Приспособленцы

Гаскаров Артур

ПРИСПОСАБЛЕНЦЫ

Ты хочешь классных историй?

Их много есть у меня!

Рассыпаны буквы прекрасно,

И мозг будоражат слова…

Так что давай, доставай свои афигенские наушники, всунь их куда надо и включи «Год змеи – секс и рок-н-рол». Но не слишком громко, чтобы не заглушить своего внутреннего диктора. Который будет послушно читать тебе в слух, виртуозна парадируя твой собственный голос.

И да, чуть не забыл ‒ если ты в общественном транспорте, то продень лямку сумки через руку. Дабы ты потом не винил меня в тайном сговоре, где я отвлекал твоё внимание пока сообщник тащил твоё добро. И поставь напоминалку на мобиле. Ибо выходить из общественного транспорта надо там, где собирался.

Ты готов@?

Погнали…

I

Группа невменяемых дураков криво шаталась в разнобой и с энтузиазмом. Сталь звенела, терпела и вибрировала, когда они отчаянно бились в предсмертных конвульсиях, заставляя заднее колесо мотоцикла уходить в занос. Отчаянный в пластмассовом шлеме зашёл в затяжной поворот, наклонив железного коня до трения собственной коленки об асфальт, но мотоцикл всё ровно стремился вылететь с дороги. Именно тогда, по команде отчаянного в пластмассовом шлеме, компания невменяемых дураков начала биться в предсмертных конвульсиях, ударяясь своей дурной головой 12 000 раз в минуту, отправляя заднее колесо в занос, в управляемый занос. Мотоцикл визжал, брыка́лся, надрывался, но с трассы не вылетел, и без особых потерь в скорости прошёл поворот продолжая лидировать, обрушивая оглушительный визг на ревущую от экстаза толпу.

Отчаянные выходили из гаража, освободив лица от пластмассовых шлемов. 24 часа бодроствания, моторного масла, секса и рок-н-рола ‒ вот основные компоненты их жизни. От них разило потом, прокисшей одеждой, немного гарью и ещё чуть-чуть БОМЖатиной, словно в карманах у каждого валялось по куску вяленого хлеба. Лица их были измазаны машинным маслом и копытью. Это были лица победителей, и что-то животное было в их взгляде. Лица самых уверенных в себе мужчин. Именно эти небритые рожи в специфических запаха заставляли выпрыгивать из трусов девок всех мастей, и те, перевозбуждённые, брызжели как из брандспойта, когда взор отчаянных касался их тел.

А в соседнем зале мчался на черногривом коне воин, с телом столь прекрасным, что казалось будто боги высекли его из янтаря. Подобный Аресу «богу войны» рубил он ятаганом врагов своих с плеча до просаки. Алая кровь разлеталась веером по миру, а поражённые падали как озимые, распадаясь на двое, с плеча до просаки. Герой не ве́дал страха, ибо те, кто его взрастили, не знали и сами такого слова. Не знал герой и слова «назад», и «отступление» было ему незнакомо. Сейчас для героя существовал лишь ятаган, который был продолжением его руки, и конь, которого он собственноручно вскормил и выучил. Все трое ‒ конь, герой и ятаган сейчас одно нерушимое целое. Сейчас, здесь, на этом поле, есть только они и ещё не порубленные противники.

‒ Отступаем! – Кричали обречённые.

Но отступать было либо некому, либо поздно. Никто не мог попасть в героя, ибо был он невероятно крут и резв, и доскакивал до врагов на своём черногривом жеребце быстрее чем те нажимали на курок автомата.

Благодарная вселенная трепала его афигенные волосы, а златопёрые птицы вновь защебетали, восхваляя героя в своих песнях!

Мы вышли из зала №5, а женщина в униформе поинтересовалась:

‒ Ну что, нашли шарфик? Ушлёпки…

А я отвечаю:

‒ Нет. Должно быть спиздили. Надо посмотреть в другом зале.

Тогда женщина в униформе скомкала своё лицо и почти закричала:

‒ Пошли на хрен отсюда!

Мы подходим к экскаватору, Эйприл гипнотизирует бегающими зрачками экран собственного телефона и выдаёт:

‒ Статья 5.61 «оскорбление». Штраф должностным лицам от тридцати до пятидесяти Ка. Пошли к администрации.

