У судьбы другое имя

– Да, ты, как всегда, прав!

Но для самой себя Зоя решила: образ истинной бизнесвумен, холеной, уверенной в себе и нахальной, – не для нее. Не получится держать себя нагло, если у нее каждый раз душа перед переговорами уходит в пятки. А в сложные моменты она вообще изо всех сил сдерживалась, чтоб не разреветься прямо на глазах у заказчика. И лоска в одежде ей никогда не достичь. Это врожденное, от уровня доходов не зависит. Вот та же Лютик – одевается в кричащих цветов тряпки, а выглядит куда эффектнее.

И все ее небольшие успехи в небольшом бизнесе, считала Зоя, – ненадолго. Лишь на нынешнее, без регламента и правил игры, время, когда любой может назваться хоть рекламистом, хоть кем – и никто не проверит.

Однако когда ей позвонила Лютик и позвала в кафешку, на кофеек с коктейлем, Зоя твердо вознамерилась подругу поразить. Пусть успех у нее временный, ненадежный, но все-таки, считай, впервые в жизни она Лютика обскакала. Владеет бизнесом, в кошельке, вперемешку с рублями, покоятся доллары. И выглядит теперь куда лучше. В отличие от того же Ильи деньги не копит, никуда не вкладывает, а тратит на себя. Тем более что теперь столько возможностей!

У них возле дома физкультурно-оздоровительный комплекс открыли – с евроремонтом и пальмами, как в западных фильмах. Шейпинг Зое, правда, не понравился. Глупое занятие: лежишь в толпе потных девиц на коврике, перед тобой на высокой подставке телевизор, а на экране – три дамы. Каждая демонстрирует упражнения. Одна – простой вариант, вторая – посложнее, третья – самый сложный. И ты тупо повторяешь. Скучно ужасно, да и мышцы потом болят, даже если тренироваться по самому примитивному варианту. В результате – только лицо измученное, а точеных форм, как у красоток из телевизора, и близко нет.

Зое куда больше по душе массаж пришелся. Не обычный, но специальный, для похудения. Его в оздоровительном комплексе две близняшки делали, Римма и Рита, обе по образованию врачи. Те год назад сбежали из своих поликлиник и разработали целую систему, как заставить клиенток похудеть. И банками тебя терзают, и устрашающего вида аппаратом под названием «Высокочастотные токи». Таблетки специальные, вытяжку из виноградных косточек, продают. Дорого, часто даже больно, но фигура у Зои подтянулась сразу. Попа стала упругой, ноги постройнели…

И лицо – тоже цветущее. Потому что девушка еще и к косметологу ходила, в тот же ФОК. Косметолог, приятная дама, бывший химик, Зое очень нравилась. Маски для лица готовила по собственным рецептам, и морщинки массировала очень жестко, совсем не похоже, как раньше в парикмахерской делали. Однажды, правда, предложила диковинную процедуру под названием «пилинг» (Зоя поняла: вроде чистки, только не над паром, а когда на лицо специальный состав наносят). Щипало нещадно, девушка даже постанывала. Но косметолог изрекла, что так и должно быть, придется потерпеть. А когда смыла наконец неприятного вида месиво, у клиентки все лицо было в красных пятнах. У Зои оказалась аллергия на один из компонентов, фруктовую кислоту. Обсыпало ее так, что в зеркало посмотреть было страшно, и никаким тональным кремом не спрячешь. Пришлось неделю дома сидеть и пить димедрол.

