–Вот как?
–Сергей, эта же женщина полковника Муравьева! О ней весь лагерь говорит! – прошептал на ухо младшему лейтенанту один из солдат.
Сергей с интересом посмотрел на Катю.
–Вот, значит, как. А что вам понадобилось здесь?
Катя многозначительно посмотрела на оружие, чувствуя себя все увереннее и спокойнее.
–Предлагаю немного посоревноваться, товарищ младший лейтенант!
Пока лейтенант раздумывал, Катя незаметно выхватила нож, который он держал в руках. На остальные действия ей понадобилось всего несколько секунд: она взяла кинжал ловким уверенным движением, и, повинуясь все тому же странному голосу, словно побуждавшему ее к определенным действиям, закрыла глаза. Тогда случилось нечто совсем невероятное – у молодой женщины возникло странное чувства единства с холодным оружием смерти: ее рука, сжимающая кинжал, и сам клинок стали частью ее тела, ее сознания. Охватившее ее чувство первобытного восторга казалось пьянящим и ослепительным, и она, не раздумывая ни секунды, направила орудие прямо в цель, в которую ей удалось попасть с довольно большого расстояния, даже не открывая глаз.
Ее точный удар, равно как и ее внешний вид при его совершении: она могла лишь представлять, насколько восхитительно выглядела по странному блеску в глазах окружающих ее мужчин, переставших смотреть на нее снисходительно, явно поразили солдат. Некоторое время на поле воцарилось молчание, вскоре, впрочем, завершившееся бурными аплодисментами в адрес Кати, пришедшей в восторг от подобных знаков внимания.
–Где же вы научились так обращаться с оружием? – спросил Сергей. – Или же первый удар – всего лишь простое везение?
Катя с вызовом на него посмотрела.
–Предлагаете пари, товарищ младший лейтенант?
Сейчас она как никогда была уверена в своих способностях. Она знала – Сила поможет ей, но некое странное чувство, вызывающее смутное беспокойство, о котором она решила подумать после, подсказывало: возможно Сила совсем не повлияла на ее навыки владения оружием? Рано или поздно, она это выяснит, а сейчас ей хотелось ощутить все свои возможности и утереть нос заносчивому лейтенанту.
–Конечно!
–Я слушаю ваши условия!
–Вы попадете в цель десять раз с закрытыми глазами?
Катя ухмыльнулась.
–Любым оружием!
–Вот как?
–Что же, предлагаю так: десять бросков ножом и десять выстрелов из пистолета!
Катя презрительно пожала плечами.
–Идет! Что вы хотите за проигрыш?
–Поцелуй!
Солдаты одобрительно зашумели. На мгновение внутри молодой женщины зародилось сомнение, а вдруг она не справиться, или полковник Муравьев узнает о ее безобразном поведении? Но отступать было поздно! К тому же она не сомневалась в своей победе, ведь на ее стороне оружие, гораздо более опасное, чем то, какое ей предлагают испытать!
–Идет!
–Подожди, Сергей, а что будет, если проиграешь ты? – спросил один из солдат.
Младший лейтенант вопросительно посмотрел на Катю.
–Тогда вы мне подарите ваш фамильный кинжал, который я только что столь ловко запустила в цель.
–Откуда вы знаете, что кинжал – семейная реликвия.
Катя пожала плечами.
–Догадалась!
–Что же, тогда начнем! – хлопнул в ладоши младший лейтенант, и Катя приготовилась к долгой отчаянной битве, надеясь, на правоту своих предчувствий и Силу, горячим огнем разливающуюся по ее венам и готовую в любой момент прийти ей на помощь……
Полковник Муравьев и Николай Назаров неспеша возвращались из штаб-квартиры, где они, впрочем, так и не узнали ничего нового, кроме того, что посланная вчера разведка пока не дала никаких результатов. И хотя сведения, переданные Катей, выглядели вполне достоверными, офицеры не имели права принимать решения о вступлении в Южный рубеж, не имея окончательного подтверждения словам молодой женщины и майора Назарова. Поэтому в лагере воцарилась тишина, кажущаяся довольно странной после недавнего отчаянного сражения. Люди получили возможность залечить раны и восстановить силы, что было особенно необходимо перед предстоящей им достаточно сложной задачей.
