– Я не могу отдать ее. Морок, я не могу обречь собственную дочь на такое. Будто было мало того, что сделала с ней эта болезнь, – по лицу матери катились слезы, но она продолжала говорить спокойно, будто бы она не замечала, что сейчас внутри нее бушует шторм, который способен разорвать ее на части.
– Мы знали, на что шли, – вздохнул отец. Он был бледен, левая рука, которая лежала на его колене, незаметно тряслась.
– У нас не было выбора!
– Ты права, но эту цену нам все равно придется заплатить, – произнеся это, отец поднялся со стула.
– Мы можем попытаться попросить помощи у горожан или обратиться к другому.
– Они не пойдут против, да и кто мы такие для них? Простые чужеземцы, которые прибыли ненадолго нарушить их уклад жизни своим присутствием. Другие лишь отсрочат неизбежное, нам тогда придется платить двойную цену, – отец будто бы согнулся вдвое, потеряв всю свою природную силу. Он превратился в старика в мгновение, его серые глаза потухли.
Родители замолчали. Отец стоял, опершись на стену, и смотрел в окно, мама закрыла лицо руками. Морщины стали ярче на ее лице, Троф раньше не замечала, что ее родители стареют с годами. Они оставались все такими же, какими были при рождении Троф, только теперь с глаз девушки спала эта пелена обмана.
Троф направилась в общую с сестрой комнату, ей не хотелось быть замеченной. Она поднялась на второй этаж, за дверью в комнату что-то шуршало. Заглянув внутрь, Троф увидела, что старшая сестра не спит, она что-то мастерила. Закрыв за собой дверь, Троф села на свою кровать, сестра никак не отреагировала на нее.
– Почему ты не спишь?
Мосс не ответила, Троф вздохнула. Сестра продолжала что-то мастерить, Троф подошла посмотреть, что она делает, но она быстро накрыла свою поделку.
– Ну и ладно, – Трофа легла на кровать и стала рассматривать трещины на потолке. – Там родители о чем-то спорили, – сестра продолжала не обращать на нее внимания. – Кажется, что-то нехорошее случилось. Они кому-то задолжали, но почему-то ты там тоже упоминалась. Может, придется пойти работать в чужой дом, чтобы отработать долг родителей? Но я не думаю, что тебя отправят, не волнуйся. Я и сама вызовусь, ты полезнее будешь родителям, тем более я не уверена, что сын пекаря переживет твое отсутствие, – у Троф вырвался смешок. – Я слышала от Мисты, что он снова приходил. Может, вскоре у отца попросит твоей руки, хотя я не думаю, что отец даст свое согласие. Но если тебе он нравится, Мосс, отец вполне может передумать, мама его всегда сможет убедить, – Троф привычно тараторила и, лишь закончив свой рассказ, взглянула на Мосс.
В этот раз Мосс смотрела прямо на сестру, но ее лицо было в когтях усталости, Троф резко села, казалось, Мосс сейчас упадет в обморок. Она выглядела так, будто у нее не осталось никаких жизненных сил. Она продолжала смотреть на Троф, сестра подошла к ней и положила свои руки ей на колени.
– Мосс, тебе плохо? Принести тебе воды? Позвать родителей? – она слегка покачала головой. Мосс слабо улыбнулась и поднесла что-то к рукам сестры.
– Возьми, – Троф почти упустила ее фразу, так тихо говорила ее сестра.
В ладоне Мосс лежал браслет из трех ниточек: фиолетовая, серая и темно-зеленая – сплетенная косичка. Троф взяла браслет и надела его, браслет будто бы блестел в темноте, словно несколько маленьких звездочек поселились на нем. Хотя ниточки были самые обычные, Троф и Мосс ходили покупать их вместе с матерью на рынок в соседнем городе.
– Спасибо, Мосс, но больше себя не доводи до такого состояния излишней работой.
– Помнить, – голос девушки стал еще тише.
– Помнить? Что помнить, Мосс? – встревоженно Троф сжала коленки сестры.
Мосс слабо улыбнулась, у нее совсем не осталось сил, цвет ее зеленых глаз поблек, пряди русых волос спадали на лицо. Троф стало не по себе, она было уже хотела позвать родителей, как сестра на долю секунды слабо сжала ей ладонь, прежде чем Троф успела задать вопрос, сестра заговорила:
– Спать, – убрала руки Троф со своих коленок. Она встала и положила мотки ниток на тумбочку. Расправив постель, она медленно опустилась на кровать и отвернулась к стене. Трофа слушала несколько минут ее дыхание. Убедившись, что не было других причин для волнений, Троф вернулась в свою кровать и, последовав примеру сестры, легла спать.
***
– Вставай! Вставай же! – Троф проснулась от того, что Слома трясла ее за плечо и почти срывалась на крик.
– Что… Мама, что ты делаешь?
– Где Мосс?
