Назови судьбу

4

Проснувшись утром, когда солнце уже стояло высоко, Эмилио Росьо ощутил прилив бодрости, хотя усталость бессонной ночи давала о себе знать. И все-таки, мысль о неудаче не оставляла его. Пусть они поймали убийцу несчастной Лу, но его клиенткой была Виктория Монтана! Или, как ее теперь правильно называть, – Марина Моралес? Девушка искала у него защиты от негодяя, который угрожал лично ей. И Эмилио Росьо не сумел его выследить. Нельзя же, в самом деле, думать, что бедный влюбленный рыбак, этот славный парень, сотворил подобное! Если да, то он, Росьо, еще никогда так не ошибался в людях! Предаваясь грустным мыслям, он оделся, потом позавтракал – завтрак ему принес в комнату все тот же слуга. А потом вспомнил о деле, которое задумал со вчерашнего дня – еще раз, уже при свете солнца, осмотреть хижину старой Лу. Возможно, он что-то упустил. Какую-то небольшую деталь.

Выйдя из усадьбы – Виктория еще спала, а Федерико уехал на плантацию, – он встретил лишь только старого Жака, который сообщил, что Флорес проснулся рано и отправился домой, у него была ранняя встреча с кем-то из жителей острова.

– Слышал, что произошло вчера, – кивнул Жак. – Рикки, негодник, подслушивал в гостиной, а потом разболтал слугам на кухне. Будто сеньорита Виктория не дочь дона Федерико! Хотя, по мне так, какая разница! Он вырастил ее и любил, как родную дочь! Больше, чем некоторые отцы любят родных детей.

– Согласен с тобой, любезный Жак, – кивнул Росьо. – Но, смотрю на тебя, кажется, эта новость тебя не слишком удивила! Ты подозревал, потому что Виктория не похожа на отца? Я-то думал, она похожа на свою мать…

– Нет, совсем нет, – Жак покачал головой. – На сеньору Флору она тоже не похожа ни чуточки.

– Но так бывает. Дети не всегда напоминают родителей.

– Знаю. Разное повидал.

– И все-таки, ты не удивлен, Жак!

– Правда ваша, не удивлен, сеньор. Все вы замечаете!

– И почему же? – Росьо оперся локтем на забор, пристально вглядываясь в морщинистое лицо конюха.

– Потому что я – старый человек. Ничему уже не удивляюсь. Когда прожил столько, сколько я, понимаешь, что в жизни бывает всякое! А еще потому что ходили слухи между служанками, долго ходили, что хозяйка и хозяин всегда спали в разных комнатах, и не было между ними супружества настоящего. То есть, я-то думал, что они просто поссорились, когда переехали на Эспаньолу. Но Лу говорила как-то, что так и на Барбадосе было.

Росьо удивленно присвистнул.

– Ничего себе! А почему? Об этом Лу тоже говорила?

– Вроде как сначала хозяин не хотел прикасаться к жене, потому что любил другую. А потом хозяйка обиделась, она гордой была. Уже не подпускала его. Вот он и связался с Лу, которая не была такой гордой и была готова слушать про его любовь к той женщине. Это все сплетни, служанки болтают, да и сама Лу говорила. Может, она от ревности придумывала небылицы… Но видит Бог, я не удивлен, не было лада между моими хозяевами, это уж – как пить дать!

Росьо снова кивнул. Он надеялся, что конюх расскажет ему хоть что-то, имеющее отношение к делу, но тот лишь разболтал глупые сплетни. Зато, наблюдая за Жаком, он уверился, что тот точно не мог напасть на Викторию. Хотя, признаться, сначала конюх был у него под подозрением. Но слишком уж он стар и немощен, вряд ли его может увлечь женщина! Росьо вздохнул, вспоминая, как напряжен был Рейнальдо, как не хотел говорить о девушке, отворачивался, отпускал глаза. Не хотелось верить в виновность рыбака, но все указывало на него. Ладно, пора отправляться дальше.

