Волчья интуиция
Олег Давидович глянул на Альбину, та кивнула. Надо открывать. Но сначала придется спрятать труп.
Удар по голове был очень сильным, но крови вытекло совсем немного. Они убрали тело под кровать, протерли пол. А менты продолжали звонить в дверь.
Рабинов открыл ее, обнимая Альбину за талию. На нем было только полотенце, обмотанное вокруг бедер. Женщина кое-как закрыла и грудь.
Впрочем, усатого старшину это нисколько не смутило.
– Гражданин! Что у вас тут за драка была? – строго спросил он.
– Была драка. Я ее с лестницы спустил.
– Драку?
– И драку и мужа моей подруги.
– Мужа?
– Гражданского.
– Мы зайдем?
– Зачем? Заявления не будет.
– Мы зайдем! – Старшина опустил голову, как это делает бык, прежде чем броситься в атаку на тореадора.
– Без постановления нельзя, – заявил Рабинов.
Он понимал, что ситуация аховая. Несдобровать ему, если эти вот менты найдут в квартире труп. Хорошо, если Альбина возьмет все на себя. Плохо, если всплывет история с убийством Бродилова. Олег Давидович все понимал. Ему было не по себе, но он прекрасно умел держать себя в руках. Сколько он оказывался в самых разных критических ситуациях, и ничего, бог миловал.
– Постановление будет, – сказал старшина.
– Прокурор просто так его не подпишет… – сказал Рабинов. – Но если ты ему заплатишь, то легко. – Он взял заранее приготовленные стодолларовые банкноты, свою визитку и протянул все это добро старшине.
– Что это? – спросил тот.
– Бонус от банка «Приоритет». От лица его владельца.
– Вы владелец?
– А что, не похоже? – Рабинов провел рукой от двери вдоль коридора.
Квартира у него большая, из шести комнат, которые он выкупил у обитателей коммуналки. Ремонт чуть ли не царский.
– Ну-у.
– А с ее мужем мои телохранители разберутся, – заявил Рабинов и порывисто прижал к себе Альбину.
– Мы же договорились, что ты оставишь его в покое, – сказала она и с упреком глянула на него.
– Всего хорошего! – Старшина угодливо козырнул.
На этом все и закончилось. Рабинов облегченно вздохнул, закрыв за ними дверь. Осталось вызвать телохранителей. Они вывезут покойника на кладбище, там его закопают, заплатят сторожу, и все, никаких проблем. Уж он-то знал, как это делается.
* * *Одна машина в гараже, три – неподалеку от него. Две из них в полуразобранном состоянии. Вот и весь автосервис.
– Закрывать тебя надо, Алексей Погребняков, – сказал Степан, в упор глядя на владельца этой шараги.
– Зачем закрывать-то? – спросил худощавый мосластый парень с крепкими мозолистыми руками и хлюпнул носом.
– Развел тут бардак, ни пройти ни проехать.
– Да нормально все проезжают…
– Привет тебе от твоего кума, Антона Ивановича.
– Да не кум он мне.
– Да, но машину в ремонт подогнал. Красную «девятку».
– Было такое дело.
– С фальшивыми номерами.
– Откуда я знаю, что с фальшивыми? Мне подогнали, я сделал.
– Откуда знаешь? А один номер на другой был накручен.
– Не было такого…
– Уверен?
– Ну да.
– Может, отверстия в номерах были от шурупов.
– Не обратил внимания.
– А номера какие?
– Они у меня записаны, – сказал Погребняков и пошел в гараж.
Комов подался за ним. Мало ли, вдруг за ружье схватится или за вилы. Но парень вышел из гаража с замусоленной тетрадкой в руках и на ходу вслух прочитал номер автомобиля. Это были не те цифры и буквы, которые ожидал услышать Степан.
