У судьбы другое имя

– Песен десять, остальное – реклама и болтология? – предположила Лютик.

И угадала.

– Совершенно верно, – кивнул директор. – Кто заказывает песню, для кого, повод, пожелания. Только чтобы не скучно было. За час справишься?

– Естественно! – заверила девушка.

– Тогда пробуй.

И он, больше ничего не объясняя, вышел из кабинета.

Олег ей даже минуты сверху не дал – вошел в кабинет точно в назначенное время. Без тени сомнения в голосе поинтересовался:

– Конечно, готово?

Лютик немедленно протянула ему тощую стопку рукописных страничек.

– Почерк у тебя хромает, – буркнул директор программ.

Девушка парировала:

– Главное – придумать! А перепечатать машинистка сможет.

Бесстрашная Кэйт Блэкуэлл, наверное, ответила бы именно так.

– Что ж, посмотрим.

И Олег, без эмоций и интонаций, зачитал:

–Пишет нам Тимур. Ликочка, дорогая! Прости меня за все. Обещаю тебе море, солнце, пальмы. Букет тюльпанов. Никогда в жизни не переключать «Просто Марию». Твоему противному коту куплю «Вискаса». И давай с тобой станцуем – под нашу любимую «Wind of change»…

«М-да. На слух – абсолютная чушь, – мелькнуло у Лютика. – Особенно если читать, как он – без выражения».

А программный директор сразу же перешел к следующему письму. Тот же унылый, скучный тон:

–Мы встретились с тобой на пустынной авениде. Ты ехала на зеленом «жигуленке» и слушала «Jipsy kings». Я возвращался из института домой и на перекрестке столкнулся с тобой взглядом. Твои очи поразили меня в самое сердце. Я прочитал в них истинную испанскую страсть. Откликнись, прошу тебя, прекрасная незнакомка. Денис из Москвы.

– Клиника, – вынес диагноз Олег.

– А по-моему – любовь с первого взгляда, – осмелилась возразить Лютик.

–Лёха, брат! Поздравляем тебя с покупкой «девятины»! Желаем тебе: чтоб карбюратор никогда не засорялся! Чтоб щетки не воровали! Менты – на хвост не садились, а классные телки – в салон бы так и прыгали! Дарим тебе песню «Вишневая «девятка». Твои дружбаны.

Олег с сомнением взглянул на девушку. Поинтересовался:

– Письмо приведено дословно?

– Нет, – не растерялась Лютик. – Там матом было, пришлось на русский язык переводить.

– К твоему сведению, русских групп у нас в ротации нет, – добавил директор. И продолжил зачитывать: –Дорогой папа! Поздравляю тебя с днем рождения! Пятьдесят – это не годы. Еще научишься и на компьютере играть, и даже в тетрис меня обставишь. Желаю тебе здоровья – сибирского, долголетия – кавказского, машины – американской, квартиры – на Майорке! И пусть в твой день рождения для тебя прозвучит «Life is life».

Программный директор отложил ее странички. Лукаво взглянул на девушку.

– М-да, везет кому-то с письмами! А я сколько ни читал, сплошная тоска попадалась: «Паша поздравляет Машу…»

– Ну… Я кое-что переработала, – призналась Лютик. – Творчески.

А Олег сдержанно произнес:

– Вижу. На радио, конечно, любят приколы. Но надо и меру знать. Одно письмо – выдумываешь, второе – оставляешь реальным. Наше дело – не просто почтенную публику развлекать. Еще и обратная связь нужна. Чтоб тот же Паша ликовал: его имя в эфире произнесли!

– Я поняла, – склонила голову Лютик.

– Но в целом ты мне понравилась, – подытожил директор. – Могу тебя взять на испытательный срок. На большую зарплату, сразу предупреждаю, не рассчитывай – мы только раскручиваемся. Сто долларов максимум. Зато график свободный. Если нужно, ходи в свой институт – не каждый, конечно, день. Ну а проявишь себя – и за пульт пущу. Не сразу, естественно. Через пару месяцев… И псевдоним себе нормальный выбери. А то придумала: жутик!

– Не жутик, а Лютик, – поправила она. И объяснила: – Меня так бабушка называла. В смысле, цветочек. А в школе – в другом смысле. Потому чтолютую иногда. Предметы мебели могу швырять, если разозлюсь.

– Это не возбраняется, – улыбнулся директор. – Главное, чтоб не стаканы с водой, и не на пульт. Я, кстати, уволил вчера одного… Чаю решил прямо в студии попить и дорогую технику залил.

