Сто фактов обо мне
На бортике в бассейне стоит пластмассовое кресло, и в нем попеременно (одна – во вторник, вторая – в пятницу), сидят две женщины в спортивных костюмах. Та, что молодая, – тощая, носит синий спортивный костюм и все время трещит по мобильному, на плавающих внимания не обращает. Вторая – высокая, толстая, с короткой малиновой стрижкой, облачается в красное. У нее даже кроссовки арбузного цвета. Эта «красная» пристально следит за движением в бассейне и, если что не так, орет:
– Эй! Эй! Давай к бортику!
«Давай к бортику!» означает – «вылезай, нарушитель!». Я лично ничего не нарушаю, плаваю себе как заведенный. Разве зря деньги платил, чтобы меня с полсеанса тормозили?
В бассейне есть еще душевая и раздевалка. В душевой парни и дядьки моются перед входом в бассейн и после. Со мной на сеанс часто попадается один старикан с толстым животом. Он все время ругается с парнями, чтобы они снимали плавки и мылись целиком, с мочалкой и мылом. Парни ржут и отвечают, что они незаразные. Я во все эти разговоры не влезаю. Просто люблю наблюдать за другими.
В раздевалке пахнет все время кислым и чужой обувью. Я не люблю раздевалку, побыстрей одеваюсь и, часто не досушив феном голову, выметаюсь на улицу.
Короче, у меня многое в жизни связано с водой, вернее, с этим бассейном через три улицы.
20. У МЕНЯ ЕСТЬ ВЗРОСЛЫЙ ПРИЯТЕЛЬ КОСТЯН
Это случилось полгода назад, в октябре. Я вышел из здания бассейна, на плече – спортивная сумка, голова не очень высушена. Были сумерки. Я люблю такое время – тени, близкая темнота. Неожиданно ко мне из ближних кустов шагнули две фигуры и попросили закурить. Эти две фигуры оказались взрослыми парнями. Конечно, они не курить хотели, а привязаться ко мне. Слово за слово, им что-то не то и не так: «A-а, хамишь, мелкий, ну-ка, давай свои сбережения и мобильный – бонус за хамство».
Я без разговоров начал отступать. Два-три медленных шага назад – и бросок в сумерки! Вот что мне было надо. Но эти двое оказались опытными: один мгновенно оказался передо мной, а второй – сзади. Еще минута – и они бы стали меня утюжить и шарить по карманам. Но тут из сумерек возник третий взрослый парень. Он был выше их и с виду поздоровее. Третий сказал:
– Чего к пацану пристали?
– Тебя не спросили! – огрызнулся тот, который передо мной. – Он – наш должник.
– А ну погнали отсюда! – приказал третий.
– Ты чо, папка, что ли? – презрительно процедил тот, кто стоял передо мной.
– Не твое дело! – зло ответил третий. – Папка, мамка! Газуй давай!
Двое, прикинув, что мой защитник вполне может сделать из них гамбургер, ворча, растворились в темноте.
– Да зря вы, – сказал я парню. – Я бы убежал.
– Не вы, а ты. – Он протянул руку. – Костя. Можно Костян.
Я пожал руку Костяну и ответил:
– Валера.
– Плаваешь? – спросил Костян, кивнув в сторону здания бассейна.
– Угу.
– Кто плавает, тот бог, – сказал Костян, и я навсегда запомнил эту странную фразу.
Костяну двадцать пять лет, у него обычное лицо, без особых примет, волосы слегка вьются. Костян не женат, но у него есть девчонка. Я ее никогда не видел.
21. В БАССЕЙНЕ Я ВСТРЕТИЛ ЛЮСЮ
Люся неопределенного возраста. У нее черный купальник и фигура так себе. Но когда она на тебя смотрит, по телу идет небывалая энергетика.
Мы с Люсей не знакомились, я просто слышал, как ее позвала одна тетка. Потом, зачем Люсе со мной знакомиться? Никаких поводов. Но я бы хотел услышать ее голос.
Недавно я заметил: есть такие женщины – как шаровые молнии. Вот они рядом, перед глазами, их опасаешься, но они к себе притягивают.
Люся как-то столкнулась со мной в холле бассейна, улыбнулась и спросила, как меня зовут и нравится ли мне плавать? Я назвал свое имя и на второй вопрос ответил положительно. Больше мы с Люсей не общались. Голос у нее оказался еще лучше, чем она сама, – вечерний такой, низкий и обволакивающий.
