Империя бурь
Сара Дж. Маас
Империя бурь
Посвящается Тамаре Рыдзински – моей защитнице, крестной фее и воительнице в сверкающих доспехах. Спасибо тебе, что верила в успех книг этой серии, начиная с самой первой страницы
Sarah J. Maas
EMPIRE OF STORMS
Copyright © Sarah J. Maas, 2016
All rights reserved
This edition published by arrangement with Bloomsbury USA and Synopsis Literary Agency
Перевод с английского Игоря Иванова
Серийное оформление Ильи Кучмы
Оформление обложки Сергея Шикина и Екатерины Платоновой
Карта выполнена Юлией Каташинской
© И. Иванов, перевод, 2017
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2017 Издательство АЗБУКА®
Сумерки
Солнце опустилось за остроконечные склоны Черных гор, и тут же загремели костяные барабаны. Их дробь не смолкала и сейчас.
Походный шатер принцессы Элианы Галатинии стоял на каменистом выступе, открытом сухим ветрам. Весь день она вела наблюдение за прибывающими силами ее страшного противника – темного правителя. Его войско черными волнами перехлестывало через горные перевалы. После захода солнца окрестные склоны и долина вспыхнули яркими точками их костров. Зрелище это чем-то напоминало звездное небо.
Как их много – этих костров. Гораздо больше, чем на ее стороне долины.
Элиане не требовался дар обостренного фэйского слуха, чтобы слышать молитвы своей человеческой армии. Одни молились вслух, другие – молча. Она сама несколько раз обращалась к богам, хотя и знала: ответа не будет.
Элиане и в голову не приходило, что она может погибнуть, причем вдали от зеленых скал родного Террасена. И об участи быть съеденной чудовищами ее врага (а это страшнее, нежели заживо сгореть) она тоже никогда не задумывалась.
Случись такое – никто не поставит могильного камня, повествующего о гибели террасенской принцессы. Ни ее, ни ее соратников не удостоят такой чести.
– Тебе пора отдохнуть, – послышался из шатра грубый мужской голос.
Элиана обернулась, ее серебристые волосы колыхнулись, цепляясь за чешуйки кожаных доспехов. Гавин мрачно разглядывал позиции двух армий, сосредоточенных внизу. Очень скоро узкая черная полоска, служившая разграничительной линией, перестанет существовать.
Но об отдыхе оставалось лишь мечтать. Сам Гавин, удалившись в шатер, так и не снял доспехов. Совсем недавно окончился созванный им военный совет. Военачальники разошлись, унося карты, но отнюдь не надежду в сердцах. Элиана улавливала их страх и отчаяние.
Гавин подошел почти неслышно. Годы странствий по южным горам и пустыням научили его искусству бесшумного передвижения. Элиана продолжала вглядываться в пылающие точки бесчисленных вражеских костров.
– Силы твоего отца еще могли бы вмешаться, – хрипло произнес Гавин.
Тщетные надежды. Бессмертный слух Элианы позволял улавливать каждое слово жарких споров, что несколько часов кряду не смолкали в шатре.
– Долина превратилась в смертельную западню, – сказала Элиана.
А ведь это она привела их сюда.
Гавин молчал.
– Еще немного, и все внизу будет залито кровью, – продолжала она.
Полководец, стоявший рядом, не произносил ни слова. Это было так не похоже на Гавина. И в глазах – ни искорки былой необузданной силы. Его каштановые волосы висели жирными сосульками. Элиана уже и не помнила, когда они оба в последний раз мылись.
Гавин повернулся к ней. Взгляд его был искренним, оценивающим. Они встретились почти год назад, в покоях ее отца. Тогда Элиане показалось, что ее раздевают взглядом. Почти год назад, а кажется – целая вечность.
Иное время. Иной мир. Земля еще была полна света и птичьего щебетания. И магия еще не начинала трепетать под надвигающейся тенью Эравана и его воинов. Знать бы, долго ли продержится Оринф после окончания этой бойни на юге континента. С чего Эраван начнет уничтожение их столицы? С блистательного отцовского дворца на горе? Или вначале сожжет королевскую библиотеку, где собраны знания многих веков? А затем примется жечь людей.
– До рассвета есть еще время, – сказал Гавин. Элиана видела, как дергается его кадык. – Еще можно сбежать отсюда.
– Нас разорвут на куски раньше, чем мы переберемся через перевалы.
– Речь не о нас, – пояснил Гавин. – О тебе одной.
