Красная линия

– Ну да, прости, я забыла… Ты еще говорила, что по специальности ни дня не работала, я помню!

– Да, так и было. После диплома я сразу в роддом отправилась, потом с Гришей сидела… Жалко его было в садик отдавать, и Никита не хотел. Наверное, это неправильно, как думаешь?

– Не знаю… У меня Ксюшка с полутора лет в садике. Мне как-то не хотелось дома сидеть, работать хотелось, карьеру делать.

– Ну так и правильно, наверное. Так и надо. Поэтому у тебя Ксюша такая смелая, такая общительная. А мой Гриша с трудом в социум вписывается. И я по этому поводу переживаю, хотя Никита меня успокаивает. Мол, все хорошо будет…

– А тебе самой разве не хотелось из домашнего образа жизни вырваться? Самоопределиться как-то?

– Нет, не особо и хотелось. Я как-то в роли жены самоопределилась и счастлива этим. Хотя это, наверное, тоже неправильно.

– Да почему ж неправильно? Если тебе комфортно, значит, и хорошо. К тому же если материальная сторона вопроса позволяет такой комфорт.

– Да, позволяет… Никита всегда хорошо зарабатывал, а сейчас – тем более. Потому он всегда хотел, чтобы я дома сидела. Он любит, когда в доме порядок… Чтобы я его ждала с накрытым столом… И это вовсе не признаки мужского эгоизма да всякого там шовинизма, просто у него установки жизненные такие. Мол, женщина должна исполнять свою женскую роль, а мужчина – мужскую. А я с ним всегда и во всем согласна… В общем, я всего лишь мужняя жена, такая у меня специальность!

Даша засмеялась легко, но в то же время глянула на Леру в ожидании – как она к ее словам отнесется. И переспросила быстро:

– Ты меня осуждаешь, да? Ты бы так не смогла?

– Нет, почему я должна тебя осуждать? Если тебе нравится…

– Да я ведь даже не задумываюсь о том, нравится мне или нет! Я в первую очередь о Никите думаю. Ему хочется, чтобы я дома сидела, вот я и сижу… Кто-то ведь должен в семье уступать, верно? На том семья настоящая и держится. А Никита, он такой… Ему заранее хочется уступить, понимаешь? И с радостью уступить…

Даша замолчала, глядела куда-то вверх с мечтательной улыбкой. Наверное, в этот момент своего замечательного Никиту видела. А Лера опять почувствовала, как ворохнулось внутри давешнее ощущение, похожее на оскорбленную памятную обиду. И даже зависть, если можно так это чувство назвать. И она когда-то такой мечтательной дурочкой была. Такой счастливой дурочкой. И как же хорошо ей там было…

Нет, лучше не надо об этом думать, не надо. Нет в ней никакой зависти, никакой обиды. Все было… да быльем поросло. У каждого своя жизнь, в конце концов! И пусть Даша живет в своей жизни, а она будет – в своей. И не дай бог этой Даше узнать, как оно все бывает и чем оборачивается…

– Вот представляешь, Лер, всего четыре дня Никиту не вижу, а уже так скучаю, хоть плачь! Совсем я в нем растворилась, наверное! Так сильно его люблю… Да его и невозможно не любить…

– Ой, ты так о муже говоришь, что мне ужасно посмотреть на него захотелось! – рассмеялась Лера, подливая Даше в бокал вина. – Давай за него выпьем, что ли!

– Давай… А как я о нем говорю? – озадаченно отозвалась Даша.

– Ну как, как… Очень романтически. С придыханием. И глаза у тебя сразу загораются, будто там две лампочки включаются.

– Правда?

– Ну да…

– Что ж, так и есть, наверное. Да ты сама с ним познакомишься скоро, сама все увидишь! Он вчера вечером звонил, обещал через неделю приехать. Так что через неделю позову тебя в гости… Придешь?

– А как же! Мне и самой ужасно интересно, что там за Никита такой… А вдруг я в него тоже влюблюсь?

