Пристанище

– Отца не хватает, – добавил Крис.

– Ремня ему просто не хватает! – подытожил Хилсон. – Учился бы лучше шел, а то ведь вырастет, как все мы тут, неучем.

– В смысле? – не понял Кристофер.

– Что, в смысле? Не учили здесь никого и никогда ни грамоте, ни счету! Вот в чем смысл. Эти, – он кивнул в сторону стойки, – хоть арифметике научились, а читают с трудом. А те, кому учет вести нечему, и не стремятся к грамоте, а пожитки свои измеряют кучками да горстями.

– А детей кто тогда обучает?

– Да есть тут одна. Недавно приехала. Где же, – Хилсон повертел головой по сторонам и даже чуть привстал, чтобы посмотреть над головами. – А, вон она, прямо у камина в зеленом платье.

Кристофер посмотрел на особу, на которую акцентировал его внимание Ларри. Это была пожилая чуть располневшая женщина. Седеющие волосы ее были собраны пучком на макушке, а большие круглые очки придавали морщинистому лицу комичности, увеличивая ее глаза.

– Говорит, что ее прислали сюда неспроста, а в рамках какой-то специальной программы по образованию, – пояснил старый рыбак. – Но простые работяги, живущие здесь, считают, что все это глупости, лишняя трата времени для их отпрысков, которые и безо всякой грамоты смогут вполне нормально копать землю в огороде и выращивать живность. Не многие отдали ей на обучение детей.

– Понятно. А ты обучался грамоте? – спросил Хилсона Мол.

– Я простой рыбак, – только ответил Ларри.

– У нас в Карбии каждый ребенок обязан обучиться в школе, – кивая в пустоту, сказал Кристофер. – Учение – дорога в жизнь.

– А у нас здесь каждый сам решает, кто и что должен делать, – вздохнув, ответил старик. – И каждый сам прокладывает свою дорогу.

– Дорогие друзья! – громкий и звонкий голос разнесся по уютному помещению, приглушив нескончаемый гул. Сида Леери стояла посередине между двумя столами у их изголовий. – Сегодня мы с вами, как и всегда, собрались чтобы отпраздновать этот замечательный день. День Танцующей Рыбы – верный предвестник приближающегося праздника Межсезонья. В преддверии большого праздника мы просто обязаны отметить этот маленький. Рыба сегодня главенствует! Мне даже шепнули, что несколько проворных окуньков чуть не изловили сегодня самого Ларри Хилсона!

Негромкие смешки пробежали по залу, а старый рыбак, сидящий рядом с Кристофером, натянуто улыбнулся.

– Что же, сегодня благодаря стараниям господина Бо мы имеем с вами на наших столах этих прекрасных, сдобных и душистых червячков.

Взгляды большинства на секунды устремились на Штэфана, который занимал как минимум два сидячих места на лавке. Он кивнул с самодовольной улыбкой в подтверждение слов Сиды.

– А благодаря господину Сонди Шэру, все мы сегодня будем веселиться до утра, ибо он привез для нас из Ларианы несколько бочек великолепнейшего пива!

Реакцией на задорные слова владелицы трактира были дружные одобрительные реплики и возгласы. Стоящий все это время за стойкой человек в дорогом костюме подошел к Сиде и коротко покивал в ответ на благодарности от ближайших сидящих за столами жителей поселка. Высокий и широкоплечий, коротко стриженный, черноволосый мужчина обладал статным видом. Его квадратное лицо даже в улыбке внушало какое-то давление. Он поднял руку, призывая всех ко вниманию:

– Друзья! Сегодня мы с вами попробуем пиво элитного сорта.

– Друзья, – еле слышно передразнил Шэра Хилсон, когда дружные восторженные крики и улюлюканья возобновились. – Когда это он тут водил с кем-то дружбу?

– Сварено оно было в далеком ларианском городке Бавре. Многие знают, что этот городок хоть и не велик, но славится именно своими пивоварнями, которые извечно задают друг другу стандарты качества.

Некоторые понимающе покивали, несколько человек вслух подтвердили прозвучавшую информацию. Шэр продолжил:

Нам с вами вряд ли когда-то светит побывать там, в силу разных причин, – он коротко откашлялся, – но вот возможность отведать их хваленого варева я решил вам подарить прямо сегодня.

Вспышка одобрительного гула подчеркнула торжественность его интонации и высокопарность намерений.

