Подземные воды

– Что за чертовщина сегодня творится? – прошептал Рокот.

– Ты чёй-то сказал? – поинтересовался старичок, стараясь заглянуть Владу в глаза, но не дождался ответа и продолжил свой монолог.

По громкоговорителю объявили: ”Следующая остановка – триста десятый километр ”.

Быстро попрощавшись с Захаром Петровичем, Влад вышел в тамбур, стараясь не оборачиваться, чувствуя на затылке тяжелый взгляд. В голове появилось нарастающее напряжение, будто она вот-вот взорвётся резкой болью.

Поезд остановился, двери с шипением открылись, и Рокот спустился на перрон. Кроме него на этой остановке больше никто не вышел. Электричка загудела и, медленно набирая скорость, повезла стариков к их овощным королевствам.

От перрона вилась тропинка через поле высокой травы. Далеко впереди виднелась зеленая стена леса. Абсолютно никаких признаков цивилизации помимо рельсов и проводов за спиной. Владислав вновь ощутил странное гудение в голове. Обернувшись, на другом конце перрона он увидел девушку в белом платье, смотрящую в его сторону. Но он мог поклясться, что никто не выходил из поезда кроме него. Когда электричка отъезжала, перрон был пуст. Медленными шагами девушка начала приближаться к Владу. С такого расстояния было сложно, как следует рассмотреть её, но Рокоту казалось, будто под зыбкой кожей бесовки копошатся черви. Её лицо менялось с каждым шагом. То превращалось в хищную маску дряхлой старухи, то обратно в жёсткое лицо молодой девушки.

Влад застыл, заворожено глядя на приближающуюся незнакомку.

5

– Здравствуйте! Вы Владислав?

Рокот резко обернулся и увидел перед собой невысокого молодого парня с серыми, слегка выпученными глазами. Его аккуратная короткая стрижка, лакированные ботинки, порядком изгвазданные грязью, складки жира, завёрнутые в ткань голубой рубашки, нависающие над туго затянутым ремнём, и темно-синий деловой костюм выглядели нелепо на фоне окружающей природы. В правой руке он держал небольшой чёрный кейс.

– Да-а, – запинаясь, выжал из себя Рокот, посмотрев на перрон. Девушки в белом там уже не было.

– Меня зовут Валентин. Мы разговаривали с вами по телефону… – тут он споткнулся. – С вами всё в порядке? Вы как-то разом вдруг побледнели. – В его голосе прозвучала тревога. Ему явно не хотелось остаться один на один с человеком, который вот-вот упадёт в обморок, в месте, где на несколько километров не было ни одного врача.

– Нет-нет. Всё хорошо. Не беспокойтесь. Я в порядке, – озираясь, пробормотал Влад. – Вы не видели здесь рыжую девушку в белом платье?

– Нет. Я подъехал около получаса назад, и вы первый человек, которого я встретил в этом красивом чудесном месте, – ответил Валентин, стирая ладонью капельки пота выступившие над верхней губой. На его лице появилась натянутая улыбка. Он уже приступил непосредственно к своей работе и начал неуклюже подталкивать потенциального покупателя к оформлению сделки.

«Как непрофессионально! Молодой ещё», – подумал Рокот.

– Ну, пойдёмте, что ли? – сказал риэлтор, продолжая улыбаться.

Какое-то время они молча шли по тропинке, петляющей по полю густой жесткой травы, и Рокот невольно залюбовался окружающим пейзажем. Ни одного провода над головой. В уши не долбит какофония урбанистического общества, от которой у него последнее время часто гудело в голове. А запах! Он уже забыл, как пахнет воздух без примесей выхлопных газов и городской пыли. Прозрачное синее небо раскинулось от горизонта до горизонта. Лишь несколько размытых облачков пятнали небосвод, будто кто-то не до конца стёр мел с огромной голубой доски. Чистый воздух и стрекотание кузнечиков в траве – вот что действительно нужно было Рокоту.

Вскоре они вышли на узкую колдобистую просёлочную дорогу.

– На обычной машине, по этим дорогам ездить невозможно – завязнет через сотню метров. Поэтому нам крупно повезло, что у моего дяди есть эта красавица, и он согласился мне её одолжить, – произнёс Валентин.

На обочине стояла старенькая сиреневая «Нива». На заднем бампере красовалась наклейка с надписью «Не би-би мне мозги». Риэлтор подошел к машине, и сделал рукой приглашающий жест. Здесь, на открытом пространстве было гораздо холоднее, чем в городе, и Влад в одной майке уже начал понемногу замерзать. Поэтому он без лишней торопливости, но с удовольствием забрался в теплый салон «Нивы», усевшись на переднее пассажирское сиденье.