– Да на здоровье! – весело рассмеялась Даша. – И я даже уверена, что ты в него влюбишься!

– Хм… Ты так спокойно и весело говоришь об этом… Неужели не боишься на самом деле?

– Не-а. Не боюсь. Я ж тебе говорю, что он только меня любит. Меня одну. Я в этом уверена.

– Ну что ж, тогда давай за твою неколебимую уверенность выпьем. Дай бог, дай бог…

Лера хотела добавить насмешливо: «Блажен, кто верует». Но не стала. Зачем Даше настроение портить? Может, ее и впрямь разочарования стороной обойдут… Да и нечего свои собственные разочарования принимать за константу, у каждого своя жизнь, и разочарования тоже свои!

А на Никиту этого и впрямь хотелось бы глянуть – что это за чудо такое харизматичное, в самом деле. Наверняка ведь ничего особенного, просто романтическая Даша сама себе все нарисовала. Слепила свою любовь из того, что было, как в той старой песенке поется. А потом что было, то и полюбила…

Через неделю, возвращаясь с работы, Лера столкнулась на улице с Дашей – та шла, нагруженная пакетами, думала о чем-то сосредоточенно. Увидев ее, обрадовалась:

– Ой, Лера… Привет… А я из магазина иду…

– Вижу. Давай мне пакеты, я помогу. Чего так много всего нахватала?

– Ой, да завтра же Никита приезжает… Позвонил сегодня, обрадовал. Ну, я и бросилась в магазин, вкусностей всяких купить! А еще Никита борщ любит, я борщ ему сварю. Капусты купила, свеклы, морковки… Ой, я же про томатную пасту забыла! Какой же борщ без томатной пасты? Ладно, Гришу потом пошлю еще в магазин…

Даша говорила и говорила без умолку, выплескивая радость. Лера шла рядом с ней молча, улыбалась. Потом почувствовала, как ворохнулось что-то в груди, похожее на болезненное воспоминание: она ведь тоже вот так борщ варила для Стаса… Тащила из магазина пакеты с овощами… И счастлива была так же бездумно, как Даша сейчас!

Боже, как давно это было… Очень давно. Еще там… в яркой цветной жизни. А в нынешней черно-белой ничего такого нет… Просто жизнь есть. Не такая уж и несчастная, идет себе без всяких катаклизмов, и слава богу. Здоровье есть, крыша над головой есть, работа приличная, дочь растет… Что еще надо, чтобы просто жить?

– Лер… Ау… Ты меня не слышишь, что ли? – услышала она голос Даши и встрепенулась виновато:

– Прости, задумалась… Что ты хотела сказать?

– Да я пригласить в гости хотела… Приходите к нам с Ксюшей в воскресенье на ужин? Я ж обещала тебя познакомить с Никитой, помнишь?

– Да, помню… Спасибо, Даш, мы обязательно придем.

– Я Никите про тебя уже рассказала… Он тоже хочет с тобой познакомиться. Говорит, как хорошо, что ты там не одна… Обещаю в воскресенье сотворить вкусный ужин! Ты гуся с яблоками любишь, Лер?

– Ну, кто ж такую вкусноту не любит…

– А еще я торт испеку. «Наполеон».

– Что, сама?!

– Ну да, сама.

– Ой, да с ним же столько возни! К тому же с «Наполеоном»!

– Ну и что? Знаешь, каким вкусным он у меня получается? Тот, который из магазина, и в сравнение не годится! Да сама попробуешь и оценишь!

– Ну, заинтриговала прям…

– Тогда жду вас к шести часам в воскресенье! И не наедайтесь там с Ксюшей, чтобы обе голодные пришли, поняла?