* * *Костя и Боря проявили смекалку. Покойника они не понесли, а повели, как если бы он был в стельку пьян. Идут, что-то говорят ему. Рабинов смотрел в окно, видел, как парни посадили его в машину. Менты из кустов не выскочили, на них не набросились.
– Вот и все, – сказал он.
– Что все? – спросила Альбина, подошла к нему, обняла.
Он тут же ощутил толчок ниже пояса. Похоже, эта женщина – самая настоящая ведьма. А как еще объяснить, что вся его сущность превращается в твердую метлу, стоит ее ступе приблизиться к нему?
– Теперь ты просто обязан на мне жениться, – заявила Альбина.
– Моя тайна – твоя тайна?
– Не переживай, шантажировать я тебя не буду.
– Просто убьешь? – и в шутку, и не совсем предположил Рабинов.
– Нет.
– Тогда что?
– Ничего… – Альбина опустилась в кресло, взяла со столика хрустальную бутылку виски, плеснула себе в бокал. – Будешь жить тихо, спокойно, ни о чем плохом не думать, никто тебя не тронет.
– Скучно.
– И нудно… Знаешь, я устала. Мне хочется тишины и покоя.
– Нет, вот покоя не будет, – заявил Рабинов, сел в соседнее кресло и шлепнул себя по бедру.
Альбина кивнула в знак согласия и неторопливо перебралась к нему на колени. Пока она усаживалась, Олег задрал ей подол… Он уже изучил там все вдоль и поперек, но ему все равно было интересно и познавательно. Хорошо, если так будет всегда.
– Ты говорил что-то про Канары.
– Теперь можно?
– Теперь можно.
– А Кристина?
– На самом деле ее зовут Надя.
– Она не станет искать своего брата?
– На самом деле он ее муж.
– Не понял.
– Такой же муж, как и мой… Мы жили втроем.
– И как?
Рабинов задумался. Насколько будет ему верна женщина, которая свободно жила в таком разврате?..
– Вдвоем лучше, – ответила Альбина, повернулась к нему, обжала коленями бедра.
– Мы бы могли позвать Кристину, – скорее в шутку, чем всерьез, сказал он.
Да, это было бы прикольно. Две киллерши в постели с ним. Но еще и опасно.
– Не шути так, – сказала Альбина, крутанула бедрами и подарила ему чувство полета.
Да, она самая настоящая ведьма. Но Олегу совсем не хотелось стряхивать с себя колдовские чары.
* * *Пятиэтажные дома на окраине Москвы. Во дворе высокие деревья с пышными кронами. Воздух свежий, как в сосновом бору.
Прохлады, правда, и без всякого леса хватало. К вечеру подул северный ветер, небо затянуло тучами. Джинсовая куртка оказалась как нельзя кстати. И тепло в ней, и пистолет скрывает.
Степан зашел в подъезд, Комов за ним. Вот здесь уже пистолет прятать совсем не обязательно. Не исключено, что их ждет встреча с тем самым водителем подозрительной «девятки». Скорей бы.
Дверь им открыл весьма упитанный мужчина лет сорока пяти. Жесткие курчавые волосы, широкий нос с раздвоенной луковицей, пухлые бесформенные губы, жирный подбородок. Степана изумили его пижамные штаны на подтяжках.
– Шкаликов Петр Игнатович? – спросил Круча.
– Да, Шкаликов, а что?.. Вы из ЖЭКа?
– Почти, – сказал капитан, вынул удостоверение, представился.
– Из милиции?.. – Шкаликов нахмурился. – Нет, вы мне не нужны.
Он стал закрывать дверь, но Комов подставил ногу и рыкнул:
– Вы нам нужны.
– Уберите ногу!
– Вы арестованы, гражданин Шкаликов!
Тот испуганно шарахнулся назад, но сделал всего один шаг и застыл как замороженный.
Комов зашел в квартиру и сразу же свернул на кухню. А Степан закрыл за собой дверь.