Росьо простился с болтливым конюхом и пешком отправился через плантацию. Воздух еще не успел раскалиться, и прогулка могла быть весьма приятной. А что может быть полезнее для человека, который хочет поразмыслить над загадкой, чем прогулка в одиночестве!

Однако, когда он оказался у хижины, новые мысли так и не появились. Вокруг никого. Дверь прикрыта, но не заперта. Росьо толкнул ее и вошел внутрь. Интересно, были ли у Лу наследники? Кому теперь достанется массивное серебряное ожерелье… Будет жаль, если здесь все разграбят. Он снова осмотрел комнату, но не обнаружил ничего, что могло бы вызвать хоть малейший интерес. Все это он видел и вчера ночью. Уже собираясь уходить, Росьо машинально перебрал выкинутые из секретера бумаги, которые выбросил убийца, в поисках писем Ирмы, и небольшая карточка привлекла его внимание. Портрет женщины: бумага уже пожелтела от времени, очевидно, ему много лет. Женщина на портрете была миловидна, ореолом светлых волос она напоминала Викторию Монтана, но лишь этим – черты лица были совершенно другими. Неужели, убийца забыл портрет своей матери или сестры, которых упомянул вчера? Росьо перевернул карточку. Позади было разборчивым почерком написано «Феде на память от Жюстины». Росьо понимающе кивнул. Вот оно что! Лу же упоминала, что ходила к колдунье, чтобы отвадить хозяина от той женщины. А для колдовства нужен портрет! Поэтому негритянка, наверное, и стащила у хозяина карточку вместе с документами и письмами. Не иначе. Удивительно, что Федерико не хватился пропажи! Надо будет вернуть при случае. Он сунул карточку в карман и, разочарованный, вышел из хижины. Настало время оправиться домой. К сожалению, ни с чем.

Уже в своей комнате Эмилио Росьо снял жилет, положил портрет Жюстины на стол, сел в кресло, закурил сигару и задумался. Выбора не остается. Девушка очень напугана. Значит, он дождется Флореса, они пообедают, потом он отдохнет в сиесту, а дальше – придется ехать к губернатору и просить ареста. Ареста для рыбака Рейнальдо. Росьо вздохнул, понимая, что пытается оттянуть неизбежное. Ничего другого он сделать не мог. Рыбак вызывает симпатию, но его наняла Виктория, и ее интересы он должен защищать в первую очередь.

Раздался робкий стук в дверь. Кто это может быть? Флорес точно не стал бы так стучать!

– Войдите! – крикнул он.

Дверь отворилась и на пороге, все в том же клетчатом переднике, появилась юная служанка-мулатка, та самая, которая сильно стеснялась его.

– Позволите, сеньор? – осторожно спросила она.

– Да, входи, – он кивнул.

Девушка приблизилась.

– Вот, принесла вам свежую газету. А заодно, хотела спросить, когда подавать обед?

Она иногда поднимала на него глаза, кидала влюбленный взгляд и снова смущенно опускала зарумянившееся лицо. Росьо слегка улыбнулся.

– Благодарю, – он взял газету из рук девушки. – Обед попозже, когда зайдет сеньор Флорес. Я подожду его. Как, говоришь, тебя зовут?

– Аранта, сеньор.

– Точно, Аранта. Спасибо. Можешь идти, Аранта.

Девушка коротко кивнула, почти поклонилась, повернулась, чтобы уйти, и взгляд ее упал на стоявший на столе женский портрет.

– Какая красивая! – воскликнула она, – Кто это? Ваша жена, сеньор?

И глаза ее тут же наполнились слезами.

– Нет, что ты, – рассмеялся Росьо. – Это не моя жена. Я не женат, Аранта, и вряд ли когда-то женюсь. А этой женщины я не знаю.

– Но она нравится вам, иначе бы вы не поставили ее портрет в своей комнате! – воскликнула девушка, не желая сдаваться, не узнав, кем является прекрасная незнакомка. Она всхлипнула и была готова вот-вот расплакаться.

