Как бы ей того ни хотелось, она знала, что лучше не идти по следу кошки. Если у нее есть молодняк, она вполне может напасть на лошадь и всадника, чтобы защитить детенышей и свою территорию.
– Мы не будем следовать искушению, – решила она. – Думаю, пора возвращаться домой.
Лил выбрала самый прямой путь: ей не терпелось вернуться и внести новое событие в свои заметки. Но лишь к полудню она наконец-то добралась до фермы, где увидела отца и его помощника Джея, чинивших изгородь на пастбище.
Стадо разбежалось, Лил проехала через ряды бегущего скота и остановила лошадь у старого потрепанного джипа.
– А вот и моя девочка. – Джо подошел и похлопал сначала ее по ноге, затем кобылу – по шее. – Вернулась домой из дикой местности?
– В целости и сохранности, как и обещала. Привет, Джей.
Джей, не отличавшийся словоохотливостью, в ответ постучал по краю шляпы.
– Тебе нужна помощь? – спросила Лил у отца.
– Нет, мы справимся. Тут прошли лоси.
– Тоже видела пару их стад, а еще нескольких бизонов. И еще видела, как пума задрала теленка на одном из высоких лугов.
– Кошка?
Лил посмотрела на Джея. Выражение его лица было красноречивее всяких слов. Пума – это вредитель и хищник.
– Полдня езды отсюда. У нее достаточно добычи, чтобы прокормить ее и приплод, я думаю, она сыта. Ей не нужно спускаться и охотиться за нашим поголовьем.
– Ты в порядке?
– Я ее не интересовала, – заверила она отца. – Ты же помнишь, распознавание добычи – это выученное поведение у пумы. Люди не являются добычей.
– Эти кошачьи сожрут что угодно, если проголодаются, – пробормотал Джей. – Хитрые ублюдки.
– Думаю, бык, ведущий то стадо, солидарен с тобой. Но я не заметила никаких ее следов на обратном пути. Не похоже, чтобы она расширила территорию своей охоты.
Джей в ответ только дернул плечом и повернулся обратно к забору, а Лил улыбнулась отцу:
– Если я тебе не нужна, пойду в дом. Хочется принять душ и выпить холодненького.
– Скажи маме, что мы пробудем здесь еще пару часов.
Лил расседлала и накормила свою лошадь, выпила пару стаканов лимонада, а затем присоединилась к матери, работавшей в огороде. Взяв у Дженны мотыгу, она принялась рыхлить землю.
– Знаю, я уже говорила, но это было так удивительно. То, как скрытно она передвигалась. Я знаю, что они отлично маскируются, но одному богу известно, сколько времени пума была в засаде, преследуя стадо, выбирая добычу, поджидая нужный момент, – а я не увидела ни единого намека на происходящее. Я искала, но не нашла ни одной приметы. Нужно оттачивать свои навыки следопыта.
– И ты не испугалась?
– Она действовала так яростно и быстро. Чистая работа. Она просто поступала согласно своей сути, понимаешь? Думаю, ожидай я чего-то подобного, будь у меня время морально подготовиться, я бы восприняла все иначе.
Лил слегка вздохнула, приподняв край шляпы.
– Теленок был такой невозможно милый, еще в этом венке из цветов… Но жизнь и смерть сменили друг друга в считаные секунды. Прозвучит… прозвучит странно, но это было как религиозное действо.
Она сделала краткую передышку, чтобы вытереть пот со лба.
– Там, в моменте, я точно поняла, чем хочу заниматься и какие мне нужны знания. Я сняла все на камеру. До, во время и после.
– Милая, может быть, я слишком брезглива для фермерши, выращивающей скот, но я бы не горела желанием увидеть, как пума пожирает бизоненка.
Ухмыляясь, Лил вернулась к мотыге.
– Ты знала, чем хочешь заниматься и кем быть, когда была в моем возрасте?
– Не имела ни малейшего представления. – Присев на корточки, Дженна выдергивала сорняки вокруг зеленой моркови. Ее руки были быстрыми и умелыми, а тело длинным и гибким: дочь пошла в нее. – Но через год после того, как мне стукнуло восемнадцать, на горизонте появился твой отец. Он бросил на меня один дерзкий взгляд, и я поняла, что он мне нужен. И он уже не смог никуда деться.
– Что, если бы он захотел вернуться на восток?
– Я бы отправилась вместе с ним. Не то чтобы я сильно была привязана к этой земле. Это он привязался к ней, и, думаю, мы полюбили это место одновременно. – Дженна откинула шляпу, оглядела ряды моркови и бобов, молодые помидоры, поля зерновых и сои, пастбища. – Вот ты, мне кажется, полюбила его с первого вздоха.
– Я не знаю, куда поеду. Я так много хочу узнать и увидеть. Но я всегда буду возвращаться.
– Ловлю тебя на слове. – Дженна поднялась на ноги. – Давай мне мотыгу, иди в дом и приведи себя в порядок. Скоро приду, и вместе займемся ужином.
Лил направилась к дому, по пути отряхиваясь и сбивая шляпой дорожную пыль со штанов. Мысль о долгом горячем душе была более чем заманчивой. После того как она поможет матери на кухне, надо будет уделить немного времени тому, чтобы начать записывать свои заметки и наблюдения. А завтра – отвезти пленку в город и проявить ее.
В ее списке вещей, на которые нужно накопить, была новая цифровая камера. «И ноутбук», – мысленно добавила она. Заработанная стипендия станет ее подспорьем в университете, но Лил знала, что она не покроет всех расходов.
Плата за обучение, жилье, лабораторные работы, книги, транспорт. Все вместе складывалось в немалую сумму.
Лил уже почти подошла к дому, когда услышала рев мотора. Звук явно раздавался на их территории. Не заходя внутрь, она обошла дом, чтобы посмотреть, кто приехал и поднял такой шум.
Она подбоченилась, увидев мотоцикл, с ревом несущийся навстречу ей по фермерской дороге. Мотоциклисты регулярно ездили по окрестностям, особенно летом. Время от времени один или несколько заглядывали к ним в поисках объездной дороги или временной работы. Большинство приближаются более осторожно, отметила она, а этот несется вперед так уверенно, как будто…
Шлем и козырек скрывали его волосы и большую часть лица. Но она заметила мелькнувшую ухмылку, и эта ухмылка была ей очень хорошо знакома. Засмеявшись, Лил помчалась вперед. Он припарковал мотоцикл позади грузовика Джо, перекинул ногу через сиденье и отстегнул шлем. Положив шлем на сиденье, он развернулся – как раз вовремя, чтобы поймать ее в объятия на лету.
– Куп! – Она крепко держалась за него, пока он кружил ее над землей. – Ты приехал!
– Я же сказал, что приеду.
– Ты сказал, что собираешься. – Стоило ей стиснуть его в объятиях, как по телу разлилось странное тепло. Его присутствие ощущалось теперь по-другому. Его тело и прикосновения стали более твердыми, жесткими на ощупь, навевающими мысли не о мальчике, но о мужчине.
– Собирался и смог. – Он поставил ее на ноги и, все еще ухмыляясь, посмотрел на нее. – Ты подросла.
– Немного. Думаю, я уже не расту. Как и ты.
Да, он определенно стал выше и тверже в мышцах – а щетина, которую он не сбривал уже день или два, добавляла ему сексуальности, на взгляд Лил. Его волосы, отросшие с момента их последней встречи, вились и развевались вокруг лица, так что взгляд холодных голубых глаз казался еще более ясным и пронзительным.
В ее теле запульсировал жар.
Взяв Лил за руку, он повернулся, чтобы осмотреть дом.