– Может, его просто… на пульт стошнило? – осмелилась на остроту девушка.

– Возможно, – серьезно кивнул Олег.

А Лютик поняла: ей все больше и больше нравится этот мужчина. Шикарно одетый – но совсем не пижон. Явно умный – однако не важничает. А главное, в его руках – ее мечта! Мечта повелевать радиоволнами.

И девушка горячо произнесла:

– Спасибо вам, Олег! Вы не пожалеете, что меня взяли! Обещаю!

Август 1994-го

Пусть сплетничать нехорошо, но сегодня Зоя не удержалась. Доложила сердечному другу:

– Представляешь, Илья? Лютик себе пистолет купила!

– Настоящий или газовый? – оживился молодой человек.

– Газовый, естественно. Но очень красивый. Импортный, в коробке фирменной.

– А где?

– Ни за что не поверишь! – усмехнулась Зоя. – У депутата! Он из-за границы привез. А слуг народа на таможне не досматривают. Лютик к нему прямо на работу ездила, и депутат ей пистолет к проходной вынес. И деньги там же взял.

– Сколько заплатила?

– До фига – триста долларов!

– Она ненормальная. Газовик – это ж игрушка!

– А Лютик вообще чудная, – с удовольствием припечатала Зоя. – Получает на своем радио копейки, а тут премию дали впервые за три месяца – и она ее всю на пистолет спустила… Хотя могла бы кожаную куртку купить.

– Зато вооружена теперь до зубов. Весьма актуально, – усмехнулся Илья. И сострил: – Твоему Лютику не куртку – малиновый пиджак надо покупать. Ей бы пошел.

– Между прочим, зря смеешься. У нее кашемировое пальто уже есть, – доложила девушка. – Как у братков. И носит она его с белым шарфом.

Но хотя и посмеивалась над подругой, а про себя признавала: нарядпод бандита Лютику к лицу. Настоящей хозяйкой судьбыона в нем выглядела. Уверенной, успешной.

На нее и раньше мужики оборачивались, а с тех пор, как на радио устроилась, Лютик еще больше расцвела. Пусть бледная, постоянно не высыпается, но глаз горит, планов громадьё. И выглядит эффектно. Настоящая богема: телесные колготки вообще перестала носить – только цветные, туфли в тон сумочкам подбирать не утруждается, и даже джинсы на коленках специально прорвала – сказала, на Западе сейчас модно. Подруги, когда рядом стоят, – словно люди из разных миров.

Лютик современная и успешная. А она, Зоя, в старом времени застыла.

Живет на стипендию. Разбогатеть на ваучерах не получилось. Не смогла она себя переломить, заставить бросаться к незнакомым людям. Уговаривать их, убеждать… Выслушивать в ответ насмешки и хамство… И решила: лучше жить скромно, чем заниматься тем, что не умеешь и не любишь.

Да и не в ярких одежках счастье.

Илья вон, хотя весь из себя преуспевающий, а тоже одевается блекло.

Почему, кстати, – непонятно. Денег у него хватает, да и знакомых полно – из сфер, приближенных к высоким. Хотя и студент еще, а постоянно встречается с журналистами, телевизионщиками, с теми же депутатами. Казалось бы, должен соответствовать. А ему словно плевать: бесформенные брючата, рубашки с позорной нашивкой «Красная швея»… Зоя однажды не выдержала, поинтересовалась:

– Неужели тебе все равно, как ты одет?

А Илья, как всегда серьезно, ответил:

– Чего выпендриваться? Главное, самому удобно. В той же «Красной швее» сочетание волокон идеальное. Семьдесят процентов хлопка, остальное – полиэстр. И телу приятно, и гладить легко.

– Только совсем не эффектно, – упрекнула Зоя.

– Предлагаешь золотую цепь купить? – усмехнулся парень.

– Почему нет? Тебе бы пошло! – попыталась она обратить разговор в шутку. – Опять же, инвестиция. Минимум сто граммов золота. Если прижмет, всегда продать можно.

– Ага, за десятую часть цены, – заверил Илья. – А через год – вообще только на лом возьмут. Потому что их носить перестанут.

– Да ладно!

– Вот увидишь, эпоха братков с цепурами быстро закончится, – горячо произнес Илья. – Кого перестреляют, кто сам одумается. Если мозгов хватит, в чистый бизнес уйдут. Если нет – в охранники. Ко мне, например.

Да уж. Самоуверенности у него не отнять.