Эйприл довольно привлекательная и огненно-рыжая девушка двадцати трёх лет. Она наша подруга и боевой товарищ. Яйца Эйприл ни чуть ни меньше наших, но в отличии от нас она хитра и настоящая стерва. В редкие моменты восторга, когда Эйприл выкидывает невероятно хитрый план, наподобие этого, я говорю ей «чистая тварь», и от самораспирающей гордости лицо её цветом приближается к волосам, а улыбка разрывает голову на двое. Сопровождается эта картина злобным смехом из запрокинутой головы. Точно злобный гений хохочет. Родители назвали её Алисой, но хронический насморк переименовал Алису в Эйприл, в девушку из ниндзя черепашек. Очень близкие друзья иногда зовут её Храпунцыль. Почему? Поймёте, когда перепадёт переночевать вместе.

Наша троица спускается на первый этаж, подходит к двери с табличкой «администрация», и я стучусь.

‒ Здравствуйте ‒ говорит Эйприл девушки с бейджиком «администратор» ‒ я хотела бы узнать имя/фамилию контролёра зала кинотеатра №5. Я буду писать жалобу в органы за оскорбление. И ещё мне нужен ваш юр. адрес.

Девушка с бейджиком нажимает кнопку на рации и говорит в неё:

‒ Начальник охраны.

Шипение.

‒ Да.

Шипение.

‒ Узнай, билетёрша из пятого зала только что оскорбляла девушку?

Потом девушка с бейджиком обращается к нам:

‒ А что вы конкретно хотите?

‒ Справедливости ‒ говорит Эйприл ‒ справедливости и компенсации за моральный ущерб.

Шипение.

‒ Да. Говорит эти засранцы безбилетники.

А Эйприл комментирует ответ начальника охраны:

‒ Я искала шарфик, который потеряла на прошлой неделе. Между прочим, дорогой, шёлковый шарфик.

Айвенго достаёт телефон, включает видео и тычет им в администратора.

‒ Я свидетель, я случайно заснял.

RE:

‒ Ну что, нашли шарфик? Ушлёпки…

А я отвечаю:

‒ Нет. Должно быт спиздили. Надо посмотреть в другом зале.

Тогда женщина в униформе скомкала своё лицо и почти закричала:

‒ Пошли на хрен отсюда!

Эйприл смотрит в растерянное лицо администратора и говорит:

‒ Статья 5.61 «оскорбление». Штраф должностным лицам 50 000.

Девушка с бейджиком молча достаёт из кармана котлету и отслюнявливает Эйприл 50 К. Потом говорит:

‒ Пошли на хрен отсюда, ушлёпки.

Мы с оскоблённо-довольными лицами идём к выходу, а Айвенго говорит:

‒ Господь нас накажет!

И оскоблённо-довольные лица расплываются в улыбки, затем ещё немного терпят и отходя чуть по дальше извергают смех.

Айвенго ‒ это парень, который когда засовывает руки в карманы, то напоминает идеальный круг. Из этого круга ровно по центру торчит голова, словно грыжа на мячике, а ноги, если он стоит, сливаются в один перевёрнутый конус. Круглый, чупа-чупс, колобок, как только его не называли, но те, кто давно его знает, настолько давно что помнят, когда он, ещё будучи худым старшеклассником, трахнул учительницу литературы, зовут его Айвенго. Все остальные думают что его действительно зовут Айвенго, ведь такое имя существует, и оно прекрасно.

Мы выходим на улицу, Эйприл вызывает такси, Айвенго смешно шутит, а я достаю из кармана кожаный брикет и разворачиваю его. Брикет внешне похож на старое портмоне и имеет выдавленный рисунок, что придаёт ему шарм и дороговизну, но в развёрнутом виде понятно что это набор. Из первого его отсека я достаю тонюсенькую прямоугольную бумажку и зажимаю её пальцами одной руки так, чтобы получилась лодочка; после чего ловкими движениями другой руки достою из второго отсека щепотку табака и кидаю его на лодочку; затем из третьего отсека беру сигаретный фильтр и пристраиваю его с краю. Кожаный брикет отправляется в карман, а я беру лодочку двумя руками и начинаю скручивать её в трубочку; последние миллиметры скручивать не тороплюсь, слюнявлю их, чтобы бумага слиплась и трубочка не раскрутилась обратно. Поджигаю, затягиваюсь, а Эйприл глубоко вдыхает носом и говорит:

‒ Ммм… Вот бы все мужчины курили самокрутки, а не эту хуйню с запахом кошачий мочи.

