Хотя я догадываюсь. Не зря же тридцать лет стажа. К вкусу вина еще прилагается алкогольный градус, который дарит моментальную радость. Раз, и мир изменился, буквально с двух глотков. Все вокруг стало краше, люди добрее, вечер радостнее. И для этого понадобился только бокал вина! И какой вывод? Дело не во вкусе. Вкус может быть разный. Дело в радости, которую получаешь от напитка из этого бокала. Да, я знаю, что мне сейчас начнут доказывать обратное. Дело ваше. Выбор тоже ваш. Я прошла этот путь. Я все про это знаю.
Завтра это будет уже бокал побольше. Потому что два глотка перестанут действовать на центр удовольствий. Привычка. Или начало формирования зависимости. Это, наверное, самый безобидный и незаметный способ. Кто следит за глотками и количеством бокалов? Нам же кажется, что это не важно. Но именно там начнется то страшное, от чего потом будет не избавиться. Да, есть люди, которым это не страшно. Что-то особое есть у них внутри. Мама моя была такой. Ее организм после третьей рюмки опускал шлагбаум. Все. Норма.
Но такие люди, это скорее исключение из правил, их единицы, поэтому им алкоголь не интересен ни в каком виде. Не важно, что это будет, вино, водка, пиво. Они не испытывают от этого удовольствия, поэтому алкоголизм им не грозит. Но их мизерный процент. А остальные очень легко попадают на этот крючок. И те, кто мне доказывает, что рядом с ними нет пьющих, просто врут сами себе. Тоже тема для обсуждения.
Всегда под моими статьями про питие собирается очень много народу. Всякого разного. Бывших и нынешних, знающих и дилетантов. Многих знаю давно, многие впервые здесь. Есть очень просвещенные люди, скорее всего они столкнулись с этой проблемой серьёзно. И для того, чтобы расстаться с ней, учились и просвещались, потому что без знаний алкоголизм не победить. А жизнь с зависимостью, с алкогольной особенно, это и не жизнь совсем, а пляски вокруг бутылки, я это точно знаю, сама не один год плясала.
Вот этих самых просвещенных обожаю читать. Все по полочкам разложат, объяснят, систематизируют, аргументируют. И хоть я много что про эту заразу знаю, все равно читаю с интересом их перлы. Расспрашиваю, интересуюсь. Потому что понятно, люди знающие, все это попробовали на себе, сами себя из этой выгребной ямы вытащили, и могут поделиться опытом со всеми, кто попросит. Просто все разжуют и в рот положат, если у кого-то есть такая потребность. Руку помощи, протянут всем. Теоретически.
Но есть ещё одна группа людей под моими статьями. И эта группа просто не хочет считать зависимость за серьёзную проблему. Для них это просто распущенность. Вот распустился человек, и бухает. А если бы собрался, то все бы вмиг закончилось, и алкоголизм, и зависимость. Еще один вариант предлагают, Библию в руки взять, говорят помогает, но сама я таких, спасшихся Библией не видела. И как этим советчикам просвещенные не доказывают, что сила воли в данном деле не помощник, Библия тоже спорный вариант, они все равно поют свою песню про распущенность. А ещё иногда привирают, что сами бухали по серьёзному, но семья, дети остановили, и все выровнялось ради близких людей. Вот просто все, пришли дети, сказали: "Мама не пей", и мама раз, и сразу бросила!
Им даже невдомек, что, если у человека даже только формируется зависимость, уже почти нет пути назад. А пресловутый кайф, ради которого алкоголики пьют, буквально через два года стабильного употребления алкоголя, уже перестаёт быть кайфом. Или для этого кайфа требуются более крупные дозы. А в большинстве своём алкоголики утренней рюмкой приводят себя в то состояние, которое раньше, когда они не были алкоголиками, было нормальным состоянием человека. Так что дорогие всезнайки, забудьте слово "кайф", если говорите о второй и третьей стадии. Да и первая уже тоже стадия, не забывайте об этом.
