Мысли и высказывания великих жителей Рима
Опелий Макрин (217–218 гг.)
Благородное происхождение, богатство и всё подобное считается признаком счастья, но не заслуживает похвалы, так как оно передано от другого; благожелательность же и порядочность вместе с восхищением побуждают хвалить того, кто сам достигает успеха.
Геродиан. «История императорской власти после Марка»Какая польза от благородного происхождения, если с ним не соединен порядочный и человеколюбивый нрав? Ведь дары судьбы перепадают и недостойным, доблесть же души каждому придает его собственную славу.
Геродиан. «История императорской власти после Марка»Отон (69 г.)
Могу ли я допустить, чтобы столько римских юношей, столько замечательных солдат бездыханные устилали землю и гибли без всякой пользы для государства? Мысль о том, что вы готовы были умереть за меня, я унесу с собой, но вы оставайтесь и живите.
Корнелий Тацит. «История»Ужели вы думаете, что лишь дома, крыши, нагромождения камня составляют этот прекрасный город? Их можно разрушить, можно отстроить заново, – ничего от этого не изменится. Но неколебимо стоит Рим, мир царит во всем мире, и мы с вами живы до тех пор, пока цел и невредим сенат.
Корнелий Тацит. «История»Чем яснее понимаешь, что счастье дано тебе ненадолго, тем труднее вовремя перестать за него цепляться.
Корнелий Тацит. «История»Септимий Север (193–211 гг.)
Наконец-то вы понимаете, что управляет всем голова, а не ноги.
Элий Спартиан. «Север»Подобно тому как несправедливо начинать мерзкие дела, так и малодушно не защищаться обиженному.
Геродиан. «История императорской власти после Марка»Я принял государство, со всех сторон раздираемое восстаниями, а оставляю умиротворенным… Старый, с больными ногами, я оставляю моим сыновьям власть крепкую, если они будут достойны ее, но бессильную, если они будут дурными правителями.
Элий Спартиан. «Север»Тиберий (14–37 гг.)
Воины принадлежат не мне, а государству.
Дион Кассий. «Римская история»В свободном государстве должны быть свободны и мысль и язык.
Светоний Транквилл. «Тиберий»Вы не знаете, какое это страшное чудовище – власть!
Светоний Транквилл. «Тиберий»Добровольно поступающих на военную службу мало, а если бы таких и оказалось достаточно, они не выдерживают никакого сравнения с воинами, пришедшими по призыву, ни в доблести, ни в дисциплине, потому что по собственному желанию вступают в войска преимущественно бедняки и бродяги.
Тацит. «Анналы»Допустить, чтобы во всех провинциях поклонялись мне в образе божества, было бы величайшим самомнением и заносчивостью.
Тацит. «Анналы»Если все бедняки, сколько их ни есть, станут являться сюда и выпрашивать для своих детей деньги, то никто из них никогда не насытится, а государство между тем впадет в нищету.
Тацит. «Анналы»Если же когда-нибудь усомнитесь вы в моем поведении и в моей преданности, – а я молю, чтобы смерть унесла меня раньше, чем случится такая перемена в ваших мыслях, – то для меня не много будет чести и в звании отца отечества, а для вас оно будет укором либо за опрометчивость, с какой вы его мне дали, любо за непостоянство, с каким вы обо мне изменили мнение.
Светоний Транквилл. «Тиберий»Если кто неладно обо мне отзовется, я постараюсь разъяснить ему все мои слова и дела; если же он будет упорствовать, я отвечу ему взаимной неприязнью.
Светоний Транквилл. «Тиберий»Законы должны исполняться.
Светоний Транквилл. «Тиберий»Иссякнет старательность и повсюду распространится беспечность, если основание для своих опасений или надежд никто не будет видеть в себе самом, но все станут беззаботно ждать помощи со стороны, бесполезные для себя, а нам в тягость.
Тацит. «Анналы»Подобно тому, как застарелые и с давних пор укреплявшиеся недуги нашего тела не пресечь иначе, как сильно действующими и суровыми мерами, так и развращенная и одновременно развращающая, больная и пылающая в горячке душа должна быть обуздана средствами, не менее мощными, чем распалившие ее страсти.
Тацит. «Анналы»Прочие смертные принимают решения, клонящиеся к тому, что они считают выгодным для себя; не таков удел принцепсов, ибо в важнейших делах они должны считаться с тем, что об этом подумают люди.
Тацит. «Анналы»Римский народ отмщает врагам, не прибегая к обману, и не тайными средствами, но открыто и силой оружия.
Тацит. «Анналы»Тому, кто правит другими, не подобает устраняться от заботы об общественных делах из-за личных несчастий.
Дион Кассий. «Римская история»Что я смертен, отцы сенаторы, и несу человеческие обязанности, и вполне удовлетворен положением принцепса, я свидетельствую пред вами и хочу, чтоб об этом помнили также потомки; и они воздадут мне достаточно и более чем достаточно, если сочтут меня не опозорившим моих предков, заботившимся о ваших делах и ради общего блага не страшившимся навлекать на себя вражду. Это – храмы мне в ваших сердцах, это – прекраснейшие и долговечные мои изваяния. Ибо те, что создаются из камня, если благоволение оборачивается в потомках ненавистью, окружаются столь же презрительным равнодушием, как могильные плиты. Вот почему я молю союзников и граждан и самих богов, последних – чтобы они сохранили во мне до конца моей жизни уравновешенный и разбирающийся в законах божеских и человеческих разум, а первых – чтобы они, когда я уйду, удостоили похвалы и благожелательных воспоминаний мои дела и мое доброе имя.
Тацит. «Анналы»Хороший пастух стрижет своих овец, но не сдирает с них шкуры.
Светоний Транквилл. «Тиберий»Несколько по-иному, но по сути так же, пересказывает это изречение Тиберия Дион Кассий. Согласно Диону Кассию, император Тиберий, когда один из наместников выслал ему из провинции больше денег, чем предписывалось, вместо того, чтобы похвалить того за усердие, написал ему в ответ: «Я хочу, чтобы моих овец стригли, а не сдирали с них шкуру.
Дион Кассий. «Римская история»Я не раз говорил и повторяю, отцы сенаторы, что добрый и благодетельный правитель, обязанный вам столь обширной и полной властью, должен быть всегда слугой сенату, порою – всему народу, а подчас и отдельным гражданам.
Светоний Транквилл. «Тиберий»Тит
В 69–71 гг. – император-цезарь, младший соправитель своего отца, императора Веспасиана. С 71-го по 79 год – император-август, соправитель своего отца. С 79-го по 81 год – единственный император-август.
Мне гораздо приятнее награждать доблесть моих соратников, чем наказывать их погрешности.
Иосиф Флавий. «Иудейская война»Не достойны пощады люди, бежавшие из родного города после того, как сами предали его огню.
Иосиф Флавий. «Иудейская война»Раз судьба установила для человека вообще неминуемую смерть и раз меч более благосклонный слуга ее воли, чем всякая болезнь, то хорошо ли будет с нашей стороны, если мы откажемся жертвовать с благородной целью тем, что мы неизбежно как долг обязаны отдать судьбе?
Иосиф Флавий. «Иудейская война»Речь, имеющая целью воодушевить людей на безопасное дело, равна оскорблению тех, к которым она обращена. Такая речь также изобличает отсутствие достоинства в том лице, которое ее произносит.
Иосиф Флавий. «Иудейская война»Снисходительность на войне только вредна, между тем, как строгость больше предохраняет против хитрости.
Иосиф Флавий. «Иудейская война»Траян
В 97–98 гг. – император-цезарь, младший соправитель своего приемного отца, императора Нервы. С 98-го по 117 год – император-август.
Безымянный донос о любом преступлении не должно принимать во внимание. Это было бы дурным примером и не соответствует духу нашего времени.
Из переписки Траяна с Плинием Младшим. Плиний Младший. «Письма»В каждой провинции есть и опытные и талантливые люди: не думай, что их ближе прислать к тебе из Рима, когда даже к нам они обычно приезжают из Греции.
Из переписки Траяна с Плинием Младшим. Плиний Младший. «Письма»Надо особенно заняться тем, чтобы исправить такое положение вещей, при котором люди, присужденные к наказанию, не только освобождены, как ты пишешь, неизвестно кем, но и поставлены в положение честных служителей.
Из переписки Траяна с Плинием Младшим. Плиний Младший. «Письма»Никто еще не убил своего преемника.
Вулкаций Галликан. «Авидий Кассий»Распоряжением моим запрещено одаривать из городских средств, но дабы не подрывать благосостояния многих людей, не следует отбирать то, что даровано давно, и требовать этот дар обратно как незаконный.
Из переписки Траяна с Плинием Младшим. Плиний Младший. «Письма»Я желаю заботиться о жителях любого города не меньше, чем о городских средствах.
Из переписки Траяна с Плинием Младшим. Плиний Младший. «Письма»Юлиан Отступник
В 335–360 годах – император-цезарь, младший соправитель императора Констанция Второго. В 360 году провозгласил себя императором-августом, начав борьбу с Констанцием Вторым. В 361–363 годах император-август, признанный всей империей. Выступал против религиозной нетерпимости и пытался восстановить поклонение древним языческим богам, за что подвергался резкой критике со стороны христиан и был назван впоследствии Отступником. Погиб в бою во время похода в Персию.
Взирая на изображения богов, не будем считать, что это просто дерево или камень, но не будем считать их и самими богами. Ведь мы не называем и изображения царей деревом, камнем или медью, и называем их не самими царями, но именно изображениями царей. И каждый, кто любит царя, с радостью взирает на изображение царя, как каждый, кто любит сына, – на изображение сына, а каждый, кто любит отца, – на изображение отца. Из этого следует, что каждый, кто любит богов, с радостью взирает на изображения и статуи богов, и почитая, и страшась богов, взирающих на него с незримого мира. И если кто думает, что раз уж они названы образами богов, им надлежит быть неуничтожимыми, он, по-моему, совершенно лишен здравого смысла – ведь в таком случае они должны быть созданы не руками человеческими. Но то, что создано мудрым и прекрасным человеком, может быть уничтожено человеком дурным и темным. И лишь сотворенные самими богами живые образы их невидимых сущностей – боги, обходящие по кругу небо, пребывают вовеки. Итак, пусть никто не перестает верить в богов, видя и слыша, как некоторые люди осквернили их храмы и изображения.
Император Юлиан. «Письма»Если кто-либо убедил вас, что для людей есть что-то более приятное и полезное, чем спокойно предаваться на досуге философским размышлениям, то он и сам заблуждается, и других вводит в заблуждение.
Император Юлиан. «Письма»Заклинаю и прошу вас, чтобы никто из вас в порыве возбуждения не доходил до притеснения частных лиц. Знайте, что наши бесчисленные победы над врагом прославили нас в такой же мере, как и неприкосновенность и благосостояние провинций.
Аммиан Марцеллин. «История»Куда это, храбрецы, мы отступаем? Или вы не знаете, что бегство, которое никогда не приносит спасения, показывает только глупость тех, кто делает столь бесполезную попытку?
Аммиан Марцеллин. «История»Лучше немного времени поступать справедливо, чем много времени – дурно.
Император Юлиан. «Письма»Очевидная польза врачебного искусства свидетельствует, что оно спасительно для людей. Поэтому справедливо возвещают дети философов, что и оно сошло с неба – ибо им излечиваются и природные наши недуги, и те, которые возникают от случившихся болезней. Посему в соответствии с разумом и справедливостью мы в согласии с постановлениями ранее бывших императоров и исходя из нашего человеколюбия повелеваем, чтобы в будущее время вы были свободны от куриальных повинностей.
Император Юлиан. «Письма»Первое, с чего нам нужно начать, – это благочестие. Мы должны служить богам так, как если бы они были рядом и смотрели на нас, но, хотя они и невидимы нами, их взор – более сильный, чем любой свет, – может проникать даже в наши тайные помыслы.
Император Юлиан. «Письма»По справедливому суждению, в равной мере малодушен и труслив тот, кто желает смерти, когда это не подобает, и кто бежит от нее, когда пришел его час.
Аммиан Марцеллин. «История»
Мысли, наблюдения и размышления великих жителей Рима
Аврелий Виктор
Известный римский историк и государственный деятель, выходец из простой семьи. В 361 году был принят императором Юлианом Отступником, причем после встречи император приказал в награду за его литературный труд почтить его установкой бронзовой статуи. В 369-м был консулом, а в 388–389 годах исполнял должность префекта Рима.
Более тяжко обвиняют те, от которых надеешься получить более снисходительное суждение.
Аврелий Виктор. «О Цезарях»Впрочем, таков был упадок нравов, что большинство стало действовать в своих а не в государственных интересах и больше ради власти, чем ради славы. Отсюда и извращение событий и их наименований, ибо часто человек, возвысившийся путем преступления, одержавший победу оружием, – истребляя людей в ущерб общему благу, заявляет, что он устраняет тиранию. Мало того, некоторые правители, управлявшие с таким произволом, что едва ли заслужили погребения, причисляются к небожителям.
Аврелий Виктор. «О Цезарях»Действительно, когда порочность проникает в наши мысли, то уже не бывает никакой сдержанности; насытившись на посторонних объектах, привычки к пороку развиваются всё бесчеловечнее, создают всё новые и тем более сладостные виды греха и под конец направляются на жертвы из числа своих близких.
Аврелий Виктор. «О Цезарях»Заслуги научной деятельности имеют такую силу, что даже жестокость в характере не мешает сохранить добрую память о писателях. Мало того, смерть такого рода приносит убитым славу, а убийцам проклятие. Ибо все, особенно потомки, так смотрят на такие дела, что подобные дарования могут быть забыты лишь вследствие одичания или безумия.
Аврелий Виктор. «О Цезарях»Нет более любезных народу и заслуживающих почета лиц, чем освободители от тиранов; но уважение к ним становится еще больше, если сами они скромны и воздержанны. Ведь человеческие чувства, обманувшись в ожидании чего-либо хорошего, испытывают еще более глубокое разочарование, если после смены дурного правителя тяготы жизни всё же остаются.
Аврелий Виктор. «О Цезарях»C тех пор, поскольку правители больше стремятся властвовать над своими, нежели покорять чужих, и вооружаются друг против друга, они как бы низвергли в пропасть римские устои, и к власти оказались допущенными вперемежку хорошие и плохие, знатные и незнатные и много варваров. В самом деле, всё вокруг пришло в замешательство, когда не стал соблюдаться установленный порядок; все уже считают дозволенным, как во время смуты, отнимать у других должности, исполнять которые сами не умеют, и от невежества в науках подрывают все основы. Таким образом, сила случая, получив свободу действия, повлекла людей по пути пагубных пороков; долго она встречала сопротивление со стороны добродетелей, как неприступной стены, но после того как почти все покорились дурным страстям, она поручила общественное благо людям низкого происхождения без нравственных устоев.
Аврелий Виктор. «О Цезарях»Агриппа (Марк Випсаний Агриппа)
Выдающийся римский государственный деятель и полководец (63–12 гг. до н. э.). Во время гражданских войн был одним из ближайших соратников Октавиана, ставшего императором Октавианом Августом. Успешно действовал как на суше, так и на море. Командовал флотом Октавиана в битве при Милах и Навлохе в 36 году до н. э., где разгромил флот Секста Помпея. В 31 году до н. э., командуя флотом Октавиана, добился еще более славной победы, разгромив в битве при Акции флот Марка Антония и египетской царицы Клеопатры, что привело к победе Октавиана в гражданской войне. В 27 году до н. э. поддержал провозглашение Октавиана пожизненным «императором Августом». С 18-го по 12 год до н. э. был зятем и соправителем императора Октавиана. Поощрял науки и искусство, украсил Рим многими величественными сооружениями, часть из которых сохранилась до наших дней.