– Хорошо. Будем голодными, обещаю! – легко рассмеялась Лера. И подумала с той же легкостью: все-таки эта Даша – чудо, а не женщина. Такая от нее эмпатия идет, такая искренность… И этот неведомый Никита точно не ошибся с женой, правильный выбор сделал. Где сейчас такую найдешь, чтобы борщи варила да «Наполеон» сама стряпала? И так любила еще беззаветно… Нет, нигде не найдешь, днем с огнем не сыщешь! Нынешние девушки собственного самоопределения жаждут, а не желают кому-то посвящать себя. Такая уж мода пошла…

Да, повезло этому Никите. И еще больше захотелось на него посмотреть – что там за супермен такой…

Ровно в шесть вечера в воскресенье они с Ксюшей позвонили в соседскую дверь. Им открыла Даша – раскрасневшаяся, веселая, в фартучке. Глаза синим огнем блестят.

– Заходите, мы вас уже ждем! Стол накрыт, все готово!

– Ой, а запахи-то какие, теть Даш, запахи… – повела носом Ксюша, прикрыв глаза. – Уже на лестничной клетке обалденный аромат чувствуется… А Гриша дома, да?

– Конечно, дома… Где ж ему еще быть? От отца отлипнуть не может, соскучился.

– Счастливый… – тихо вздохнула Ксюша.

Так тихо, что услышала только Лера. И поняла, что этот вздох предназначался ей как укор нечаянный. Потому проговорила быстро:

– Даш, а я вот вино принесла… Испанское… Возьми…

– Ой, да зачем ты? – испуганно замахала руками Даша. – Не надо… Никита купил вино… Он всегда его сам покупает, я ничего в этом не смыслю.

– Да бери! Не обратно же мне его нести, правда?

В это момент в прихожую вышел и сам Никита. Лера глянула на него с любопытством и тут же подумала – а Дашу-то можно понять, да… Не в пустоту ее восторги уходят, ой, не в пустоту. И впрямь красавец-мужчина. Высокий, статный, уверенный в себе, и взгляд у него такой… Такой властный и в то же время доброжелательный. И улыбка обаятельная – так и хочется в ответ ему улыбнуться. Даже если бы не захотелось, все равно губы сами собой растянулись бы в ответной улыбке! Будто ныряешь в эту волну властного над тобой обаяния, и другого выхода у тебя нет… Наверное, это и есть та самая харизма, о которой Даша толковала все время?

Лера вдруг поймала себя на мысли – зря она не накрасилась… Как-то сама собой эта мысль в голову влезла, довольно нахально. Еще там, дома, собираясь в гости, даже в зеркало на себя не глянула – зачем? Всего лишь на ужин к соседям идет, подумаешь! Соседские посиделки – невелик праздник. А теперь, выходит, надо жалеть, что выглядит как бледная моль.

И тут же поднялось изнутри сопротивление – господи, да о чем она? Что с того, что муж соседки оказался таким… Таким ярким мужским экземпляром? Да каким бы он ни был, это же все равно чужой муж, какая разница, какой он ее увидит, накрашенной или нет? Да и ей тоже – какая разница…

Повела плечами, будто стряхивая наваждение, первой протянула руку Никите:

– Очень приятно познакомиться, меня Лерой зовут! Я ваша соседка! А это моя дочка Ксюша…

– Да, я про вас уже все знаю, да… – улыбнулся белозубо Никита, пожимая ее ладонь. – И про Ксюшу мне Гришка уже все уши прожужжал… Очень приятно познакомиться, меня Никитой зовут!

Ладонь у него оказалась большой и теплой, и будто от нее та же энергия шла – завораживающая. Лера даже сглотнула нервно, словно переволновалась слегка. Хорошо, что Даша заговорила быстро:

– Ну, что мы все в прихожей толчемся? Давайте уже к столу! Остынет же все! Мясо надо горячим есть… Никита, забери у Леры вино, а то она не знает, куда его деть!

Никита взял бутылку в руки, глянул на этикетку, проговорил тихо:

– Отличное вино, да… У вас хороший вкус, Лера. Уж поверьте, в этом вопросе я разбираюсь.