Кроме того, очень быстро формируется психоэмоциональная зависимость. И начинает она формироваться с первой рюмки, благодаря этому быстрому кайфу. Ведь алкоголь быстро действует на наш центр удовольствий, не успел закусить, и вот уже в кровь полетели серотонин и дофамины. И вот оно счастье, быстро и дёшево, никаких усилий применять не надо, просто разлить по рюмкам волшебный бальзам, который дарит счастье, и рушит все границы. И вот, только накатила на человека грусть, он уже думает о бальзаме! А потому что просто и доступно.
И как бы не хотелось всезнайкам доказать, что в этот самый момент нужно взять себя в руки, и любая зависимость отступит, но большинство из нас по жизни столкнулись совсем с другим опытом! Не только со своим личным. Кто не видел, как спиваются отцы, братья, мужья, дети, соседи и коллеги? Да все видели. И ведь люди то хорошие, а некоторые профессионалы высокого класса, но рюмка их сгубила. И не все хотели погибнуть, но, когда очнулись, было уже поздно, не смогли справиться.
Потому что кроме психоэмоциональной существует ещё и биохимическая зависимость. Ведь гормоны счастья, которые выкидывает в кровь наш мозг после воздействия алкоголя, вызывают привычку. А еще есть алкалоиды, которые тоже не нужно производить организму, все есть в бутылке. И, наш организм перестаёт их вырабатывать самостоятельно, все те гормоны, которые раньше производил, потому что в любой момент их можно получить просто так, купив бутылочку спиртного. А эти гормоны, или нейромедиаторы плотно участвуют в метаболизме. А организм отучили их продуцировать, и обмен веществ буксует. Тело даёт сигнал в мозг, мозг листает файлы и принимает решение бежать в магазин. Все, круг замкнулся.
Да, кто-то осознает и понимает, а кому-то и так хорошо. Ведь это выбор человека. Я билась за свою безалкогольную свободу, а кому-то больше нравится алкогольная свобода, ну типа "с утра напился, весь день свободен". И человек сам делает выбор и принимает решение. Сколько процентов возвращаются в нормальную жизнь? 2-3? Ну прямо повезло этим процентам, по себе знаю. А ещё знаю то, чего не знают все знающие. Кроме выбора и принятия решения должна быть огромная мотивация, которую ищет сам человек. Это может быть жизнь, здоровье, семья, любовь, но человека от этого должно торкать. Или страх огромной величины. Страх смерти, например. Вот, тогда все получится и придёт трезвость. А про распущенность рассказывать не стоит, сами попробуйте, потом поговорим!
Ну а я начну рассказ про меня, про мою первую рюмку. Хотя это была совсем не рюмка. Не помню, из чего мы пили. Но помню, что было восьмое марта. А из спиртного было два напитка. Спирт медицинский и красное-красное вино "Рубин", про него тогда говорили, что им хорошо заборы красить. В общем в бутылке на свет оно не просвечивало. Не знаю почему. Может какие-то мелкие частицы в нем присутствовали, как в соке? Типа, с мякотью?
До того дня я была не знакома со спиртным вообще, а до моего семнадцатилетия было месяца четыре. Что я тогда думала про алкоголь? Не знаю. Или не помню? Но пить была готова. Нас было четверо, два мальчика, и две девочки. Причем мальчик в памяти остался один, Сережа. Второго не помню, вообще. А вторую девочку звали Света. Но она что-то знала об алкоголе, хотя была младше меня.
Начали мы с разведённого спирта. Разводили пацаны. И как-то быстро этот спирт у нас закончился. А потом мы открыли " Рубин". И мои приключения начались прямо с первого глотка. Я резко и быстро переместилась к унитазу. Сейчас я не помню, сколько я тогда выпила, а вот что блевала всю ночь помню. Еще помню, как ждала рассвета, чтобы пошли автобусы и уехать домой. И как матери наврала, что отравилась.