– Если бы не машина, нам пришлось бы шагать около семи километров до деревни, по довольно ухабистой дороге, – протянул Валентин и смолк, сообразив, что уже второй раз указывает клиенту на неудобства местного ландшафта.

Риэлтор вел машину медленно и осторожно. На такой дороге и полноприводный внедорожник мог встать. Зато у Рокота было полно времени, чтобы глазеть по сторонам. Сначала они ехали вдоль небольшого лесочка. Влад увидел пышного серого зайца, вставшего на задние лапы, с интересом следящего за проезжающей мимо урчащей «Нивой». Проводив её любопытным взглядом, косой пригладил уши и с ленцой сытого животного скрылся в кустах. Похоже, здешнее зверьё абсолютно не боялось людей. Даже автомобиль казался им не страшным, а скорее чудным и диковинным созданием.

Потом «Нива» продребезжала по скрипучему железному мосту через неширокую, но чистую речушку. В прозрачной воде Рокот смог разглядеть несколько лениво плавающих рыбёшек. Вскоре Влад заметил столб, с прибитой к нему поржавевшей табличкой. “Вязново” – значилось на ней. Отлично! Почти на месте! Ещё через пять минут они въехали в деревню.

Без какой либо системы, как грибы на поляне, вокруг были натыканы небольшие слегка покосившиеся выцветшие деревянные хибары, в пропорции три к одному разбавленные современными кирпичными домами с ухоженными огородами.

«Нива» проползла мимо тройки обугленных остовов. Рокоту показалось, что он видит струйки дыма поднимающиеся от горелых досок. У него в голове пронеслась шальная мысль:

«Интересно, когда случился пожар, все ли успели покинуть полыхающие дома?»

Тут же перед глазами встал чёрный мертвец, тянущий к нему длинные пальцы сквозь зеркальную гладь.

– Часто тут случаются пожары, – спросил Влад.

– Что? – переспросил риелтор, старательно объезжая глубокие ямы и большие лужи грязи, не спуская напряжённого взгляда с раздолбанной просёлочной дороги.

Влад развернулся и вместо пожарищ увидел аккуратные домики. Перед одним из них было развешено мокрое бельё, у крыльца второго стоял новенький детский трёхколёсный велосипед.

– Нет, ничего, – задумчиво побормотал он.

Валентин бросил на него настороженный взгляд, решив, что клиенту не по душе здешний колорит.

Рокот погрузился в раздумья. Что происходит? Почему его начали преследовать видения жертв огненной стихии. За всю жизнь с ним ни разу не происходило ничего сверхъестественного, сегодня же он хлебнул этого добра с лихвой. Будто кто-то запугивал его, и при этом не хотел или не мог навредить физически. Но Влад не был напуган, наоборот, в нём разыгрался недюжинный интерес. Для чего всё это? И что будет дальше?

Поток разыгравшегося воображения пришлось перекрыть, потому что они подъехали к ЕГО дому. Участок располагался на самой окраине деревни.

Они вышли из машины.

– Этот участок уже давно висит у нас мертвым грузом. Как бы символично это не прозвучало, – сказал Валентин, виновато улыбнувшись.

Влад пристально посмотрел на риэлтора. Похоже, тот был практически уверен, что эта поездка закончится ничем. Кто добровольно согласится жить в такой глуши? Да и дома-то как такового нет. Лишь поросшая сорняками земля.

– Можно я тут осмотрюсь? – спросил Рокот.

– Да, конечно. Я подожду вас рядом с машиной.

Риэлтор впервые живьём увидел свой товар и больше даже не пытался его продать, осознавая, что на такую сделку пойдёт лишь безумец. Влад понимал его, и действительно считал себя капельку сумасшедшим. Но шестое чувство подсказывало ему, что именно здесь его мечущаяся душа обретёт долгожданное спокойствие. Как оказалось впоследствии, шестое чувство Рокота на этот раз дало нешуточный сбой.

Влад шагнул на участок, огороженный невысокими столбиками, перевязанными леской. Как оказалось шесть соток это не так уж и много. Если он, действительно, решит здесь пустить корни, нужно будет задуматься о расширении территории.

