Я перевела дух. Меня не гонят – это плюс. Втиснулась в едва приоткрытую дверь, всем своим видом излучая покорность и смирение.
– Досточтимый Руби, – заговорила тихо, опустив глаза долу, – мне бы кое-какие хозяйственные товары получить.
И принялась перечислять, что именно необходимо для дальнейшей продуктивной работы.
Руби смотрел на меня, но, по-моему, не слушал. Или вообще не слышал.
Я замолчала. Мужчины тоже молчали.
– Эй, – сказала я осторожно, – кто-нибудь понял, что я сказала?
Нет, ну что за такое, а? Готова согласиться с известным афоризмом: несчастье – это когда тебя не понимают. Ой, нет, в афоризме как раз наоборот. Но сути это не меняет.
Мужики меня не понимали, и я была несчастна по самую маковку.
– Это она? – наконец сказал один из желтых, судя по голосу, Мааркон.
– Она, – согласился Руби.
– И… что она тут делает? В таком виде?
– Понятия не имею.
– Может, она ведьма? – предположил второй желтый.
– Нет, совершенно точно не ведьма. Сегодня мне принесли неопровержимые доказательства.
Руби взял со стола какую-то папку и потряс ею.
Мне стало любопытно – что в этой папке, какие-такие доказательства? Я вытянула шею, но от двери ничего разглядеть невозможно. Поэтому все та же природная любознательность принудила меня сделать несколько шагов по направлению к столу.
Желтые отпрянули. Руби нахмурился.
А я замерла в ужасе, не в силах двинуть ни рукой, ни ногой.
Потому что с ковра, что лежал под столом Руби, поднялась, шипя, огромных размеров коричневая змея, я бы даже сказала, змеища, и уставилась на меня немигающими желтыми глазками.
Я даже не успела подумать, надо ли в подобных случаях замереть на месте, чтобы удав – а по размеру эта змеища могла сравниться лишь с удавом – не бросился на потенциальную жертву, или, наоборот, бежать со всех ног. Я сделала наоборот. То есть, выскочила за дверь. Одним большим прыжком. Вот только что стояла в кабинете – и вот уже закрываю дверь с той стороны и осматриваю ее – нет ли дырочки, через которую змеища может выползти в коридор.
Так, на сегодня приключений достаточно. Значит, Руби держит в кабинете ручного удава. Что ж, хороший охранник, ничего не скажешь. Удавы, как правило, очень привязываются к своим хозяевам, в большинстве своем послушные и мирные. Вот только и задушить могут, если между ними и хозяином возникнет конфликт.
Интересно – почему я не заметила змею вчера? Может, обычно Руби держит ее в другой комнате, а тут вдруг решил выгулять?
Ладно, разберемся. Ясно одно – вламываться в кабинет весьма опасно.
Я вернулась к ведру и почувствовала, как устала и проголодалась. Все, на сегодня хватит. Закончу завтра.
9. Секретные листочки
Любопытство – не порок, а самый верный способ
узнать много интересного
(теория, подтвержденная практикой)
Как ни странно, каморку я отыскала без труда. Так, что Кари говорил про воду? Нельзя выливать? Ладно, не буду, Пусть приходит и забирает свои помои!
Вскоре и Ули с ужином подоспел. На подносе (кто бы сомневался) стояли стакан киселька и плошка с шариками. Да, меню тут не блещет разнообразием. А что ты хочешь, Маша? Не ресторан, поди, и обслуживает тебя не официант, а доносчик (вот не нравится мне это название, хоть убей). Хотелось, конечно, курочку с картошечкой. Плов, чебуреки, колбасу. Согласна даже на манную кашу (без комочков)!
Но придется лопать что дают.
Печально. Но не смертельно. Надеюсь, питательно и не ядовито.
Ули по обыкновению уставился на меня испуганными глазами. Ну, сейчас-то что?
Ах, вот в чем дело. Нежное создание шокировано моей одеждой. Он попятился, не сводя взгляда с джинсов, и собрался было дать деру, но я придержала парня за руку:
– Погоди, Ули. Останься на пару слов.
Он усиленно замотал головой и дернулся, пытаясь вырваться. Пустой стакан из-под утреннего напитка, который Ули поставил на поднос, зазвенел, задевая о миску.
– Так, спокойно, – сказала я. – Ули, все хорошо. Ничего плохого не происходит. Хочешь, я тебя порадую? Итак. Предсказываю: через несколько секунд ты придешь в восторг и воскликнешь: «Вау! Вау! Спасибо, милая Маша!» Маша – это я, кстати.
Наверное, про предсказание – это я зря. Бедолага задергался еще сильнее.
– Ты меня обратишь? – спросил он, чуть не плача.
Обращу? О чем это он?
– Нет, я не стану тебя обращать, – успокоила я парнишку. – Речь пойдет о трех листочках, которые ты не донес в детинец.
Он прекратил дергаться. Испуганно затих. Спросил:
– Откуда ты знаешь?
– Неважно. Важно то, что они у меня. И я тебе их сейчас верну. У Руби и его друзей, кажется, нешуточная свара из-за потерянных списков.
Я отпустила пацана – теперь-то он никуда не убежит, это точно – и подошла к шкафчику. Открыла. Взяла листы. Повернулась к Ули, потрясая ими:
– Ты можешь объяснить, что это такое?
Он замялся, потом отрицательно мотнул головой.
– Почему? Не знаешь?
Он молчал, уперев взгляд в пол.
– Секрет?