– А почему ты к Лере вдруг на «вы» обращаешься, Никит? – удивилась Даша. – Это ведь неудобно, мы ж теперь соседи, почти близкие люди!

– Ну, если Лера не возражает, могу и на «ты», – глянул на нее Никита с той самой улыбкой, которая поначалу ее так обезоружила.

– Нет, я не возражаю! С чего бы мне возражать? – с легким вызовом проговорила она, будто сама себя убеждала – ни за что я не попаду под твое обаяние, я сама себе хозяйка, твоя харизма на меня не действует! И не старайся даже…

Потом усмехнулась – с чего бы ему стараться-то? Он же не виноват, что природа его такой сильной энергетикой наградила. Привык, наверное, что другие перед этой энергетикой падают и сами собой в штабеля укладываются. Но она-то не такая! У нее и собственной сильной энергии хоть отбавляй!

– Ну, идемте же за стол, ну остынет же все… – снова обиженно проговорила Даша. – Я же старалась, готовила целый день…

Стол и правда был щедр, и первой оценила эту щедрость Ксюша, проговорив с тихим восторгом:

– Ух ты, красота какая… И мой любимый «Цезарь», и рыбка, и язык заливной… А гусь-то, гусь! Какой огромный, я таких гусей и не видела! Вы где такого гуся взяли, теть Даш?

– Так на рынок специально ездила… – со скромной гордостью проговорила Даша. – У меня всегда хорошо получается гусь с яблоками, говорят…

– Да, это мамино коронное блюдо, – похвастался Гриша, с довольной улыбкой глядя на Ксюшу.

– Ой, щас как наемся, ага! – кивнула ему Ксюша, хлопнув ресничками. – Я уж и не помню, когда такого гуся ела! А может, и никогда не ела! Моя-то мама не любительница на кухне торчать, уж признаюсь! Хотя это и хорошо, с одной стороны, – килограммы лишние не появятся. Но тут… Ой, как я щас наемся, как наемся, держите меня! Потом на диету садиться придется!

Все рассмеялись, усаживаясь за стол. Лера тоже улыбнулась неловко, проговорила с укором:

– Что ты меня позоришь-то, Ксюш! Можно подумать, я тебя голодом морю, бедненькую!

– Да ладно, мам… Признайся уж, что в данном вопросе ты уступила пальму первенства тете Даше. У нас даже в Новый год такого стола не бывало.

– Ой, да когда твоей маме разносолы готовить, Ксюшенька, что ты! – вступилась за нее Даша, раскладывая по тарелкам еду. – Она ж много работает, она занятой человек. Это я бездельница, дома сижу… – повернувшись к Никите, скомандовала деловито: – Разделай гуся, пожалуйста! Там нож рядом с блюдом…

Лера потом сидела, смотрела завороженно, как ловко Никита разделывает гуся. Как откупоривает бутылку с вином, как разливает его по бокалам. Такая уверенность была в его жестах – таких обыденных на первый взгляд… И такая притягательность, черт побери! Глаз оторвать невозможно! Вот что харизма проклятая сотворить может – просто с ума свести и даже психику подавить… И ничего с этим сделать не можешь, справиться с собой не можешь. Да что там говорить – даже вкуса еды не чувствуешь. Нет, надо выходить из этого состояния, справляться с ним как-то. Чего это она вдруг?! Поплыла, как нежная чувствительная барышня… Ужас какой…

– Ну, давайте за знакомство выпьем! Я очень рад, что у нас такие замечательные соседи! Надеюсь, будем друзьями! – поднял бокал Никита, глядя на них с Ксюшей с улыбкой. И проговорил тут же деловито: – Я Ксюше и Гришке налил по два глотка… Ты не против, Лера? Шестнадцать лет – взрослые люди…

Она кивнула, подняла бокал. И жадно осушила его до дна, будто надеялась таким образом спастись от наваждения. Да и не было это чувство наваждением по большому счету… То есть не было в нем той подлости по отношению к Даше, злого умысла женского и коварного не было. Не было, точно не было!