Мама возмущалась ужасно: искалечили за ее собственные деньги! Зоя сначала хотела с косметическими процедурами завязать, но мастер так извинялась, так каялась… Вернула не только десять долларов, что девушка за пресловутый пилинг заплатила, – еще и два массажа пообещала бесплатно. И все повторяла, что подобное у нее впервые в карьере. Ну, Зоя и размякла. Не ошибается тот, кто ничего не делает. Да и откуда косметолог могла знать, что у клиентки аллергия обнаружится…

Костюм для встречи с подругой Зоя купила классный, не поскупилась. С последнего контракта ее чистая прибыль – четыреста долларов, можно было позволить себе не рыночное барахло, а какой-нибудь бренд (словечко девушка в учебнике по рекламе вычитала). На рынок и даже в «Ле Монти» не пошла. Не доверяла. Сейчас почти на любой одежке, даже с абсолютно кривыми строчками, лейбл «Made in France» красуется. Отправилась за обновой в дорогущий «Стокман». Вот там фасонистые продавщицы удивились, когда невзрачная девица небрежным жестом из кошелька стодолларовые купюры достала!

Встретиться договорились в ирландском баре, на Новом Арбате. Место выбрала Лютик. Заверила, что сейчас самое лучшее заведение на всю Москву. Пиво – исключительное, вроде бы из самой Ирландии везут. И сэндвичи, как в Европе. Ветчина – свежайшая, хлеб – горячий. Но больше всего подруга публику нахваливала: сплошные иностранцы (как известно, чрезвычайно падкие на красоту русских девушек). Короче, заверила, что обе будут чувствовать себя там королевами…

Зоя, как и положено человеку бизнеса, явилась в бар точно в назначенное время. Толкнула дверь (та была словно в американском салуне) – и растерянно застыла на пороге. Она-то, после лютиковых аттестаций, чего-то респектабельного ждала. Солидных мужчин в галстуках-бабочках, накрахмаленных официантов. А в баре – дым коромыслом. Народ толпится, туда-сюда перемещается, все столики заняты, у стойки очередь. Воздух от курева сизый. И галдят почище, чем в советской пивнушке, только по-иностранному. К тому же одета публика простецки. Джинсы, тяжелые ботинки, ковбойки – наверное, дорогие и качественные, но совсем не парадные. А она-то старалась! Только совсем не к месту здесь оказались строгий фасон, эффектный жемчужно-серый цвет, натуральная шерсть… Она в своей юбке чуть ниже колена и приталенном пиджаке выглядела настоящей белой вороной.

Зоя с трудом протиснулась к стойке – причем «принцев» чуть ли не локтями расталкивать пришлось. Клеиться никто не пытался, да и бармен оборотил к ней голову лишь после третьего зова. Зоя заказала себе пива под названием «Гиннесс». Бокал – чистейший, в родном общепите столь старательно никогда бы не намыли, а поверху, по пене, кленовый листочек прочерчен – бармен действительно виртуоз. Но только куда теперь деваться? От стойки ее живенько оттерли, а свободных столиков по-прежнему не видать. От одного ей, правда, помахали – мол, присоединяйся. Но сидела за ним совсем уж пьяная компания, и девушка гордо отвернулась. М-да, удружила ей Лютик… Да еще и сама опаздывает!

Зоя, чувствуя себя совсем неприкаянной и несчастной, забилась со своим пивом в уголок. Вот бред, стоишь, словно дура… Но делать нечего. Девушка принялась украдкой разглядывать посетителей. На ее вкус, ничего достойного. Точнее, несколько эффектных мужчин имелись, но ни один из них в ее сторону даже мимолетно не глянул. Заняты пивом, разговорами и собственными спутницами, Зоиными злыми гениями – раскованными, уверенными в себе девчонками. Можно, конечно, внушать себе: «У меня – собственный бизнес! Дорогой костюм! Блестящее будущее!» Однако все равно на нее ни единая душа не смотрит, кроме совсем уж откровенных алкоголиков, да и те – с обручальными кольцами.

Но где, дьявол ее возьми, Лютик бродит? Уже на пятнадцать минут опаздывает. Или она специально решила попозже прийти, чтобы Зоя столик заняла? Девушка заметила, что один, очень уютный, на двоих, освобождается. Подхватила свое пиво, метнулась – но пока добежала, на один из стульев уже плюхнулся парень в разноцветном, словно деревенское одеяло, свитере. И нет бы уступить – лишь ухмыльнулся и весело заявил:

– Sorry, mam, you’re late![1]

«Какая я тебе „мэм“?» – едва не вырвалось у Зои.