Так прошло мое первое свидание с алкоголем. Думаете, что я подумала, что больше не буду? Как бы не так. Никогда в своей жизни больше не пила "Рубин", вот такой опыт я, вынесла с того первого общения с унитазом. Хотя если бы у меня было больше информации об этой заразе, может быть, я бы думала по-другому. Но сложилось именно так. Я, как зомби пережила ту ночь, мой желудок чуть не выпал в унитаз, а я думала о том, что надо пить что-то другое. Это в шестнадцать то лет. Девочка отличница.
Единственное, что я даже тогда понимала, что компания вот, совсем не та. Но. Компания математической школы меня не устраивала еще больше. А в шестнадцать лет ой как нужны друзья. И получилась эта компания. Здесь меня любили и уважали, или мне казалось. За что? Да за то, что я могла справится с любой задачей по химии, физике, и математике. Буквально за минуты, поэтому можно было попросить сделать меня домашку.
Да, компания здесь была попроще. И нравы другие, зато не надо было никому соответствовать. Потому что на фоне своих новых друзей ты была самая умная. Им вообще было не понятно, как ты можешь помнить знаки химических элементов. Зато почти все они покуривали и иногда выпивали. Когда были деньги. И ты хотела стать одним из них. И это было просто.
И вот в ту ночь я постаралась стать частью дружной компании. Не получилось с первого раза. Но я не собиралась останавливаться на достигнутом. Вернее, на негативном опыте. Я была уверена, что научусь пить, и все у меня получится. Хорошая мечта, ага? Но был же еще один вариант. После ночи у унитаза организм и сам мог забастовать. Но не забастовал. Поэтому полуфабрикат для алкогольной зависимости был сформирован.
Конечно, я конкретно не помню второго раза, но где-то внутри, я, молоденькая дурочка, решила, что продолжение будет. Но для продолжения нужны были кое какие условия. Хотя бы деньги для начала. Ведь просто так бутылку вина никто не даст. А самая дешевая тогда стоила один рубль тридцать две копейки, поэтому сначала надо было расстараться и достать эти деньги.
Что двигало мной тогда? Я хотела стать своей в той новой компании, в которую попала месяца три или четыре назад. Компания была очень разношёрстная, от 14 до 24 лет. Всех нас, как ни странно, объединяли собаки. Познакомились мы на площадке для выгула собак. В то время она была чуть ли не единственной в городе. Там были кроме территории еще и все инструменты для дрессировки.
Почему объединяющим началом стал алкоголь? Честное слово не помню. Но что выпивали помню, периодически. Но не все. Кто-то, не смотря на малолетний возраст четко отказывался, но это была не я. Таких уверенных в себе, и четко знающих, что они хотят, были единицы. А я в то время вообще не понимала, зачем я здесь, на этой земле, и в какую сторону идти тоже не знала.
В общем, болталась почти семнадцатилетняя девочка, как оно в проруби, не имела ни мечт, ни целей. Единственным позитивом на тот момент была собака. Вот в этом плане у меня все хорошо получалось. Курсов я уже тогда по собаководству закончила достаточно. Дрессировщик из меня, получился хороший. У меня была не собака, а робот. Ей даже вслух не надо было команды говорить, она так все понимала.
Но в то время это нужно было только узкому кругу людей. И оценить тебя могли только они. А хотелось, чтобы тебя любили все. С этим было сложно. В школе я была чужаком, не знаю почему. Некоторые одноклассники, мне кажется, приходили в школу только для того, чтобы устроить мне какой-нибудь казус Кукоцкого. Я постоянно была в напряжении. То им туфли мои не нравились, то форма, то портфель.
Но я нравилась пацанам. Точно знаю. Но какие там пацаны то были в этой математической школе, догадываетесь? Заумные. Они и внимание к девочке так же проявляли, по заумному. Да еще родители на страже стояли, подружки должны были быть из своего круга. А я была совсем не свой круг, и желания войти в этот круг я не испытывала, он мне категорически не нравился. Потому что.