Старший лейтенант обошел Шкаликова, заглянул в гостиную, в спальню и доложил:
– Чисто!
Шкаликов продолжал стоять, ошеломленно глядя на Степана. Тому пришлось помахать перед его лицом ладонью.
– Нет, с Петром Игнатовичем что-то не чисто, – сказал Круча.
– Что со мной не чисто?.. – спросил Шкаликов. – Что я такого сделал?.. Разве за это арестовывают? Я оплачу ремонт.
– Какой ремонт?
– Смирновых затопил… Я же не виноват, что стояк лопнул…
– Да, Смирновы жалуются, – сказал Комов, взял Шкаликова за руку, провел на кухню, заставил сесть.
– И что теперь? – спросил хозяин квартиры.
– Что теперь… Лет пять получишь.
– Из-за соседей?
– Из-за того, что человека сбил.
– Какого человека?
– Насмерть.
– Кого насмерть?
– На твоей машине, Шкаликов, человека сбили.
Степан внимательно смотрел на мужчину. Чутье подсказывало ему, что к событиям в Ковальцах Шкаликов не имеет никакого отношения. Но что-то знать об этом он мог.
– Нет у меня машины!
– Ну как же!.. А «ВАЗ-2109»?.. – Степан назвал номер автомобиля.
– Так я его продал!
– Когда?
– Еще в прошлом месяце.
– Автомобиль на тебе числится.
– Так я по доверенности продал.
– По доверенности?
– Ну да…
– Кому?
– Я не знаю.
– Как это ты не знаешь? Разве ты не оформлял доверенность? – спросил Степан.
– Да, оформлял… Просто копия куда-то исчезла. Я хотел данные переписать, кинулся, а ее нет…
– И куда ж она пропала?
– Не знаю… Домой приезжаю, деньги на месте, а копии нет… Я тогда больше за деньги переживал…
– А доверенность где оформлял?
– У нотариуса.
– Адрес?
– Нет адреса… Это разъездной нотариус.
– Какой такой разъездной?
– С авторынка. У него там свой столик…
– Где столик?
– На авторынке.
– Какой столик?! Ты что несешь?! – Степан выразительно глянул на Комова.
Похоже, мужика обвели вокруг пальца. Не было никакого нотариуса. Оформление покупатели провели липовое, чтобы сбить Шкаликова с толку, лишить его возможности предъявить права на эту машину.
– Мы там и договор составили, и деньги я получил.
– Настоящие деньги?
– Да, конечно… Полную цену…
– А если бы тебя кинули, «куклами» расплатились?
– Нет, этот не стал бы.
– Кто этот?
– Миша его зовут… Нормальный мужик… Колин знакомец… Тот мне сказал, что бояться нечего. Нормально все прошло. Деньги я получил, а доверенность… Может, и не было ее вовсе. Я уже и не уверен в том, что мне давали эту бумагу.
– Липа там была, а не копия.
– Не знаю, деньги-то я получил.
– Для полного счастья осталось срок получить. Ты его схлопочешь!
– За что?
– Откуда мы знаем, что ты машину продал? Она за тобой числится. Значит, человека ты сбил. Тебе и приз. Пять лет за убийство и два года в довесок. За глупость.
– Но вы у Коли можете спросить.
– А зачем нам нужен твой Коля? Чего ради мы будем бегать за Колей и Мишей?.. – проговорил Степан и глянул на Комова.
Тот согласно кивнул и заявил:
– Если ты сразу Мишу нам сдашь, тогда, может, мы и подумаем. Не исключено, что и не станем тебя сажать.
– Сдам! – выдал Шкаликов.
– Где он живет?
– Не знаю!
– Фамилия?
– Он не говорил.
– Собирайся, в участке побеседуем.
– Коля знает!
– Ладно, пусть будет Коля.
– Только его сейчас нет, они с женой в Крым поехали…
– Собирайся, будет тебе и Крым, и Рим.