Но только по-русски хмырь явно не понимает, а быстро выстроить английскую конструкцию девушка от растерянности не смогла. Пришлось позорно ретироваться в свой угол.

Она одним долгим глотком прикончила пиво. С привычной и безопасной «трешкой» не сравнить – в голове сразу зашумело. Еще бы: темное, неразбавленное, да на голодный желудок! Зоя аппетит специально копила – чтоб вкус заморского сэндвича оценить. Можно купить, конечно, но только как его есть, если она по-прежнему подпирает стенку? Правда, иностранцы, кому тоже места не хватило, прекраснейшим образом на полу устроились. Выпивают, закусывают и довольны. Но их-то много, и одеты в джинсы, а она хороша на полу будет – в своем-то роскошном костюме!

«Да, в социализме тоже свои плюсы имелись, – мелькнуло у Зои. – Хотя бы те же швейцары у ресторанов… Есть место – иди. Нету – жди, когда освободится. А тут пускают всех, только доллары бармену плати, но сесть негде».

Она повертела в руках пустой бокал. Может, взять второй, только теперь уже маленький, и напиться? Состояния тумана в голове девушка не любила, но здесь, в окружающем беспросветномтумане,наверное, будет в самый раз.

Но добраться до стойки не успела – путь ей преградил огромный краснолицый мужчина. Судя по пурпуру его лица, пил он старательно и давно.

– Привет, девчонка! – с трудом разобрала Зоя его заплетающуюся английскую речь. – Пойдем, посидим вместе с нами?

Явный алкоголик, конечно, и по возрасту годится ей не то что в папы – в молодые дедушки, но все, наверное, лучше, чем ютиться в углу. И девушка уже и рот открыла, чтоб выдохнуть когда-то вызубренное: «Why not?» Но тут мужик протянул к ней массивную волосатую лапищу и ощутимо ущипнул за бедро!

Зоя пискнула. Новый знакомец заржал. Покровительственно опустил свою ладонь ей на плечо и разразился новой тирадой. Смысла девушка не разобрала, но слово «ass» расслышала отчетливо. Похоже, хмырю ее задница понравилась! Вот спасибо, вот угодил!

А дружки краснолицего еще и подбадривали, хохоча за своим столом. И что ей делать? Перевести все в шутку? Но как, если она по-английски изъясняется через пень-колоду? А просто хихикнешь – всей толпой ее щипать начнут… Что за глупая ситуация!

Но вдруг увидела: к ней стремительно приближается молодой человек. «Боже, что за красавец!» – мелькнуло у Зои. Высокий, стройный, небрежный шелк черных волос, проникновенная синева взгляда. Ослепительно-белый свитер красиво оттеняет беспечный тропический загар… Иностранец? Артист? Миллионер?

Однако он обратился к ней на чистом русском. Спокойно и уверенно произнес:

– Не волнуйся!

И – резким движением сбросил с ее плеча ладонь докучливого иностранца. Тот возмущенно крякнул, группа поддержки зароптала… «Неужели драка начнется?» – ахнула про себя Зоя.

Но молодой красавец разрулил ситуацию куда цивилизованнее. Склонился к уху Зоиного обидчика, еле слышно что-то произнес на языке Шекспира – и тот сразу поник. Мгновенно отступил, виновато забормотал, что он извиняется и не знал…

А Зоя счастливо выдохнула:

– Что вы ему сказали?

– Чтобы не смел приставать к моей девушке, – подмигнул незнакомец.

И в груди ее мгновенно разлилось тепло. Неужели мечты, самые тайные, сокровенные, иногда сбываются? До чего он красив – просто фантастика! Прямо Ален Делон, только гораздо моложе и свой, родной.

