Призрак большого города

Глава 3

Дверь ей открыл все тот же дворецкий. Поприветствовав гостью полупоклоном, он жестом пригласил ее войти.

– Извините, я могу узнать, как вас зовут? – обратилась к старику Герда.

– Карл, – представился тот и вновь склонил голову. Не подобострастно, а с достоинством. Наверное, именно так когда-то джентльмены раскланивались друг с другом. – Если угодно, Карл Эдуардович.

– Карл Эдуардович, я хотела поблагодарить вас за то, что вы свидетельствовали в мою защиту…

– Благодарите не меня, а хозяйку. Именно она попросила меня солгать следователю.

– Солгать? – ахнула Герда. – То есть вы хотите сказать, что не слышали выстрела?

– Выстрел слышал, но вас не видел. Я находился в кладовке, за закрытой дверью.

– Но зачем Снежане понадобилось меня выручать? – непонимающе протянула Герда.

– Не могу знать. Меня попросили дать показания, я дал.

– Но это же лжесвидетельство! Вы рисковали, идя на поводу у хозяйки…

– Я служу госпоже Мороз уже двадцать лет. Я сделаю все, что она попросит.

– Даже спрыгнете с крыши этого замка?

– Естественно, нет. Мы говорим о разумных просьбах и требованиях. – На этом старик решил закончить разговор. – Хозяйка ждет в кабинете. Я провожу вас…

– Спасибо, не стоит, я помню дорогу.

– Как вам будет угодно…

Засим последовал фирменный поклон, после чего Карл удалился. А Герда направилась к лестнице.

– Эй, привет! – услышала она и обернулась на голос. – Привет, – повторил Тема. Герда ожидала, что он задаст свой традиционный вопрос «Как дела?», но услышала совсем иное: – За ключами приехала?

– За ключами? – не поняла Герда. – Какими?…

– От квартиры Кости. Ты ж теперь будешь в ней жить.

Артем подошел к Герде и взял ее под руку.

– Если хочешь, я съезжу туда с тобой. Я ведь сосед Кости, мы из одного дома, и я бывал у него в гостях. Могу и дорогу показать, и по квартире провести. Я хорошо в ней ориентируюсь, и если захочешь что-то найти, подскажу…

– Спасибо, конечно, но я не за этим сюда приехала.

– Нет? – не поверил он. – А зачем тогда?

– Хотим обсудить со Снежаной похороны.

– А… Ну да… – Он потупился. – Кстати, прими мои соболезнования… Я не знал, что Костя был твоим мужем.

– Никто не знал.

– Это точно. – Тема поднял глаза и посмотрел на Герду тем самым взором, который обычно называют «щенячьим». «Какой все же он милый мальчик, – подумала она. – Но представить его в постели со Снежаной решительно невозможно…».

– Все же, если тебе понадобится провожатый или просто какая-то помощь, ты мне свистни.

– Хорошо – улыбнулась Герда.

И, помахав Теме рукой, двинулась к двери в спальню Мороз. В доме стало потеплее, но все равно недостаточно комфортно, и Герда ежилась. А поскольку ее самочувствие и так было не очень, то сбежать из этого ледяного дворца хотелось нестерпимо. «Сейчас быстренько решу все вопросы и домой, – сказала себе она. – В теплую ванну…»

Герда стукнула костяшкой указательного пальца в дверь.

– Кто там такой деликатный? – услышала Герда голос Снежаны. – Но кто бы ты ни был, заходи!

Герда толкнула дверь и оказалась в уже знакомом кабинете. Мороз, как и в прошлый раз, сидела за столом – работала. А вот одета была совсем просто: в водолазку и свободные брюки. Когда Герда бросила взгляд на ступни Снежаны (она закинула ноги на стол), то несказанно удивилась, увидев на них шерстяные носки грубой вязки. Не магазинные, а обычные рыночные. Такими бабки торгуют где-нибудь у метро, а ее тетка Вера вязала их для Кости из старых распущенных кофт.

– Здравствуйте, Герда, – сказала Снежана. – Присаживайтесь, пожалуйста.

Герда опустилась на угловой диван, но тут же об этом пожалела. Диван был кожаным, а так как в помещении стоял холод, обивка показалась ей ледяной.

– Чай, кофе? – предложила хозяйка.

– Пожалуй, чай, – ответила Герда. Ее по-прежнему подташнивало, и жажда не проходила. Кроме того, не мешало бы согреться! – Зеленый, если можно.