– Они каждый год туда ездят…
– Давай-давай, собирайся.
– Им позвонить можно… У меня номер телефона есть… Я сейчас! – Шкаликов прошел в прихожую, снял с аппарата телефонную трубку, но палец его вдруг застыл.
– Номер забыл? – спросил Комов.
– Нет, это же дорого, в Крым звонить.
– Свобода дороже.
– Ну да.
Шкаликов и номер нашел, и позвонил, только ему никто не отвечал.
– Нет никого, – сказал он. – Но будут!
Степан кивнул. Зацепка у них есть, рано или поздно они выйдут на хитрозадого Мишу. Нужно всего лишь набраться терпения.
* * *Бессонная ночь, затем Юра с его наездом, убийство… Все это не могло не сказаться на его состоянии. Еще не стемнело, а Рабинов уже вырубился. Еле до кровати добрался, лег и сразу же провалился в глубокий сон.
И заснул он легко, и проснулся так же просто. Открыл глаза, глянул на окно, залитое утренним светом. Потом Олег посмотрел вправо, а на второй половине кровати никого. Нет Альбины? Где она?
Олег Давидович резко поднялся. За Юру можно было не переживать. Костя и Боря сделали все как надо. Они еще вчера позвонили боссу, сказали, что утопили труп в реке. Вместе с машиной туда и отправили. Мясо в жестянке. Консервы на корм рыбам.
С Альбиной не все так просто. Она очень опасна. Он не должен был об этом забывать.
Рабинов открыл дверь и услышал голоса. Они доносились из каминного зала.
Альбина, как оказалось, была не одна. На диване сидела красивая девушка с короткой стрижкой и открытой длинной шеей. Черты лица правильные, изящные, что-то волнующее в них. Ножки длинные, стройные. А вот с руками проблемы. Если точней, то с одной.
Альбина перевязывала ей предплечье. Девушка морщилась, но молчала. Олег Давидович все понял.
– Я Надя, – сказала девушка, даже не глянув на него.
Рабинов удивился. Он думал, что его не видят, не замечают, и собирался задать именно тот самый вопрос, на который вдруг получил ответ.
– Надя все знает, – сказала Альбина.
Девушка резко глянула на него.
– Из-за вас погиб мой муж, – сказала она.
– Из-за нас? – Рабинов ткнул пальцем в себя, потом показал на Альбину.
– Из-за тебя, – заявила Надя.
– Но ты ни в чем не виноват, – проговорила Альбина.
– Не виноват, – подтвердила Надя.
– А у меня не было другого выхода, – сказала Альбина, мягко затянула узелок на повязке и взяла ножницы, чтобы отрезать лишнее.
– Не было, – согласилась Надя.
– И что теперь? – спросил Рабинов.
– Теперь мы будем жить вместе, – ответила Альбина, обняла Надю за плечи, боком прижала к себе.
– Втроем?
Олег хотел пошутить, но девушки глянули на него с таким укором, как будто он спросил всерьез.
– У нас траур по мужу, – сказала Надя.
– Но ты можешь разбавить черные краски, – проговорила Альбина и обнадеживающе улыбнулась.
– Я хочу радугу, – заявила Надя.
– Могу нарисовать. – Рабинов натянуто улыбнулся.
Он даже не знал, как быть. Надя хороша собой и такая же распутная, как и Альбина. Им было бы неплохо втроем в одной постели. К тому же Альбина и Надя могли бы служить ему. У них отличная подготовка, они превосходно стреляют, почему бы им не стать его телохранителями? Парни будут работать днем, а эти красотки – ночью.
Но это хорошо только в теории. На практике такой вариант запросто мог выйти Олегу боком. Альбина уже села ему на голову. Надя, похоже, готова задрать юбку и составить ей компанию. Оседлают они его и погонят – в бездну. У них же руки по локоть в крови. Грехи этих дамочек могут лечь на него полной мерой. Да он уже в общем-то соучастник. Вот и что ему теперь делать?