Так что в школе я противостояла и держалась из последних сил, а среди собачников я чувствовала себя ровно. Меня по крайней мере не изводили. А благодаря моей отдресированной до автоматизма собаке, даже местами интересовались. А редкий в то время алкоголь делал нас ближе. В той компании не было детей профессоров и директоров заводов. Я до сих пор не знаю, кем были родители тех детей, многих.
Вот в тот момент случился перелом. Я перестала скучать по маме, я перестала ее ждать. Я начала ей делать все назло. Потому что ее интересовала только моя учеба и поведение. Ведь в школе то я просто бастовала. Задрали меня и одноклассники и учителя. Учителя тоже были очень разные. Одни старались соответствовать родителям, а другие старались рассмотреть в подростке человека.
Вторых было очень мало. Двое или трое. Химичка и учитель русского и литературы, они мне запомнились. Химию до сих пор знаю, разбираюсь, ну а литература, она во мне по-другому пробилась. Спасибо этим достойным женщинам. Остальные учителя, как это ни звучит странно, просто загоняли меня, в угол. А я и так не знала, в какую сторону мне идти, и направить меня было некому.
Маму я тогда видела только в двух проекциях, либо она ругалась, либо была на работе. Поэтому сейчас с полной ответственностью говорю, не отталкивайте от себя своих детей, уберите в сторону все, что вас от них отвлекает. И даже если вам не интересно то, с чем они к вам пришли, сделайте заинтересованное лицо, выслушайте их. Они очень нуждаются в вашей поддержке. Я в мамином лице поддержки не нашла, она всегда была на стороне учителей, их мнение было важнее моего одиночества.
Папа в этом варианте тоже был ни фига не поддержка. Я просто знала, что очень ему дорога, он меня любит. Но он уже переезжал из больницы в больницу. Ему, я думаю, было уже не до меня, дома он бывал, но пока еще мог прибухивать, он посвящал этому какое-то время. Если пить было не на что, или не мог пить из-за боли, то читал. К кому мне было тогда прибиться, где найти берег родной? Не было его. Вот тогда и свершился мой первый пьяный вечер. И совсем это было не так, как я ожидала.
Вспоминая сейчас те годы, я не могу понять откуда появилось решение продолжить после первой неудачи. Ведь я не могу сказать, что мы, школьники, пили тогда каждый вечер, нет. Редко у нас получались такие вечеринки, но они были. Компашка сложилась женская. Пять или шесть девчонок. Пацанов не приглашали. Но если пацаны, приглашали нас, то не отказывались. Во-первых было весело, а во-вторых, спиртное покупали мальчишки, сплошная экономия. Ну, потому что родители не были миллионерами, и за деньгами следили.
Но вот за нами следить они не очень напрягались. Что с нами будет? Взрослые уже. Единственное, что мы слышали постоянно, это про подол, и что приносить в нем ничего нельзя. А вот про то, что пить нельзя, родители нам не рассказывали. Да многие из родителей и сами устраивали себе в выходные расслабуху. У одной подружки папа по серьезному припадал к огненной воде, у второй родители бражку ставили, и расслаблялись на даче, у третьей мать прямо пила, у четвертой брат пошел по стопам папы алкоголика. В общем, трезвенников не было.
И нам никто никогда не запрещал этого, и не ограничивал. Я понимаю, что не все были такие, но я попала в то время туда, куда попала. Честно говоря, мне интересно, что я конкретно не зависла в этом сразу. Мое погружение в болото алкоголизма растянулось на годы. Но сейчас то я точно знаю, что из всех нас, тогдашних, в живых на сегодняшний день, остались единицы.
