На линии огня

Черникову вдруг захотелось выпить. Он вышел из подъезда. Где находился дом с поликлиникой, он прекрасно знал. По пути зашел в магазин и купил бутылку водки. К квартире, что снимала супруга, он подошел сильно раздраженным. Нажал на кнопку звонка, сделав два глубоких вдоха, чтобы успокоиться. В коридоре раздался мелодичный сигнал. Но никто не спешил открыть дверь. Александр позвонил еще раз. Результат тот же. Стало ясно: внутри никого нет. Галя, если ушла на рынок, то еще не вернулась, но должна подойти с минуты на минуту. Что ж это даже к лучшему, он успеет рассмотреть ее жилище. Черников ключами, переданными родителями супруги, открыл дверь и вошел в прихожую. Почувствовал запах дорогих духов. Уж не тех ли самых, что лежали в бауле? Они и в Афгане стоили недешево, здесь же могли продаваться только нелегально. Но не исключено, что он ошибается.

Не разуваясь, Александр прошел на кухню. Поставил баул у стола, вернулся в коридор, вошел в комнату однокомнатной квартиры. Осмотрелся. Небольшая стенка вдоль стены, у двери на балкон на подставке цветной телевизор, напротив стенки диван, справа два кресла, журнальный столик, в углу шкаф, на столике импортный двухкассетный магнитофон. На полу и на стене над креслами ковры. Уютно, ничего не скажешь. Александр подошел к шкафу, открыл первую створку. Увидел шубку, пальто, куртку, коробки с обувью, в основном осенней и зимней. В первом отсеке на полках – платья, майки, нижнее белье. Оно привлекло особое внимание старшего лейтенанта. Это были наборы. Такие он видел в дуканах Даулака. Черные трусики, прозрачный бюстгальтер, такие же чулочки. Колготки кружевные и в крупную сетку. Ниже наборы красного цвета, бордовая и черные комбинации. Черников нахмурился. Он представил Галину в этаком одеянии, подкрашенную, с лентой в волосах. Получается вид дорогой проститутки. Сердце кольнуло. Захлопнув дверку, Александр прошел на кухню, открыл холодильник. Там обычные для того времени консервы, кусок колбасы, пачка пельменей в морозилке. И тут же то, что было редкостью. Коробка конфет, рядом бутылка вина и шампанского, в сетке мандарины, сбоку в стенке пузатая бутылка армянского коньяка. Да, видимо, он действительно высылал супруге слишком много денег. Она еще и зарплату получала. В общем, жена не отказывала себе ни в чем. Вопрос: для чего или для кого в холодильнике коньяк? И для чего пепельница? Она терпеть не могла запах дыма.

Вновь кольнуло сердце и заныло тупой болью.

Александр почувствовал непреодолимое желание выпить. Достал из баула бутылку водки, сорвал пробку, налил полный стакан водки. Выпил спиртное в три глотка, не поморщившись и не ощутив особой горечи напитка. Присел на мягкий табурет, достал пачку «Явы», закурил и задумался. Недолгие раздумья и тишину в квартире прервала трель телефона. Раздавалась она из прихожей. Александр подошел к аппарату, снял трубку. И сразу услышал уже немолодой мужской голос:

– Галчонок? Здравствуй!

– Галчонок твой только что в форточку вылетел, – ответил Черников.

– Что? А… кто вы?

– Я-то муж Галчонка, а вот кто ты?

– Извините, видимо, я ошибся номером.

Мужчина положил трубку. Бросил ее на аппарат и старший лейтенант.

– Вот оно, значит, как? – проговорил он. – Галчонок? Интересно.

Черников вновь отправился в кухню, но его опять остановила трель телефонного звонка:

– Вот урод! Ну сейчас ты получишь у меня Галчонка!

Он сорвал трубку:

– Ну что, козел, опять не туда попал?

– Саша, что с тобой? – проговорила в трубку теща. – Что случилось?