Глава 8
О хорошем думают в состоянии полного покоя, а о плохом – в нервном движении. Именно поэтому начальник ОВД мерил шагами свой кабинет.
– Я понимаю, дело это не совсем наше, но раскрыть убийство должны мы, – сказал он.
– Я не против, – заявил Степан.
– Я только «за», – добавил Комов.
Кузовиков остановился, вперил в него взгляд и проговорил:
– Это ваше первое задание у нас, товарищ старший лейтенант! Для вас это дело чести! – Кузовиков отвернулся.
Комов едва слышно цокнул языком и выразительно глянул на Степана. Эка начальник задвинул!
– Зацепка у нас есть, осталось только клубок раскрутить, – сказал Круча.
– Зацепка есть, а человека нет…
– В Крым надо ехать, – заявил Комов. – На месте этого Николая Прокопова искать.
– А сотрудницу вам не выделить? В мини-бикини!
– Ну, если бикини с мини-погонами… А если серьезно, у Прокопова есть друзья, знакомые. Через них будем копать.
– Если не дозвонимся.
– Так звоните!
– Шкаликов звонит.
– Он из камеры звонить должен! Каждый час!
– Можно и в камеру, – сказал Степан.
Не стали они вчера закрывать Шкаликова, но в принципе можно было на это пойти. Автомобиль, принадлежащий ему, засветился на месте убийства, мало того, с него слетел фальшивый номер…
– А если этот Прокопов ничего не знает?
– Шкаликов что-то знает… А закроем, вспомнит…
– К нему обязательно надо ехать, – сказал Комов.
– Найдите мне красную «девятку» и ту собаку, которая в ней зарыта! – потребовал Кузовиков.
Степан кивнул. Кузовиков хотел блеснуть перед начальством, но что в этом плохого? Показуха в правильном ее понимании – двигатель прогресса.
– Ну и чего сидим? – спросил начальник ОВД.
Не успел Степан зайти в кабинет, как зазвонил телефон. На проводе был Шкаликов.
– Товарищ капитан, Коля уже в Москве! – выпалил он.
Степан заглянул в кабинет к операм. Комов на месте, а Малыгин где-то бегает. Не вопрос, дел у Славы по горло, а сыскного волка кормят ноги. Но если его нет, когда он нужен, то это примета, которая обещает серьезное происшествие вплоть до перестрелки.
– Прокопов нашелся, – сказал Степан.
Шкаликов дал вчера подробное описание человека, которого он знал под именем Миши. Еще у него имелась фотография, на которой был заснят Николай Прокопов. Это были два совершенно разных человека. Но ведь не исключено, что Миша находился сейчас в компании Прокопова, а это очень серьезно. Преступник может быть вооружен.
– Едем! – заявил Комов и резко поднялся.
– Думаю, броники нам не помешают.
Группу захвата Степан брать не стал, но бронежилеты прихватил, бросил их на заднее сиденье своей машины.
Они выехали на Советский проспект, повернули на Москву.
– Ба! Знакомые все лица! – Комов кивком показал на остановку.
Там стояла девушка, которую Степан видел в кабинете у Сафрона. Только вот узнал он ее не сразу. В ночном клубе она была яркой, эффектной, а сейчас ее красота казалась приглушенной. Волосы собраны на затылке, минимум косметики, платье серое, средней длины, туфли на маленьком каблучке. Но все-таки это была она.
– Смотри-ка, без году неделя у нас, а все тебе здесь уже знакомы, – с усмешкой проговорил Степан.
Он притормозил, принял влево, остановился рядом с Лией, если это была она. Девушка тускло глянула на его машину. Она не ловила «мотор», а просто стояла – в ожидании автобуса.
Степан открыл дверь. Девушка увидела его, узнала. В ее взгляде мелькнула тревога.
– Лия? – приближаясь к ней, спросил он.