– Можно подумать, в нашей стране чистый бизнес возможен, – с сомнением произнесла Зоя.

– Взятки, конечно, никуда не денутся, – задумчиво произнес парень. – И «заказывать» тоже будут. Но изящно. Без перестрелок на улицах и контрольного в голову. Куда проще и безопасней налоговую натравить. Или в тюрягу закрыть.

– Откуда ты знаешь? – усмехнулась девушка.

– Просто книжки читал. При крушении режимов, когда власть делят, всегда дурдом, – пожал плечами приятель. – А потом нормально станет. Обычный развитой капитализм.

– Что-то не верится, – покачала головой Зоя. И вздохнула: – Вот все кричат: новые времена, новые возможности… А мне, если честно, больше нравилось, как раньше.

– Ага. «Поднятая целина». Программа «Время». И отпуск в Кисловодске. Нет уж, спасибо!

– Зато раньше жизнь планировать можно было, – возразила девушка. – Хотя бы уверенность была, что после института работу найдешь. А годам к тридцати машину купишь.

– И все? До чего мелко!

Она увидела на его лице скуку и поспешно добавила:

– Илюша, ты не подумай, я не жалуюсь. Но просто даже не в деньгах дело! Я вчера мимо школы проходила, разговор подслушала. Малявки обсуждали, кто кем стать хочет. Мальчишки говорили, что рэкетирами, а девочки еще хлеще – спорили, кто получает больше, фотомодель или проститутка.

– Но это ж дети! Сами не знают, чего болтают!

– Все они прекрасно знают! И сами видят: честные с хлеба на квас перебиваются, а царит разная шваль.

Зоя говорила и прекрасно понимала, что выглядит со стороны ворчливой бабкой. Настоящая отставная коммунистка с лавочки, из тех, кто громче всех клянет Ельцина с его новыми временами. Но остановиться не могла. Больная тема… Ей ведь сейчас – двадцать два, перешла на последний курс института. Идеальное, по прежним меркам, время, чтобы ребеночка родить. Только нынче о подобном даже помыслить страшно. И не только в финансовой нестабильности дело. Ребенок ведь в первую очередь пример с мамы берет. А чем она может похвастаться? Чему научить? Что им дать? Сама, вся из себя честная и порядочная, варит «суп из топора» и почитает за счастье обновку с рынка от силы раз в пару месяцев. Естественно, сын или дочь не допросятся у честной мамы ни велосипеда, ни джинсов, вот и станут мечтать о мафиозной карьере.

Хотя зря, конечно, завела она сей разговор. Мама всегда учила: негоже показывать молодым людям свое бессилие. Любят лишь тех, кто улыбается – несмотря ни на что. Послушает ее Илюшка, решит, что она зануда и плакса, да и бросит.

Но тот – вот уж действительно непредсказуемый! – вдруг произнес:

– Зоя, я тебя понимаю. Ты просто устала. Тяжело постоянно экономить. И не знать, что будет завтра…

– Предлагаешь мне отдохнуть за границей? – подмигнула она.

– Давай мы с тобой сначала заработаем – на ту же заграницу, – серьезно откликнулся молодой человек. И неожиданно спросил: – А ты никогда не думала, чтобы собственный бизнес начать?

– Бизнес?… Я?! – опешила девушка.

– А почему нет? Ты – умница. А считаешь как! Вчера в магазине сколько в уме прикинула – столько на кассе и получилось…

– Ну, это потому, что ты сказал: у тебя только десять тысяч есть. А в бизнесе – совсем другой счет. Нет, мне туда и соваться нельзя. Я ничего в нем не понимаю.

– Опять двадцать пять! – рассердился Илья. – Бабы, прости, – они и есть бабы. И Лютик, и ты. Помнишь, как твоя подруга тряслась, что в радио ничего не смыслит? Однако работает. И в восторге. И скоро диджеем, наверное, станет, как и хотела.

– То радио… – пожала плечами Зоя. – А бизнес – для тех, кто малиновые пиджаки носит и стреляет без промаха.

– Бред. Говорю тебе: «крутые» последние денечки доживают. Только от них и останется, что мрамор на кладбище. Главное – не бицепсы. И не пушка. А чтобы голова работала!

– Слушай, ты в депутаты, часом, не собрался? Прямо предвыборную программу излагаешь: страна равных возможностей, дорогу малому бизнесу… Бесполезно простому человеку туда лезть, уверяю тебя!

– Ты сначала попробуй, а потом говори.