– Вовсе нет, – успокоил Эмилио Росьо молоденькую служанку и добавил, чтобы не огорчать девушку, – Я только хочу узнать, кто она. Это моя работа. Знаешь ее?

Аранта вытерла слезы, внимательно вгляделась в снимок и покачала головой.

– Нет, сеньор, не знаю, впервые вижу. – Аранта снова наклонилась, приблизив лицо к портрету, внимательно вглядываясь в его черты, – Я сперва издалека подумала было, что это сеньора Рената. Она похожа на нее. Но нет, теперь вижу, что не она. Другая женщина, просто похожа чуть-чуть. И волосы такие же. У нас светлые волосы – редкость, сами знаете.

– Сеньора Рената? Не знаю такой, – удивился Росьо. – Кто она?

– Жена нашего прокурора… – Росьо вскочил так стремительно, что девушка вскрикнула, выронила портрет и испуганно шарахнулась в сторону.

В его памяти всплыли слова старой Лу.

«А он же не со зла, – сказала она тогда, – Он просто болен».

– Аранта! – воскликнул Росьо, не помня себя от восторга, – Ты же моя умница!

С этими словами он вдруг крепко обнял девушку и расцеловал ее в обе щеки. Та оцепенела от неожиданности, потом залилась краской смущения, что было заметно даже на ее темном личике, и в волнении выскочила из комнаты, громко захлопнув за собой дверь.

Росьо вздохнул с облегчением. Он не любил проигрывать. И к тому же переживал за рыбака. Он наклонился и поднял портрет. Вопрос – что делать дальше? И это – непростой вопрос! Чертовски непростой! И как сказать об этом его клиентке? Как сказать Виктории?

***

Подумав, Росьо решил все-таки поговорить сначала с самим Федерико. Одевшись и надвинув на лоб шляпу, он вышел на улицу. Восторженный взгляд Аранты проводил его до калитки.

Подул ветер. Росьо поднял голову и взглянул на небо. Со стороны моря приближалась черная туча – надвигалась гроза.

Он долго искал дона Федерико, и на плантации, и в усадьбе, пока, наконец, один из слуг не вспомнил, что хозяин пошел к морю. Придерживая шляпу, чтобы ее не унесло очередным порывом, Росьо направился туда.

Когда он вышел на берег, ветер достиг невероятной силы. Сомнений быть не могло: приближался ураган. Каждый шаг давался с трудом, песок летел прямо в лицо, попадая в глаза и прокалывая кожу, словно сотней маленьких иголок. Наконец, он увидел Федерико.

Росьо направился к нему

– Сеньор Федерико Монтана! – крикнул он, остановившись рядом с ним, пытаясь перекричать ветер.

Тот обернулся и вопросительно посмотрел на него. На нем была светлая рубашка и темные брюки. Эти вещи были дорогими, хорошего качества. С одного взгляда можно сказать, что Федерико Монтана – богатый человек, ведущий спокойный, размеренный образ жизни. И только глаза, глаза выдавали внутреннее беспокойство, свидетельствуя, что с ним не все в порядке: в них сквозила болезненная тревога, неустроенность, словно его мучило что-то, не давая жить, мешая быть счастливым и довольным. Как же он сразу не заметил! Ведь и Лу говорила, что ее возлюбленный болен!

– Добрый день, сеньор Росьо, – кивнул Федерико. – Чем обязан? Неужели, случилось что-то еще? Или же губернатор отпустил того мерзавца, убившего мою Лу?

– Да, случилось, – мрачно кивнул Росьо. – Сеньор Монтана, я состою в Святом братстве его величества короля Испании и его именем должен арестовать вас.

– За что? – спросил тот, не проявив ни малейшего удивления.

Росьо честно рассказал, все, что ему было известно.

Теперь уже Федерико смотрел на него с нескрываемым изумлением, его глаза раскрывались все шире и шире, он тяжело дышал.