– Благодаря моим внешним связям, мы с вами сегодня можем себе это позволить. А на День Межсезонья я постараюсь привезти вам еще лучшие сорта, даю слово!

Пока подзадоренная толпа едва не улюлюкала от щедрости и посулов Сонди Шэра, Ларри ворчал, вроде как, Кристоферу, но больше просто себе под нос, о том, что у этого Шэра просто так ничего не бывает. По мнению Хилсона он решил непременно провернуть какую-нибудь скрытую аферу, либо поиметь в дальнейшем некую неочевидную пока выгоду.

Кристофер слушал Ларри в пол уха, так как в зал через заднюю дверь вкатили четыре больших бочонка двое парней и расставили их по одному у обоих концов каждого из столов. В бочки были встроены специальные краники, к которым тут же выстроились небольшие галдящие очереди. Крис в числе остальных желающих наполнил пивом свой бокал и вернулся на свое место.

Как только все расселись, Сида вновь ненадолго появилась между столами, объявила первый тост за Рион и его обитателей, после чего скрылась за стойкой. Хлебных червей принялись кромсать на куски. Подсоленное хлебное лакомство приятно сочеталось с дармовым Баврским пивом в желудке Кристофера. Он несколько раз успел наполнить свой бокал из ближайшего бочонка, прежде чем Сида снова появилась в шумном зале и попросила минутку внимания.

– Дорогие друзья! А сейчас вас хочет поздравить наша многоуважаемая жрица науки, царица знаний – госпожа Ниана Домени!

Кристоферу показалось, что Сида произнесла все это с долей издевки, но впечатление уже могло быть обманчивым от влияния хмеля. После слов владелицы трактира из-за стола поднялась женщина в зеленом платье, та самая пожилая учительница. Она вышла к Сиде и сменила ее, заняв место по центру между столами. Несмотря на ее появление легкий гул задушевных бесед на дальних концах столов, похоже, не собирался стихать. Тем не менее госпожа Домени обратилась ко всем неожиданно бойким голосом:

– Дорогие жители Пристанища! В этот замечательный день я хотела поздравить вас лично. Все вы знаете меня, а я за время проживания здесь познакомилась почти с каждым из вас. В честь сегодняшнего дня я сочинила стихи, которыми и хотела бы придать празднику еще большей торжественности!

Ниану Домени едва заметно захлестнули эмоции, с которыми она тут же совладала и принялась с выражением читать по памяти сочиненные стихи:

Сыплет синим небосвод!

Он с собой нам принесет

Разукрашенный осенний день,

Лишенный всяческих забот!

Сколько пыли на столе!

Сколько листьев во дворе!

Пусть усилиями воли

Все окажется в ведре…

Кристоферу показалось, что он выпал из смысла читаемых строк и вопросительно уставился на Ларри, который тут же отреагировал:

– Да, да. Не думай, что это ты выпил лишнего. Это мы слушаем здесь довольно часто.

Крис понимающе кивнул и приложился к пиву. Он уже чувствовал себя хорошенько навеселе, когда пожилая учительница, не обращая внимания на нарастающий шум, все же изложила целиком свое праздничное сочинение и, откланявшись, довольная уселась на свое место. Вновь появилась Сида.

– А сейчас, дорогие друзья, мы с вами, подобно тем рыбкам, которых мы все весь день сегодня кормили и превозносили, будем танцевать до упаду! Поприветствуем гостей Пристанища – семью замечательных музыкантов! Знакомьтесь, Кирсоны!

Последовали невнятные возгласы и жидкие аплодисменты, под которые в зал вошли четыре человека: двое мужчин в возрасте, очень похожих внешне друг на друга, зрелая, но приятная женщина и молодая девушка. У обоих мужчин были длинные светлые волосы, собранные в хвосты и очень похожие благородные, мужественные лица. Каждый из членов ансамбля нес в руках по инструменту. Музыканты расположились возле стойки, где площадка позволяла им разместить их инструменты. Мужчины поставили на пол по большому ударному барабану, женщина приготовила причудливую сдвоенную флейту, а девушка поставила на пол свой странный инструмент. Он состоял из крепившегося на подставке овального полого барабана с отверстием посередине, над которым было натянуто множество струн. Кристоферу еще ни разу не приходилось видеть такого чудного инструмента.