Отсветы костров делали его лицо похожим на барельеф.
– Я не оставлю этих людей, – возразила Элиана, сцепляя пальцы с пальцами Гавина. – И тебя.
В его лице не дрогнул ни один мускул.
– Завтрашний день не отодвинешь. И завтрашнюю бойню – тоже. Я же знаю: ты подслушала слова посланца. Аньель сам превратился в бойню. Наши северные ушли. Армия твоего отца еще слишком далеко. Мы погибнем раньше, чем солнце успеет по-настоящему взойти.
– Когда-нибудь все мы так или иначе умрем.
– Нет. – Гавин стиснул ее пальцы. – Я умру. И эти люди внизу – тоже: от меча или от старости. Но ты…
Взгляд Гавина скользнул по ее заостренным ушам – свидетельству отцовского наследия.
– Ты можешь прожить сотни лет. Тысячи. Не губи эту возможность ради какой-то безнадежной битвы.
– Я скорее предпочту погибнуть завтра, чем струсить и жить тысячу лет под гнетом позора.
Гавин опять смотрел вниз, в долину. На свою армию – последний оплот, противостоящий орде Эравана.
– Доберись до армии своего отца и сражайся оттуда, – грубовато предложил он.
Элиана сглотнула:
– Это не поможет.
Гавин удивленно повернулся к ней.
– Сила моего отца угасает, – призналась она. – До окончательного истощения остались считаные десятки лет. С каждым днем свет Мэлы внутри становится все слабее и тусклее. Он не сможет победить Эравана.
Ей вспомнились отцовские слова. «Элиана, мое солнце заходит, – сказал он несколько месяцев назад, когда эта обреченная затея только начиналась. – Обязательно сделай так, чтобы твое продолжало восходить».
– И ты только сейчас говоришь мне об этом? – спросил побледневший Гавин.
– Да, поскольку у меня не осталось надежды. И не важно, погибну я завтра или сбегу этой ночью. Континент все равно падет.
Взгляд Гавина переместился туда, где стояли десятки походных шатров его друзей.
Ее друзей.
– Никто из нас завтра не выберется отсюда живым…
Голос Гавина дрогнул, глаза странно блеснули. Элиана вновь потянулась к его руке. За все время их странствий – а тягот и ужасов там более чем хватало – она ни разу не видела Гавина плачущим.
– Эраван победит, – прошептал Гавин. – Его власть над этой землей и остальными частями континента утвердится навек.
Из шатров их лагеря доносились приглушенные голоса, мужские и женские. Люди переговаривались, бормотали проклятия, кто-то плакал. Все они думали о том ужасе на другой стороне долины.
Костры во вражеском стане постепенно гасли, словно огромная рука тьмы тушила их. А костяные барабаны звучали все громче.
Наконец появился и он.
Эраван собственной персоной прибыл взглянуть на армию Гавина перед ее последним сражением.
– Они не станут дожидаться рассвета, – сказал Гавин.
Его рука скользнула к ножнам, в которых покоился меч по имени Дамарис. Но Элиана перехватила руку любимого. Даже сквозь кожаные доспехи она чувствовала гранитную крепость его мускулов.
Эраван уже здесь.
Возможно, боги еще внемлют их мольбам. Возможно, огненная душа ее матери сумела их убедить.
Элиана сжала в ладонях суровое лицо Гавина – лицо это успело стать для нее дорогим и казалось самым прекрасным.
– Мы не победим в этой войне. И даже пытаться не будем.
Гавин вздрогнул. Его тянуло скорее к своим подчиненным, но он не мог уйти, не выслушав Элиану. Они далеко не сразу научились прислушиваться друг к другу, и уроки доставались им тяжело.
Элиана подняла руку, растопырила пальцы. Магическая сила в ее жилах забурлила, превращаясь из пламени в воду. Ее магия не была бездонной, как у отца. Магия Элианы, унаследованная от матери, больше годилась для повседневных нужд.
– Мы не победим в этой войне, – повторила Элиана. Магический свет от ее пальцев озарил лицо Гавина. – Но сумеем немного ее отодвинуть. Где-то через час или два я переберусь на другой край долины.
Пальцы Элианы сжались в кулак. Магическая сила ушла внутрь.
– Элиана, о чем ты говоришь? Это безумие, – нахмурился Гавин. – Равносильно самоубийству. Дозорные Эравана схватят тебя, едва ты окажешься на их стороне.