А дальше приходила взрослая жизнь и уходила в прошлое школа. И мы уже тусовались не в родных районах, а ближе к танцплощадкам. Потому что у этих танцплощадок протекала вся жизнь недорослей. А именно такими мы были. Все равно же мы уже считали себя взрослыми, а впереди было что-то новое и неизведанное. Мы потянулись к противоположному полу, но боялись их. Поэтому стали думать об элексире.
Элексир, конечно был с градусами. Поэтому мы о нем думали заранее. Танцы были в среду, пятницу, субботу, воскресенье. Значит надо было как-то достать денег в эти дни, хотя бы по минимуму. Мы тогда не понимали, что дает нам плодово-ягодное. А давало оно главное, моментальное веселье и безграничную смелость. Можно было не прятаться, а выйти в центр танцпола, можно было пристать к тому, кто нравился.
Ради этой краткосрочной радости мы искали деньги. Компания наша тогда уже видоизменилась, в ней появились работающие, поэтому стадо легче. В денежном плане. Нас было человек семь восемь, и если даже скинуться по двадцать копеек, то на самую дешевую бутылку хватало. А если учесть, что двое из нас работали в советской торговле, то можно было за те деньги купить приличную дешевую бутылку.
Мы покупали эту бутылку и шли с ней ближе к танцплощадке. Там искали лавочку в зарослях, и прямо перед танцами начинали принимать по глотку. Бутылку пускали по кругу. Хватало кругов на пять. Потом все дружно закуривали и ждали прихода. Благодаря подружкам из советской торговли, сигареты мы курили болгарские, а не всякую ерунду.
Ну вот кто-то чувствовал, что пора и мы отправлялись к танцплощадке. При везении можно было подцепить парней, у которых было с собой, и догнаться на танцплощадке. Вот тогда получалось крутое веселье. У девчонок. А парни искали приключения на пятую точку. До скольки длились эти простые движения под песни Антонова и Бони М? По-моему до одиннадцати. А потом мы выходили за пределы танцплощадок, и начиналось!
Группа на группу, район на район, в процессе догонялись. Парни дрались, мы болели. Но милиция не дремала. Поэтому всех, кого поймали, развозили по отделениям, а мы шли домой, остыть и передохнуть до следующих танцев. Ну и приготовить спиртное. После трех раз, на трезвую голову туда никто не ходил. Допинг стал допингом только в тот момент, когда можно было почувствовать его действие с самого начала до конца.
Сначала, легкое веселье, потом движуха под музыку, рев толпы, драйв, попутно прилагались влюблённости, обжиманцы, потом все это шлифовалось обостренным чувством переживания за тех, кто дрался между собой. В общем, приняв винишка перед танцами, мы испытывали весь набор эмоций, который давал нам возможность почувствовать себя на седьмом небе. В тот момент все это и начиналось. Путь в никуда.
После того, как я стала свободна от школы особого контроля не было. Где уж. Мама была вечно на работе, я не пойми где и делала вид, что готовлюсь к вступительным экзаменам, поэтому никаких претензий, даже на запах свежачка. А свежачок теперь присутствовал частенько. Потому что, перестав смешивать Рубин со спиртом, и имея в наличии для бодрости всего полстакашка, или в крайнем случае стакан винишка, я медленно, но верно, привыкала к мгновенному получению удовольствия. И мне это нравилось.
Компашки были разные, но почти все припадали к святому источнику. Это я говорю про тех, кто был ровесником. Исключений почти не было. Был у меня ухажер- исключение. Вадим звали. Был он из Якутии, учился в мединституте. И был ростом вровень со мной. Это меня бесило в первую очередь, каблуки то уже не наденешь. Но как-то мы маленько подзадержались друг подле друга. Вернее, он возле меня.
Он прекрасно знал, что я появлюсь на танцульках. И знал с какой стороны. И ему было все равно, на каблуках я или нет, он всегда оказывался рядом, была я настроена на контакт или нет. И каждая наша встреча начиналась ни с приветствия, а с вопроса: "Опять огненной воды приняла вовнутрь?". Этот вопрос меня бесил! Я пыталась исчезнуть с горизонта, но Вадим ходил за мной, как приклеенный. Это продолжалось до поры до времени.