Мороз подняла трубку телефона и, нажав одну из кнопок, распорядилась:

– Принесите два зеленых чая в кабинет.

Она вернула трубку на рычаг, закрыла ноутбук, опустила ноги на пол, подперла подбородок кулаками и пристально посмотрела на Герду.

– А вы молодец, – сказала она несколькими секундами позже. – Прекрасно держитесь.

– Могу я задать вам один короткий вопрос?

– Конечно.

– Зачем?

– Вопрос слишком короток, чтобы я поняла, о чем вы, поэтому я настаиваю на более развернутом.

– Зачем вы заставили своего дворецкого лжесвидетельствовать?

– Ах вот вы о чем… – Мороз сдержанно улыбнулась. – Поправочка: я не заставила, а попросила. Это первое. А второе: я не называла бы маленькую ложь во спасение лжесвидетельством.

– И все же? Зачем?

– Хотела вам помочь.

– По доброте душевной? – усмехнулась Герда.

– То есть в мою доброту вам не верится?

– Как-то не очень.

– Но вы же меня совсем не знаете, а судить о людях по первому впечатлению – глупо. Мы в большинстве своем носим маски, а что под ними?

Слышать эти слова от нее было удивительно. Они не вязались с ее обликом, да и с представлением Герды о Снежане тоже. На ее взгляд, маска Мороз (если таковая когда-то и имелась) давно вмерзла в кожу и теперь стала неотделимой от той, которая когда-то надевала ее лишь изредка…

– А вас нелегко провести! – громко рассмеялась Мороз. – Не купились, молодец… – И уже совсем серьезно: – Я преследовала свои цели.

– Я уже поняла, но мне пока не ясно – какие.

– Я хочу, чтобы убийца Константина был найден. Надеюсь, это мое желание не кажется вам противоестественным?

Герда покачала головой.

– Что ж, хорошо, тогда излагаю дальше. Костю убили, но это сделали не вы, а коль так…

– Вы уверены? – перебила ее Герда. – Что не я?

– На сто один процент.

– А не вы ли минуту назад говорили, что нельзя судить по первому впечатлению?

– На самом деле я считаю, что самое правильное впечатление – первое. Но дело не в этом. Я знаю, что вы по-настоящему любили Костю, а когда так любишь, не причинишь зла.

– От любви до ненависти, как вы знаете… К тому же преступления во имя страсти совершаются довольно часто.

– Вы невнимательно меня слушали, Герда. Я сказала: по-настоящему любили. А такое чувство альтруистично. Главное, чтоб тот, к кому его питают, был счастлив. Я этого не понимаю и за всю жизнь испытывала только эгоистичные чувства, но…

Она не договорила. А все потому, что дверь приоткрылась, и на пороге кабинета появилась горничная с тележкой. На ней стоял пузатый чайник, две фарфоровые пары, вазочки с конфетами, пирожными, засахаренными орешками и розетки с мороженым. При взгляде на пломбир Герда поежилась.

– Не любите мороженое? – поинтересовалась Снежана, заметив это телодвижение.

– Люблю, но только в жару.

– А я могу его есть постоянно. Обожаю с детства. У меня и фабрика по его производству есть. Все новинки я лично пробую.

Тем временем горничная споро сервировала стол, разлила чай и удалилась. Снежана указала на чашку и коротко сказала:

– Прошу.

Герда взяла и начала пить. Чай оказался превосходным. Видимо, прислуга заваривала его по всем правилам.

– А что же вы сладости не берете? – спросила Снежана, ввинчивая ложку в горку мороженого. – Я рекомендую эклеры, они превосходны.

– Нет, спасибо, не хочу. Я не особо люблю сладкое. – И пресекла разговор ни о чем вопросом: – Так на чем мы остановились?

– Ах да… Я сказала, что уверена в вашей невиновности. В своей тоже. А еще в Левиной. Прислугу в расчет не беру. И что, вернее, кто остается? Мои родственники и любовник. Кто-то из них застрелил Костю, и я хочу узнать – кто. Исключив вас из круга подозреваемых, я помогаю следствию скорее выйти на настоящего убийцу.

Герда поразмыслила над ее словами и вынуждена была признать, что в них есть логика.

