* * *
Аулов, поселений и городков на севере Шамильского улуса хватало даже сейчас, после Катастрофы. Здесь находились столица, переполненная хоть и обветшалыми, но еще крепкими домами, и губернаторский округ, дворец которого с достоинством пережил тяготы последнего времени. Другими словами: было где пожить, но Расул-бек удивил. В столицу он наведывался изредка – самолично вершить суд и собирать с купцов дань. В дворцовом округе появлялся только для того, чтобы поохотиться в заповеднике. А штаб-квартиру устроил в расположении дивизии имени Басаева – своего главного военного кулака. И главного военного кулака всех наследных демократических губернаторов Шамильского улуса.
Незадолго до Катастрофы, словно предчувствуя надвигающиеся проблемы и мечтая сделать племяннику приятное, Адам VI реконструировал городок, превратив его в настоящую крепость, которая до сих пор не растеряла оборонительных достоинств. Мощная стена, доты и пулеметные вышки, укрепленные здания, вкопанные в землю склады и ангары для техники, глубокие бункеры… Басаевку строили спецы из Анклава Москва, и она могла выдержать серьезную осаду.
– Расул!
Молодой женщине, вышедшей из дверей штаба, было не больше двадцати пяти, и выглядела она так, словно только что закончила процедуры в настоящем, еще до Катастрофы созданном и до сих пор действующем СПА-салоне. Высокая эффектная брюнетка восточного типа, с широкими скулами и чуть раскосыми глазами, она обладала великолепной фигурой, на которую с вожделением пялились все окружающие мужики, и властными манерами, достойными принцессы крови. Или фаворитки главы улуса.
– Расул, я соскучилась!
– Меня не было всего два дня.
– А показалось – два года. – Девушка картинно прильнула к плечу шамильского хозяина. – Мне плохо без тебя. Я слабею.
Бергеру поведение девицы показалось фальшивым, но Расул-бек, очевидно, принимал ее слова за чистую монету. Он уверенно обнял красавицу, жадно ответил на поцелуй и лишь после этого крутанул головой в сторону пленника:
– Хочу, чтобы ты о нем сказала.
Девица обернулась, бросила на Федора легкий взгляд, стала поворачиваться к Расулу, но замерла, словно разглядев на израненном лице пленника что-то важное, напряглась, и ее взгляд стал тяжко-пристальным. На секунду. На одно мгновение.
И оно, это самое мгновение, ускользнуло от этнографа.
А в следующий миг красавица рассмеялась:
– Почему ты волнуешься, Расул? Он не выглядит опасным.
– Он странный, – объяснил шамильский хозяин. – Собирает сказки.
– В наше время?
– Ага.
– Интересно… – Девушка, оставаясь в объятиях Расула, поманила пленника пальцем. – Иди сюда. – Бергер сделал шаг и замер, только теперь почувствовав силу черного взгляда красавицы. – Меня зовут Тара.
* * *
Завтракал Расул-бек обычно «на ходу», торопливо запивая бутерброды горячим кофе: зерна купцы стали привозить из Анклава Москва примерно год назад, наглядно показав, что хоть где-то на этой раздолбанной планете жизнь вернулась в нормальное русло. Расул же, за три года озверевший от эрзац-пойла, готов был платить за настоящий кофе любые деньги. И платил.
Обедал хозяин Шамильского улуса в дороге или на инспектируемом объекте, а потому главным приемом пищи почитал ужин, поскольку только вечером мог насладиться едой, не торопясь, под размеренные разговоры с соратниками, и в очередной раз прощупать этих самых соратников, оценить их поведение и уровень демонстрируемой лести.
– Чем занимается? – переспросил Мирза.
– Сказки собирает…
Громыхнуло веселое ржание.
– Прости меня, бек, – попросил Мирза, утирая выступившие слезы. – Просто давно я таких шуток не слышал.
– Я тоже смеялся, – скупо кивнул Расул.
– В женском ходит? – осведомился Сулейман.
– На что люди себя тратят, – покачал головой умный Абдурахман. – Сказки!
– Да какие они люди? – скривился Мирза. – Собаки, свиноеды…
– Трусы, – поддержал друга Аслан. – Защитить себя не могут, псы.
Еще вчера Расул-бек не обратил бы на эти слова внимания, но оброненная Химиком фраза превратила замечание Аслана в тупое бахвальство. Он мог себя защитить, мог напасть и с удовольствием нападал, но что толку?
– Ты нашел технарей? – резко спросил шамильский хозяин. – В столице уже три фабрики стоят.
– Их не искать, их пороть надо, – развязно отмахнулся Аслан, не сообразивший, что над его головой сгущаются тучи. – Я сегодня троих запорол за то, что не починили.
– И из них полезла жратва?
За столом стало тихо.
Ни один отец не хочет своему ребенку плохого, не заставит чадо возиться с отверткой, зная, что богатым и сильным его сделает кинжал. Да и на какое уважение может рассчитывать слесарь, инженер или механик в мире вооруженных автоматами воинов? Живы, и ладно. Губернаторы, надо отдать должное, необходимость в технарях понимали, платили нормальные деньги, селили отдельно, под охраной, запрещали грабить их дома и насиловать женщин. Молодую поросль этот запрет выводил из себя. Подрастающие волчата тупо не понимали, почему нельзя убить попавшего под горячую руку свиноеда, и после смерти Адама залили районы технарей кровью. Инстинкты, что делать…
В результате половина техники оказалась поломанной, инженеров и слесарей приходилось покупать или воровать, а сам шамильский хозяин до сих пор благодарил Аллаха за то, что тот надоумил его отстоять поселок ядерщиков: без опытного персонала станция, обеспечивающая улус электричеством, встала бы или взорвалась.
– Аслан, – тихо произнес Расул-бек, – я велел тебе решить проблему.
– Мне их всех запороть? – не понял джигит.
– Тебе, урод, нужно найти технарей! – взорвался хозяин. – А не убивать тех, кто есть! Ты понял?!
Аслан побледнел. То ли от страха, то ли от злобы.
– Не сумеешь починить фабрики за три дня – я тебя самого запорю!
– Где я возьму технарей?!
– Где хочешь! – отрезал Расул-бек. И тут же, не давая джигиту сказать что-нибудь еще, громко распорядился: – Сказочника сюда!
За столом послышались осторожные смешки. Бандиты поняли, что на этот раз гроза коснулась только Аслана, и расслабились.
– Что я сказал?
– Я здесь. – Бергер, которого грубо втолкнули в комнату, потер плечо и вздохнул: – Что?
– Наглый, – оценил Мирза.
– Наглая собака, – поправил приятеля Сулейман.
– Московский ублюдок, – подытожил Абдурахман.