Я всегда ищу Люсю глазами на дорожке. Вчера придумал, что Люся похожа на дельфина – у него тоже спина черная.
22. Я ЖУТКО РЖАЛ НАД 100 ФАКТАМИ КАТИ ИЗ НАШЕГО КЛАССА
Эта девочка похожа на тролля. Она маленькая. Страшная на лицо, носит брюки и всю дорогу не снимает матерчатую кепку. Только зимой снимает. Но, наверное, жалеет, что пришлось снять. И вот эта Катя села и написала про себя, а потом отправила той, сборщице откровений. Чтобы весь Инет проникся.
Я, когда прочитал Катины сто фактов, чуть не лопнул от смеха. Привожу сей опус полностью.
1. Меня зовут Катя.
2. Мне 16 лет.
3. У меня одна из самых распространенных фамилий, поэтому в ней никогда не ошибаются.
4. И поэтому меня очень трудно найти в соцсетях.
5. Я живу в России, в Москве.
6. У меня есть МЧ.
7. А еще – кот и черепаха.
8. Меня раздражает, что шерсть моего кота всюду со мной.
9. У нас с родной сестрой разница в возрасте 8 лет, но все думают, что максимум года два.
10. У меня плохое зрение.
11. И хороший слух, поэтому я не могу слушать в наушниках музыку на высокой громкости.
12. Я слушаю AC/DC, The Beatles, Franz Ferdinand, Maroon 5.
13. Я никогда не водила машину, но очень хочу.
14. У меня ОООЧЕНЬ богатая фантазия.
15. Я не люблю пастилу.
16. Не люблю рэп (Noize МС исключение, и то оочень редко).
17. Никогда не слушала ни Басту, ни АК-47, ни Гуфа и др.
18. Я два года ходила в муз. школу по специальности скрипка, но уже давно разучилась.
19. Я люблю плавать.
20. И играть в волейбол, хотя это получается у меня не очень.
21. Обожаю путешествовать.
22. Без ума от полетов на самолете.
23. У меня морская болезнь.
24. А еще неважно себя чувствую в машине.
25. В детстве мечтала стать художницей.
26. В итоге технарь.
27. Мне нравится цвет моих волос.
28. Мне не идет без челки.
29. Я не люблю фотографироваться.
30. Но хочу, чтобы у меня каким-то волшебным образом оказалось куча красивых фотографий.
31. Я соня.
32. Но не могу уснуть днем.
33. У меня непонятного цвета глаза, которые могут менять свой цвет.
34. Я немножко извращенка.
35. Некоторых людей это пугает, поэтому я стараюсь это не показывать.
36. Я не курю.
37. Всегда была хорошисткой.
38. Все мои кл. руководители – математики.
39. Я не люблю танцевать, мне это кажется нелепым.
40. Очень люблю петь.
41. Раньше даже ходила на хор.
42. Принципиально критично отношусь к русским исполнителям.
43. Мне нравится мужской парфюм.
44. А еще – морские запахи, они свежие и пахнут свободой.
45. Временами я ленивая.
46. Еще я тащилась от Гарри Поттера.
47. Умею играть на фортепиано.
48. Люблю растения.
49. Не люблю фиолетовый цвет.
50. А люблю желтый.
51. Я не опаздываю.
52. Боюсь пьяных людей на улицах.
53. У меня куча декоративной косметики, но я ею пользуюсь очень редко.
54. Никогда не сидела на диетах.
55. Хочу прыгнуть с парашютом.
56. Не люблю браслеты, только если с ними связаны какие-то воспоминания.
57. У меня отвратительная фотография в паспорте.
58. Но на соц. карте еще более-менее.
59. Многим вещам я не придаю большого значения.
60. Не люблю горький шоколад.
61. В пять лет собирала фантики.
62. Несколько раз летала на воздушном шаре.
63. У меня есть турник, но я все равно не умею подтягиваться.
64. У меня есть шрам над правой бровью, который напоминает о веселом детстве, и пара шрамов на животе, которые напоминают о прошлом веселом лете.
65. Я была в 13 странах мира.
66. Я боюсь ездить в страшных лифтах, которые громко грохочут, – прям аааа!
67. Я почти не смотрю ТВ.
68. Не люблю печенку, овсянку и рыбу.
69. Профессионально жарю шашлык.
70. Ах да, я даже умею немного готовить.
71. Люблю малину.
72. Страшно боюсь щекотки.
73. Во всем ищу смысл.