Мелодия началась с легких ритмичных стуков ударников, которые синхронно исполняли одинаковую партию разными звучаниями. Через минуту после их небольшого вступления заиграла флейта. Ее свистящие звуки начали вырисовывать основную нить мелодии, которую неожиданным вкраплением восполнил инструмент юной девушки. Струны зазвучали объемными, пьянящими звуками, которые слились с ритмичными ударами мужчин в единую заводную мелодию. Композиция уже через несколько минут не оставила никого из присутствующих равнодушным. Даже старики вскочили из-за столов и пустились в пляс. Кристофер начал танцевать одним из первых под влиянием изрядно выпитого пива. Боль в плече больше не беспокоила его, не то от того, что рана заживала, не то от количества выпитого. Кристофер не мог отвести взгляда от прекрасной девушки, которая слегка извивалась в такт музыке, ловко и плавно дергая нужные струны.

На вид ей было лет восемнадцать или двадцать. Стройная и гибкая ее фигура, казалось, не могла пребывать без движения. Длиной до плеч светлые волосы норовили постоянно скрыть узкий овал ее лица с большими голубыми глазами, курносым носом и плотно сжимающимися в наслаждении музыкой тонкими губами. Она не замечала ничего и никого вокруг себя, всецело отдаваясь волшебному звучанию своего инструмента. А Кристофер перестал замечать все и всех, кроме нее. В его захмелевшей голове начали зарождаться несуразные идеи о том, как лучше создать условия или повод для знакомства. Но каждая последующая мысль, почему-то, казалась глупостью. Он пытался поймать ее взгляд, но девушка прикрывала глаза, а когда распахивала их, смотрела исключительно на партнеров, кивая им и улыбаясь. Ее улыбка подкашивала ноги выплясывающему Крису. Он старался выделывать умопомрачительные движения в такт музыке, но впоследствии понял, что, скорее всего, выглядит больше пьяным идиотом, чем эффектным танцором.

Внезапно во входную дверь ворвались двое людей в перепачканных грязью одеждах. Они тяжело дышали и озирались по сторонам, удивленно рассматривая танцующих людей. Музыка не стихла с их появлением. Кирсоны продолжали исполнять забойную мелодию, под которую двое мужчин протиснулись сквозь ряды пьяных, танцующих жителей Пристанища к одному из столов и присели рядом с трезвым Ларри Хилсоном, который пристально следил за действиями Криса. Кристофер проследил перемещение двух странных мужчин, и поспешил вернуться к Ларри, почему-то решив для себя, что старику сейчас будут угрожать, а он обязательно за него вступится. На самом деле все оказалось куда интереснее.

– … да, и мы уже несколько дней производили там поиски! – успел только услышать Крис, подойдя и усаживаясь между Ларри и прибывшими перепачканными людьми.

– В чем дело? Что за проблемы, ребята? – дерзко вклинился он в разговор, хватая бокал с недопитым пивом.

– Успокойся, Кристофер, – поспешил остудить пыл парня Хилсон. – Эти люди нам не враги. Они простые кладоискатели, прибежали из замка.

– Какого еще замка? – спросил Крис заплетающимся языком.

Взволнованные незнакомцы удивленно смотрели на Криса, а Ларри поспешил объяснить:

– Это мой племянник. Он не местный, приехал только вчера и еще не успел тут освоиться. Крис, – обратился Хилсон к Молу, крепко сжав его плечо, – с южной стороны реки на территории Ларианы стоит брошенный замок. Завтра сходишь и взглянешь на него, если захочешь. Так на чем вы остановились, господа? – вновь продолжил беседу с прибывшими Ларри.

Один из мужчин, тот, что вел рассказ, еще раз опасливо посмотрел на сидящего рядом Кристофера и продолжил свое возбужденное повествование:

– Так вот, как я уже сказал, мы уже несколько дней блуждали по замку, но ничего не нашли. А сегодня мы спустились в одно из подвальных помещений, в которое не совались до этого. Там был длинный коридор, уходящий вдаль. Наверное, там были какие-то кладовки или даже жилые комнаты, – он отхлебнул из подвинутого ему стариком бокала. – И вдруг мы услышали какой-то странный шум из глубины коридора. Он был похож на странное нечеловеческое жужжание. Света нашего факела не хватало, чтобы осветить конец коридора и увидеть источник этого страшного звука. Но он пришел сам!

Рассказчик тяжело задышал и сделал затяжной глоток из бокала. Его компаньон только молча кивал и нервно тер пальцами одной руки ногти другой. Кристофер, хотя и был пьян, отчетливо разбирал все слова кладоискателя, несмотря на громкие звуки музыки и крики. Он непонимающе взглянул на Хилсона, который, судя по его задумчивому виду, и не думал относиться к словам рассказчика несерьезно.