– А, это вы? Да ничего не случилось, не считая того, что Гали нет дома.

– Я же говорила, она собиралась на рынок, а ты должен знать, как женщины выбирают покупки; одна примерка чего стоит.

– Я с Галей на рынок не ходил и за другими женщинами не наблюдал. Но сейчас уже все рынки закрыты, посмотрите на время. Три часа.

– Значит, Галя зашла в магазин.

– А потом в парикмахерскую, зоопарк и под вечер в ресторан? Это ее обычный распорядок воскресного дня в отсутствии мужа?

– Ну что ты, Саша, нет! Галя обычно дома в это время.

– Что ж она вас не проведывает, раз свободна в это время?

– Проведывает, но не часто. Она сейчас придет, не расстраивайся!

Переговорив с тещей, Александр зашел на кухню, выпил еще полстакана водки, выкурил сигарету, прошел в комнату. Включил магнитофон, прилег на диван. Незаметно для себя, под музыку, уснул. Все же ночь провел бессонную, в перелетах. Проснулся, когда за окном начало темнеть. Взглянул на часы. Еще в Ташкенте выставил московское время. Часы показывали 21.00. Александр поднялся, проговорил:

– Неплохо. Девять вечера, уже и магазины с парикмахерскими закрылись. Где ж ты гуляешь, ненаглядная?

Два часа спустя у подъезда остановилась машина. Свет он не включал, тот раздражал офицера. Александр подошел к окну. Увидел такси. Из «Волги» вышла его супруга и… мужчина. Они вместе, смеясь, пошли к подъезду. Александр непроизвольно сжал кулаки. Затем огромным усилием воли заставил взять себя в руки. Прикурил сигарету и присел на табурет, сбрасывая пепел в заполненную окурками хрустальную пепельницу. Он ждал. Дверь открылась, в прихожей загорелся свет и раздались смех и голоса:

– Ну вот и дома. Этот вечер настолько утомил, что впору сразу завалиться в постель, – проговорила жена.

Ей вторил мужской голос с заметным кавказским акцентом:

– Ты права, надо было раньше уходить; но согласись, Маргарита сегодня смотрелась просто шикарно.

– Даже лучше меня?

– Нет, но шикарно.

– Погоди, а почему в квартире полно дыма?

Галина почувствовала запах, потому что не почувствовать его было невозможно: Черников за день выкурил больше пачки сигарет. Жена прошла на кухню, включила свет и вскрикнула:

– Ой! Ты?

Из гостиной донесся голос:

– Что такое, Галя?

Но супруга Черникова не ответила. Приоткрыв рот, она смотрела на так внезапно и некстати объявившегося мужа. Но надо отдать должное ее таланту перевоплощения. Она мгновенно взяла себя в руки и воскликнула:

– Саша! Дорогой, наконец-то! – затем крикнула в сторону прихожей: – Артур, у меня муж из Афганистана вернулся.

Она подошла к поднявшемуся с табурета Черникову. Хотела обнять его, но тот отстранил от себя супругу и спросил:

– И что все это означает, Галина?

– Что все? И почему ты после года разлуки не позволяешь обнять тебя?

Черников повысил голос:

– Я спросил, что все это означает? Эта хата, ночной приход после гулянки, мужик?

На кухню вошел то ли кавказец, то ли азиат. Он был высокого роста, на вид крепкий, с пышной шевелюрой и аккуратными и тонкими усиками:

– Здравствуйте! Не подумайте ничего плохого. Я просто проводил Галину, время позднее и сейчас же удаляюсь. Он повернулся к Черниковой: – Я рад за тебя, Галя.

Хотя в голосе его чего не было совершенно, так это радости. Больше раздражения. Но Артур развернулся, прошел по коридору до двери, вышел из квартиры и захлопнул за собой дверь.

– Это правда, всего лишь мой знакомый, мы работаем вместе, – сказала Галина. – И он только проводил меня. Единственный раз.

– Ты где была, дорогая?

