В чем?
О чем, просить мне,
чтоб сей предмет злодейский растворился?
Так долго шел я, искал, неужто зря?
Не оставить на потом,
Ведь нужно жить сегодняшним ныне и присно днем,
но за будущее лениво уцепился.
Покорился страстному сердцу своему,
пред совестью я теперь в долгу,
Живу, иль только вижу, не пойму,
я всё могу.
Но к чему прейду, познав страданий глубину,
вкусив блудницу в мыслях и не одну,
Как и все, подобно кораблю, пойду ко дну.
Вечная жизнь и мука вечная, уготованы людям,
одно и другое обрести
Возможно, в столетнюю жизнь
или за пять не долгих тех секунд,
Вознестись легко и трудно, отступиться также,
из мира ничего не унесли,
Но как хотелось бы с любимыми встретиться однажды,
неразлучны мы, и снова вместе.
В пороке прозябая, от нее все дальше удаляя,
не оказаться бы в ином мне месте.
Чтоб мы, в раю держась за руки,
невинно Господа прославляли,
жили, умирали, и повстречали
друг друга здесь, надеялись, верили и знали.
Можно ли познать, мудрствуя,
умом не обладая знания постичь.
В одиночестве остался я, чтобы самому решить,
не спешить, вразумить.
Лукавый говорил, что дарует она мне красоту,
избавленье от уродства.
Но так ли это, в восточной Азии я слышал,
что маски черно-белые являют честность,
но обман сулит сей жертвенник покорства
Пред участью и роком,
нальются очи цветом когда-то серые.
Преобразится лик, словно лучший стих,
звучат последствия того
Чего не предопределить, не вообразить,
солгать он мог скорей всего,
Одев, помру подобно Геркулесу,
но не так приму я смерть.
Так что же ты – изменить,
иль погубить твое предназначенье?
Чья душа однажды возжелала сотворить,
на безумство страшное посметь.
Ответа нет, отныне моя она,