–?Помню! – вздохнул доктор. Семейная сага Северских его уже утомила. Поинтересовался лишь из приличия: – А сам-то Пантелей таки женился?
–?Уже и овдовел. Померла в прошлом году его Василиса. Переживал сильно. Сыночек у них уже большой. Богатый наследник! Жаль, не дворянин, – посетовала Растоцкая.
Молодые люди вместе с ее дочерьми уже возвращались. Вера Алексеевна заметила отчаянье в глазах Мити и расстроилась. Антон богат, но не дворянин, Митя дворянин, но нищ, как церковная крыса. Ну что ему от маменьки, всю жизнь проведшей у сестры в приживалках, осталось? Ох, какой день неудачный! Женихов много, а толку мало! Может, с Тучиным сладится?
Дверь в буфетную приоткрылась. Убедившись, что нет господ, только рыжая горничная возится с посудой, вошел тучинский слуга Данила.
–?Господ гостей накормили, а слуг гостей голодом морите? Ежели слуг не кормить, все господа поисчезают.
–?Что за ерунду вы говорите? – Девушка удивленно оглядела Данилу. Невысокий, с веселыми живыми глазами и франтоватыми усами на рябом лице, по возрасту годился ей в отцы, но был еще крепок и жилист.
–?Как же! Коли слуг не кормить, то они, прости Господи, преставятся! А без слуг-то и господа – не господа, а сами себе слуги. Сам оденься, сам обед подай, сам со стола убери… Давайте, пока не помер, помогу.
–?Спасибо, конечно, но как-нибудь сама! Еще сломаете чего, – ответила горничная.
–?Я ломать не умею! Не учили такому! Все замечательно делаю! – Данила попытался приобнять девушку, но та недовольно вывернулась.
–?Но-но! Я – девушка сурьезная, вдарить могу. Лучше и вправду помогите, чем обниматься! Вон бутылки пустые соберите в ящик. А я покамест вилки пересчитаю!
–?И счет знаете? – восхитился Данила.
–?Знаю, я девушка ответственная. Так княгиня Анна Михална говорила, пока соображала! Все верно, три дюжины без одной!
–?Украли?
–?Да нет! Ею князь во рту ковырял и зуб сломал.
–?Свой?
–?Экий вы смешной! Вилкин! Свои у него крепкие, хоть и старый.
–?А меня, между прочим, Данилою звать, – решил представиться гость.
–?А меня Катей. Щас покормлю, дядя Данила, еды много – свадебный пир как-никак.
–?Да какой я тебе дядя? Просто Данила. Или стариком кажусь, как князь ваш? Так я еще крепенький, кочергу могу в бараний рог скрутить.
–?Кочергу положьте!
–?Как прикажешь! Для тебя все сделаю! Ты мне оченно понравилась. Люблю таких – рыженьких да ответственных.
–?Точно, не старик! Старый кобель! Первый раз увидели – и сразу про любовь…
–?Мне ухаживать некогда, завтра уезжаем. – Данила рискнул еще раз приобнять и чуть не получил по спине кочергой, руку в полете поймал. – Ух и нравишься! Решительных ведь тоже люблю!
–?Берите-ка ящик! Чтоб руки загребущие занять!
Катя собрала тарелки и вместе с Данилой двинулась через лужок к постройкам на заднем дворе.
–?Вы чей слуга-то? – Хотя и дала отпор, гость девушке приглянулся.
–?Молодого барина.
–?Какого? Того, что побольше?
–?Нет, с усиками.
–?Пригож.
–?Это ты про барина или про меня?
–?Оба хороши! Слыхала, за границею были?
–?Ага. В Италии и еще много где.
–?Ну и как там? – Катя поставила посуду и повела Данилу в людскую.
–?Сейчас расскажу. В Италии, как полюбят кого, сразу и признаются, а еще ночью споют, чтоб любимая точно знала.
–?Вот дураки, спать мешают. А Италия, она где? Сразу за Смоленском или дальше?
–?Дальше, сразу за Францией.
–?Хранцию знаю. Сюда хранцузы приходили, когда маленькой была.
–?А еще в Италии мне цыганка гадала. «Любовь к рыженькой, – сказала, – тебя жизни лишит или сильно ранит».
–?Ах, вот куда цыгане укатили! За Хранцию, стало быть. А по весне туточки проезжали. За вашей Италией дальше что?
–?Ничего! Только море.
–?Значить, цыгане вскорости возвращаться будут. Я все понять не могла – они то туда, то сюда. Теперь поняла – дойдут до моря и обратно.
–?Я думаю, та цыганка про любовь к тебе, Катя, нагадала. Чувствую, как от любви помираю.
–?Нет, про меня не могла. Меня цыганки и не видели. Дворню к ним не пускают. Только кривая Авдотья ослушалась – сбегала.
–?И что? – Данила уже сидел за большим столом, а Катя наливала ему щей.
–?Да ничего, платок украли, а так ничего. Да и кому она, кривая, нужна? А что ж в Италии своей не влюбились? Баб там нет?
–?Ух, щи-то горячие, – попробовал Данила. – Бабы есть, только все толстые, как бочки, и черные, как смоль, а я худеньких да рыженьких люблю.
–?Лицом черные? – ужаснулась Катя. – Вот страсть-то иерихонская!
–?Ой, как ты, Катенька, ругаешься, просто прелесть! Еще сильнее поцеловать хочется.
–?Не балуйте! – Катя погрозила пальцем, но на этот раз улыбнулась. – Вот замуж выйду, пускай муж целует.