74. Не общаюсь с людьми, которые мне не дороги.
75. Терпеть не могу, когда допускают орфографические ошибки.
76. Чтобы выспаться, мне нужно около 12 часов.
77. Поэтому я часто не высыпаюсь.
78. Никогда не плакала над фильмами.
79. Вообще редко плачу.
80. И редко обижаюсь.
81. Но могу на кого-то рассердиться.
82. Временами у меня бывает плохое настроение, но я стараюсь этого не показывать.
83. Я редко ревную.
84. Ненавижу майонез.
85. Я люблю метро, особенно пустое.
86. Не люблю автобусы.
87. Больше люблю чай, чем кофе.
88. Я часто хожу в кинотеатры.
89. Не люблю парней в адидасах (это просто буэ-эээ!).
90. Люблю новые гаджеты.
91. Не люблю соседей из 19-й и 21-й квартиры.
92. Не люблю врать.
93. Не люблю осень, особенно ноябрь.
94. А самый любимый – май.
95. Могу ложкой почистить любой фрукт, кроме кокоса.
96. Ворочаюсь во сне.
97. Любимые цветы – герберы, нелюбимые – хризантемы.
98. Больше нравится живое общение, чем переписка в Интернете.
Катя-тролль не дотянула двух фактов. Все равно я ржал!
23. У МЕНЯ ЕСТЬ ЛИТЕРАТУРНЫЙ ДАР
Однозначно. Я легко пишу, мыслю образами, у меня слово цепляется за слово, выходит здорово.
Но кому нужен мой литературный дар? В Инете мы общаемся короткими фразами, со специфическими словечками «нах», «норм», «пжлст», «еп», «ноуп» и так далее. В лицее пишем сочинения, которые на самом деле – дебильные критические статьи, жвачка. Никакой самостоятельности проявлять нельзя, писать исключительно по специальной схеме. Вот она.
1. Вступление (2–3 предложения, подводящих к теме рецензируемого текста).
2. Проблема, поднятая в тексте.
3. Комментарий.
4. Авторская позиция.
5. Позиция ученика по поднятой в тексте проблеме (согласие, несогласие, частичное несогласие, двойственная или противоречивая оценка).
6. Аргументы, подтверждающие или опровергающие авторскую позицию (ученик приводит не менее двух аргументов, опираясь на свой жизненный и (или) читательский опыт).
7. Заключение (1–2 предложения должны придать завершенность сочинению, связать его с исходным текстом).
Я, когда начинаю в классе сочинять по этой схеме, сразу чувствую себя роботом с высохшим мозгом.
Однажды поднапрягся и сочинил новеллу про свой район. По-моему, поэтично. Привожу полностью.
ПЕРОВО. ВИД ИЗ ОКНА МОЕГО ДОМА
Посмотрите на этот некогда прекрасный детский садик, в котором малышня митинговала против манки, а воспитательницы, взрослые женщины лет под 50, у которых давно семья, трое детей и четверо внуков, эти почтенные дамы, некогда стремившиеся стать физиками-ядерщиками и выйти за идеального мужчину, передовика производства, члена компартии, учили рисовать квадратики и лепить из пластилина колбаску деток, ровесников моего отца. Сейчас вместо качелек стоят бетонные блоки, а вместо людей – тараканы, крысы и дворняжка, родившая года 3–4 назад нескольких щенят.
В центре кадра стоит высокое здание, про которое я промолчу в силу энных причин, подобно Дориану Грею, скрывающему тайну своего портрета.
Слева, вдали стоит кирпичное здание, в котором я провел свои чудесные годы младенчества, откуда я ушел, но где много осталось родного. Привет моей старой школе!
Ну и сомов сладкое – это постапокалипсический фон. Эти домики, ровесники моей бабушки… Стены их обветшали и почернели, как желтеют страницы старых книг. Эти окна, чернота которых создает ощущение, что все стекла выбиты ударной волной упавшего куска металла со взрывным зарядом. Этот же фон составляют и деревья, зимой смотрящиеся как растения, загубленные злым устройством человека – бомбой.
Ну и, конечно, облака! А н-нет, не облака. Это выхлопы заводов и предприятий, тесно устроившихся рядом друг с другом в этом уголке столицы. Их трубы колом вонзаются в небо, и, благодаря их выбросам, все эти здания сливаются с небом, а линия горизонта теряется, подобно картинам художников-абстракционистов, где море сливалось с человеком, а небо было неотличимо от яхт.