– Конечно схватят. А раз он здесь, меня поволокут прямо к нему. Посчитают лакомым кусочком, увидят во мне жалкую пленницу, но никак не убийцу Эравана.
– Нет, – отрезал Гавин, одновременно приказывая и умоляя.
– Стоит убить Эравана, и его чудовища впадут в панику. Пока они будут в растерянности, отцовская армия успеет подойти сюда. Мы объединим силы и сообща уничтожим вражеские легионы.
– Элиана, ты говоришь, «стоит убить Эравана», как будто это легко. Не забывай: он – один из валгских королей. Даже если его дозорные и притащат тебя к нему, ты не успеешь и пальцем шевельнуть, как окажешься на поводке его воли.
Сердце Элианы замерло, но она заставила себя ответить:
– Вот потому… – ее губы дрожали, и не сразу ей удалось продолжить, – вот потому мне нужно, чтобы ты отправился вместе со мной. Это важнее, чем воодушевлять соратников на бой и сражаться бок о бок с ними.
Гавин молча смотрел на нее.
– Ты мне нужен… – Элиана не вытирала слезы, катящиеся по ее щекам. – Ты мне нужен для отвлекающего маневра. С твоей помощью я выиграю время и сумею пробраться через слои внутренней защиты Эравана.
И завтрашняя битва тоже стала бы для них попыткой выиграть время. Первой целью Эраван выбрал бы Гавина. Воина-человека, сумевшего долго противостоять силам темного правителя, когда никто другой не отваживался на это… Ненависть Эравана к принцу-воину могла соперничать лишь с ненавистью к отцу Элианы.
Гавин смахнул слезы с ее лица:
– Элиана, его невозможно убить. Ты об этом сама слышала от оракула твоего отца.
– Да, слышала, – кивнула она.
– И даже если нам удастся сдержать его, поймав в ловушку… – Гавин вновь задумался над ее словами. – Сама знаешь: мы лишь перекладываем войну на плечи тех, кто когда-нибудь станет править здешними землями.
– Эта война – все лишь второй ход в игре, начавшейся в незапамятные времена на другом краю света, – тихо сказала Элиана.
– Потому я и говорю: если Эравана освободят, кто-то обязательно унаследует войну с ним. И отсрочка все равно не убережет наших солдат от завтрашней бойни.
– Если мы откажемся действовать, эту войну будет некому наследовать.
В глазах Гавина читалось сомнение.
– Даже сейчас, – продолжала напирать она, – наша магия слабеет, а наши боги покидают нас. Попросту говоря, бегут от нас. Все наши фэйские союзники сосредоточены в армии отца. Других нет. Но и их сила тоже угасает. Но быть может, когда наступит время третьего шага… появятся другие игроки. Возможно, в то время фэйцы и люди будут сражаться бок о бок, наделенные большей силой, чем наша. Возможно, они найдут способ навсегда окончить эту войну. И потому, Гавин, завтра мы проиграем сражение. С рассветом наши друзья примут гибель на поле битвы. А мы используем отвлекающий маневр и на время выведем Эравана из игры. Ради будущего Эрилеи.
Гавин поджал губы. Его сапфировые глаза распахнулись.
– Об этом никто не должен знать, – срывающимся голосом продолжала Элиана. – Даже если у нас получится, о наших действиях никому ни слова.
Морщины на лбу Гавина означали, что он по-прежнему сомневается.
– Ни слова, – прошептала Элиана, сжимая его руку.
Он поморщился, словно от боли, но кивнул.
Рука об руку, они устремились во тьму, окутавшую горы. Костяные барабаны темного правителя гремели так, будто стали наковальнями, принимавшими удары железных молотов. Очень скоро их грохот потонет в криках умирающих солдат. Очень скоро здешние поля будут залиты потоками крови.
– Чтобы твой замысел удался, надо уходить не мешкая, – сказал Гавин.
Его взгляд зацепился за ближайшие шатры. Никаких прощаний. Никаких последних слов.
– Я прикажу Холдрену взять командование на себя. Он найдет чтó сказать солдатам.
Элиана кивнула, и этого было достаточно. Гавин выпустил ее руку и направился к соседнему шатру. Там его закадычный друг и самый надежный полководец проводил последние мирные часы со своей новой женой.
Элиана не стала смотреть ему вслед. Она снова, в который уже раз, повернулась в сторону тьмы на другом конце долины. Элиана была готова поклясться, что тьма тоже смотрит на нее. Чуткие уши принцессы улавливали поскрипывание точильных камней. Чудовища Эравана вострили свои когти, скользкие от яда.