Как свидетель, Лия интересовала его мало. Да, была знакома с Павлом Кравченко, и что с того? В тот момент, когда к телохранителям Бродилова прицепилась киллерша, Лия отрабатывала свой номер в клубе. Поговорить с ней, конечно, стоило, но не сейчас, когда их ждала куда более интересная встреча.
Степан и сам не понял, почему подошел к этой девушке. Уж не заворожила ли она его своими светло-серыми глазами. А они у нее красивые, даже более чем…
– Да, Лия.
– Куда-то собралась?
– В Москву.
– Мы тоже… Могу подвезти.
– Если до станции метро, – немного подумав, сказала она.
Степан открыл заднюю дверь, перебросил бронежилеты с левой стороны на правую, помог Лие сесть в машину.
– Мы тут совсем закрутились, – сказал он, выезжая на полосу. – Некогда с тобой поговорить.
– А надо?
– Может, Кравченко рассказывал тебе о своем боссе.
– Кравченко – это Паша?
– Он самый.
Степан глянул в салонное зеркало и увидел, как Лия пожала плечами.
– Зачем ему рассказывать о своем боссе?
– Например, для поддержания разговора, – сказал Комов. – Был у меня один знакомый, он своей девушке рассказывал исключительно о карбюраторах… И ничего, теперь они вместе в автосервисе работают. Любовь у них не глохнет…
– Хорошо, когда любовь не глохнет. Плохо, когда ее нет, – сказала Лия.
– Это вы о себе или вообще?
– Это я о Паше… Не было у нас ничего… Я ему сказала, что не выйдет. Он не понял. Тогда я пригласила его в клуб. На свою голову…
– Почему на свою голову? – спросил Степан. – Ничего страшного не произошло… С вами.
– А то, что меня крайней сделали?
– Вас?! Крайней?
– Если я Пашу в клуб заманила, значит, я его и убила… Ну, не я, а моя сообщница.
– У вас была сообщница? – Комов обернулся, с удивлением глянув на девушку.
– Нет, конечно!.. Но вы-то думаете именно так.
– Что мы думаем?
– Я же вижу, что думаете… Если бы не Сафрон… – Лия осеклась.
– Что, если бы не Сафрон?
– Он же попросил вас, чтобы вы оставили меня в покое.
– Это кто вам такое сказал? – Степан тоже оглянулся, на мгновение забыл о дороге.
– А разве нет?
– Мы Сафрону не подчиняемся. Он нас ни о чем не просит.
– Ему никто не подчиняется, – сказала Лия и усмехнулась: – Но его все слушаются.
– Может, кто-то и слушается, а мы умеем отличать друзей от врагов.
– Сафрон – ваш враг?
– Так можешь ему и сказать, – заявил Степан.
– Вы не боитесь?
– Нет.
– Я не спрашиваю, видела. Его все боятся, а вы нет.
– Ты ему не верь. Ни о чем он с нами не договаривался. И тебя крайней мы делать не собирались. Просто поговорить хотели. Может, Кравченко заранее знал, что ему угрожает опасность…
– Нет, не говорил он ни о чем таком.
– А о чем говорил?
– Да так, о всяком.
– Нас интересует все, что Кравченко говорил про своего босса.
– Насчет босса не говорил. Больше про экономку…
– Это интересно, – сказал Комов.
– Я, говорит, слишком правильная. И экономка у них такая же.
– Елизавета.
– Да, он назвал ее Лизой.
– Правильная Лиза.
– Да, только это не мешает ей с хозяином спать и на что-то надеяться, – сказала Лия и усмехнулась.
– На что?
– На то, что он на ней женится. А он никогда этого не сделает… Паша так сказал.
– И что?
– Ничего!.. Я бы и не вспомнила, если бы вы не спросили.
– В смысле, может, Лиза злилась на своего хозяина, отомстить ему хотела?
– Не говорил он этого. А зачем?