Но что значили его слова? Всего лишь способ погасить конфликт? Парень проявил мимолетное благородство? И сейчас отвернется от нее, вернется к своим, столь же успешным и уверенным в себе друзьям?

Однако молодой человек и не думал ее бросать. Протянул руку, велел:

– Пошли!

– В новую жизнь? – Зоя изо всех сил старалась тоже выглядеть уверенной, раскованной, веселой.

– Почти, – заверил спаситель. И, сквозь шум бара, укорил: – Чего столбом-то стояла? Таких сразу надо посылать!

И вдруг выпустил ее руку. Крикнул:

– Лютик! Мы тут!

Лютик?

А от стойки бара, уверенно балансируя с двумя кружками пива, к ним уже спешила Зоина подруга. Вручила «Гиннесс» ее спасителю, ласково коснулась его щеки, проворковала:

– Спас девочку? Какой ты молодец!

И лишь потом обратилась к Зое:

– Привет. Вовремя мы пришли?

А та, растерянная и несчастная, лишь сейчас начала понимать.

Лютик же весело продолжала:

– Мы тебя не заметили и сразу за пивом двинули. А потом я вдруг вижу: на тебя этот толстяк наезжает! Ну, и попросила Андрюшку…

Значит, онспасалее только потому, что попросила подруга?

Зоя с трудом удерживалась, чтоб не расплакаться.

– Столик! Ловлю! – провозгласил тем временем парень.

И – везунчик, он и есть везунчик – ловко оттер других претендентов, первым плюхнулся на стул, триумфально провозгласил:

– Девчонки! Сюда!

– Какой же он классный… – пробормотала, словно про себя, Лютик.

– А кто он вообще? – взглянула на подругу Зоя.

И та гордо ответила:

– Мой парень. Нравится?

Ох, и сложно оказалось небрежно пожать плечами и равнодушно откликнуться:

– Да вроде ничего…

Осень 1994-го

Александр Волков давил, Чак Адамс защищался. Теннисный мячик метался по сторонам корта, у Лютика рябило в глазах. «Ну, когда же все кончится…» – страдала она.

Девушке нравился теннис, но она предпочитала, когда играют коротко и прямолинейно. По-мужски: сильная подача, неудачный прием, пятнадцать – ноль, и поехали дальше. Но сегодня спортсмены за каждое очко дрались минут по десять. Еще бы: Кубок Кремля, финал! Победителю – титул, солидные призовые. Вот и сцепились…

И плевать теннисистам, что Лютика с Андреем давно друзья ждут. Столик заказан в ресторане «Прага» – Зоя пригласила вместе отметить очередной ее профессиональный успех. Очень выгодный договор, хвасталась, заключила. Обещала: мартини, джин, салат из креветок, телячий шашлык, и она сама платит за все.

Только назначила свою вечеринку на воскресенье. На последний игровой день Кубка Кремля. А Андрюшку разве отсюда утащишь? Глаз с корта не сводит, губу закусил, то за голову хватается, то в отчаянии бьет себя по колену. Будто собственную последнюю корову проигрывает, ей-богу.

– Чего ты так за них переживаешь? – буркнула Лютик.

– Не понимаешь? Финал! Сто пятьдесят тысяч долларов на кону! – возмутился Андрей.

– Не тебе ж деньги достанутся, – продолжала ворчать девушка.

– Заинька, ну, потерпи, – на секунду отвлекся от теннисной баталии ее спутник. – Сейчас Сашка дожмет его, получит кубок – и сразу помчимся. Такси возьмем!

Однако теннисист Волков никак не мог вырвать победу. Первый сет выиграл со счетом шесть – два, а во втором – у обоих по четыре, и конца-края баталии не видно.

