, а Германия. И вновь государства, не входящие в систему европейских государств, Америка и СССР, активно вмешались ход европейской истории. После Второй мировой войны США стали играть важную роль в европейской политике, способствуя объединению Европы. Сегодня Европа нашла новую динамическую форму, которая постоянно изменяется в процессе своего расширения. В истории Европы можно условно выделить три периода: период империи, период развитых национальных государств и период европейского сообщества наций (ЕС). Не зная этих периодов, невозможно понять современную европейскую политику.
Сравнение политической динамики Европы и России позволяет выделить следующее важное отличие: если в Европе доминируют процессы объединения, в России – процессы распада. После распада Российской Империи, основу которой заложил еще Петр I, идет перманентный процесс обособления окраин – процесс становления новых национальных государств. Советский Союз был во многом переходной формой, которая имела черты как бывшей империи, так и признаки новых национальных государств. Именно во времена СССР национальный принцип государственного строительства был впервые применен в полной мере.
Особенно ярко отличие динамики развития Европы и России видно, если сравнивать произошедшие почти одновременно распад Советского Союза на 15 независимых республик и объединение 15 европейских государств в Европейский Союз. Если бывшие республики СССР получили государственный суверенитет, то страны ЕС, отдали часть своего национального суверенитета наднациональным общеевропейским структурам. Все это подтверждает тезис о том, что Россия и Европа представляют собой две обособленные политические системы, имеющие различную историческую динамику[37 - Afanasiev V. Russland und Europa: Alte und neue Fragestellungen // Berliner Osteuropa Info 19/2003. S. 40–45.].
Россия – не Европа
Несмотря на изложенные выше очевидные факты, есть теоретики, утверждающие, что Европейский Союз и Российская Федерация могут создать единую политическую систему, которая должна называться «большой» Европой. Они говорят о неоходимости строительства «общеевропейского дома» от Лиссабона до Владивостока. Эту идею развивают некоторые эксперты Института Европы[38 - Например, подобного мнения придерживается профессор ИЕ РАН И.Ф. Максимычев.], желающие интегрировать Россию в европейские политические структуры (Совет Европы, ЕС, НАТО).
Противоположного мнения придерживаются так называемые «неоевразийцы» (Александр Дугин). По мнению профессора А.С. Панарина, те, кто хочет вступления РФ в ЕС, не понимают, что она там будет второстепенной страной, на правах колонии и рынка для сбыта дешевых товаров.
На Западе получила распространение точка зрения, согласно которой, если бы Россия и вступила в Европу, то она бы взорвала ее изнутри. Такого мнения придерживается Манфред Петер. Он считает, что Россия и Европейский Союз являются самостоятельными политическим образованиями, которые могут иметь договоренности только на двухстороннем уровне как равноправные партнеры[39 - Peter M. Russlands Platz in Europa, Berlin 2001, S. 89.]. Многие европейские авторы надеются, что Россия согласится на подчиненную роль в Европе, согласиться обеспечивать европейских господ дешевымы природными и людскими ресурсами, согласить скупать европейские товары, чтобы обеспечить еропейцам высокий уровень жизни. Подобная позиция скрывается в формулировке «привязать Россию к ЕС»[40 - Timmermann H. Strategische Pertnerchaft: Wie kann die EU Russland st?rker einbinden? in: SWP-Aktuell, 12.04.2002, S. 11.].
Руководитель центра по изучению России немецкого «Фонда науки и политики» в Берлине Х. Тиммерманн предлагает говорить о вступлении России в ЕС как об отдаленной перспективе: «Многие российские политики, как и Ельцин, много раз ставили вопрос о полном членстве России в ЕС. Поскольку данная перспектива в настоящее время представляется нереальной, то следовало бы вступление рассматривать как отдаленную цель»[41 - Timmermann H. Impulse, R?ckschl?ge und Chancen f?r eine Partnerschaft. in: Berichte BIOst 3/1999, S. 21.]. Такой целью в советское время был коммунизм, который по мере приближения к нему постоянно удалялся.
Профессор Свободного университета в Берлине Гельмут Вагнер считает, что РФ имеет реальные шансы для вступления в ЕС, если она согласиться соответствовать всем европейским нормам и требованиям, а защиту своего национального суверенитета доверит Европейскому Союзу. Если же Россия не пойдет по такому пути, то она будет «продана и предана», «отброшена назад», окажется в изоляции и вынуждена будет сотрудничать с Китаем. По мнению Вагнера, вступление в Европейский Союз соответствует национальным интересам России, но для этого она должна отказаться от СНГ и создать с ЕС конфедерацию, которая будет промежуточным этапом на пути к ее полному членству в ЕС. Принятие России в ЕС приведет к созданию «единой Европы без границ»[42 - Wagner H. The Changing Relationship between Europe and Russia, in: Forum Baltikum, Tartu 2000, S. 123.].
В Германии и других странах ЕС Россия по-прежнему рассматривается как нищая периферия, которая не может оказывать существенного влияния на саму Европу: «Окраинное положение России и ее культурная близость к Византии привели к тому, что в средние века европейские институты там не получили своего развития»[43 - Simon G. Russland und die Grenuen Europas, in: Osteuropa 11/1999, S. 1095.]. По мнению Г.Симона, этом виновата сама Россия, так как она «не захотела интегрироваться в западный мир».