Надо будет отправить координаты Перово Голливуду, чтобы они на декорации не тратились. Может, и меня снимут.
Это сочинение я положил в стопку тетрадей своих одноклассников. А Виктория Леонидовна, наш препод по русскому и литературе, влепила мне «кол». Потому что написал не по теме и не по схеме.
24. ИНОГДА ПО НОЧАМ Я ТАЙНО ОТ РОДНЫХ РАБОТАЮ НА ОДНУ КОНТОРУ
Это происходит так. Опишу один из недавних вечеров, когда ходил на дело.
Мы с отцом поужинали как обычно, в районе 19.00, потом я буркнул:
– Домашки навалом, – и закрылся в своей комнате.
Через полчаса отец ушел на работу: он у меня химик в каком-то институте и еще подрабатывает охранником на фирме. Через два дня на третий у него ночное дежурство. Я слышал, как отец кряхтел, обувался в прихожей, затем хлопнула входная дверь. Я остался один.
Квартира без взрослых сразу становится другой, настороженной, шорохи, то да сё. Когда я сижу дома один, то всегда чего-то жду неприятного. Поэтому включаю телик и начинаю щелкать пультом с канала на канал. Бездумное занятие, но отвлекает от разных тупых мыслей. Зазвонил телефон. Я снял трубку.
– Але! Але! Валера! – закричала в трубку бабушка. – Але! Ты меня слышишь?
– Ба, чего ты орешь? – сказал я. – Слышу.
– Как твои дела, Валера? Отец попросил тебя проконтролировать!
– Дела как дела. Уроки делаю, – сообщил я.
– Умница! – обрадовалась бабушка. – Ты сыт? Все в порядке? Если вдруг что, я приеду!
– Ба, ты чего? Геометрию сделаю – и спать, – сказал я.
– Господи, какой же ты молодец! – возликовала бабушка. – Другие ребята в Интернете после полуночи сидят, родители на нерве, а он – спать! Я так рада!
– Ладно, ба, рада так рада, – буркнул я.
– Все, роднуля, не буду мешать! Спокойной ночи! – сказала бабушка и отключилась.
Я положил трубку и опять взялся за пульт.
Через полчаса телефон зазвонил снова. Я снял трубку:
– Але.
– Здорово, Валер. Дело есть, – сказал в трубку Костян.
– Какое?
Все понятно, отказываться нельзя. У нас с Костяном договор: я – ему помогаю, он – мне…
– Выдвигайся к супермаркету. Через пятнадцать минут, – сказал Костян.
Он знает расписание дежурств моего отца. Все дела и поручения Костяна я выполняю в темное время суток.
Через пятнадцать минут я стоял около нашего супермаркета – темно-синяя куртка, черные джинсы. Костян подъехал вовремя, остановил свою «Ладу Приору» в трех метрах от меня, махнул рукой: давай, старик, в машину!
На часах было что-то около 21.00. Костян рулил сосредоточенно.
– Короче, там будет одна квартирка, – сообщил Костян, глядя на дорогу, – третий этаж. Во дворе есть где приткнуться. Последишь до полуночи, кто ушел, кто пришел, когда… запоминай… потом я тебя заберу.
Костян достал из бардачка фотоаппарат, положил мне на колени.
– Посмотри, за кем глаз нужен.
Я взял фотоаппарат и начал листать кадры. На них оказались седой мужик в рубашке и бежевых брюках (у него умный взгляд), женщина намного младше мужика, с очень живым лицом (она то смеялась, то на кого-то весело глядела), и девчонка, высокая, худая, с длинной шеей. На шее болтался перламутровый дельфин на черном шнурке.
– А что с ними? – спросил я. – Вроде все обычные.
– Вот именно – вроде, – сказал Костян. – Мужик – мафиози, наворовал выше крыши, скрывается. А это его семейка.
– Тогда на фиг за ними следить? – спросил я. – Мужика берите за ж…, а мать с дочкой при чем?
– Мы же договорились – задания не обсуждаются. Я даю цель, а ты выполняешь без комментов. Думать будут аналитики в агентстве.
Я сунул фотоаппарат в бардачок. Мы ехали по вечерним улицам минут двадцать молча. Наконец Костян остановил машину в тени старого клена, мы вышли на тротуар. Один за другим (я – за Костяном) прошли во двор, и Костян, остановившись, сказал:
– Вон смотри: в этом кирпичном доме, третий этаж, слева три крайних окна. Видишь?