А что тогда было? Она и сама не смогла бы ответить на этот вопрос. Не понимала, как так получилось – как позволила чужому властному обаянию завладеть собой. И ведь наверняка у Никиты тоже никакого подлого умысла не было. Может, он и сам не рад был такой вот природе своей, кто знает…

Наверное, надо просто привыкнуть к этой его природе. Принять, осознать, освоиться. К тому же Даша ее предупреждала, а она ей не поверила… Теперь, выходит, на себе испытала. Теперь будет знать… Им же теперь в соседях жить придется. И ничего, и впрямь привыкнет со временем, даже потом внимания не будет обращать… Подумаешь, харизма! Делов-то… Видали мы эту харизму…

Но сейчас ей было неловко. И даже вино не помогло. Сидела как идиотка скукоженная, улыбалась глупо. На Никиту не смотрела, но такое было ощущение, что смотрит на него неотрывно. Чувствует каждое его движение. И даже предугадывает его. Вот сейчас он поднимется, снова разольет вино по бокалам…

– У меня тост, прошу внимания! – проговорил Никита и быстро взглянул на нее. И продолжил тихо: – Лера, я предлагаю выпить за тебя… Я очень благодарен тебе, что так хорошо отнеслась к Даше. Я знал, как ей трудно одной… Теперь я твой должник, Лера. Еще раз спасибо тебе! Большое спасибо!

– А мне? – обиженно вопросила Ксюша, глядя на него исподлобья. – Это ведь я маму отправила к тете Даше, между прочим! Я первая с Гришей познакомилась! А мама отнекивалась, говорила, что неудобно, неловко… А оно вон как хорошо оказалось… Теперь сидим, вкуснятинку кушаем, вино пьем! Что, я разве этого «спасибо» не заслужила?

– Прости, дорогая, прости! Это моя оплошность, признаю! И тебе тоже спасибо! – с виноватой улыбкой проговорил Никита. – Тогда пьем за маму и за тебя!

Лера улыбнулась и опять осушила бокал с жадностью. Все как в той незабвенной цитате из фильма: «Тостуемый пьет до дна…» И почувствовала, как отпустило внутри, расслабило невидимую пружину. Будто своей благодарностью Никита убрал ее невыносимую скованность.

– Я так рада, что мы подружились, Лер… – тихо произнесла Даша, подкладывая ей на тарелку мяса. – Даже не представляю, что бы я без тебя делала все это время! Когда знаешь, что в любой момент можешь позвонить в соседскую дверь и тебе обязательно помогут, это дорогого стоит. К тому же когда никого у тебя в городе нет, ни одного знакомого… Какая ты молодец, что первая ко мне пришла! Сама бы я ни за что не решилась… У меня как-то никогда не складывается с решительностью подойти первой и познакомиться. А ты молодец…

– Ой, ну хватит меня благодарить уже, хватит! Ничего особенного я не сделала, что ты! К тому же Ксюша права – это она меня заставила… Можно сказать, силой вытолкнула познакомиться. Вот пусть все лавры ей и достанутся, я согласна.

– Ой, я щас лопну… – самодовольно проговорила Ксюша, отваливаясь на спинку стула. – Так все ужасно вкусно, теть Даш! Вот только бы и правда не лопнуть…

– Так надо потанцевать, Ксюш! Я сейчас музыку включу! Лера говорила, что ты вроде танцами увлекаешься? Занимаешься где-то, да?

– Ну да… Хожу в школу современного танца. Давно уже.

– Знаешь, я ведь раньше тоже в танцевальной студии занималась… Танцы – моя любовь! Говорят, у меня неплохо получалось…

– Правда? А что вы умеете, теть Даш? Чему там учились?

– Да много чего умела… У меня ирландские танцы хорошо получались, помню.

– О, ирландские! Это же самое трудное, что вы! А я никак их освоить не могу, все время с ритма сбиваюсь! А тверк у вас был, теть Даш?