– Я сейчас тебе все объясню! Но сначала скажи, почему ты не предупредил о приезде? Я бы встретила тебя. Подготовилась и, естественно, не пошла бы на юбилей нашей директрисы.

– Так вы праздновали юбилей директрисы?

– Да, директора школы!

– И кем работает у вас Артур? Физруком? Трудовиком? Или преподает более серьезные предметы?

– Он завхоз, Саша. Черт, как же все нехорошо вышло…

– Да уж ничего хорошего. А зачем ты сняла квартиру? Ведь у твоих родителей – про своих я и не говорю – большая трехкомнатная квартира? Или они не приняли бы Артура? Или отшили бы мужика, что звонит тебе, называя Галчонком?

Галина изобразила изумление:

– Какой еще мужик? Какой Галчонок, Саша? Не понимаю!

– Конечно, мужик, скорее всего ошибся номером, так?

– Разве этого не может быть?

– Может, в этой жизни все может быть.

– Ты мне не веришь? Хотя нет, ты ревнуешь… Ах, дурачок! Да разве я променяю тебя на кого-то другого? Никогда и ни за что. Потому, что люблю, и сняла квартиру потому, что она так похожа на наше уютное гнездышко в Новочеркасске, и я, в конце концов, взрослая женщина, чтобы жить под присмотром родителей. Я ждала тебя. Каждый день думала о тебе. Можешь верить, можешь нет. У меня никого не было, и быть не могло. Мне было плохо без тебя. В город приходят гробы, я все время боялась, а вдруг… Ты же упрекаешь меня в чем-то, чего не было. Саша! У меня есть только ты. И я люблю тебя.

Она еще что-то говорила, заикалась, повторялась, но своего добилась. Александр поверил ей, наверное, оттого, что очень хотел поверить.

Ночью Галя старалась, доказывала мужу, какой страстной и ненасытной может быть женщина, прожившая без мужа целый год. И потом она являла собой пример образцовой жены, как в Новочеркасске. Была нежна, ласкова. Играла? Если да, то нетрудно представить, каких усилий ей этого стоило.

Артур больше не появлялся; впрочем, Гале предоставили отпуск по семейным обстоятельствам – все же муж не откуда-нибудь, а из самого Афганистана в отпуск приехал. Не звонил и мужик, назвавший супругу Галчонком. Обстановка в семье успокоилась. Отпуск пролетел быстро. И вроде все нормально, а со стороны, так вообще прекрасно. Но Александр уезжал в Москву, испытывая чувство недоверия к жене. Между ним и супругой словно пролегла невидимая нить обмана, лжи.

А потом он вновь окунулся с головой в службу. Был награжден орденом «Красной Звезды». Письма от Галины приходили уже не так часто, но в этом отчасти был виноват сам Александр. Он тоже перестал баловать жену ответами. Но Галя писала. И в строках ее писем читалась ложь. Как и в этом письме. Вроде, все написано так, будто между ними сохранялись те же отношения, заверения в любви, в том, что Галя ждет его, маясь ночами от одиночества и страха. И в то же время все это было ложью. Отписалась дорогая супруга – и продолжает жить красивой, независимой, вольготной жизнью. Написала бы, что любит другого или физически не может жить без мужика, попросила бы отпустить – так никаких проблем, лети на все четыре стороны. Как говорится, развод и девичья фамилия. И никакого обмана, никакой лжи. Но Галине, видимо, хотелось и погулять, и остаться женой офицера, тем более знает, что тот скоро покинет Афганистан и впереди их ждет служба за границей. Черников как-то написал ей об этом. Мимоходом, безо всякой задней мысли. Галина же в момент оценила ситуацию. Какая жена офицера не мечтает попасть за границу? Там другая жизнь, другое обеспечение, там все другое.