Номер нашего такси показывается в потоке. Я красиво отправляю бычок в урну, стоящую за три метра от меня, и мы садимся в машину. Эйприл продолжает пялиться в экран телефона, Айвенго шутит с таксистом, а я говорю:

‒ Что такое культура?

У каждого народа, да что уж там, у каждого человека она своя. Я индивидуум, и у меня тоже своя собственная культура. Но ни это самое интересное, а то, что я и моя культура будем существовать в твоей голове, пока ты читаешь эти строки. Это самое прекрасное явление на свете. Я могу поселиться в любой голове, пока меня в неё пускают, и уйду в небытие, когда выгонят. Есть потенциал жить вечно или не родиться вовсе. Какой широкий диапазон, неправда ли?

Эйприл тычет большими пальцами по экрану и говорит:

‒ Культура ‒ это всё, что создано человеческим трудом: духовные ценности, технические средства, научные открытия и т.д.

Водитель, гость из ближнего зарубежья, вмешивается:

‒ Культура ‒ это когда не мусорят в салоне и не хамят.

Затем добавляет Айвенго:

‒ Культура ‒ это искусство, во всех её проявлениях. Будь то этикет или орфография…

А я говорю:

‒ Культура ‒ это мы.

До адреса, куда мы едем, остаётся минута. Я достаю свой телефон и прошу водителя продиктовать номер, по которому можно перечислить деньги. Он диктует цифры, а я дублирую их в фотошопе. На экране моего телефона картинка оплаченного счета, осталось только кое-что поправить, и я спрашиваю:

‒ А на кого счет?

Водитель отвечает:

‒ Намшудов Водушман.

Машина останавливается, я показываю ему картинку оплаченного счёта и мы выходим. Наш дом в пятнадцати минутах ходьбы если дворами. По пути Айвенго заходит в маленький общепит, забирает три шаурмы и не оплачивая выходит. Эйприл интересуется:

‒ А денег он тебе дал?

‒ Нет.

‒ Как нет?

‒ Нет, это как да, только наоборот ‒ и добавляет ‒ борзеть не надо.

Схему с бесплатной едой в маленьких общепита Айвенго придумал ещё студентом, когда сам подрабатывал в этой сфере. Дело в том, что в таких заведениях регулярно проходят проверки, и в ходе этих проверок обязательно просматривается книга жалоб, и если не дай бог в этой книге найдётся жалоба касаемо свежести продуктов или качества приготовления, то у общепита начнутся большие проблемы, вплоть до закрытия на время разбирательства. Вырвать листок из книги нельзя, она подшита и опечатана. Соль идеи бесплатной еды я думаю ты понял…

Наша троица поднимается на этаж. В лифте пахнет шаурмой из полиэтиленовой синей маечки в руках Айвенго. Эйприл звенит ключами при каждом повороте замка, и мы входит в квартиру. Это трёхкомнатная квартира с отдельной кухней и санузлом, не совмещённым с моральными принципами, то есть туалет и ванная тоже разделены. Не квартира, а сказка, скажете вы и будете абсолютно правы. Шикарный ремонт, который мы сделали из нашего общака, присутствует в каждой складке декоративной и дико дорогой штукатурки. Диван словно обтянут кожей нигера. Отдаёт коричневым и покрыт складками процессов жизнедеятельности её в прошлом живого носителя. Из многоярусного натяжного потолка, обтянутого шёлком «Малберри», равномерно и томно светят итальянские точечные светильники «Амстром» премиум класса. Мраморный стол на кованных и страшно интересных ножках за двести пятьдесят тысяч российских слёз, обманутых нами глупеньких-глупеньких Буратино. На столе корзинка, вязанная трудолюбивым туземцем-девственником на левом берегу Нила, пока первые капли расы нежились в утренней прохладе. Судя по стоимости, корзинку несомненно везли собачей упряжкой, и возглавлял её лично Балто.

Айвенго швыряет шаурму на стол и говорит:

‒ Ну что, ужинаем и в преисподнюю?

Преисподняя ‒ это ночной клуб, в котором мы спускаем честно нажитое, но не общее.

Эйприл кладёт котлету в сейф с самыми положительными отзывами в интернете и говорит:

‒ Я ‒ пас. Нужно хоть иногда спать.

Тогда Айвенго поворачивается ко мне и спрашивает:

‒ ГГ, ты как?

А я отвечаю:

‒ Я тоже пас. Нужно поработать.