– Нет… В те времена еще не знали про тверк. Тогда, как бы это сказать… Моральный подход к обучению танцам был строже.

– В смысле? – встрял в их диалог Никита. – Что значит – моральный подход строже? Какой вообще может быть к танцу моральный подход, не понимаю? Или этот тверк – что-то не совсем приличное, да?

– Ой, да ничего такого, что вы! – горячо опередила Дашу с ответом Ксюша. – Все вполне даже нормально… Просто там надо уметь попой трясти, вот и все. И почему, скажите, всеми частями тела можно трясти, а попой нельзя?

– Ну да… – улыбнулся Никита, весело глядя на Ксюшу. – Вполне разумный аргумент, я считаю… А вам, стало быть, нынче разрешают попой трясти?

– Им тоже не разрешают, – весело пояснила Лера. – Помню, даже скандал развернулся относительно этого тверка… Мол, в закрытом зале трясите попами сколько угодно, а на публичных выступлениях – ни-ни!

– Да уж… Было бы смешно все это, если бы не было так грустно… – покачал головой Никита. – У нас это вечный вопрос – что бы такое можно было запрещать и не пущать. Как в том стишке про джаз! Сегодня ты играешь джаз, а завтра родину продашь. Так и тут – сегодня ты танцуешь тверк, а завтра родину отверг!

Все рассмеялись дружно, а Ксюша даже ладошками похлопала от восторга:

– Здорово, надо будет запомнить…

– А слабо вам сейчас что-нибудь сбацать, а, девочки? Ксюша зажжет, а Даша свою юность танцевальную вспомнит, а? Давайте что-нибудь такое… рок-н-ролльное. Сейчас музыку включу, погодите!

Пока Никита искал подходящую музыку, Ксюша и Даша переглянулись неуверенно. Даша махнула рукой, проговорила весело:

– Пойдем, Ксюш… Все равно Никита теперь от нас не отстанет. Придется сбацать… Вот только не знаю, получится ли у меня… Я ж все позабыла уже!

– Да получится, теть Даш! – заверила ее Ксюша. – Как наш преподаватель говорит – наше тело умнее нас, оно все может помнить, любое выученное движение. Главное – усвоить его до полного механизма. А потом само пойдет, да еще импровизировать захочется!

– Ну что ж, попробуем… – неуверенно произнесла Даша.

Ух, как у них потом здорово все получилось! Такой выдали рок-н-ролл, что дух захватило! И Даша ничуть не отставала от Ксюши, Лера глядела на нее удивленно и восхищенно – вот это да… Вот скромница, ангелочек синеглазый! Откуда что взялось только… Какая страсть, какая легкость движений! Прыгает как девчонка! Даже не прыгает, а летает!

Потом вдруг увидела, как Никита смотрит на Дашу. Столько в его взгляде любви, столько восхищения и гордости! Даже почему-то сердце сжалось от странного чувства… Непонятного. Но ведь не ревности же, в самом деле! И не зависти…

А что это тогда? Что за чувство? Совсем неуютное…

И тут же всплыл в голове слезный говорок Карины, будто торопился ей объяснить, что это за чувство такое. Быстрый такой говорок… «Думаешь, мне легко было осознавать, что я для вас только приживалка из жалости? У вас все прекрасно, все хорошо, а я… У меня ничего такого нет… Это ты думала, что ты дружишь со мной и любишь, а я… А меня все время червячок внутри грызет – я тут лишняя, я жалкая, я не пришей кобыле хвост…»

Лера даже головой встряхнула, чтобы отогнать от себя этот голосок. И отогнала вроде, но настроение все равно упало, и быстро глянула на часы – не пора ли домой? Засиделись…

Даша и Ксюша, натанцевавшись, уселись за стол, а Никита щедро раздал им комплименты:

– Молодцы, девчонки! Отлично у вас получается! Может, ты и Дашу в школу танцев пристроишь, а, Ксюш? Я думаю, она от ваших ритмов не отстанет!