– Так он же телохранитель, должен о безопасности своего босса думать. Может, Паша даже пытался определить настроение Лизы, были у него какие-то опасения на ее счет.
– Хотите сказать, что мы с ним разговаривали о карбюраторах?
– А вдруг? – заявил Комов.
– Нет, о карбюраторах с ним поговорить хотела я. Потому и пригласила его в клуб. Чтобы он посмотрел… – Лия запнулась.
– В карбюраторе бензин зажигает.
– И у нас зажигают.
– Впрыск топлива, холостой ход…
Степан не выдержал, толкнул Комова локтем.
– Только холостой. Без впрыска… Я не обижаюсь… Тем более что всякое бывает… – проговорила Лия и вздохнула: – Значит, крайней вы меня делать не собирались?
– Нет.
– Вот и зачем мне обижаться?
– На кого? – спросил Степан.
– Это я о своем, о девичьем… Да, если я вам нужна буду, в том «Бумбе» меня не ищите.
– А где искать?
– Нигде. Я в клубах больше не работаю…
– А где работаешь?
– Пока нигде… Но обязательно что-нибудь придумаю.
– Удачи тебе.
– А у вас, я смотрю, с работой все в порядке. Это что, бронежилеты?
– От стрел Амура, – сострил Комов.
– И как, помогает?
– Я, например, холостой. Товарищ старший капитан тоже.
– Старший капитан? Разве такое бывает?
– У нас бывает.
Машина пересекла Кольцевую, прошла контрольный пост милиции.
– Мне возле метро остановите, – сказала Лия.
Вопросов у Степана к ней больше не было, но и отпускать девушку ему не хотелось. Когда она ушла, в душе у него вдруг возникло чувство пустоты.
Бронежилеты действительно защищали его от стрел Амура. Двадцать восемь лет ему, а он до сих пор не женат и не стремится к этому. Потому что знает, как семья отвлекает от службы.
Но сама по себе служба не может быть смыслом жизни. Ради чего или кого он рискует собой? Ради государства? Но оно ведь бездушно по самой своей сути, от него не стоит ждать ни восхищения, ни благодарности.
А любимая женщина могла и оценить. Но нет у него никого, с кем он мог бы связать свою жизнь. Лия – далеко не лучший для этого вариант. Но все равно ему вдруг стало одиноко.
Впрочем, это была минутная слабость. Чувство надвигающейся опасности заставило его забыть о личном.
Они подъехали к многоэтажному дому. Люди вокруг, дети бегают, мамаши с колясками ходят. Степан просто не захотел надевать бронежилет, да и Комов отказался это делать.
– А чего бояться? – спросил он.
Дверь им кто-то открыл практически сразу. Из сумрака квартиры вынырнула скалка, которая тут же обрушилась Комову на голову. Он едва успел подставить левую руку. А правой вполне мог нажать на спусковой крючок пистолета.
– Ой, извините! – донеслось из квартиры.
Дверь стала закрываться, но Комов ее удержал, ворвался в квартиру, прижал к стене крупнотелую женщину. Степан услышал, как скалка вывалилась из ее руки. Видеть этого он не мог, потому что влетел в гостиную.
Там никого не было. Диван разобран, журнальный столик с остатками пиршества. На полу чемодан и спортивная сумка.
Кроме женщины, в квартире никого больше не было.
– Да отпустите вы меня! – заявила она и запоздало дернулась, пытаясь оттолкнуть Комова.
Тому пришлось поднапрячься, чтобы сдержать ее нешуточный порыв.
– Капитан Круча, уголовный розыск. Где Прокопов?
– Он что, теперь еще и милиции понадобился?
– Я вас отпускаю, только вы ведите себя спокойно, – осторожно сказал Комов и отошел.
Женщина расправила плечи, угрожающе глянула на него. Но скалку, лежащую на полу, глазами не искала. Это обнадеживало опера.