– Мосс? – Троф взглянула в сторону кровати сестры, она была убрана.
– Я не знаю, может, пошла в город или к Миллоксам. Почему ты так взволнована?
– Вы вместе ложились спать?! Она была здесь ночью?!
– Мам, конечно, не переживай ты так.
– Ты не понимаешь, не понимаешь… Надо найти срочно Морока, – мать выбежала из комнаты.
Троф не могла понять, что случилось. Нет Мосс и нет. На часах было десять утра, она вполне могла уйти по делам или навестить соседей. Быстро умывшись, Троф спустилась вниз, мама сидела за столом и плакала навзрыд, отец пытался ее успокоить. На столе тлел какой-то рисунок, выжженный на древе.
– Отец, что случилось? Вы нашли Мосс, с ней что-то произошло?
– Расскажи ей все сам, я не могу, я просто не могу, – мама заплакала сильнее, Троф сделала шаг в сторону матери, чтобы ее утешить, но отец остановил ее.
– Пойдем на улицу.
Морок и Троф сели на ступеньки крыльца их дома. Отец молчал, злость жгла сердце Троф. С Мосс случилось недоброе, мать явно чем-то подавлена, а он продолжает молчать. Надо же что-то сделать, она просто не знала, что.
– Мы больше не увидим Мосс, – Троф не сразу поняла смысл сказанных слов.
– Отец, что за глупости? Почему мы ее не увидим? Где она? Она пропала сегодня утром? Тогда нужно сообщить стражникам, надо начать поиски! – Троф выкрикивала один вопрос за другим, она вскочила на ноги.
Девушка собиралась добежать до Мисты, чтобы вместе с ней начать поиски и просить помощи у граждан.
Отец неожиданно жестко ответил.
– Сядь и послушай меня, – непривычный голос отца осадил Троф. Отец был строг, но его голос всегда был мягок, он не позволял себе ругаться и обижать их с сестрой. Троф послушалась отца и вернулась на свое место.
– Ты помнишь, когда ты была маленькой, твоя сестра сильно заболела? – девушка кивнула. – Тогда мы с твоей матерью приняли тяжелое решение, но единственное возможное на тот момент, – отец сделал паузу и тяжело вздохнул, – мы обратились к лекарю по имени Араил. Лекарь помог нам, Мосс выжила и поправилась, хотя она уже не была прежней, но она была жива, и мы смирились с новой Мосс. Мы не могли больше ничего сделать. Правда, у всего есть цена. Мы не увидим больше Мосс, потому что пришло время расплатиться с лекарем.
Отец снова замолчал. Троф пыталась не шевелиться и ничего не говорить, казалось, что любой шорох разрушит наваждение, и все слова, сказанные сейчас отцом, обретут силу, они станут правдой, от которой уже не избавиться.
– Лекарь забрал Мосс, таков был уговор. Она остается в живых, если через пятнадцать лет она уйдет вслед за ним. Мы пытались сбежать с твоей матерью от этого договора, мы бежали так далеко и быстро, насколько могли. Лекарю пришлись не по нраву наши попытки побега, за то, что мы хотели нарушить данное слово, он не дал нам с ней даже проститься. Теперь Мосс мы уже никогда не увидим.
Отец закончил свой рассказ, они просидели несколько минут в полнейшей тишине. Троф совсем тонким и едва слышным голосом спросила:
– Что мы теперь будем делать?
– Завтра я отправлюсь на поиски твоей сестры и буду умолять лекаря пощадить мою дочь.
Троф молчала, мольбы будут бездейственны, одна жизнь взамен другой – вот что заинтересует лекаря. Они оба это понимали. Горло Троф сковал подступивший ком, слезы выступили на глазах, он положил свою руку на плечо Троф и сжал его.
– Пойду посмотрю, как там твоя мама, – отец ушел в дом, в компании Троф осталось лишь тяжелое чувство одиночества в городе, в котором исчезла ее старшая сестра.
Сестра теперь во власти лекаря, родители охвачены горем, а Троф могла лишь ощущать разрастающуюся по ее телу безысходность. Верить в возвращение отца сил у нее не было. Нужно было, чтобы этот день просто-напросто закончился, обещая, что все это лишь дурацкая придумка головы. Только вот солнце светило во всю свою силу, люди проходили мимо дома, события жизни семьи Троф не нарушили их каждодневный ритм. Троф попыталась представить, что она случайный прохожий, который видит лишь девушку, сидящую на крыльце старого дома. Но ощущение, как пустота, распространяется по телу, захватывая и убивая все, будто еще немного, и Троф окаменеет, испортило ее иллюзию.
Когда весь свет почти погас внутри, Троф осознала одну вещь: «Мосс исчезла ночью, значит, лекарь не мог с ней далеко уйти, я могу их догнать».
– Догнать? И что тогда? – Троф неожиданно для себя произнесла вопросы вслух.