Она подняла глаза к небу, застланному пеленой дыма. Но ветер на мгновение разогнал мутные слои, обнажив звездный ковер.
Прямо над нею переливались звезды Повелителя Севера. Возможно, то был прощальный подарок Мэлы здешним землям в нынешнюю эпоху. А может, знак благодарности Элиане. Знак прощания.
Во имя Террасена и Эрилеи Элиана была готова отправиться в вечную тьму на другом краю долины. Дерзкий замысел обещал выигрыш времени.
Из долины к небу поднимался столб дыма. Элиана отправила с ним последнюю молитву, обращенную к далеким потомкам, на чьи плечи она перекладывала ношу своего времени. Она не знала, сумеют ли они спасти Эрилею, или же на них закончится эта отсрочка. Но еще не родившиеся потомки простят ее за то, что она собиралась сделать.
Часть первая
Огненосица
Глава 1
Волоча больную ногу, Элида Лошэн с трудом взбиралась на крутой поросший лесом склон. Каждый вдох обжигал ей горло.
Под ногами шуршали мокрые листья, густо укрывавшие землю Задубелого леса. Но между листьями прятались серые камни, что делало подъем опасным. А нижние ветви громадных дубов все равно находились слишком высоко. Начнешь падать – не ухватишься. Элида утешала себя тем, что падение ускорит спуск. С этими мыслями она переползла через каменистую вершину холма. Переползла, по-другому не скажешь, поскольку увечная нога, измученная долгими странствиями, разболелась не на шутку. Дальше пришлось ползти на коленях.
Куда ни глянь – повсюду взгляд натыкался на лесистые холмы, а сами деревья казались прутьями нескончаемой клетки.
И так – несколько недель подряд. Почти месяц назад Манона Черноклювая и ведьмы из отряда Тринадцати доставили ее в Задубелый лес. Главнокомандующая приказала Элиде идти на север, чтобы разыскать потерянную королеву, ставшую взрослой и могущественной, а также найти Селену Сардотин, кем бы та ни была. Так Элида сможет вернуть долг Кальтэне Ромпир, спасшей ее ценой собственной жизни.
Даже сейчас сны Элиды наполняли картины ужасов, пережитых в Морате. Ей снились солдаты, пытавшиеся утащить ее в глубокое подземелье, чтобы там ей вживили страшный кристалл. От таких кристаллов рождалось потомство валгских демонов. Элиде снилась жуткая бойня, которую главнокомандующая Манона устроила в темнице, чтобы ее освободить. И конечно же, ей снилась Кальтэна Ромпир – странная женщина, наделенная громадной силой. У Кальтэны был вживлен под кожу руки темный камешек, который она передала Элиде, наказав отнести камень Селене Сардотин.
А потом Кальтэна превратила Морат в дымящиеся развалины.
Элида подняла грязную, трясущуюся руку и ощупала нагрудный карман кожаных доспехов, которые по-прежнему служили ей одеждой. Камень Кальтэны лежал там. Элиде казалось, она улавливает его биение, идущее не в лад с ее лихорадочно стучащим сердцем.
Солнечный свет, проникая сквозь зеленые кроны деревьев, становился размытым и не таким жгучим. Лето повсеместно вступило в свои права, а с ним пришла и изнуряющая жара. Всего дороже стала вода.
В общем-то, так было с самого начала ее путешествия, но сейчас каждый день Элиды и даже сама ее жизнь зависели от очередного источника.
К счастью, Задубелый лес изобиловал ручейками и речками. Их питали снежные шапки гор, наконец-то растаявшие под жгучим солнцем. Однако не всякая вода годилась для питья, в чем Элида убедилась на горьком опыте.
Напившись из стоячего пруда, она потом целых три дня балансировала между жизнью и смертью. Элиду тошнило, у нее поднялся жар. Три дня подряд ее так трясло, что едва не ломались кости. Все эти дни она тихо плакала, охваченная отчаянием. Больше всего Элиду страшило, что она умрет в глухом месте, одна среди бесконечного леса, и никто даже не узнает.
А камень в нагрудном кармане продолжал биться, словно второе сердце. Шепот его заполнял бредовые сны Элиды. Камень пел ей колыбельные песни на странных языках. Вряд ли кто-то из людей смог бы произнести такие слова.
Когда у нее прошел жар, шепот камня тоже прекратился, но Элида продолжала думать об услышанном. Ей почему-то казалось, что большинство людей, услышав такие слова, попросту бы умерли.
Тогда что же она несет на север: дар богов или проклятие? И знает ли эта Селена Сардотин, как обращаться с темным камнем?
Элиде вспоминались прощальные слова Кальтэны: «Скажи ей, что этим ключом можно открыть любую дверь». На привалах Элида часто разглядывала сверкающий черный камень. Вот только он совсем не напоминал ключ. Просто обломок камня, да еще с грубыми краями. Возможно, слова Кальтэны были некой загадкой, которую разгадает лишь сама Селена.
Элида сняла и развязала заметно полегчавший мешок. Съестные припасы закончились еще на прошлой неделе. С тех пор она питалась ягодами. Все они были ей незнакомы, но в памяти всплыли наставления ее няньки Финнулы. Та учила Элиду: прежде чем отправить незнакомые ягоды в рот, нужно растереть их на ладони и подождать ощущений.
Почти все встречавшиеся ей ягоды не вызывали опасений.
Всякий раз, набредя на куст, усыпанный съедобными ягодами, Элида вдоволь наедалась и уже потом начинала собирать их в мешок. От сока ягод он покрылся розоватыми и синеватыми пятнами. Такой же стала и ее когда-то белая рубашка, в которую Элида собирала ягоды.
От прошлого сбора у нее осталась всего горстка, которую нужно растянуть, пока не встретится новый куст.
Голод сводил ей живот, но Элида съела лишь половину. Если повезет, она еще до ночлега набредет на россыпь ягод.
Охотиться она не умела. Элиду ужасала сама мысль: поймать живое существо, потом свернуть ему шею или разбить камнем голову… Нет, голод пока не довел ее до готовности убивать.
Возможно, она вовсе и не из клана Черноклювых, невзирая на тайное наследие матери.
Элида облизала пальцы, очищая их от липкого ягодного сока и грязи, затем поднялась на одеревеневшие ноги. Больная и здоровая – обе гудели от постоянной ходьбы. Элида понимала: без пищи она долго не протянет. Манона снабдила ее деньгами, но путница не отваживалась заходить в деревни и приближаться к охотничьим кострам, которые она не раз видела за время своего путешествия.
Нет. Навидалась она и человеческой «доброты», и человеческого «милосердия». Элида навсегда запомнила похотливые взгляды караульных на ее нагое тело. Знала она и то, почему дядя продал ее герцогу Перангтону.
Морщась от боли, Элида закинула мешок за плечи и начала спускаться по склону, выбирая путь между камнями и змеящимися древесными корнями.
А вдруг она свернула куда-то не туда? И вообще, как ей узнать, пересекла ли она уже границу Террасена? Ответов Элида не знала. И как искать террасенскую королеву?
От этих мыслей становилось лишь тяжелее. Усилием воли отпихнув их, Элида побрела дальше. Она старалась держаться тени и пореже выходить на залитые солнцем места. Ничего там нет, кроме зноя, а от этого ей еще сильнее хотелось пить. Пока не стемнело, нужно обязательно найти воду. Пожалуй, вода даже важнее ягод.
Спустившись к подножию холма, Элида очутилась в настоящем лабиринте деревьев и валунов. Но было здесь еще кое-что – высохшее русло речки. Оно петляло между холмами, устремляясь строго на север. Элида облегченно вздохнула. Спасибо тебе, Аннеит. Богиня мудрых поступков по-прежнему не оставляла ее своим вниманием.
Элида решила: теперь она, пока возможно, пойдет вдоль русла, а потом…
Она не знала, каким чувством уловила некую странность. Странность эта была не в запахах, звуках или образах. Сквозь кроны деревьев по-прежнему лился солнечный свет, и земля вокруг камней по-прежнему пахла перегноем. Да и в шелесте листьев не улавливалось ничего необычного.
И тем не менее что-то произошло, словно она вела пальцем по громадной шпалере и вдруг зацепилась за нитку. Элида невольно сжалась.
Следом стихли все лесные звуки и шорохи.
Элида внимательно оглядела холмы, затем высохшее русло. На ближайшем склоне рос старый дуб. Его корни выступали над травянистым покровом и тянулись дальше – к руслу, образуя подобие замшелой арки.
Постояв, Элида направилась туда. Каждый шаг отзывался возмущением в больной ноге. Элида почти добралась до арки из корней, когда послышались первые раскаты.
Нет, не грома. Это был знакомый звук, преследовавший ее во сне и наяву.