Александр вновь взял последнее письмо, но перечитывать еще раз не стал. Не смог. Свернул тетрадные листы, положил в конверт, бросил конверт в тумбочку. И вновь закурил, благо кондиционер вытягивал из отсека дым. Скоро замена, а как жить дальше вместе с женой? Постоянно нося в себе мысли о том, что она изменяла ему. Спала с другими мужчинами. И плевать на то, что это недоказуемо. Сердце не обманешь. Играть? Надолго ли хватит этой игры? Но, ладно, решать вопрос о семье будем в Союзе, до замены. А дальше, на месте, видно будет, как поступить.

Затушив окурок, старший лейтенант закрыл глаза и даже задремал. Но дрему прервал громкий стук в дверь. Александр выругался:

– Кто там молотит, словно дверь высадить хочет? Открыто!

В проеме показался солдат с повязкой на руке:

– Товарищ старший лейтенант, вас в штаб вызывают! В кабинете командира полка много офицеров, и зампотыл, и зампотех…

– Понятно. Иди! – сказал Черников.

Солдат вышел из отсека, Александр поднялся с кровати.

Быстро облачившись в «афганку» – полевую форму военнослужащих, проходивших службу в Афганистане – и закрыв отсек, Черников направился к штабному модулю полка. У входа стоял и курил дежурный по части, командир 7-й мотострелковой роты, капитан Сергей Иванцов.

– Привет, Саня! Тебя уже ждут.

– Привет! Не знаешь, зачем собирают?

– Точно нет, но что-то связанное с батальоном Скоробрехина.

– Он же на войне!

– Вот именно, и вроде, как с утра столкнулся с крупной бандой у Тахджави. Короче, ты ступай к командиру, он все объяснит, разложит по полкам. Потом ко мне зайди, я тоже хочу знать, что произошло у Тахджави.

– Хорошо. Кого, кроме меня, вызвали к полковнику?

– Второго взводного первой роты Колю Белоусова. Но он еще не подошел.

– Ясно, значит, выход…

Иванцов, затянувшись, безразлично сказал:

– Скорей всего! Да тебе привыкать, что ли? Вот только плохо, что перед самой заменой.

– Кольке тоже меняться через месяц…

Черников отправился к кабинету командира полка. Открыл дверь, вошел, доложил о прибытии.

За столом совещания уже сидело почти все командование полка: начальник штаба майор Бойчук, заместитель по вооружению, или в простонародье зампотех, майор Крамаров, заместитель по тылу – зампотыл – прямой начальник Черникова, подполковник Круглов. Отсутствовали заместитель командира полка и замполит. Старший лейтенант поприветствовал начальство:

– Здравия желаю!

Командир полка подполковник Ивушкин предложил Александру:

– Да ты присаживайся, присаживайся.

Командир роты материального обеспечения занял место рядом с замполитом.

Ивушкин взглянул на начальника штаба:

– Тебе слово, Дмитрий Олегович!

Начальник штаба обратился к присутствующим:

– Товарищи офицеры, вы все знаете, что второй батальон полка под командованием майора Скоробрехина был направлен к селению Тахджави, так как по данным армейской разведки в районе указанного населенного пункта объявилась крупная банда не безызвестного Ахмада Абутияра. С его отрядами нашим подразделениям уже приходилось вести бои. Задачей батальона являлось перекрытие всех возможных подходов банды к Тахджави с последующим обнаружением и уничтожением противника силами батальона и приданным ему звеном вертолетов огневой поддержки, а также с применением дивизиона артиллерийского полка. Батальон занял позиции поротно, на рубеже, отстающем от населенного пункта в восемь-десять километров. И вот сегодня в 6.00 позиции передовых постов были подвергнуты минометному обстрелу из безымянного ущелья. Ориентировочно минометные расчеты «духов» располагались в квадрате… Затем душманы атаковали позиции пятой мотострелковой роты, а также пункт тылового обеспечения. Ответным огнем бойцам Скоробрехина удалось отбить атаку и даже организовать преследование отходящих сил противника. Но неожиданно четвертая мотострелковая рота подверглась атаке с востока. «Духи» сблизились с ее позициями и открыли по ним массированный огонь. И эта атака была отбита, после чего душманы организованно отступили. Наши потери в личном составе: трое убитых и трое раненых – среди раненых командир взвода 5-й роты. Ну, а погибли бойцы передового поста, которые первыми вступили в бой с превосходящими силами противника. Также душманам гранатометным огнем удалось сжечь один бронетранспортер отделения охраны управления подразделением, штатный топливозаправщик, передвижную ремонтную мастерскую и вывести из строя еще два БТРа. Но их можно восстановить на месте, без эвакуации в полк. Хочу отметить следующее. Если раньше отряды Абутияра нападали из засад только на взводы рот, выходивших на реализацию разведданных, то сегодня бешеный Абу решился атаковать позиции батальона. О чем это говорит? Либо о том, что у него напрочь снесло «крышу» от наркоты, и он потерял всякое чувство меры, либо у него сейчас в подчинении банда, насчитывающая не менее тысячи человек. Меньшими силами «духи» никогда не решились бы на подобные действия. Но с этим мы разберемся. В район Тахджави планируется переброска отдельного десантно-штурмового батальона. Нам же сейчас важно, как можно быстрее восстановить боевой потенциал 2-го батальона, чтобы он мог работать по банде в полную силу. А для этого требуется пополнить подразделение боевой машиной, боеприпасами, горючим. Исходя из вышеизложенного…

Командир полка прервал начальника штаба:

– Дальше я сам, Дмитрий Олегович. Мной принято решение…

И он не смог договорить. В дверь постучали, и в кабинет вошел командир 2-го взвода 1-й роты старший лейтенант Николай Белоусов:

– Разрешите, товарищ подполковник?

– Проходи, присаживайся рядом с Черниковым.

Взводный выполнил распоряжение, а Ивушкин продолжил:

– Итак, мной принято решение направить в батальон Скоробрехина все необходимое для действий в горах. А конкретно, что уже перечислил начальник штаба: боеприпасы, топливо, другое имущество, технику. Направить к Тахджави колонну в составе двух грузовых автомобилей, двух топливозаправщиков, двух мастерских ремроты с ремонтными отделениями, бронетранспортер первого батальона на замену сожженного санитарного «УАЗа» для доставки в полк убитых и раненых. Время начала марша определено на 5.00 завтра, 11 июля. Командиру роты материального обеспечения до 18.00 выставить в парке четыре грузовика, два наливника, МТО-АТ технического замыкания колонны, заместителям до 21.00 обеспечить загрузку автомобилей, выделить БТР, санитарную машину и летучки ремроты с необходимым личным составом. В 21.30 колонна должны быть сформирована и готова утром совершить сорокадвухкилометровый марш. Старшим колонны назначаю командира роты материального обеспечения старшего лейтенанта Черникова, в боевое охранение – взвод старшего лейтенанта Белоусова. Инструктаж личного состава провести непосредственно перед маршем в 4.30. Данное мероприятие возлагаю на начальника штаба. На вопрос, почему инструктаж решаю провести перед маршем, а не как положено, накануне, отвечаю: мы ждем разведывательных данных по банде Абутияра. До утра разведка дивизии должна обнаружить места дислокации ее отрядов. Исходя из этих данных, определим порядок и режим перемещения колонны, дабы минимизировать риск попадания еще и ее в душманскую засаду. Старшим лейтенантам Черникову и Белоусову изучить предлагаемый штабом маршрут движения к Тахджави.

Командир полка посмотрел на младших офицеров:

– Ведь если что, то именно вам, ребята, придется отбиваться от «духов». Мы, конечно, поможем, но не сразу, так что изучите маршрут как следует. Все вопросы по нему к начальнику штаба во время инструктажа. В случае необходимости майор Бойчук скорректирует его. Вопросы ко мне есть?

Ответив на вопросы подчиненных, командир полка объявил совещание закрытым. Офицеры направились готовить колонну к выходу.