– Мы видели его, как сейчас вас! – продолжил мужчина дрожащим голосом. – Это был призрак! Его тяжелые шаги до сих пор звучат у меня в ушах! И это жужжание! – он снова отпил пива, которое, похоже, начинало его постепенно успокаивать. – Он мерцал множеством молний и корчил ужасную гримасу! Я видел это!

– Да, я тоже, – почти шепотом проговорил его спутник. – Клянусь, я тоже видел!

– Надо уносить отсюда ноги, – заключил кладоискатель. – Вот только выпьем еще по кружечке…

Кристофер даже подвинул ему свой бокал, и тот жадно осушил его, а затем неожиданно подался в пляс. Его спутник последовал за ним, а затем они вместе скоропостижно удалились из трактира. Крис не знал, что и спросить, но Ларри сам прокомментировал рассказ искателя сокровищ:

– Про этот брошенный замок постоянно ходят разные байки. Про этого, якобы, призрака тут слышно уже не первый раз.

– И что, это правда? Там действительно обитает призрак? – изумился Крис.

– Не знаю, Кристофер. Не знаю, – задумчиво ответил старик. Его лицо сделалось печальным и каким-то измученным. – Но одно я знаю наверняка: этот замок – недоброе место и от него нужно держаться подальше. Никто из Пристанища больше не рискует соваться туда после истории с плотником Генри.

– И что же это за история? – спросил Крис.

Хилсон вздохнул и хотел было ответить, но музыка в этот момент стихла и захмелевший голос Сиды объявил, что музыканты отыграли свою программу и удаляются. Кристофер взглянул на часы, которые показывали время уже далеко за полночь. Его тревожный взгляд впился в принимающую от кого-то цветы улыбающуюся девушку, которая уже сложила подставку своего инструмента. Мужчины так же уже держали в руках барабаны и делали последние поклоны. Семейство Кирсонов покинуло помещение, а Крис остался на месте за столом с открытым ртом. Его принялась сверлить неуместная и не обоснованная ревность.

– А кто такой вон тот щеголь? – он указал Хилсону на парня, подарившего прекрасной музыкантше букет цветов.

– Этот? – старик прищурился. – Это сынок господина Шэра, Леонид. Я бы тебе не советовал с ним связываться.

– Это еще почему? – завозмущался было Крис.

– Успокойся, – просто сказал Ларри, вновь сильно сжав плечо парня. – Что бы ты себе там не надумал, мой тебе совет: подумай об этом завтра, на трезвую голову.

Кристофер хмуро посмотрел на старика, но возражать не стал. Трезвым краем разгулявшегося сознания Крис понимал, что Ларри прав.

– А сейчас, пойдем-ка домой, – сказал Хилсон и поднялся из-за стола, подталкивая парня.

Когда они подходили к выходу, пробираясь между еще суетящимися гуляками, и снимали с вешалок свои вещи, Крис несколько раз поймал на себе взгляд беседующей с кем-то за стойкой Сиды Леери. Но Мол списал это на зарожденные алкоголем зачатки мании величия.

Выйдя на улицу и глотнув свежего ночного воздуха, Кристофер ощутил прилив прояснения сознания. Вместе с этим разыгралась головная боль. Тем не менее, он попросил Хилсона показать, где находится замок, о котором рассказывали перепуганные кладоискатели. Старик нехотя повел его к южному мосту, откуда открывался вид на загадочное сооружение. Возвышающийся в свете звезд и дольки луны замок на другом берегу выглядел действительно пугающе. Кристофер подумал, что даже если бы не слышал никаких баек про призраков, ни за что не захотел бы очутиться внутри этого мрачного строения. В ауре ночи и собственном нетрезвом состоянии Кристоферу было трудно разобрать четкость очертаний сооружения, поэтому он счел, что на сегодня узрел вполне достаточно хотя бы для того, чтобы понять о каком месте шла речь. С южного моста Ларри и Крис двинулись прямиком домой.