Удары могучих перепончатых крыльев. Драконы. Опасные существа, но на их спинах – еще более опасные ведьмы из клана Железнозубых, чье восприятие столь же безупречно остро, как у самих крылатых тварей.
Элида поспешила спрятаться под сплетением корней. Меж тем шум драконьих крыльев нарастал. В лесу установилась кладбищенская тишина. Ветки и камни впивались в ладони Элиды, ее колени ударялись о каменистую землю. Она буквально вжалась в узкое пространство между землей и корнями. Для наблюдения оставались лишь узкие просветы в узорах корней.
Взмах крыльев – и сразу же следующий. Они были настолько согласованны, что обитатели леса могли счесть их обычным эхом. Зато Элида сразу поняла: летят две ведьмы.
За время, проведенное в Морате, она собрала немало сведений об особенностях жизни Железнозубых. Ведьмам было приказано хранить в тайне численность своих рядов. Летали они в безупречном зеркальном порядке, и потому ушам следящих за ними могло показаться, что летит всего один дракон.
Но эти две, кем бы они ни были, летели небрежно. Или настолько небрежно, насколько это возможно для бессмертных и предельно опасных существ. Возможно, они из шабашей низшего уровня. А может, вылетели на разведку.
«Или за кем-то охотятся», – прошептал в голове Элиды негромкий голосок.
Она еще плотнее прижалась к земле. Узловатые корни впились ей в спину, но Элида продолжала наблюдать.
И едва удержалась, чтобы не закричать, когда громадное тело дракона пронеслось над самыми деревьями. Громко зашелестели листья. На солнце блеснуло тонкое перепончатое крыло с кривым, липким от яда когтем на конце.
Ведьмы очень редко летали при свете дня. Значит, их охотничья миссия была особой важности.
Элида едва дышала, пока удары крыльев не стали удаляться. Драконы улетели на север, в сторону Ферианской впадины. Там, по словам Маноны, находилась вторая половина их воздушной армии.
Элида дождалась, пока лес снова не наполнится привычными звуками, и только тогда решилась выбраться наружу. У нее затекло все тело. Попытки шевельнуть руками и ногами отзывались острой болью. Стискивая зубы, Элида размяла вначале ноги, затем руки, после чего подвигала окаменевшими плечами.
Это путешествие никогда не кончится. Элида отдала бы что угодно за надежную крышу над головой и горячую пищу. Пусть всего на одну ночь, но, может, стоит рискнуть?
Она двинулась дальше вдоль высохшего русла, но не успела сделать и двух шагов, как у нее снова возникло странное ощущение, которое и ощущением-то назвать нельзя. Словно теплая женская рука сжала ей плечо, веля остановиться.
Густой лес вокруг был полон жизни. Но Элида знала: это ощущение ей не почудилось. Ее предупреждали, и скорее всего – об опасности.
Предупреждение не относилось к ведьмам, драконам или лесному зверью. Элида чувствовала: кто-то за нею наблюдает. И не только наблюдает, но и идет следом.
Элида незаметно вытащила боевой нож, врученный Маноной при прощании. Жаль только, ведьма не научила ее убивать.
Вот уже два дня, как Лоркан Сальватир был вынужден бегать от этих проклятых драконов.
На самих драконов он не злился. Те летали не по своей воле. А вот их хозяйки-ведьмы жутко разъярились, когда он под покровом ночи проник в их лесной лагерь. Трех караульных он убил так, что ни ведьмы, ни драконы не всполошились. Четвертую потащил в лес для допроса.
Он нашел пещеру, достаточно глубокую, где кричи не кричи – снаружи никто не услышит. А поначалу Желтоногая ведьма орала во все горло. Уламывать ее пришлось два часа, после чего она была готова услаждать Лоркана пением.
Итак, захват континента предполагалось осуществить силой двух воздушных армий: одна помещалась в Морате, а вторая – в Ферианской впадине. Желтоногая ничего не знала о силе, находящейся в распоряжении герцога Перангтона. Не знала пленная ведьма и о том, что Лоркан охотится за оставшимися двумя Ключами Вэрда. Их собрат уже висел на шее Лоркана на длинной цепочке. Три кусочка камня, отколотые от этих проклятых Врат Вэрда. Каждый Ключ обладал неимоверной, ужасающей силой. И когда все три Ключа Вэрда окажутся рядом… они смогут открыть ворота между мирами. Их силой можно уничтожить эти миры или вызвать себе на подмогу тамошние армии. Однако Ключи давали и куда более устрашающие возможности.