«В буфет, что ли, сбежать, пивка пока выпить…» – задумалась Лютик. Андрюха возражать, конечно, не будет. Но, с другой стороны, после каждого победного розыгрыша он ее целует, и это очень приятно.

«Обойдусь, – решила она. – Успею напиться, когда в „Прагу“ приедем». И от скуки взялась разглядывать теннисистов. Американец, тот совсем никакой, а вот наш Волков – красавец. Ростом под метр девяносто, грива, словно у викинга, ракетку возносит, будто в его руках меч. Да и трибуны ревут в его честь верными вассалами. Она бы сама с подобной поддержкой под орех противника разделала, со счетом шесть – ноль, шесть – ноль. А Волков все тянет…

И Лютик дождалась, пока в игре возникнет пауза, пронзительно выкрикнула:

– Дожимай его, Сашка!

Публика одобрительно загудела, наш теннисист улыбнулся.

– Россия, вперед! – подхватили трибуны.

Но вместо единственного сокрушительного удара опять последовал бесконечно долгий, с подкрутками и выходами к сетке розыгрыш.

Лютик украдкой взглянула на часы.

М-да, Зойка ее съест. Они еще полчаса назад должны были за стол сесть. И ведь не позвонишь, не предупредишь…

Девушка бросила завистливый взгляд на VIP-трибуну. Тамошние обитатели почти все с мобильными телефонами. А им с Андрюшкой сотовая связь пока не по карману. Тысячу долларов на аппарат накопить, наверное, можно, но ведь и каждый месяц нужно будет платить. Долларов по триста минимум, Лютик узнавала. Поэтому пейджером обходилась. Ищи сначала телефон-автомат, раздобывай монетки, потом бесконечно дозванивайся до оператора…

«А, не пойду я телефон искать, – поленилась Лютик. – Все равно Зойка с Илюшкой привыкли, что мы вечно опаздываем. Пусть пока без нас разминаются…»

Волков наконец мощным ударом пригвоздил мяч к задней линии – американец даже не дернулся. Неужели конец?

– Аут, – возвестил судья. – Deuce[2].

– Он что, слепой? – возмущенно выкрикнул Андрей. – Мяч коснулся!

Можно подумать, что разглядел – с их-то предпоследнего ряда.

Но спорить Лютик не стала – Андрюшку все равно не переубедишь. Упрямый, порывистый, уверен, что всегда прав. За то его и любила.

Подумаешь, на теннисном финале поскучать! Потерпим. Она б за Андреем даже в Сибирь, наверно, поехала.

Познакомились они на «Рок-волне».

Андрей там был, особенно в сравнении с ней, абсолютной звездой. Диджей, да еще и в самое праймовое время работал, с шести до десяти вечера. Плюс по субботам – собственная авторская программа. И еще просто страшное количество других плюсов: родители – дипломаты. Школу заканчивал в пригороде Лондона. Английский, естественно, как родной. Ну и внешность прямо с ног сбивала. Ни единого изъяна. Мускулистый, высокий, синеглазый. Причем ни капельки в себя, столь совершенного, не влюбленный. И жить предпочел по собственным правилам – в Институт международных отношений, как настаивали родители, не пошел. Выбрал свободный полет. Переводил американские фильмы. Возил по стране западных журналистов – был при них и менеджером, и водителем, и консультантом. Неплохо разбирался в современном искусстве – и даже продавал, весьма успешно, на Запад картины современных российских художников. А потом радио заболел. Родителей к тому времени не стало – погибли в автокатастрофе. И Андрей, уже из собственных средств, оплатил учебу в американской школе диджеев. Когда вернулся, его на «Рок-волне» сразу в штат взяли. И он с первого эфира всех поразил. Миксовал песни, словно бог. Единственный на всей их радиостанции в совершенстве сводил outro и intro[3]. Последнему умению Лютик больше всего завидовала. У нее самой, сколько ни тренировалась в резервной студии, никак не получалось начать говорить на последних аккордах композиции и закончить свою речь точно после вступления следующей.