Быть побежденными обстоятельствами и не только потерять самообладание, но и неумело распорядиться дарами судьбы гораздо хуже, чем, потерпев неудачу, причинить кому-то несправедливость.
Дион Кассий. «Римская история»Весь род человеческий, происходящий от богов и к богам же долженствующий вернуться, обращает взоры вверх, и люди не желают, чтобы ими всегда правил один и тот же человек, и не могут смириться с тем, что они принимают участие в трудах, опасностях и расходах, но лишены участия в самом лучшем. И если и бывают вынуждены терпеть нечто подобное, то ту силу, что их угнетает, они ненавидят и, стоит только представиться удобному случаю, чинят расправу над тем, кто вызвал их ненависть.
Дион Кассий. «Римская история»В то, что имеющие возможность действовать силой вершат честный суд, никто не верит. Напротив, все убеждены, что такие люди из стыда перед истиной, прикрываясь личиной гражданского правления, под именем закона и правосудия удовлетворяют собственные пристрастия. Так обстоит дело в монархических государствах. При народовластии же, если кому-либо вменяется в вину частноправовой проступок, он в частном порядке привлекается в собственном деле к суду, в котором заседают лица, равные ему по положению; если же предъявлено обвинение в преступлении против государства, то и в этом случае его судят такие же, как он, граждане, избранные по жребию, поэтому людям легче соглашаться с их решениями, ибо они убеждены, что наказание было наложено не по произволу судьи и не из необходимости кому-то угодить.
Дион Кассий. «Римская история»Если правитель попробует и пожелает распределять награды, как заблагорассудится, то это будет его грубейшей ошибкой. Ведь тогда дурные, удостоившись наград, сделаются еще хуже, возомнив, что заслуживают одобрения как люди достойные или что перед ними и вовсе заискивают из страха; а люди добропорядочные, обнаружив, что им не только не уделяют больше почета, чем дурным, но и вообще низводят на один с ними уровень, будут скорее раздосадованы таким равенством, чем радоваться, если и их самих сочтут достойными той или иной почести, и вследствие этого они, скорее всего, откажутся следовать лучшему и станут подражать худшему. В итоге при таком распределении почестей и тот, кто ими награждает, не извлечет для себя никакой пользы, и получающие их станут негоднее.
Дион Кассий. «Римская история»Кто располагает большой властью, имеет и большие заботы, кто многим владеет, тот и тратить должен много; а многочисленную охрану набирают из-за многочисленности заговорщиков, льстецы же скорее погубят тебя, нежели спасут. Вот почему, учитывая все это, ни один благоразумный человек не будет стремиться к [неограниченному] самовластию.
Дион Кассий. «Римская история»[При тираническом правлении] главное заключается в том, что никто не хочет выделяться ни знанием, ни иными достоинствами, ибо власть, как правило, питает враждебность к любому, кто обладает каким-либо превосходством. Напротив, каждый образцом для себя делает образ жизни тирана и домогается тех преимуществ, которые, под его прикрытием, притесняя других, рассчитывает без риска получить. По этой причине большинство людей пекутся лишь о собственных благах и ненавидят всех остальных, воспринимая благоденствие других как личный убыток, а чужое несчастье как собственную выгоду.
Дион Кассий. «Римская история»Аммиан Марцеллин
Выдающийся римский историк, грек по происхождению. Родился приблизительно в начале 30-х годов IV века, а умер около 400 года н. э. Был военным и в 353 году состоял в свите магистра конницы Урзицина, затем занимал многие другие важные должности, участвовал в войне с персами и был свидетелем гибели императора Юлиана Отступника. Уйдя в отставку, написал огромный труд «Res Gestae» («Деяния»), который обычно переводится на русский язык, как «История», начав свое повествование с восшествия на престол императора Нервы в 96 году и закончив гибелью императора Валента в 378 году в битве с готами. Из этой работы до нас дошли лишь последние 18 книг, описывающие события 353–378 годов.