Все зовут меня ГГ, и у каждого есть на то основание. Для друзей я Гришка‒Гондольер, потому что отгондольерил больше, чем умею считать. Для надоедал с беспонтовыми предложениями из динамика телефона я Григорий Горный, потому что родители так назвали. А в интернете меня зовут Главный Герой, потому что под этим псевдонимом я пишу свои статьи.

Я пишу статьи. Я точно не знаю зачем. Может, потому что мне это нравиться, может, потому что какая-никакая, но работа нужна, а может, потому что это стабильный заработок. В итоги моя писанина не приносит хороших денег, а если что и приносит, то делает это не стабильно. Работой это назвать трудно, потому как никакой ответственности и обязательств, всё на добровольных началах. Что касается удовольствия от процесса, так оно не всегда… Иногда приходится писать то, что не нравиться.

Так что же это? Работа, заработок или развлечение? Возможно, это просто жизнь, или стремление жить…

ГГшные новости

письмо из космоса

Вчера доктора странных наук вместе со звёздно-пыльными академиками поймали-таки своё долгожданное сообщение, которое немного, но всё же оправдывает их существование и затраты из гос. бюджета. Они давно очень хотели что-то поймать, и вот случилось…

Аналогичные им прожигатели гос. бюджетов, их коллеги из других стран подтверждают что те, поймали не глюк пьяного угара, и не воспалённую фантазию предвкушения, а настоящее сообщение. В общем-то все те, кто желал сигнала из космоса, поймали его одновременно по всему земному шарику. Что именно из себя представляет сообщение ‒ история умалчивает, ибо расшифровать его не смог на данный момент ни один из вышеупомянутых; но радостные возгласы звучат по всем научным форумам.

Что это? Привет из космоса? А может, они нам прислали комментарий на когда-то посланный им диск? В 1977-м году Вояджер-1 и Вояджер-2 отправили в космос с золотой пластинкой диаметром тридцать миллиметров, на которую записали звуки и изображения Земли. Вы помните это? И вот они попросили прислать им ещё немного Майкла Джексона. Наверняка там он тоже стал звездой рок-н-рола. Или вообще ‒ открыл для них рок-н-рол.

А возможно что там они говорят ‒ мы прекрасно знаем все ваши звуки и рисунки. Зачем вы шлёте их нам? Ведь это мы вас создали вместе с землёй.

Всё это шутки конечно же, чтобы ты улыбнулся, дорогой читатель, и был весь день на позитиве. Ну а если серьёзно ‒ лично я считаю что это сбой, помехи от спутников, а одинаковые они по всему шарику, потому что многие спутники связанны между собой. Кстати, некоторые научные деятели тоже придерживаются этого мнения.

Поддерживай жопу в тонусе

Не предавайся гомосексуальным мыслям

А новости читай правильные.

С вами был Главный Герой.

|_Лайк_Репост_Подписка_|

Статья как видите небольшая, но интересная. В этом и заключается моя работа. Моя непростая, трудоёмкая работа. Сначала необходимо найти идею для статьи. Это интернет сёрфинг. Но не тот, который приносит тебе удовольствие, а в режиме офисного планктона. Ты, как истинный прыщавый задрот с засаленным лицом, много часов подряд лазаешь по официальным новостным сайтам в поисках интересного. Мало найти что-то интересное, так это ещё и должно быть обязательно свежим ‒ человек не станет тыкать пальцем в заголовок уже известной ему новости, как бы сладко он не звучал. После того как найдёшь новость, её необходимо перепроверить, иначе потеряешь читателя ‒ никто не любит пустозвонов. Проверка новости начинается с хитрых манипуляций с браузерной строкой. Вы знали, что если поставить + перед словом, то Google найдёт вам документы, в котором это слово есть. А если заключить слово или фразу в кавычки ” “ то Google выдаст сайты, содержащие такие слова. Ещё можно быстро найти забытое слово во фразе, если вместо него поставить *. Я не шучу, можете проверить:” ночь, улица * аптека“. И трудолюбивый Гоги выдаст вам весь стих и выделит в нём забытое вами слово.

Ну вот, ты потратил пол ночи ‒ нашёл хорошую новость, проверил её, но теперь нужно написать статью, и написать так, чтобы читатель аплодировал стоя с открытым ртом, что бы он запомнил твою фамилию. И это необходимо сделать до утра ‒ утром люди поедут на работу, коротая время в телефонах. Утром они должны прочесть именно твою статью ‒ днём им будет некогда, а вечером она уйдёт на пенсию. Теперь смешиваешь алкоголь с энергетиком, чтобы твой внутренний писатель пробился сквозь боль в спине, красные глаза и усталость и выдал-таки эти красивые строки, выдавил их из всего, что от тебя осталось.