Все эти проблемы беспокоили Никиту и Николая, однако полковник Муравьев в последнее время в большей степени думал о своей прекрасной возлюбленной, мечтая снова оказаться в ее страстных и нежных объятиях. Она словно околдовала его: таинственная и прекрасная, она вместе с тем выглядела такой юной и беззащитной. Его тянуло к ней, как к магниту, и когда ее не было рядом, у него создавалось странное и пугающее чувство, что он снова может потерять ее. Словом, как выразился бы Николай Назаров, догадывающийся о состоянии своего друга, Никита окончательно и бесповоротно влюбился в необыкновенную девчонку, появившуюся словно из ниоткуда, чтобы раз и навсегда похитить сердце сурового полковника.
Так, размышляя каждый о своем, друзья молча шли по лагерю по направлению к дому полковника, пока их внимание не привлек странный шум, доносившийся с поля, где солдаты упражнялись в стрельбе…….
Сквозь дым от выстрелов мужчины разглядели солдат, чему-то аплодировавших и чем-то очень увлеченных. Когда один из солдат немного отодвинулся в сторону, взору друзей предстала невероятная и неожиданная картина, поскольку в самом центре, окруженная солдатами стояла Катя, радостно улыбающаяся в ответ на обращенные к ней комплименты. Молодая женщина успешно, и невероятно изящно выполнила все задания, даже самые сложные, показав довольно поразительные способности владения оружием, чем заслужила невольное одобрение солдат, поначалу относившихся к ней с явным презрением. Она не просто стреляла, попадая в цель с любого расстояния и даже с закрытыми глазами. В момент стрельбы она словно преображалась, сливаясь с оружием в одно целое, являя взорам мужчин поистине потрясающее зрелище, представляющее собой сочетание редкой красоты, природного изящества и некоей мощной силы, невидимой солдатам, но странным образом проскальзывающей в хрупкой на первый взгляд девушке. И все же она вызвала их восхищение, на несколько мгновений превратившись в их боевого товарища. Их внимание, комплименты, шутки, на которые ей удавалось отвечать не менее дерзким юмором, опьянили Катю. Она поняла, насколько ей важно было знать, выглядит ли она действительно привлекательно, и интерес молодых мужчин подтверждал этот факт лучше любых слов. Они восхищались ее умением владеть оружием, равно как и острым умом, и привлекательностью. Наслаждаясь этим вниманием, она не представляла, насколько ослепительно выглядит сейчас – раскрасневшиеся от мороза щеки, еще более подчеркивающие матовую белизну чистейшей кожи, раскрывающиеся в улыбке чувственные губы, открывающие ряд жемчужно-белых зубов, и развевающиеся на ветру блестящие черные волосы делали ее похожей на богиню, не говоря уже о бурлившей внутри нее Силе, только подчеркивающей ее красоту, позволяющей ей стать более яркой и естественной.
Именно такое зрелище предстало взору полковника Муравьева и его спутника. Николай Назаров не успел остановить полковника, потрясенный яростью, овладевшей его другом, словно в него вселился злой дух. Тяжело вздохнув, Николай побежал следом за Никитой, дабы быть рядом, если полковник решит перестрелять всех поклонников своей женщины.
Полковник Муравьев никогда не чувствовал такой ярости и гнева, овладевшими каждой клеточкой его тела. Его глаза застлала красная пелена тумана, и только благодаря огромному усилию воли он немного овладел собой, когда оказался посреди сборища. Поскольку главным среди солдат был младший лейтенант Иванов, бросающий на Катю более чем не двусмысленные взгляды, полковник обратился прямо к нему, при этом до боли сжав костяшки пальцев, чтобы не врезать по смазливой физиономии лейтенанта.