И снова Лера услышала в его насмешливом голосе тихую гордость за жену. И любовь. И подумала отстраненно – наверное, каждой любви нужны свидетели, хоть какие… Пусть хоть соседи по лестничной площадке, неважно. И Каринка, наверное, им со Стасом тоже была нужна как свидетель. Да, нужна, пока свидетель не перешел в статус обвиняемого…

Впрочем, ерунда все это. Чего она сама себе голову морочит? Подумаешь, в гости к соседям пришла! Сами же позвали, она не навязывалась.

Снова глянула на часы и хотела сказать что-нибудь про то, что гостям пора и честь знать, но Никита упредил ее намерение, проговорив деловито:

– Я бы посоветоваться с тобой хотел, Лера… Ты человек деловой, можешь подсказать что-то дельное. Не откажешь, надеюсь?

– Да нет, что ты… Если смогу… А в чем дело, какая тебе помощь нужна?

– Да вот дачу хочу купить… Нам здесь надолго придется обосноваться, и я так решил – пусть у нас будет дача. Я же все время в офисе торчать буду, а Дашка и Гришка почему должны летом в душном городе торчать? Хочу, чтоб на свежем воздухе были, на природе… Поможешь найти хороший дачный вариант?

– Да, конечно… Но я ж не риелтор, я не знаю…

– Да риелтора я уже нашел, не в том дело! Надо же дачи ездить смотреть, выбирать… А я не смогу по причине крайней занятости. Придется на Дашку это дело взвалить… Поможешь ей советом, а? Ты вечерами не очень занята на работе? Могу свою машину дать для этого дела. Хотя Даша плохо водит машину…

– Да без проблем, что ты. На моей будем ездить. Но я и правда только вечерами могу… Ну, в выходные еще…

– Но тебя это не очень обременит? А то я так пристал – с ножом к горлу…

– Нет, что ты. Нормально все. Я даже с удовольствием прокачусь…

– Ой, Лер, как же хорошо, что ты согласилась! – радостно проговорила Даша. – Одной мне не справиться, правда. Я обязательно что-нибудь не то присмотрю! А ты такая уверенная, такая деловая! И я рядом с тобой себя гораздо увереннее чувствую!

– Ну, тогда с понедельника и начнем… – кивнул Никита. – Я как раз в понедельник с риелтором встречаюсь и думаю, уже будут какие-то варианты. Давайте выпьем за успех нашего совместного предприятия, девочки!

Домой они с Ксюшей вернулись уже поздно, обе разомлевшие от общения с угощением. Ксюша сразу отправилась спать, а Лера посидела еще на кухне, пытаясь привести мысли в порядок.

Бог знает что происходило с этими мыслями, сплошная сумятица в голове. И нет ответа на вопрос, который уже раз самой себе заданный: что это было? Как она позволила этому Никите так ее обескуражить, так сбить с привычной неколебимой уверенности в самой себе? Сидела… краснела и бледнела, билась головой об его харизму, трусила как овца… Еще и согласилась в поисках дачи участвовать! Зачем? Не надо было! Сослалась бы на занятость, на проблемы… А она на поводу у него пошла, кивала радостно – да, да, помогу, я вся ваша, ребята, ешьте меня с хлебом и с маслом!

Но теперь чего сожалеть, теперь уж все… Теперь придется тесно общаться, ничего не поделаешь.

Подумала так – и сразу все ясно стало. Ясно, что ей и впрямь очень хочется общаться, хочется быть полезной и нужной. Да ведь и не происходит ничего страшного, в конце-то концов! Ну да, растерялась поначалу маленько… Но она ж не виновата, что у этого Никиты такая сила обаяния – просто убойная! Наверное, не только ей одной там не очень уютно. И в то же время так убийственно притягательно… И ничего с этим не сделаешь, с этой проклятой чужой харизмой.