– И пытаться не буду. Даже Лютик, с ее-то пробивными способностями, до радио добралась – и счастлива. Выше прыгнуть не пытается.

И услышала, как бальзам на душу:

– Но ты ведь и поумнее своей подружки!

– Кто? Я? – Зоя растерялась.

А Илья серьезно произнес:

– Поэтому я с тобой. А не с ней.

«Нужен ты Лютику сто лет!» – насмешливо подумала Зоя. А вслух произнесла:

– А откуда начальный капитал брать? А связи?

– Это все ерунда, – отмел Илья. – Снять офис – двести долларов в месяц. Зарегистрировать фирму – вообще почти бесплатно, только пошлину заплати. Для бизнеса главное – идея.

Молодой человек помолчал значительно, потом расправил плечи и триумфально добавил:

– А идея у меня есть.

Картину «Зима» Зоя купила в Измайлове, на вернисаже. Не шедевр, но глазу приятно: лес под белоснежным покровом, лошадка пробивается сквозь снежную целину под сенью вековых елей. И рама эффектная – массивная, с позолотой.

Илья, правда, ее приобретение осмеял. Сказал, что ее офис – теперь точь-в-точь советская бухгалтерия. Только фиалок на подоконниках не хватает. Однако Зоя считала: глупо добиваться стильности, когда вся мебель разномастная. Столы – милостиво предоставили арендодатели. Старые, исцарапанные, но внушительные. Скрипучее кресло на ножке девушка приобрела в одном из мебельных салонов (их нынче полно, на каждом углу). А люстру, солидную, пятирожковую, – на рынке. Илья возражал, предлагал стандартные офисные лампочки-споты. Но какой может быть хай-тек, если стены оклеены обоями в цветочек, а на полу – линолеум в клетку?

И вообще, обстановка – дело десятое. Самое главное, у нее теперь был офис. Личный! И дверь в него она открывала собственным ключом. А в списке фирм, украшающем вход, значилось, что комнату номер шестьдесят три занимает рекламное агентство «Пятая власть».

Название для своего детища Зоя тоже выдумала сама. Во-первых, необычно – кругом-то сплошные «Ритмы», «Пегасы» и «Веги». Во-вторых, можно с ходу заказчика заинтриговать. Мол, первая власть – президент, четвертая – пресса, а мы – еще круче.

Задумку даже вечно снисходительный Илья похвалил. Однако добавил:

– Никакой власти у тебя, правда, нету пока.

– Ничего, – хладнокровно парировала она, – будет. С твоей помощью.

Понятно, что затея принадлежит Илье, и ей приходится всего лишь исполнять его инструкции. Но владелец агентства – она! И запись в трудовой книжке – самая первая запись! – у кого угодно зависть вызовет: человек начинает карьеру сразу с должности директора индивидуального частного предприятия. И хоть иных сотрудников в фирме не имелось, а трудовую книжку Зоя заполняла себе сама, но все равно: ее вечной сопернице Лютику ничего подобного и не снилось.

Прав оказался Илюшка: открыть собственный бизнес оказалось совсем несложно. Зарегистрировалась в налоговой, получила коды статистики, заказала печать, открыла счет в банке – и уже (двадцать два года!) собой что-то представляешь. Мама, когда Зоя ей собственную визитную карточку презентовала, только ахнула:

– Да куда же ты лезешь, доченька? Какой из тебя директор?

Но девушка, гордая, что успешно справилась с регистрацией фирмы, лишь отмахнулась:

– Не квохчи, мамулик! Скоро шубу тебе норковую куплю.

От этого заявления Наталья Андреевна раскудахталась еще пуще. Но ругала не дочку – Илью. Почему тот сам к «Пятой власти» никаким боком? И соучредителем стать отказался, и даже сотрудником оформляться не захотел?

– Подставит он тебя, – накручивала маман. – Подведет под долги, а то и под статью.

А Зоя терпеливо объясняла:

– Ну, пойми ты, мамуля… не нужно Илье рекламное агентство. Он сам куда выше метит. А «Пятая власть», сказал, – игрушка для меня.

– Ох, не из тех ты, дочка, кому дорогие игрушки просто так дарят, – вздыхала Наталья Андреевна.

Впрочем, Зоя иллюзий и не питала. Конечно, Илья не просто ее порадовать решил. Сам надеется на ее агентстве подзаработать. Ничем не рискуя. А что учредителем не захотел стать – тоже объяснимо. Заказчики-то – все его друзья-приятели.