– К тому же вы мне нравитесь, – добавила вдруг Мороз. – Вы чем-то похожи на меня в молодости. Такая же волевая…

– Я другая, – твердо возразила Герда. Ей не нравился этот разговор по душам. Она вообще таких избегала, а тем более с людьми, которым не доверяла. – Так что там насчет похорон? Вы ведь хотели обсудить именно их?

– Вы не будете против, Герда, если я возьму их организацию на себя?

– Пожалуйста, только расходы давайте поделим.

– Да что там делить? Похороны будут скромными, как желал Костя.

Тут Снежана не соврала. Костя на самом деле ненавидел пышные похороны. Когда оркестр, кучи венков, большая процессия, а потом поминальный обед на сто человек. «Я бы хотел, чтоб меня тихонько зарыли, – говорил он. – На могилку положили букет полевых цветов, выпили по полстакана водки и пошли домой!»

– Да, похороны должны быть скромными, – кивнула Герда. – А в гроб его положить необходимо в определенной одежде.

– Да, конечно, закажем хороший костюм.

– Нет, он хотел, чтоб его похоронили в джинсовом пиджаке…

– Что за чудачество? Ну, хорошо, купим джинсовый…

– Нет, вы меня неправильно поняли – у Кости был любимый пиджак, и он всегда говорил, что хотел бы быть похороненным именно в нем.

– Если я возражу, что это было сто лет назад, вы не измените своего желания обрядить Константина в старье? – Герда покачала головой. – Я так и думала… Что ж, я не возражаю. Только не уверена, что те обноски, о которых вы вспомнили, все еще хранятся где-то в шкафах. В последние годы Костя превратился в страшного модника, и устаревшие вещи (в том числе из прошлогодних коллекций) раздавал или выбрасывал.

Герда хотела бы сказать, что тот пиджак от «Дольче и Габбаны» он совершенно точно сохранил, но тут им снова помешали. И на сей раз Арсений.

– Александра, я все же настаиваю на разговоре! – с этим заявлением он ворвался в кабинет.

– Не сейчас, Арсений, – ответила Снежана. – У меня, как ты видишь, гостья.

– Извините, – буркнул Морозов. Сегодня он был так же элегантен, как вчера, но одет не в классический костюм, а в брюки, полосатую рубашку и блейзер. Брюки были стальными, полоски на рубашке серыми, а блейзер голубым. Туфли также подобраны в тон, и особенно порадовали Гердин взгляд носки. Они оказались не черными и не белыми, а под цвет обуви. – Добрый день, Герда, – поприветствовал он гостью.

– Здравствуйте.

– Еще раз извините, если помешал… – Он перевел взгляд на сестру. – Обещай мне, что, когда закончишь, мы поговорим.

– Как ты меня достал! Сколько можно разговаривать?

– Пока не достигнем консенсуса.

– Мы его не достигнем, даже не надейся.

– То есть ты назло нам, своим родственникам…

Снежана не дала ему договорить:

– Арсений, замолчи. Я устала от тебя. И от дочурки твоей двуличной…

– Даша не двуличная.

– Конечно же, нет. У нее просто склероз.

– Не понимаю тебя…

– Ну как же? Мне постоянно стучит на Сашку, но тут же об этом забывает и бежит к нему, как к лучшему другу.

Арсений хотел возразить, но Снежана рубанула воздух ладонью, выражая жестом нежелание слушать.

– Все, Арсений, давай на этом закончим. Прошу тебя покинуть мой кабинет.

– Хорошо, я ухожу. И из кабинета, и из дома, и из твоей жизни… Прощай!

И, резко развернувшись, вылетел в коридор. Дверью он хлопнул так сильно, что накренилась висящая рядом с ней картина. Снежана закатила глаза. Похоже, она не восприняла слова брата всерьез.

Предположение Герды тут же подтвердилось.

– Каждый раз одно и то же, – тяжко вздохнула Мороз. – Скажет «Прощай!», гордо уйдет, хлопнув дверью, а уже на следующий день как ни в чем не бывало…

– Отходчивый, – сказала Герда.

– Зависимый, – возразила Мороз. – От моих денег. Он работает искусствоведом, получает какие-то гроши, но жить любит даже не по-княжески – по-королевски. Вот и беспокоится о наследстве. Боится остаться с голым задом.

– А вы его оставите?

– Я всем родственникам отписываю что-либо. Всем! Даже приблудной Дашке. Но им мало того, что они получат. Каждый хочет заграбастать ВСЕ! Включая Хэлен, которой небо коптить осталось чуть дольше, чем мне. Но она считает, главное – не это, а то, что она всю жизнь мне помогала. И это так. Хэлен – единственная, кто для меня что-то делал. Я благодарна ей, но завещать фирму не могу. Она ее либо разорит, либо продаст. Вот Константин вывел бы ее на новый уровень. Он умница… – И, запнувшись, добавила: – Был!

Только Герда подумала о том, что Мороз уж слишком разоткровенничалась, как дверь вновь распахнулась.

– Ни минуты покоя, – прорычала Снежана, глянув на визитершу. – Тебе-то чего надо?

Дарья (а это была именно она) зло выкрикнула:

– Зачем вы так с отцом?

– Как – так?

– Он вас любит, а вы… Выгоняете его из дома и говорите, что больше не желаете его видеть!

Мороз с кривой улыбкой слушала обвинения в свой адрес и не пыталась оправдаться. Глядя на нее, Герда вдруг испытала чувство симпатии. Да, Снежана Мороз, возможно, и большая стерва, но человек вполне достойный. И не может не вызывать уважения!

– Ты все сказала? – обратилась Снежана к Дарье, когда та захлопнула рот.

– Нет, не все! Еще я хотела выразить вам свой протест!

– С этим, девочка, обращайся в Гаагу, – рассмеялась Мороз. – Там все протесты рассматривают, а я на них чихаю. – Она зачерпнула полную ложку подтаявшего мороженого и отправила его в рот. – А концерн мой вы с отцом не получите, и не надейтесь.

– А кто получит? Ваш сексуальный утешитель? Или, может, дворецкий?

– А что, это хорошая мысль. Мне она, как ты помнишь, тоже в голову приходила. Карл со мной уже двадцать лет и предан мне, как никто… Спасибо, дорогая, что напомнила про его кандидатуру.

Дарья глубоко задышала, и ее высокая, увешанная многоярусными цепочками грудь начала вздыматься.

– Не взорвись только, как паровой котел в моем подвале! – язвительно проговорила Снежана. – И запомни, я буду делать то, что хочу, и ваши истерики ни к чему не приведут. А папаше передай, если он не отстанет от меня со своими претензиями, я его совсем из завещания вычеркну.

– Какая же вы… – Дарья не нашла слов, чтобы охарактеризовать тетку. Или же нашла их слишком много и не знала, какой из эпитетов выбрать. Поэтому она замолчала и ушла.

– Наконец-то, – облегченно выдохнула Мороз. – Я эту девицу терпеть не могу.

– Почему вы и Хэлен иначе как «приблудной» Дарью не называете? – проявила бестактное любопытство Герда. Что это совершенно не ее дело, она на мгновение забыла, однако тут же вспомнила и извинилась: – Простите, не мое дело…

– Да ладно вам, Герда, деликатничать. Любопытство – не порок. – Она опустошила свою емкость с мороженым и покосилась на ту, что предназначалась Герде. – Вы точно не будете?

– Нет.

– Тогда я съем. – Снежана подвинула к себе розетку с осевшей горкой мороженого и принялась орудовать ложкой. – А теперь про Дашку. Но начать придется с Арсения. Он у нас всегда был маминым любимчиком, она его до безобразия избаловала. Арсений с детства считал себя пупом Земли. И, когда вырос, своего мнения не изменил. Поэтому с женщинами вел себя как настоящая скотина. А так как мужчина он, как, наверное, и сами заметили, видный, то поклонниц у него было море. Одна из таких в него втрескалась и даже сбежала из дома. Дело в том, что она родом из строгой мусульманской семьи, и родители запрещали ей дружить с парнями. О сексе вообще говорить не стоит! До брака ни-ни, а кто б ее за иноверца замуж отпустил? Да и Арсений жениться не собирался. Короче, влюбленной ничего не оставалось, как уйти из отчего дома. Братец мой это оценил, и молодые люди начали встречаться. Даже какое-то время вместе жили, но Арсению быстро его пассия надоела, и он ее бросил. Причем беременную. Но денег на аборт дал. После чего благополучно забыл о ее существовании. Прошло время. Арсению исполнился полтинник. Юбилей мы отмечали на теплоходе – сняли его на два дня. И вот как-то заходит мой брат в каюту, а там пожилая горничная убирается. Увидев Арсения, она в лице переменилась, а он не поймет – что это со старушкой.

– Ею оказалась та самая брошенная им женщина?

– Совершенно верно. Ей тоже было пятьдесят, но она выглядела ужасно (я сама видела). Это Арсения шокировало, как и то, что она работает горничной, ведь, когда он с ней встречался, девушка училась в институте.

– Пришлось бросить из-за ребенка?

– Да. Она думала, что потом восстановится, но жизнь ее была нелегкой. Помощи никакой, дух сломлен… В общем, Арсений жизнь ей покалечил, но зла она на него не держала. Только одну просьбу имела – повидаться с дочерью. Брат, как ни странно, не отказал. Детей он так и не нажил за эти годы, а тут уже взрослая дочь, это ж здорово. И вот они встретились! Арсений ожидал увидеть перед собой девушку, похожую на него. Или на меня. То есть морозовской породы: стройную, светловолосую, голубоглазую. Но Даша оказалась совсем не такой. Она пошла в своих предков по материнской линии. Чернявая, густобровая, толстая. Да, тогда она была толстой и весила килограммов девяносто. К тому же девушка была необразованной, плохо воспитанной. Арсений пришел в ужас и быстро от нее сбежал. Но вскоре мать Даши умерла, и сиротка позвонила отцу, чтобы помог ей с похоронами. Арсений помог. А потом Дарья повела себя очень умно. Она нашла ключ к сердцу моего брата. Она им восхищалась и так ему угождала, что он решил ввести ее в семью.

– А вы не допускаете мысли о том, что она искренне им восхищалась? Не притворялась, а действительно обожала?

– Я допускаю, но быстро отметаю. Дарья – хитрая баба. И примитивная. На ее грубую лесть мог купиться только Арсений.

Тут на столе затренькал телефон, и Снежана вынуждена была прервать беседу. Сняв трубку, она стала слушать. Через несколько секунд сказала: «Поняла» и вернула трубку на рычаг.

– Из милиции звонили, – сообщила она Герде. – Сказали, тело можно забирать завтра с утра.

– Значит, похороны послезавтра?

– Почему? Сразу же и похороним. Сейчас при моргах есть погребальные конторы, где готовят покойников: одевают, бальзамируют. Единственное, что нужно, это привезти пиджак, про который вы говорили.

– Если у вас есть ключ от его квартиры, я съезжу.

– Ключ есть, – кивнула Снежана. – Его Костя дал мне, когда купил квартиру… – И с неподдельной грустью добавила: – Тогда мы еще были вместе…

Герде очень хотелось узнать, почему они расстались, но она удержалась от вопроса. Да и Снежана решила, что на сегодня хватит откровений и, молча достав из ящика стола связку ключей, положила ее перед гостьей.

– Вот. Номер дома и квартиры на брелоке.

– Спасибо. Когда заберу пиджак, доставить его вам или в морг?

– Вас же повезет мой шофер, а раз так – передайте ему.

– Хорошо. – Герда взяла ключи, встала. – Сообщите мне, на какое кладбище приезжать и во сколько?

– Конечно. Завтра я вам позвоню.

– До свидания.

– До завтра.

А когда Герда развернулась, чтобы уйти, вдруг добавила:

– И знаете… Я рада была познакомиться. Жаль, конечно, что при таких обстоятельствах…

Герда хотела уйти молча, но что-то заставило ее обернуться и выпалить:

– Вы отняли его у меня! И погубили в конечном итоге! Поэтому я не могу ответить вам тем же!

– Отняла – да, согласна. Но погиб Костя не из-за меня. И даже не из-за наследства. Он был совсем не тем человеком, каким вы его помнили, и многим, в том числе моим родственникам, кучу гадостей наделал…

– Если б он остался со мной, он был бы жив! – отрезала Герда и покинула кабинет.

Глава 4

Квартира Кости находилась в красивом трехэтажном особняке с уютным внутренним двориком. Во дворике имелся фонтан, вокруг которого стояли лавочки и кадки с туями. Благодаря всегда запертой решетке на воротах эта красота не страдала от набегов любителей попить пивка на свежем воздухе, бомжей и бездомных собак. В доме было три подъезда, в каждом по шесть квартир. Консьержки отсутствовали. Зато электронные замки стояли и на решетке ворот, и на подъездной двери. Да еще входная запиралась сразу на два! Разобравшись, какой ключ к чему подходит, Герда попала в квартиру.