Утро следующего дня выдалось для Кристофера Мола не самым простым. Так он не чувствовал себя даже, когда очнулся здесь, у Хилсона вчера после ранения. Голова раскалывалась, и рана в плече ныла тупой болью. Крис сполз с лежанки и добрался до бочки с водой в прихожей на корячках. Выпив два ковша воды, он полил на плечо холодной жидкости и сморщился от получаемых ощущений. Хилсона дома не было, чему Крис был искренне рад. Ему не хотелось, чтобы старик видел его в этом позорном состоянии. Через некоторое время, которое он просидел на полу, облокотившись о стену и уставившись в одну точку, Мол все-таки собрался духом и решил выйти на улицу. Во дворе ему стало чуть легче. Свежий утренний воздух окутал его распухшую голову холодком и притупил болевые ощущения. Просидев во дворе около четверти часа, Крис вернулся в дом и только теперь обнаружил на столе миску, прикрытую плоским небольшим блюдом.

Содержимым оказалась уха. Попробовав одну ложку, Мол не смог остановиться, пока не съел все, не смотря на то, что рыбный суп был остывшим. Открыв шкафчик, парень обнаружил остатки своего хлебного червя и сразу же умял целиком и его. Насытившись, Кристофер снова прилег на диванчик в светлой комнате рыбака и даже задремал на некоторое время. После второго за день пробуждения Мол чувствовал себя гораздо лучше. Головная боль исчезла, и рана почти не беспокоила. Он сменил повязку и хорошенько умылся. Теперь при малейшей мысли о пиве Кристофера судорожно передергивало. Когда в голове окончательно прояснилось, в нее проникло воспоминание о вчерашней прекрасной незнакомке. Кристофер стыдливо припомнил, как старательно выплясывал пред ней, и теперь еще более отчетливо понимал, как глупо это выглядело. Оправдывало одно: вчера такими были почти все. Но именно поэтому прекрасная девушка и не заметила его в общей пьяной массе. Крис чувствовал острую необходимость исправить ситуацию.

Одевшись в вещи рыбака, парень решил отправиться на поиски понравившейся ему девушки. Из вчерашнего представления он понял, что Кирсоны не являлись местными жителями, а просто заехали в Пристанище, чтобы выступить на празднике. Теперь оставалось выяснить, где они остановились. Первым и единственным, в случае Криса, источником этой информации являлась Сида. Мол вышел во двор, и сразу же ему на глаза попались не нарубленные поленья, пробудившие в нем укол совести. Но, поразмыслив над своим самочувствием, Кристофер решил, что плечу нужно еще немного времени, чтобы прийти в норму. Обманув свои самоистязания, он вышел за калитку и направился к трактиру на Центральной улице. Время было около полудня, а на улицах не было ни души. Крису вспомнилась ночная картина Пристанища, и подумалось, что сейчас она отличалась только красками времени суток. Все та же опустошенность и отчужденность неподвижно царила между одинокими домиками поселка.

Трактир, по своему обыкновению, гордо высился на фоне унылой конюшни и небольших жилых домиков напротив. Высокое крыльцо из крепких, толстых досок с поручнями из аккуратных, ровных столбиков, окрашенных бурым цветом, пустовало. Крис поднялся по ступеням и вошел внутрь здания. Обстановка внутри помещения трактира кардинально изменилась. Небольшие аккуратные столики и стулья были равномерно распределены по территории зала, в котором стало от этого намного уютнее. Часы над красивым камином, в темном лоне которого тлели рыжие угольки, умиротворенно тикали, маятник, зачаровывая, двигался в разные стороны. Деревянные фигурки птиц, подвешенные к канделябрам с затушенными свечами, плавно парили на месте. В предыдущий вечер Крису казалось, что древесные птицы торжественно и бойко кружились над накрытыми столами. За одним из столиков в углу сидел одинокий мужчина и потягивал из кружки пиво. Он не курил, но в помещении пахло табачным дымом. Около стойки спиной к вошедшему парню стояла хозяйка трактира. Сида была одета в просторные темные штаны и обтягивающий ее крупную фигуру розоватый, больше похожий на выцветший, свитер с длинными рукавами, поверх которого были связаны бантом завязки белого фартука. Она неспешно натирала полотенцем стакан, не оборачиваясь к вошедшему посетителю.

Крис негромко поздоровался. Женщина развернулась к парню. Спереди у свитера было глубокое декольте, настолько глубокое, что вся верхняя часть пышной груди Сиды торчала теперь перед Кристофером. Надетый сверху фартук не преграждал обзора, а своими кружевами только подчеркивал границу свитера. Хозяйка держала во рту толстую коричневую сигару, которую еще не успела прикурить.

– Ох! Я задумалась о чем-то, а вы меня слегка напугали! – хитро заулыбалась Сида. – Теперь и не помню, о чем! – она, улыбаясь, махнула рукой в пустоту.

– Не хотел, уверяю вас, – поспешил объяснить Кристофер.

– Конечно, не хотели! А огонька не будет?

– Не курю, – застенчиво ответил Мол.

Он не знал, как бы так, беспристрастно и незаметно спросить о вчерашней девушке. Да еще и декольте, и откровенный взгляд Сиды совершенно сбивали его с толку. Но женщина продолжила беседу сама:

– А вы, значит, у нас тут новенький! – скорее подтвердила, чем спросила хозяйка, заходя за барную стойку. – Вы родственник Хилсона или приятель? Или… еще кто? – шаловливо подмигнула она, тут же изобразив выражение понимания.

– Я его племянник, – рассеяно ответил парень.

Сида тем временем прикурила сигару. Из ее пухлых, больших губ, сложенных дудочкой, в сторону Криса устремилась струйка душистого дыма.

– Вы курите сигары? – решился спросить Крис, робко глядя в ее прищуренные, хитрые глаза.

– Да! Люблю чувствовать что-то вот такое во рту, – медленно ответила женщина, коротко вздернув бровями, и заулыбалась, когда парень раскраснелся и вконец растерялся перед ее манерами.

– Я хотел спросить про тех музыкантов, вчера… – взяв себя в руки, все-таки выпалил Мол.

– Спрашивайте, – медленно ответила женщина, принявшись дальше натирать стакан. Видимо, ей наскучила роль искусительницы-соблазнительницы.

– Откуда они?

– Если честно, я точно и не знаю. Мой муж, когда был жив, поддерживал с ними дружеские отношения. Так они иногда и приезжают к нам на некоторые праздники. За последние четыре года вот появились впервые.

– Ясно. А на День Межсезонья они тоже будут выступать? – будто невзначай поинтересовался парень.

– Будут. А что, молодого господина заинтересовала их музыка? Или кто-то из членов коллектива?

Вместе с пришедшей в голову догадкой к Сиде, похоже, вернулось ее озорное настроение и отразилось в ее шаловливом взгляде.

– Конечно же, музыка, – закивал Крис. – Мне очень нравится, как звучит флейта.

– О! Вон оно что!

Сида поставила стакан и, чуть подавшись вперед над стойкой и вульгарно взглянув на Мола, проговорила:

– А по Вам вот так и не скажешь, что вы любитель флейты!

Парень снова залился краской, но уже через несколько секунд перенастроил себя, поняв, что с этой женщиной подобное нужно считать в порядке вещей.

– Вы не могли бы мне сказать, где они остановились? – напрямую спросил Кристофер, не видя больше смысла утаивать от Сиды свои намерения. Она все равно разгадала их сразу же.

– Могла бы, – коротко ответила хозяйка, все еще игриво смотря на Мола и ожидая его дальнейших слов и действий.

Но Кристофер не успел ответить. Их беседу прервало появление в трактире новых посетителей. У Криса замерло сердце, когда он, коротко обернувшись, увидел голубые кители. Это была группа карбийских солдат из шести человек: капитан и его подчиненные. У всех кроме капитана были перекинуты через плечо винтовки. Главнокомандующий подразделением был вооружен только пистолетом, висящем в кобуре у него на поясе. Кристофер отстранился и, облокотившись на стойку, попросил у Сиды стакан воды, но хозяйка уже одаряла своим вниманием вошедших солдат.

– Добрый день, милые господа! – улыбаясь, поприветствовала она карбийцев.

– И тебе здорово, Сида! – бойко ответил усатый капитан. – Как жизнь, как все остальное? – он подмигнул женщине.

– Все, как всегда, господин Рэнольд Варсон! Все, как всегда.

– Это отлично! – капитан был нарочито громогласным и подчеркивал отдельные свои слова дополнительной степенью громкости. – Наливай всем по кружке! Сегодня можно!

Сида поставила перед Кристофером стакан с водой и, слегка наклонив голову, спросила Рэнольда:

– Какой-то особый повод?

– В общем, да! – довольно ответил Варсон, поправляя на руках черные кожаные перчатки. – Гонцы принесли в Карбию весть о том, что наши войска, сцепившиеся позавчера с ларианцами, одержали победу! Бились почти целые сутки! Уцелело лишь несколько сотен наших солдат, но врага положили подчистую!