–Товарищи бойцы, вам что, нечем заняться? – его голос звенел от ярости, что немало удивило солдат, знающих его как самого спокойного и уравновешенного из всех командиров.
–Да мы, вот, товарищ полковник, в стрельбе упражнялись…….
–Упражнения закончены! –рявкнул Никита. – Всем разойтись по казармам, и ждать приказа!
Поскольку солдаты начали в недоумении переглядываться, полковник не преминул добавить:
–Немедленно!
Не дожидаясь, пока солдаты разойдутся, Никита, бесцеремонно схватив Катю, впрочем, даже и не намеревающуюся сопротивляться, потащил ее подальше от солдат, успокоившись только когда они оказались одни на заднем дворе какой-то казармы, со всех сторон защищенных от любопытных глаз. Только тогда Никита прижал молодую женщину к стене, грозно нависнув над ней. На мгновение Катя испугалась – никогда еще она не видела своего возлюбленного в такой ярости, и не сразу ей удалось овладеть собой и направить ситуацию в свою пользу.
–Катя, ты что, сошла с ума? Что ты вытворяешь? Ты хоть понимаешь, что эти солдаты могли с тобой сделать? Они же много месяцев не видели женщин…....Какого черта ты вообще вышла из дома? Я же просил тебя, соблюдать осторожность! – на одном дыхании выпалил Никита, продолжая угрожающе нависать над прижатой к стене молодой женщиной.
–Они бы не осмелились причинить мне вред, ведь они знают, кто я такая! Что касается того, почему я вышла из дома…. – Катя посмотрела на возлюбленного таким взглядом, от которого ему стало явно не по себе. – Ты должен уяснить следующее: я не твоя личная рабыня, которой можно отдавать приказы, и которая будет покорно ждать, когда ты соизволишь уделить мне внимание! Я не собираюсь отчитываться в своих действиях не перед кем, даже перед тобой, как бы сильно я тебя не любила!
Ее слова подействовали на Никиту совсем не так, как она ожидала. Он прижал ее к холодной стене еще сильнее, однако теперь его ярость ослабла, и Катя с удивлением ощутила пробуждающуюся в нем страсть, отблеск которой мгновенно отразился в теле молодой женщины.
–Глупая своенравная девчонка! Я не считаю тебя рабыней, и конечно же не вправе тебе приказывать! Но Катя, я прошу тебя быть осторожной! Просто потому, что ты мне очень дорога, и я схожу с ума от мысли, что могу потерять тебя!
Он страстно прижал ее к себе, и Катя, чувствуя себя не способной более противиться охватившему ее дикому необузданному желанию, в ответ прижалась к нему всем телом, забыв обо всем на свете, стоило ей ощутить страстный поцелуй на своих губах. Она вовсе не была жестокой и не собиралась подвергать его такому испытанию, но ей казалось просто необходимым выяснить некоторые вещи, и понять, действительно ли она так красива. Ведь в поведении ее возлюбленного сквозило и другое чувство, помимо беспокойства, и этим чувством оказалась простая примитивная ревность, завершившаяся вспышкой бурной всепоглощающей страсти.
Его руки прижали ее к его могучему телу, почти разрывая легкую ткань ее белой блузки, обнажая нежные округлые груди. Его движения становились все более страстными, а его неистовство будило в ее теле страсть, уже изведанную ею ранее, но все равно казавшуюся новой и потрясающей. Еще несколько мгновений, и он бы овладел ею прямо здесь, впрочем, не встретив ни малейшего сопротивления со стороны своей стонавшей от желания партнерши…….
Однако чье-то настойчивое покашливание неуместно прервало жгучие ласки. Разозленный вмешательством полковник неохотно оторвался от Кати, яростно взглянув на стоявшего в стороне Николая Назарова, прятавшего глаза, и все же вынужденного прервать любовников.