– Вижу, – ответил я.
– Твой объект. Сам сиди где хочешь. На детской площадке, возле гаражей, на лавочках.
– Не первый раз, – отозвался я. – Не учи ученого.
– Всё. В полночь приеду, – подытожил Костян и исчез за углом дома.
Я уселся на лавочке около детской площадки, там как раз была густая тень, и уставился на окна – мой объект в этот вечер, переходящий в ночь.
Я могу сидеть в одной позе часа два. Впадаю в сидячий анабиоз. Потом мне надо вскочить и попрыгать.
В тот вечер седой мафиози и его семья не приехали домой. Об этом я сообщил Костяну в полночь, когда он пригнал за мной.
Костян – пунктуальный человек. Он никогда не опаздывает и платит за каждую слежку по 500 рэ.
25. Я НЕ ХОТЕЛ РАБОТАТЬ НА КОСТЯНА, НО ОН МЕНЯ УБЕДИЛ
Когда Костян спас меня от двух парней около бассейна, мы расстались не сразу. Костян подвез меня на машине до дома.
– Садись, садись, – приветливо пригласил он. – Вдруг те придурки где-то рядом.
Я поверил Костяну, сел, и мы помчали. Болтали о бассейне, я соврал, что скоро буду мастером спорта по плаванию, в бассейне готовлюсь к ответственным соревнованиям. Костян в знак уважения пару раз присвистнул.
Я не думал, что мы снова встретимся. Но через неделю Костян встретил меня около бассейна.
– Привет, – сказал он, – как жизнь?
– Нормально, – ответил я.
– Те лохи не пристают? – поинтересовался Костян.
– Не. Как ты их погнал – ни слуху ни духу, – ответил я.
– Слушай, Валер, можно тебя попросить? Помоги мне, а? – Костян широко улыбался.
Не люблю я такие варианты: они как ловушка. Вроде обязан теперь этому Костяну. Я неопределенно пожал плечами.
– Последишь за одним фруктом пару часов? – сказал Костян. – Полтыщи в кармане за работу.
– Последить? На фиг? – процедил я.
– Ладно, понял. Надо разжевать и на блюдечко положить, – снова щедро улыбнулся Костян.
Около бассейна, метрах в ста, есть кафешка. Я иногда туда захожу – кофе, бутерброд, взбитые сливки с черничным соусом. Туда, в кафешку, и потянул меня Костян. Мы сели за столик, что-то заказали, Костян рассказал мне про себя и свою работу.
Он – юрист, три года работал следователем в отделении полиции. Потом решил открыть свое дело, частное детективное агентство. К Костяну обращаются люди, которые отчаялись и не надеются на помощь государства. Например, тетке изменяет муж. Она хочет вывести его на чистую воду, чтобы потом устроить разборки дома или в суде. Не в полицию же с этим вопросом идти! Идут к Костяну. Или один человек взял взаймы у другого, а тот, который взаймы дал, расписку не потребовал. Должник в нужное время деньги не отдал, скрывается, его родные по телефону отвечают, что он здесь больше не живет. Как быть пострадавшему? Правильно, к Костяну. А у него есть такие шустрики типа меня. Они следят за нужными объектами, работа не бей лежачего: сиди-ходи, не дремли, запоминай детали…
Я бы на такой тупизм ни за что не подписался, но Костян обещал мне найти одного человека.
– Ну что, убедил, Валер? – спросил тогда в кафешке Костян.
– Да вро-оде, – нехотя протянул я. – Но следить… не…
– Так, Валер, вижу, не веришь. Доказать, что я – детектив?
Я промолчал, хочет – пусть доказывает. Костян закурил, пустил тугую струю дыма в сторону.
– Короче. Ты учишься в лицее 1648, тебе – шестнадцать, про будущего мастера спорта наврал, живешь с отцом… – сказал он. – Хочешь, я найду твою мать?
Этот вопрос раздался, как выстрел. У меня стало сухо во рту.
– Костян, зачем я тебе? – глупо спросил я.
– Понравился! – засмеялся он. – Но если влом сотрудничать, всё, всё, всё!
Костян поднял руки вверх, будто сдавался врагу. Я молчал. Откуда он в курсе о моей мечте – узнать, кто мама и где она? Значит, он в самом деле детектив?
Костян протянул мне руку, пожал мою и сказал:
– Валер, ты – мне, я – тебе.