Я сменила ухажера. Рядом появился Витя, тоже из Якутии. Высокий, красивый, можно было носить любые каблуки. Ни в чем меня не ограничивал. Потому что любил только себя. Я ему нравилась, как картинка, как украшение. Когда мы шли рядом, даже слепые оглядывались, такая красивая была пара. Но, как только ему не нужна была картинка, он исчезал, а я искала живительную влагу. Тогда еще неосознанно. Для успокоения.
Но Витей я тоже переболела, а в моем поведении ничего не изменилось. Я любила деньги, хорошо одеваться и выглядеть, и конечно выпить. В те времена только чуть-чуть, для веселья и смелости. Ну и конечно, еще до учебного года, я начала искать подработки, чтобы ни в чем себе не отказывать. Мама, конечно давала мне денег, но это были совсем не те деньги. Они бы могли быть поддержкой студенту, но до учебного года еще было время. Поэтому приходилось извращаться.
Так что даже в те времена я всегда рассчитывала свой бюджет на хорошее спиртное. Ну попробовала уже и болгарские вина, и армянский коньяк. Но взрослеть я хронически не хотела. А при включении взрослых мозгов, можно было просто прижаться к какому-нибудь состоятельному мужику и не искать работу. Но я боялась взрослых мужиков и отношений. А еще боялась забеременеть. Поэтому жила целкой патриоткой, пьющей на свои деньги.
Да, иногда случались рестораны и знакомства. Я могла даже напиться, но в самый ответственный момент я умудрялась скрыться, и потом тот ресторан месяца три обходила десятой дорогой. И вообще тогда я поняла, что лучше лошки ровесники, чем дяденьки, которые хотели не только выпить и потанцевать. А вот про алкоголь я тогда еще ничего не поняла, а зря. Потому что перспектива выпить уже повышала мне настроение.
Дальше был учебный год, знакомство с однокурсниками, сближение. И тех, кто был не знаком с действием алкоголя было очень мало. Кто-то мне написал, что у меня было маргинальная семья и такое же окружение, думайте, как вам удобно. Я так не думаю. Во-первых тогда такого понятия не было, а во вторых я была частью советского народа, частью, а не исключением. Мы даже преподавателям в качестве презента несли бутылки, а не книгу, лучший подарок.
В те времена вечеринки стали случаться уже в общежитии. Вахтёры на это дело смотрели сквозь пальцы, а мы старались не выходить за рамки. Но субботу мы ждали с предвкушением радости и свободы, именно так. Конечно, я сейчас пишу это, осознав все свои чувства и эмоции по поводу тех событий. И да, не важно, где предполагалась вечеринка, в кафе, или общаге, радость была вполне предсказуемой и яркой. Это уже зависимость постучалась в мозг. Но тогда об этом даже мыслей не было.
Деньги в то время у меня уже были на постоянной основе, как-то научилась их добывать. Была другая засада. Иногда мы не могли достать живительной влаги в магазине. Что поделать, такой у нас был город. Можно было пойти в кафе или в ресторан, при определенных навыках это было возможно, но для того, чтобы там провести время, нужно было по минимуму три рубля. Не все студенты могли себе это позволить. Но я уже тогда не очень любила спонсировать безденежных. Поэтому в общепит с компанией не стремилась.
В таких случаях однокурсники отменяли вечеринку. И это было привычным. И хоть тогда, как я сейчас понимаю особой завязки на алкоголь еще не сформировалось, но все равно наступала какая-то лёгкая грусть. Теперь я понимаю, что организм так реагировал на отсутствие моментальных дофаминов. Но юношеская психика, она очень подвижна, поэтому моментально умудрялась переключаться на что-то другое.