Зарплата у Андрея, поговаривали на «Рок-волне», была раз в пять выше, чем у всех прочих (точно никто не знал: разглашать сумму заработка, по условиям контракта, запрещалось категорически). Секретарша директора готовила кофе, кроме шефа, только ему. Девчонки, метившие в кресло диджеев, изощренно интриговали, желая попасть к Великому Андрею в ученицы. Пусть даже к пульту во время своего эфира не подпустит – только бы рядом сидеть. Смотреть, как виртуозно, будто карты у шулера, в его руках мелькают мини-диски. Приглушенно смеяться над блестящими скетчами…

Отправлять начинающих диджеев на стажировку к мастерам было делом обычным. Только смотря к кому попадешь. Лотерея. Иные терпеливо объясняли, даже позволяли ненадолго выйти в эфир. Другие – просто сажали рядом и милостиво позволяли наблюдать. А некоторые – своим потенциальным преемникам козни строили. Например, протягивали мини-диск, кивали: включай, мол. А там вместо официально запущенной в ротацию композиции какой-нибудь забойный «Мановар». И валили ошибку, естественно, на ученика: мол, тот по своей инициативе неправильную музыку поставил.

Лютик тоже своей очереди дождалась – попала на эфир к Андрею.

Тот, правда, на нее едва взглянул. Эффектную мини-юбку (девушка покупала ее специально для своего первого урока у мастера) никак не оценил. Коротко кивнул на кресло позади себя и велел:

– Сиди тихо и не мелькай.

– А записывать можно? – ухмыльнулась Лютик.

– И на видео снимать тоже, – мгновенно откликнулся тот.

И вдруг спросил:

– Прогноз погоды в эфире уже читала?

– Конечно, – самоуверенно откликнулась девушка.

Хотя прежде лишь в резервной студии пробовала.

Андрей усмехнулся:

– Тогда вперед.

И протянул ей наушники.

«Барбра Стрейзанд, – мгновенно узнала девушка. – Песня колдовая[4], не проспать бы…»

Но удалось: вышла в эфир точно на последнем аккорде. Отбивка, листок с прогнозом перед глазами…

– Как обещает Гидрометцентр, завтра в Москве, – начала она скучное.

Сообщила про солнце днем, кратковременный дождик ночью, заморозки по области. А напоследок, от себя лично, добавила:

– Одевайтесь теплей, пейте горячий пунш и не болейте.

И лихо врубила следующую песню из плэй-листа – свою любимую «Металлику».

Отложила наушники, выдохнула:

– У-уф, не сбилась.

– Молодец, – похвалил Андрей.

Она в полумраке студии вгляделась в его лицо: не смеется ли? Тем более что у них на радио слово «молодец» часто с сарказмом говорят. Разбил ли ты машину, потерял кошелек или написал заявление об увольнении.

Но, похоже, диджей использовал слово в его прямом значении. Потому что еще и добавил:

– И тембр у тебя ничего. Очень сексуальный.

– Это я под Жени Шаде[5] подделываюсь, – хмыкнула Лютик.

– Зачем только отсебятину приплела? – продолжил разбор полетов Андрей. – Хочешь втык от программного?

– Да ладно, – поморщилась девушка. – Диджей – не машина. Он должен в эфир личное привносить.

– Но только с санкции программного директора, – закончил Андрей. И, не тратя времени на прелюдии, заявил: – А вообще ты мне нравишься. Рекламу прочитать хочешь?

«Валтион Текнилиннен Туткимускескус»? – Лютик без запинки произнесла название финской фирмы, от которого все диджеи просто рыдали.

– По-моему, «ТуткимуСЕКСУС», – поправил Андрей.

– Нет, скескус, я специально учила, – горячо возразила девушка.