Прозвучало, как пароль. И я согласился поработать на Костяна. Вот уже полгода занимаюсь этой ерундой – слежу за незнакомыми людьми.
26. ПОСЛЕ ЗАНЯТИЙ В ЛИЦЕЕ Я ЕМ ПЕЛЬМЕНИ
Я всегда варю себе пятнадцать пельменей. Это мой ритуал. Еще мой ритуал – под пельмени смотреть мультфильм «Король Лев». Глупо, конечно, но это так.
Год назад я, придя из лицея, как обычно, сидел на кухне и ел пельмени. Когда я проглотил восемь штук, в дверь позвонили. Я встал, прошел в прихожку, посмотрел в глазок. У лифта топтался дед в круглых очках, сером пиджаке и синтетической шляпе.
– Вам чего? – спросил я через дверь.
– Здесь проживает Маркелов Олег Валерьевич?
– Здесь, – ответил я. – Его нет дома.
– Ему телеграмма, – сообщил дед. – Возьмите, я второй раз приходить не буду.
Пришлось открыть. Очки у деда оказались с трещиной по всему левому стеклу, толстые такие стекла, глаза из-за этого смотрели по-рыбьи.
Дед сунул мне телеграмму, потом достал из жеваного портфеля тонкую тетрадь, огрызок карандаша, ткнул в нужное место:
– Распишись. Вот здесь подпись, число, время.
– А сколько сейчас? – как идиот, спросил я.
Дед посмотрел на свои доисторические часы.
– Пятнадцать двадцать три.
Я расписался в тетради, поставил время «15.24» (специально прибавил минуту), отдал тетрадь, и дед, сопя, начал спускаться по лестнице.
Я вернулся на кухню, положил телеграмму на окно, а сам снова сел за стол, чтобы доесть остальные семь пельменей. Но они почему-то не лезли в рот. Телеграмма на окне не давала мне покоя.
Я встал и открыл ее. Текст был примерно такой: «Олег днем рождения успехов здоровья Валя Штукевич»
Я ничего не понял. Какой или какая Валя Штукевич? Про какой день рождения лай? Отец родился летом, а не осенью. Телеграмма была из города Николаева.
Когда отец пришел вечером домой, я протянул ему телеграмму и сказал:
– Телеграмма из Николаева.
Отец вырвал ее у меня из рук и начал:
– Не смей читать чужое!
– Пап, а кто это – Валя Штукевич? Тетка?
Отец пробежал текст, скомкал телеграмму, буркнул:
– Дядька. Учились вместе.
– А чо я про этого Штукевича первый раз слышу? – спросил я.
– Не было повода, – хмуро сказал отец. – Валя Штукевич. Учились в университете, на химическом. Отличник группы. Дороги разошлись лет десять назад: он уехал работать в Николаев. Валька с моим днем рождения напутал, он всю жизнь путаник.
Отец ушел в свою комнату, а я подумал: раз этот Валька Штукевич накорябал телеграмму, значит, скучает. Охота ему про молодость вспомнить, друга бывшего порадовать. Но отец не из тех, кто будет жилеткой. Я думаю, что взрослые так же одиноки, как и мы, их детки. Поговорил бы отец со мной, про университет свой рассказал, еще про что-нибудь. Нет, у него не выходит. Ушел и дверь за собой плотно закрыл.
27. Я СЧИТАЮ, ЧТО БЕЗ ИНТЕРНЕТА ЛЮДИ СДОХНУТ
В Интернет я выхожу по ночам. Это мое время. Куча народу не спит. Все общаются друг с другом.
Я люблю заходить на чужие страницы, читать посты, разглядывать фотки. Лайки никогда не ставлю – это принципиально.
У меня 478 друзей. Но это ничего не значит, почти все эти люди для меня – мертвые души. Когда-то щелкнул мышкой, пригласил в друзья. Или меня кто-то так же позвал. Постоянно я общаюсь с горсткой людей: это Подгорбунский, Костян, Тим из нынешнего класса (у него всегда записаны домашки, я часто пользуюсь его услугами), Фисочка – тоже из нашего класса. Девчонка с асимметричной прической. С ней мы ржем так, без всякого повода. Она еще какие-то стихи мне шлет, но я в них ничего не понимаю. Вот, пожалуй, и всё.
28. МОЙ НИК «ТОПОЛЬ-КРАКЕН»
В городе, где я живу, умирают деревья. Они все чахлые, облезлые, с жидкой листвой. Отец говорит, что деревьям нечем дышать в городе. Это правда.