– Что?! – наконец, выкрикнул он. – Да как вы смеете?! Или вы выжили из ума? Я люблю свою дочь и никогда не причиню ей зла!

– Уже причинили, – спокойно заметил Росьо. – Дон Федерико. Вы больны, не отрицайте. Вы и сами знаете. Верю, что вы любите свою дочь. Но вместе с тем представляете для нее опасность. Вспомните, что случилось с сеньорой Ренатой. Вы хотите, чтобы подобное повторилось снова? С вашей дочерью?

Федерико надолго задумался, а потом заговорил, было видно, что слова даются ему с большим трудом.

– В ту ночь… – он прервался, как если бы не мог продолжать, но потом все-таки собрался с силами, – В ту ночь, о которой вы говорите, я услышал, что Виктория закричала. Наверное, ей приснился кошмар. Я испугался, ведь она спала одна в той части дома. И поднялся в ее комнату. Но когда пришел, увидел, что никого нет. Она просто спала. А дальше… К сожалению, дальше я помню только, как проснулся в своей кровати. Все, что было между этими мгновениями – ушло, стерто из памяти… Неужели, там произошло то, о чем вы говорите… Почему же Виктория молчала? Почему не сказала своему отцу, но доверилась вам?

– Вы мужчина. Возможно, ей показалось все это слишком личным. Кроме того, она знала, что вы строгий отец, могли подумать, будто она знается с каким-то парнем из деревни. А я – лицо постороннее, мне можно рассказать, что угодно.

Федерико снова понимающе кивнул.

– Так что мы будем делать? – Росьо снова нарушил тишину. – Видит Бог, вы мне нравитесь, дон Федерико, и я понимаю, что нельзя судить вас за то, что ваш рассудок расстроен. Но закон есть закон. К тому же, вы опасны для Виктории. Почему вы не отпустили дочь от себя?

– А куда бы я ее отпустил?

– Вы можете, к примеру, быстро выдать ее замуж?

– Виктория не согласится, никто не владеет ее сердцем. Да и не стремится она к замужеству. И меня не захочет оставлять. За кого ее выдать? На всей Эспаньоле не никого, хоть сколько-то достойного моей дочери. Одни работники плантаций, управляющие, да голытьба. А знатные люди… Вы видели, какие они. Видели этого Лоретти! Нет, никто не подходит моей дочери.

– Вы могли бы отпустить ее с нами, в Старый свет. Я готов быть ее опекуном.

– Ни в коем случае, – Федерико покачал головой. – Ни за что. Простите. Но я люблю свою дочь и не в силах отказаться от нее. Да и она не захочет оставлять родные края. Она выросла на островах и никогда не стремилась в Испанию. Моя дочь – не светская львица. Она предпочитает тишину и уединение усадьбы.

– Что ж, – Росьо понимающе кивнул и с огорчением покачал головой, – Честно говоря, впервые в жизни, у меня нет решения…

– У меня есть, – перебил вдруг Федерико.

– И какое же?

– Просто отпустите меня.

– То есть? – удивился Росьо, – Но как я могу, ведь вы…

– Отпустите меня в море! – снова перебил Федерико. – Сейчас. Я уже не вернусь оттуда, сами видите!

Он показал на бушующие волны.

– Моя Жюстина зовет меня! С тех пор, как узнал я о ее смерти, уже больше года не знаю покоя! Я не могу жить. И так уже задержался. Отпустите меня к ней! Пожалуйста! Слышите, как она зовет? Да, мой рассудок расстроен, вы правы! Потому что я не жилец в этом мире. Зачем я здесь? – в его голосе звучала мольба и такая странная тоска, что даже суровое сердце служителя порядка дрогнуло.

Несколько секунд Росьо колебался.

– Хорошо, – сказал он, наконец, – Плывите, куда хотите. Но не возвращайтесь сюда, помните о своем обещании!

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.