II

Вечером, когда я проснулся, мы решили никуда не идти. Устроили выходной. И вот наша троица сидит за кухонным столом и пьёт пиво. Иногда мы так делаем ‒ собираемся вечером за одним столом, словно мы одна большая дружная семья, и пьём пиво. На столе полно пивных закусок. Пивные закуски ‒ это практически всё, что соленное. От солёного хочется пить, а после пива хочется саленое. Так специально задумано и не нами.

Эйприл читает с телефон и говорит:

‒ Самая большая лож в мире, это Дарвиновская теория о эволюции. Он доказал её подделав череп. Он прикрепил к человеческому черепу челюсть орангутанга и сказал что это череп древнего человека, который он якобы нашёл на раскопках. Он сказал, что мы произошли от обезьяны. Это было в 1910-м году, так что правду о происхождение черепа удалось узнать только через десятки лет, когда научились точно определять возраст костей.

‒ Сдался тебе этот Дарвин ‒ влез Айвенго ‒ самая большая ложь в мире ‒ это когда ты подтверждаешь что прочёл и согласен с пользовательскими условиями соглашения; и ещё что девушки не любят пиво. Как в тебя столько лезет?

‒ Это всё с горя. Уже пару месяцев как не могу снять парня. Все парни трусы! Хоть к кому подойди с вопросом ‒ может потрахаемся? ‒ Как тот молча захлопает ресницами, а потом начнёт отмазываться. Мол, не может, надо ехать домой, или неважно себя чувствует и вообще, чувства ещё надо проверить… Хотя минуту назад сам подкатывал яйца.

‒ Что, серьёзно? ‒ Влезаю я.

‒ Да. Представь себе. Герои все только на словах, пока до подвига не дошло.

Если бы ко мне подошла красивая девушка и предложила одноразовый секс, я бы тоже отказал. Предположил бы что меня разводят, но это во вторую очередь, а первое что лезет на ум, девушка больна СПИДом и мстит всем подряд ‒ подумал я, но сказал другое.

‒ А если ты знаешь что так нельзя, что тебе откажут, зачем ты лезешь вперёд паровоза? Пусть подкатывают свои яйца сами, а ты поддакивай и жди подвига.

‒ Просто подвига можно и не дождаться ‒ отвечает Эйприл ‒ подвига может и не быть. Зря только время потратишь.

Мы с Айвенго переглядывались и играли в хохот, будто мы совсем не такие и нам смешно над этими неудачниками, а Эйприл О Нил продолжала:

‒ Так с одним пустозвоном можно просидеть всю ночь ‒ и отхлёбывает пива, ‒ а так шансов больше. Можно за вечер человек пять спросить «трахнет ли он меня», авось кто и … ‒ снова отхлёбывает.

Я открываю холодильник что бы взять новое пиво. Холодильник забит битком снизу доверху едой. Айвенго кричит:

‒ Братан, пиво в ванной. В холодильнике места нет.

Запас продуктов в холодильнике всегда пополняет Эйприл. В возрасте девяти лет она потеряла родителей. Они разбились в пьяной автокатастрофе, утилизировав свой москвичёнок так, что номера пришлось восстанавливать экспертам, а от тел остался лишь фарш, начинённый рваными потрохами из которых вытекал недавний обед, и осколками костей. Кто-то скажет ‒ как это ужасно! Но нет. Самое ужасное было до девяти лет. Когда её отец ‒ конченый безработный алкаш ‒ вывешивал ей лещей и каждый раз унижал за лишнюю съеденную ложку супа. Ведь она ещё не приносит в дом денег, и потому много еды ей не положено. Вечерами приходил семейный друг-собутыльник и когда отец уходил в пьяный нокаут семейный друг давал швырнуться матери, а затем имел её прямо на глазах Эйприл.

После того как родители разбились девочку отдали в дед. дом. Попасть в дед. дом в этом возрасте, к детям, которые там выросли, не самая лучшая затея. Над ней издевались так, что сталинский Калым не такое уж и ужасное место. Но там её хотя бы кормили. И не один из засранцев не смел отнимать еду! Теперь наш холодильник забит едой сверху донизу. И теперь в него не лезет пиво.