– Если я их всвое агентство привожу, они сразу решают: друг собрался на них нажиться, – втолковывал ей парень. – А тут я просто советую обратиться к тебе – молодой, старательной и честной.

– Ага… – бурчала Зоя. – Только в рекламе я – полный ноль.

А Илья самонадеянно уверял:

– Зато я в ней разбираюсь. И сам, без всякого агентства, давно деньжата заколачиваю.

Занимался Илья вообще-то не рекламой, а заказными статьями. Друзей-приятелей из разных сфер у молодого человека действительно имелось полно, вот и придумал: сводить знакомых бизнесменов с другими знакомыми – журналистами. Первые – платили, вторые – писали в своих изданиях панегирики. А Илья получал за посредничество процент. И теперь, с помощью Зои, решил поставить дело на широкую ногу.

– Расширяться надо, новых клиентов завлекать. Этим ты и займешься. Только умных слов наберись, полезные книжки почитай – в магазинах уже есть. Переводные, правда.

И Зоя отчаянно пыталась нахвататься хоть по верхам. Скупала книжонки. Посещала библиотеки. Даже на пару университетских лекций по рекламе сходила. Красивых и бесполезных слов узнала много: слоган, целевая аудитория, маркетинговая политика. Но о рекламе, ее настоящих законах и тайнах, не поняла почти ничего. Спасибо, Илюша продолжал ее опекать. И объяснил все доходчиво и кратко:

– Самое главное – психология. Усвоить, что заказчик – не бог и не царь. И сам перед печатным органом робеет. Чтобы о нем и о его товаре написали, на все готов. Причем для него дело десятое, что за газета и каким тиражом она выйдет. Главное – название своей фирмы там увидеть. Мол, обо мне в прессе напечатали, я – знаменитость! А наша с тобой задача: уговорить его на издания, где мы что угодно можем протаскивать. И за гроши.

Список таких изданий девушка, естественно, выучила назубок.

Газета «Деловая жизнь» – там работал Илюшин земляк.

Смертельно скучный «Городской вестник» – с его издателем молодой человек поигрывал в преферанс.

А с журналистом из «Столичного времени» Илья на студенческой вечеринке познакомился. И уверял: тот – самый неразборчивый и не жадный. За бутылку о чем угодно напишет.

– Но если заказчик упрямый попадается и обязательно «Московский комсомолец» потребует, тоже не беда, – разглагольствовал Илья. – Потому что узок наш круг. Куда угодно подходы найдем. А на крайняк – через рекламный отдел проведем. Во многих газетах они уже появились. И агентствам огромные скидки дают. Для «физика», то есть физического лица, четверть полосы стоит две штуки баксов, а тебе, лицу юридическому, – полторы. А улыбнешься, пожалуешься, что только раскручиваешься, – и на одну договоришься. Так что фирму иметь – по-любому выгодно.

– Тебя послушать, деньги просто сами в руки поплывут, только подбирай, – вздыхала Зоя.

А Илья покровительственно отвечал:

– Так и есть. Но будет недолго. Год-другой от силы. Просто поле новое. И для журналистов пока дико, что можно не только за зарплату, а за конвертик работать. Причем и ничего делать не надо – готовый текст принесут. Поэтому не ценят себя, за двадцать долларов любой материал опубликуют. Но очень скоро писаки поймут, на какой золотой жиле сидят, и совсем других денег требовать станут. И заказчики тоже избалуются. «Городской вестник» им уже не нужен будет – обязательно «Коммерсант» подавай. А пока рынок дик, наше дело – максимально купонов настричь. Ну, и репутацию себе создать заодно. Через десять лет уже неважно будет, как именно мы начинали. Главное, что твоя «Пятая власть» окажется у истоков. Так что ты фактически заложила фундамент здания современной российской рекламы!

Понятно, что Илюшка преувеличивал, а также стремился поддержать в своей ученице боевой дух, но Зоя с удивлением обнаружила: у неедействительнокое-что получается! Сначала на переговорах лишь молчала и делала вид, что пожелания клиента в блокнот записывает, но быстро научилась понимать, чего клиент хочет и на что в итоге согласится. Начнет ли придираться к каждому слову или будет любому складному тексту рад. А главное, можно ли ему, хотя бы в ряду прочих, подсунуть бросовые газетки. С них самая большая прибыль получалась: меньше двухсот долларов за статью с заказчика не брали, а сами за публикацию в том же «Городском вестнике» платили максимум двадцатку.