Потом поняла наконец, что старший товарищ над ней смеется. И подхватила несерьезный тон:

– Ага, как в анекдоте. Мужик приходит домой никакой. Жена спрашивает: – Пил?! – Не пил! – Да ведь пил, признайся! – Не пил! – Тогда скажи «Гибралтар». – Ладно: пил! Пил!

Рассмеяться Андрей не успел – стремительно схватил наушники. И Лютик поняла: заболтались и едва не упустили выход в эфир!

«А вот если бы мне с нимвместена программе болтать, – размечталась девушка. – Утреннее шоу, например, вести…»

Пока ее временный начальник забивал эфир очередной прибауткой-шуткой, она взяла в руки листок с рекламой. Ничего на первый взгляд сложного: казино «Айсберг» открывает новый приват-зал. Программный директор, правда, утверждает, что новичкам рекламу по бумажке читать нельзя – чтоб не сбиться, нужно на память вызубривать. Но сейчас разучивать некогда.

И, когда подошло время, девушка уверенно начала:

– Добро пожаловать в казино «Айсберг», царство азарта и щедрых выигрышей!

«Будто специально тексты пишут, чтоб диджей сбился!» – подумала про себя.

Андрей одобрительно вскинул большой палец, и Лютик смело продолжила:

– Для наших любимых клиентов мы открываем новый привал-зал!

Черт, все-таки оговорилась. Что ж, рабочий момент. Нужно только вывернуться с достоинством. Спокойно извиниться и без пауз продолжить…

Лютик и продолжила:

– Мы открываем, извините, новый приват-зад…

И увидела, как Андрей согнулся от хохота пополам.

А уже через минуту в студию ввалился красный от гнева программный директор…

Из воспоминаний ее выдернул радостный клич:

– Лютик, все, все! Мы победили!

Ну, ничего себе задумалась! Даже не заметила, что теннисист Волков наконец разгромил своего соперника…

– Ура! – Ее голос мгновенно влился в общий торжествующий хор.

А когда восторги болельщиков утихли, она нежно поцеловала Андрея.

– Ты чего? – удивился тот.

– Приват-зад вспомнила, – улыбнулась девушка. – И как ты меня спас.

Андрей фыркнул:

– Да уж. Прославилась ты с первого эфира!

Она признательно улыбнулась:

– Если б не ты, Олег меня точно бы выгнал!

– А он и собирался, – кивнул Андрей. – Когда ты в туалет реветь убежала, сказал, что немедленно заставит тебя заявление писать. Но я ему пригрозил, что тогда вместе с тобой уйду. На «Европу-плюс».

– Правда, что ли?

– Ага.

– Андрюшка, ты – супер!

– Только не надо оваций, – усмехнулся тот. И деловито скомандовал: – Помчались! А то друзья наши все сами съедят!

Зоя с удовольствием проглотила ломтик нежнейшей семги. Промокнула губы крахмальной салфеткой. Сделала глоток вина. Улыбнулась Илье:

– Рыбной нарезки Лютику с Андрюшкой явно не достанется.

– Еще закажем, – усмехнулся тот.

– Дурацкая манера: вечно опаздывать! – проворчала девушка.

– Творческие люди, что с них возьмешь, – пожал плечами Илья. – Какой-нибудь небось внеплановый эфир.

– А может, Андрюха опять в автоматах завис, – задумчиво протянула она.

– Юноша интересуется? – удивился молодой человек.

– Лютик говорит, заглядывает. Но чудеса: выигрывает почти всегда. Недавно, хвасталась, ему три апельсина выпало.

– Первый раз слышу, чтобы кто-то на игровых автоматах поднялся.

– Лютика послушать – ее Андрюшка по всем статьям идеальный, – с досадой произнесла Зоя. – Умный, красивый, богатый, незаменимый…

– Я тоже умный, – усмехнулся Илья. – Но в казино мне никогда не везет.

– Ты тоже, что ли, играешь? – удивилась Зоя. Надо же, они полгода уже знакомы, а прежде не признавался.