У Толстого детство тоже было в стиле деревянных игрушек, прибитых к потолку, так что теперь он прячет еду в себя. Мы некогда отбросы общества, и теперь общество рассчитается с нами по полной!

Я забираю пиво из ванны со льдом и возвращаюсь. Где-то через шесть обратно-поступательных движений кружек пива зазвучала музыка и достался покерный набор. Солидный такой чемоданчик с двумя колодами карт, кучей разного номинала фишек и зелёным ковриком. Коврик мы никогда не расстилали. Эйприл говорит, что мы быстро его угандошим, и лучше бы его приберечь для чего ни будь важного. Эйприл на самом деле была права, мы постоянно что ни будь разливали на стол и несомненно угандошили бы его, но с другой стороны ‒ никаких особых случаев в виде гостей у нас не бывает. Дальше всё как в тумане, литры пива растворялись в дружеской атмосфере, жиры Айвенго начали ритмично растрясаться, окатывая нас капельками вонючего пота, а годы жизни росли естественным путём ‒ через смех. Что было дальше, я не помню…

Проснулся я сидя на диване. Ну как сидя, одна нога задрана на спинку, другая свисает на пол. С руками похожая история, но так как жопа прижата к сиденью, а голова наверху ‒ значит сидел. Картинка с поворотом шеи запаздывала, словно видеокарта перегружена, а изо рта смердело ‒ моё привычное утреннее состояние. Эйприл по-братски варит кофе. Иногда получается разбудить в ней хозяюшку, женский инстинкт. Айвенго выходит из душа и получает наказание от Храпунцыль помыть посуду.

‒ Что за фигню ты мне предлагаешь? Это занятие не достойно настоящего мужчины!

Потом он бросается собирать мусор со стола и восклицает:

‒ Вот он, подвиг достойный героя!

Айвенго убирает со стола, ну а мне стало быть мыть посуду. Эйприл подшучивает над толстым:

‒ Ты на работу не опоздаешь?

Ну а он выдаёт сатирический смешок и добавляет ‒ главное не опоздать вынуть, всё остальное ерунда.

Дело в том, что Айвенго действительно работает. Реально проработал он первые два месяца ‒ испытательный срок. Это было нужно что бы его не могли просто так уволить. А затем Чупа-чупс начал просто высасывать деньги из конторы. Сначала он наладил схему с больничными. Оказывается, получить больничный лист проще чем кажется на первый взгляд. И при этом не надо действительно вредить своему здоровью. Не надо глотать всякую дрянь и греть градусник на батарее. Достаточно просто прийти в любой ближайший травпункт и соврать что у тебя, ну например, болит живот. В большинстве случаев тебя даже не будут осматривать. Сразу предложат открыть больничный, что бы ты не задерживал очередь пока глотатели лампочек и хреновы пироманы не умерли в коридоре вместе с любителями опасных животных. Заодно, пока обманываешь государство и свою конторку, полюбуешься на человеческую изобретательность. Узнаешь, на что способны человеческие дыры, и чем их можно порвать. Можно ли использовать пылесос вместо вакуумной помпы для увеличения члена, или прятать шариковый дезодорант в укромном месте. А самое интересное – как его потом достать, если провалится.

Постоянно сидеть на больничном не получится, да и денег платят мало. Сумма растёт вместе со стажем. Следующая схема была со студенческим отпуском. Это самая муторная, но и самая доходная схема. За учебный отпуск хорошо платят. Айвенго поступил в самый дырявый универ, конечно же на бюджет, и уходил в законный учебный отпуск на сессию, на которой, кстати, ни разу и не появился. Там же он договорился со сговорчивым деканатом что бы его вызывали справкой-вызовом на практику и всякого рода конференции, на которых он конечно же тоже не появлялся. Что скажешь ‒ занятой человек! Работать некогда. Горе-сотрудники есть везде, и закрывала бы конторка глаза на больного студента, если бы Остапа не понесло…

В конторке, где он работал, была предусмотрена страховка ДМС (добровольное медицинское страхование), и он конечно же ей воспользовался. Круглый находил в интернете желающих вылечить, например зубы, и за пол цены вёл их в стоматологию. Больницам было без разницы кто платит. Так врачи лечили всех, кого приведёт Айвенго, конторка платила как за своего сотрудника, а довольные пациенты отдавали половину сэкономленного на руки Айвенго. Конторкина бухгалтерия закрывала длинные счета очень больного студента, а весь штат юристов искал способ, как его законно уволить. Так что Айвенго понимал что скоро лавочку прикроют.