Сразу за импровизированным забором разросся дикий колючий кустарник. Внимательно глядя под ноги, чтобы ненароком не отдавить хвост какой-нибудь зазевавшейся змеюке, коих наверняка в округе было немало, Влад подошёл к дому.

Вблизи дом выглядел ещё хуже, чем на фото. Без капитального ремонта жить в этой развалине не представлялось возможным. Хотя на что он рассчитывал? Валентин сразу же честно предупредил его об этом. Дом придётся практически отстраивать заново.

Печная труба разворочена, кое-где валяется раскрошившийся кирпич. На втором этаже торчат покорёженные остатки уже давно обрушившегося балкона. Кривые осколки стёкол обрамляют чёрные провалы на месте выломанных окон. Дом пытался прятать эти дыры за трухлявыми ставнями, как старуха, во время разговора стыдливо прикрывающая рукой бреши во рту на месте вырванных гнилых зубов.

С недовольством Влад заметил, что в замочную скважину входной двери кто-то хулиганистый напихал спичек. С усилием он толкнул дверь, та, натужно заскрежетав, приоткрылась на треть и застряла, выпустив наружу резкий букет сырости и гниющего дерева. В детстве у него в банке жили тритоны. И они точно также начинали пованивать, когда будущий металлист забывал вовремя поменять у них воду.

Влад задрал голову. Крыша и пол второго этажа настолько прохудились, что даже стоя внизу сквозь прорехи можно было увидеть синие пятна неба. На первом этаже уместилось две комнаты. Та, что поменьше, судя по всему, должна была служить кухней. Облезлые обои устали цепляться за стены и местами заплесневелыми рулонами свисали до самого пола. Каждый шаг Рокота сопровождался оглушительным скрипом половиц. Никакой мебели не было. Предприимчивые местные давно растащили всё бесхозное имущество по своим домишкам. Лестница на второй этаж настолько прогнила, что он побоялся подняться наверх.

Из соседней комнаты раздался громкий всхлип, переходящий в сдавленные рыдания. Рокот вздрогнул, в груди пугливо сжалось сердце. Даже при свете дня было жутко слышать чей-то плач в заброшенном доме. Сглотнув ком подкативший к горлу, Влад сделал пару шагов и заглянул в пустой дверной проём. Прямо на полу полубоком к нему, сгорбившись, сидела женщина с длинными растрёпанными волосами, баюкая на руках маленькое спелёнатое тельце. Из слоёв кое-как накрученной простынки выбилась безжизненно свисающая обожженная воспалённая ручка, покрытая гнойными пузырями.

Влад прекрасно понимал, что это лишь очередной морок, призванный вселить в него ужас, поэтому вместо того, чтобы улепётывать, сверкая пятками, он лишь устало выдохнул. Для одного дня странностей было через чур. Лимит страха исчерпан.

– Ситуация, конечно… брр, аж мурашки по коже, но исполнение на троечку, – бесстрастно произнёс он.

После его слов женщина с ребёнком на руках вздрогнула, зарябила, как воздух над раскалённой дорогой и исчезла.

Влад прошёл в комнату и встал на то место где только что сидел убитый горем призрак.

– Зачем это всё? – требовательно вопросил он, обшаривая взглядом каждый угол пустого дома. – Кто ты? Что тебе от меня нужно?

Так и не дождавшись ответа, он невозмутимо пожал плечами и вышел на улицу, напевая: «Who you gonna call? Ghostbusters!»

Влад подошел к колодцу и поморщился от обдавших его ароматов болота. Как и всё вокруг колодец являл пример жестокости неумолимого течения вечно голодного времени. Однако он не засох. Внизу виднелась зеленоватая мутная вода. Само собой его необходимо было чистить и чинить, но хотя бы не нужно будет рыть новый. Владу захотелось поребячиться, и он крикнул в колодец:

– Привет!

Колодец ответил ему, только вместо ожидаемого эха Рокот услышал затихающее “проваливай, проваливай, проваливай”. Неожиданно невидимая рука подтолкнула Влада в спину, заставив его нагнуться над тёмным жерлом колодца. Будь толчок немного сильнее, несостоявшегося новосёла ждало бы короткое падение и практически гарантированный перелом шеи.

Влад отпрянул от колодца, потом улыбнулся.

– Ага, как же.

Что-то подсказывало ему, что если он купит этот дом – скучно не будет. И ему это нравилось.

– Я принял решение, – он быстрым шагом подошел к машине.

– Да, – Валентин посмотрел на него без толики надежды. – И?

– Я готов дать утвердительный ответ.

Брови риэлтора удивлённо поползли вверх.

– Это замечательно! Давайте сядем в машину и согласуем некоторые вопросы.

К Валентину тут же вернулась манерность и жеманность, которыми сочился его голос при разговоре с Владом по телефону. Он весь так и лучился счастьем. Было видно, что он работает в агентстве не так давно и до сих пор по-детски радуется каждой своей сделке. Но своей следующей фразой Влад стер улыбку с лица агента.

– У меня только один вопрос. Что случилось со старыми хозяевами этого дома?

Валентин украдкой посмотрел на Влада, боясь не угодить клиенту.

– К сожалению, я не вправе разглашать информацию о прежних владельцах. Такова политика нашей фирмы. Мы продаём дома, а не их историю. Это такой же товар, как, например, яблоко. Никто ведь не спрашивает, как и кто выращивал это яблоко, каким способом потом вёз и где хранил, прежде чем оно попало на прилавок. Согласен – сравнение странное, но нас так учат. Это не я придумал, – Валентин понял, что опять болтает лишнее и начал хлопать себя по пиджаку в поисках мобильника. – Но если это важно, мы сейчас можем позвонить директору…

Владислав задал этот вопрос не ради праздного любопытства. Он не был дураком. Неприятности начались, как только он положил глаз на этот домишко. Да и сам дом, вызывал в нём какую-то извращённую страсть, как холодное молодое тело на прозекторском столе, пробуждает вдруг пугающие сексуальные желания у студента-медика.

– Ну нет, так нет. Давайте поглядим на ваши бумажки, – улыбнулся Влад.

Когда все формальности были улажены, Валентин предложил подвезти Рокота до города. Особого желания опять трястись в электричке у Влада не было, поэтому он охотно согласился. Когда они отъезжали, Рокот бросил прощальный взгляд на свой новый дом. Рядом с прикрытой дверью на кособоком крыльце стояла рыжая девушка в белом платье. Лицо её больше не менялось и не пылало злостью. Оно выражало только глубокую печаль.

ГЛАВА 3

2019

1

Подошла к концу пора самоубийств. Только пошлые романтики до сих пор считают, что весна – это время дурашливой любви, наивных надежд, расцвета новой жизни, – пусть чисто технически в чём-то они и правы. Но человек, с трудом переживший апатичную промозглую зиму, ежедневно уверяющий себя, что стоит подождать ещё чуть-чуть и всё наладится, в один чудесный воскресный день просыпается не по вытрясающему душу писку будильника, а от птичьих трелей, врывающихся в комнату через приоткрытую форточку; от солнечных лучей, что золотыми тёплыми змеями лениво ползут по его лицу. Он подходит к окну. С высоты седьмого этажа видит зелёную траву, хохочущую детвору, носящуюся по игровой площадке, совсем рядом над головой ядовито-синее небо и понимает – весна давно пришла, всё цветёт и пахнет, но его личная тоска зазубренными крючками царапающая рёбра, никуда не делась. Проблемы, лежащие на груди тяжким грузом, мешающие глубоко вдохнуть прохладный сладкий весенний воздух, вдруг становятся ещё тяжелее, тянут к земле, угрожая переломить и так согбенный позвоночник. Внутренний серый мир, начинает казаться отчаянно чёрным на фоне окружающего великолепия и буйства красок. И из этой черноты в голову паразитическим червём заползает зудящая мысль: «сколько ещё ждать чуда? Да и стоит ли?» Большинство заставит этого червячка заткнуться, но кто-то… недолго раздумывая, распахнёт окно и встанет на подоконник.

Рокота же этой весной кроме жуткой аллергии на пыльцу беспокоило только одно – успеют ли рабочие к концу мая отремонтировать и достроить его новую берлогу. Фронт работ был огромен. Наёмной бригаде из полудюжины уроженцев Узбекистана пришлось сильно попотеть, но Влад и платил не мало. Почти каждую неделю он мотался в деревню, осматривал свои скромные владения и подстёгивал строителей, когда резким громким словом, если те выбивались из графика, а когда небольшим бонусом в виде ящика хорошего пива.

Строители и сами стремились скорей закончить ремонт, но вовсе не из-за горящих сроков или обещанных премиальных. Находясь в этом доме, они постоянно чувствовали привкус страха, тошнотворной горькой плёнкой оседающего на гортани. Кто-то говорил, что видел мельком чьё-то бледное лицо, заглядывающее в окно с улицы, кто-то слышал тихие шаги, раздающиеся с пустого второго этажа, кто-то ощущал непонятную враждебность, висящую в воздухе, а кто-то жаловался на неприятный запах, будто где-то в доме сдохла крыса. Поначалу строители нервно посмеивались друг над другом – мало ли что могло померещиться в старом прогнившем доме, в котором много лет жили лишь сквозняки, да жуки-древоточцы, но после инцидента со свалившимся с крыши молодым узбеком, продолжение ремонта встало под угрозу.

Чернявый кровельщик, запинаясь и путая окончания в словах, с жаром уверял, что его столкнули, грубо пихнули в спину, а за мгновение до падения он увидел выросшую перед ним тень, хотя в это время на крыше кроме него никого не было. Беднягу отправили в больницу с переломом ключицы, а остальные работяги начали шептаться по углам и боязливо озираться при каждом шорохе. Бригадир – смуглый кудрявый южанин с орлиным носом, не уступающий по нраву надсмотрщикам за рабами, строящими пирамиды – будто кнутом хлестал ёмкими ядрёными фразами своих пугливых подчинённых, и именно благодаря его крепкой руке, они не разбежались со стройки, как тараканы от репеллента.

Кроме того факта, что один из рабочих сорвался с крыши, укладывая черепицу, Влад ничего не знал о чертовщине творящейся в его доме. Последние восемь месяцев, он преспокойно гнездовался в арендованной однокомнатной квартирке на окраине города, так как свою – в центре ненавистного мегаполиса – весьма выгодно продал и большую часть вырученных денег вбухал в ремонт. Восемь месяцев ожидания – срок не малый. Коротая время, Рокот вновь взялся играть на гитаре и за зиму почти вернул себе былую ловкость рук, благо те перестали трястись, когда он поставил крест на крепком алкоголе. Его пальцы с бешеной скоростью и грацией порхали над гитарным грифом, порождая, как высокие классические симфонии, так и полный треш в зависимости от настроения маэстро.

Ему даже довелось выступить на новогоднем панк-фесте в составе местечковой кавер группы. Выручил ребят, подменив их гитариста вывихнувшего руку – результат пьяного катания на сноуборде. Музыканты сильно удивились, когда Рокот ушёл, не оставшись на традиционный послеконцертный кутёж. Ему чертовски понравилось вновь ощутить под ногами сцену, вдыхать прокуренный воздух кисло пахнущий пивом и потом, видеть перед собой сотни качающих в такт задранных рук, показывающих «козу». Но он не был готов вернуться в этот мир. Боялся не увидеть в траве блеска и вновь наступить на те же грабли. Боялся, что его затянет неистовый водоворот соблазнительной и грешной жизни рок-музыканта, из которого второй раз он уже не выплывет.

***

К маю на цыпочках подкрадывался июнь, держа за спиной острый нож. Пора было избавляться от этого педанта, мучающего чахнущих над учебниками в преддверии экзаменов школьников и студентов, дразня их хорошей погодой и предвкушением такой скорой, пусть и обманчивой свободы. Блеснула на солнце заточенная кромка финки… На старт, внимание, лето!

Владислав стоял на жухлой траве, утоптанной тяжёлыми сапогами строителей, и смотрел на дом, смутно напоминающий того дряхлого разлагающегося заплесневелого монстра, которым он предстал перед своим новым хозяином почти год назад.

Рабочие потрудились на славу. Они полностью обновили, словно изъеденную кислотными дождями дырявую крышу, надстроили небольшой балкончик, придали приличный вид трубе дымохода, старые кирпичные стены прикрыли толстыми дубовыми панелями, почистили и отремонтировали колодец. Окна сверкали новыми стёклами, украшенные резными наличниками, придающие дому сказочный вид. На коньке крыши покачивался флюгер в виде цветастого петушка. Перед входом в дом выросла небольшая веранда, к фигурным балясинам которой уже тянул тонкие стебли молодой вьюнок. В углу участка притулился небольшой сарайчик, уже наполненный различной дачной утварью. Вместо столбиков с леской, теперь участок ограничивал полутораметровый забор. Влад надеялся, что этого будет достаточно, чтобы соседствующая в лесу живность не сильно тревожила его.

Поднявшись на крыльцо и потоптавшись на пороге, Рокот зашёл в дом. Конечно, он уже всё досконально осмотрел, когда рабочие закончили реанимационный мероприятия, вернув с того света казалось бы обречённый на снос домишко, но было приятно вновь бесшумно пройтись по новым половицам, заглядывая в каждый угол, вдыхая запах ещё не до конца выветрившейся краски. Со стен рабочие оборвали крошащиеся обои и заменили их деревянными панелями, как снаружи, только более тонкими и светлыми. Комнаты стояли пустыми. Сначала Влад хотел пропитаться духом этого дома, а потом его воображение дорисует внутреннюю обстановку, в которой он точно будет чувствовать себя уютно. Вот тогда и начнётся умиротворяющее листание мебельных каталогов и реализация его дизайнерских решений, которые вряд ли будут серьёзней, чем подбор шкафа в тон к комоду.

Целый дом в его полном распоряжении. Это не квартира, где нужно сдерживать свои порывы, чтобы лишний раз не потревожить покой чутких соседей или наоборот терпеть ахи и вздохи чрезмерно увлечённой парочки за стенкой и вскакивать среди ночи на звук домофона, когда какой-нибудь забулдыга не мог найти ключи и трясущимися пальцами промахивался мимо кнопки нужной квартиры. Хотя, честно говоря, таким забулдыгой частенько оказывался он сам.

Зайдя на кухню, Влад тут же представил, как будет сидеть зимним вечером с книгой в руках, нежась возле печки. А за окном беспомощно бушует вьюга, стучится в окно и ревёт от того, что не может выцарапать наглого чудака своими колючими ледяными лапами из комфорта каменной крепости и превратить его в ледяную скульптуру, что расцветёт по весне «подснежником», как только стает снег.

Темнота за окном, интересная книга, играющий фоном умиротворяющий инструментал, удобное кресло в тёплом углу, – идиллия. Литература и музыка – истинные увлечения Влада. Порой он не знал, куда себя деть, если под рукой не оказывалось гитары или книги с заковыристым сюжетом.

Его раздражали ошибочные стереотипы и грубые ярлыки, которые общество вешает на рок-музыкантов. Многие из его коллег по цеху при близком знакомстве оказывались весьма интеллигентными, начитанными персонами и интересными собеседниками. Впрочем, ему всегда доставляло удовольствие, когда люди далёкие от мира тяжёлой музыки округлившимися глазами глядели на страшного бородатого татуированного мужика с раскрытой книгой в руке. Особенно, если это было популярное мелодраматическое чтиво вроде «Есть, молиться, любить» или «Пятьдесят оттенков серого». Ну, а что!? Рокеры тоже люди.

Влад улыбнулся, вспомнив забавный случай. В начале своей музыкальной карьеры он носил длинную окладистую бороду и предпочитал чёрные просторные балахоны на пару размеров больше необходимого. Однажды, в ожидании автобуса он сидел на остановке и читал объёмный фолиант в чёрном твёрдом переплёте – что-то из Кунца. К нему подошёл красноносый пьяненький мужичок не первой свежести, вывалявшийся в какой-то мерзко-пахнущей грязи и заплетающимся языком произнёс:

– Тысяча извинений! Разрешите обратиться!?

Влад, оторвавшись от книги, вопросительно поднял бровь.

– А вы батюшка? – выдал мужичок, обдав Рокота перегарным выхлопом.

– Нет! – несколько грубее, чем хотел, ответил Влад, что, впрочем, не отбило у пьяньчушки желание поболтать.

– А вы часом не Библию читаете? – спросил он, косясь на книгу, и зачем-то добавил. – Простите великодушно…

– Часом, нет.

Красноносый старался говорить членораздельно и растягивал слова.

– А я вот… Читал… Не всю, конечно… Кусками. Хотелось бы обсудить. У меня появилась парочка вопросов по содержанию.

– Думаю скоро, тебе будет с кем поделиться своими соображениями. Там, – сказал Рокот и поднял глаза к небу.

– В смысле? Прямо там?

Мужичок нахмурился и тоже посмотрел на небо, развернувшись всем телом, ещё и отклонившись назад, балансируя на пятках. Влад сел в подошедший автобус, а мужик так и стоял, сосредоточенно высматривая чего-то в серой пелене облаков.

На тот момент Рокот даже не догадывался, что в недалёком будущем он практически превратится в такого же несуразного грязного алкаша, а случайные прохожие будут смотреть на него со смесью страха, презрения и болезненного любопытства, держа наготове мобильники, на случай если бродяга вдруг начнёт чудить или напустит в штаны при всём честном народе. Годный контент. Ведь так сейчас говорят, когда удаётся заснять чью-то беду и боль?