Великолепный блеск Рима умаляется преступным легкомыслием немногих, которые, не помышляя о том, где они родились, так, словно им предоставлена полная свобода для пороков, впадают в заблуждения и разврат. Хотя, по словам поэта Симонида, первое условие счастливой жизни – слава Отечества. Некоторые из них, полагая, что они могут себя увековечить статуями, страстно добиваются их, словно в медных мёртвых изображениях заключена награда более высокая, нежели заключенная в сознании за собой честной и благородной деятельности.
Аммиан Марцеллин. «История»В то время, как открыты были запоры на нашей границе и варвары выбрасывали на нас толпы вооруженных людей, как Этна[1] извергает свой пылающий пепел, и трудное положение государства требовало прославленных военными успехами командиров, именно тогда, словно по вмешательству разгневанного божества, во главе военных сил стояли как на подбор люди с запятнанным именем.
Аммиан Марцеллин. «История»Желание научиться чему-нибудь редко овладевает нашей знатью; она боится всякого рода утомления и не ценит преимуществ знания.
Аммиан Марцеллин. «История»Из всех преступлений самое тяжкое – это несправедливость судьи.
Аммиан Марцеллин. «История»Историк, сознательно умалчивающий о событиях, совершает, очевидно, не меньший обман, чем тот, кто сочиняет никогда не случившееся.
Аммиан Марцеллин. «История»Лесть – кормилица всяких пороков. Только такая хвала должна быть угодна властителю, когда может оказаться место и для осуждения за нехороший поступок.
Аммиан Марцеллин. «История»Люди, не сведующие в истории древних времен, говорят, будто на государство никогда не опускался такой беспросветный мрак бедствий; но они ошибаются, пораженные ужасом недавно пережитых несчастий. Если обратиться к давним векам или даже и к более к нам близким, то окажется, что такие же и столь же печальные потрясения случались уже не один раз.
Аммиан Марцеллин. «История»Нельзя не признать, что большая часть придворного штата являлась питомником всяких пороков, так что они заражали государство дурными страстями и раздражали многих более даже примером, чем безнаказанностью. Одни из них промышляли грабежом языческих храмов и, вынюхивая каждый случай, где можно было воспользоваться чем-нибудь, поднялись из крайней бедности до колоссальных богатств. Усвоив привычку захватывать чужое, они не знали никакой меры в дарениях, грабеже и расточении. Здесь зародилась распущенная жизнь, клятвопреступления, равнодушие к общественному мнению и то, что бессмысленная спесь осквернила позорным корыстолюбием свой кредит. Отсюда произросло дикое обжорство пиров, и вместо победных триумфов появились столовые торжества, широкое использование шелка, расширение ткацкого ремесла, особая забота о кухне….
Аммиан Марцеллин. «История»При таких условиях даже немногие дома, прежде славные своим серьезным вниманием к наукам, погружены в забавы позорной праздности и в них раздаются песни и громкий звон струн. Вместо философа приглашают певца, а вместо ритора – мастера потешных дел. Библиотеки заперты навечно, как гробницы, и сооружаются гидравлические органы, огромные лиры величиной с телегу, флейты и всякие громоздкие орудия актерского снаряжения.
Дошли наконец до такого позора, что, когда не так давно из-за опасности недостатка продовольствия принимались меры для быстрой высылки из города чужестранцев, представители знания и науки, хотя число их было весьма незначительно, были немедленно изгнаны без всяких послаблений, но оставлены были прислужники мимических актрис и те, кто выдали себя за таковых на время; остались также три тысячи танцовщиц со своими музыкантами и таким же числом хормейстеров.
Аммиан Марцеллин. «История»Против всех выдающихся людей направляет свое жало зависть. В истории записано, что и у великих вождей древности зложелатели, задетые их великими подвигами, выдумывали пороки и преступления, если их нельзя было отыскать у них.
Аммиан Марцеллин. «История»Солдаты тогда позволяли себе наглость и грабежи в отношении своих сограждан, а перед неприятелем проявляли трусость и бессилие; в полной праздности они обогащались путем разных происков и умели самым точным образом распознавать качества золота и драгоценных камней в полную противоположность недавнему прошлому.