– Даже у тех, кто компы в Россию возит, норма прибыли меньше! – гордился Илья. – Одно жаль: у нас с тобой масштабы не те. – И напутствовал Зою: – Ты, главное, не расслабляйся, в тетрис на работе не играй. Ищи клиентов. Все время! Где угодно!

Девушка и старалась. Рассылала по телефонным номерам, взятым из «Желтых страниц», факсы-завлекалки. Особо перспективным, на ее взгляд, рекламодателям звонила лично. Придумала подшивать публикации в солидную папку и обязательно возила ее на переговоры – демонстрировала возможности. А одного заказчика, считай, не выходя из офиса, нашла. Прогулялась по зданию, поспрашивала соседей-арендаторов, у кого какой бизнес. И уговорила мелкооптовых торговцев рыбой аж на пять публикаций (две из них в прикормленных, на все готовых газетках).

– Ох, Зойка, я и не знал, что у тебя талант! – не уставал нахваливать ее Илья.

И если раньше всегда ездили на переговоры вместе, теперь иногда он девушку и одну отправлял.

Она каждый раз волновалась ужасно. Еще сильнее, чем когда клиентов на акции «Гермеса» ловила. До смешного доходило: боялась к потенциальному заказчику в офис зайти. Стояла под дверью и изо всех сил пыталась унять сердцебиение. Взять себя в руки. Выглядеть уверенной, всезнающей, раскованной.

Особенно сложно было, когда приходилось с настоящими профессионалами сталкиваться (себя-то Зоя по-прежнему считала почти самозванкой). Человек знает собственный бизнес досконально и, естественно, уверен, что и она в рекламе, своей сфере, дока. Вот стыдоба-то, если тот задавал вопрос, допустим, про тираж «Московских новостей», а она ответить не могла…

Еще хуже выходило, если клиент сам в рекламе немного разбирался. Начинал расспрашивать про целевую аудиторию газет или заговаривал о расчете эффективности. Илья, тот прекрасно умел с важным видом нести откровенную чушь, а у нее не получалось. Начинала путаться, волноваться. И всегда очень боялась, что кто-нибудь про образование спросит. А у нее ни профильного, ни, считай, вообще никакого – диплом только следующей весной получит.

Чуть себе комплекс неполноценности не нажила. Даже хотела вовсе от «Пятой власти» отказаться, пусть Илюшка сам крутится. Однако пару ночей проплакала в подушку и решила, что сдаться всегда успеет. А пока будет переговоры по собственным правилам вести. Как умеет. У нее тоже есть козыри.

Располагать к себе людей Зоя могла всегда. Потому что считала: сказать человеку приятное – нетрудно. И повод для этого не нужен. Он рад, и тебе хорошо.

Подход и в бизнесе сработал. Если не в лоб хвалить, да еще искренне, заказчики сразу таяли. Зоя тем же производителям соленой рыбы наплела, что не только сама всегда их продукцию на обед покупает и ест со свежим хлебом, но и заказы принимает – от родственников да соседей. «Потому что ваша рыба – действительно и вкусная, и натуральная, и дешевая. Вам обязательно нужно добиваться, чтобы она во всех магазинах продавалась. Только ее брать и будут!»

А иногда, если видела, что человек незлой, другую карту разыгрывала. Я, мол, молодая, неопытная, свой бизнес лишь начинаю, но уже знаю, что в акулы капитализма не выбьюсь, потому что честная. Тут еще и внешность девушки, невыразительная, блеклая, была на руку. Одевалась Зоя пусть и солидно, в деловые костюмы, но знающий глаз легко разбирал, что сшиты они из синтетики, а куплены на рынке. Пусть немного обидно, что тебе из жалости работу дают, но, девушка считала, дело того стоило.

И еще заметила, что заказчики обожают рассказывать о себе. Особенно, если восхищенно взглянуть и спросить с пиететом, как они своего нынешнего статуса достигли. Некоторые (в основном бандитского вида) от ответа уходили. Большинство же охотно начинали повествовать. А когда всю свою биографию, пусть и подлакированную, выкладывали (Зоя, естественно, во время речи поддакивала, в нужные моменты ахала), уже получалось – они почти друзья. И отказать другу в контракте вроде как неловко.

Илюшка над ее женскойстратегиейпосмеивался:

– Неправильный путь, Зойка. Те, кого разжалобить можно, скоро сами разорятся. А чтоб у действительно серьезного человека контракт выбить, нужны три вещи: наглость, наглость и еще раз наглость.

И она кивала. Откликалась привычно: