Бизнес в стиле распил. Куда уходят богатства Родины

Выход из лабиринта

Можно привести и другой весьма красноречивый факт какой-то патологической тяги к воровству. После того, как началось уголовное преследование Ходорковского, руководство одной из крупнейших нефтедобывающих компаний страны издало внутрикорпоративное распоряжение, предусматривающее строгое наказание за вывод средств «в тень» и прочие вмененные в вину ЮКОСу финансовые ухищрения. Было приказано работать только по закону. Недавно мы проверили, как идут дела в этой корпорации. За несколько лет менеджерами высшего и среднего звена было украдено свыше 100 миллиардов рублей из прибыли акционерного общества и легализовано более 80 миллиардов рублей весьма сомнительных доходов. С учетом всего периода уголовной ответственности, смело умножайте на три, и вы увидите, что даже в очень солидных нефтедобывающих компаниях воруют десятками миллиардов долларов. А что говорить о «несолидных» и неумелых?

Масштаб хищений, так же как и уровень непрофессионализма менеджеров всех уровней, удивляет и поражает одновременно. Но почему же только в России мы видим огромное количество недалеких, вороватых и некомпетентных, с точки зрения принципов рационального экономического управления, менеджеров среди лиц, ворочающих миллиардами? Наверное, потому же, почему Москва в марте 2011 года, по версии ФОРБС, стала признанным мировым лидером по количеству долларовых миллиардеров.

Секрет в том, что в свое время к управлению страной, а затем и к владению национальным богатством СССР повсеместно были допущены, в общем-то, случайные, но патологически жадные люди с огромными амбициями и чисто криминальными замашками. Именно они несут ответственность за созданный в нашей стране всего за 20 лет, не имеющий сравнимых аналогов, режим воров и казнокрадов.

Мы провели мониторинг более миллиона различных компаний – от самых мелких до самых крупных. Более чем в 700 тысячах случаев по качеству и эффективности корпоративного управления пришлось поставить «двойку», а крупнейшим холдингам и финансово-промышленным группам и того меньше – «кол». Практически ни одна из этих компаний, включая иностранные, работающие в России, даже в первом приближении не выдерживает проверку Уголовным кодексом РФ. Воруют и искусственно встраивают в деловой процесс паразитарные звенья, соблюдая свои инсайдерские интересы на всех уровнях управления. Криминальные финансовые потери порой превышают треть от общей прибыли или всего объема затрат. К тому же нередко до трети себестоимости формируется за счет неоправданно высоких отчислений на содержание управляющих компаний.

То есть одно лишь укрепление финансовой дисциплины будет сравнимо с резким увеличением ВВП (на 27% по самым заниженным оценкам). Что особенно актуально в условиях мирового кризиса, внезапно ставшего нашей объективной реальностью. Вот вам еще один, уже внутренний, Стабилизационный фонд.

Утвердилось ошибочное мнение, будто коррупцию и воровство победить невозможно. Это не так. Нами разработана и успешно апробирована специальная система раннего предупреждения скрытно протекающих негативных процессов, которую мы назвали «Ариадна» по имени легендарной дочери критского царя Миноса. Ариадна помогла афинскому герою Тесею, убившему Минотавра, выбраться из лабиринта при помощи клубка ниток, конец которых был закреплен при входе, и таким образом освободиться. Надеемся, что и наши усилия помогут государству выбраться из лабиринта коррупции и воровства, опутавших страну, лишающих ее не только шанса на развитие, но и ставящих в геополитическую зависимость от более сильных государств мира. Применяя разработанные нами методы, можно, как рентгеном, просветить бизнес и выявить любую хитроумную систему откатов, взяток, хищений и прочего криминала.

С помощью системы «Ариадна» можно не только полностью контролировать бизнес, но и повышать его эффективность и конкурентоспособность, чтобы без потерь проходить кризисные этапы развития. Она позволяет сокращать на 50% издержки управления, предсказывать рыночный провал или успех, грядущее сокращение или увеличение объема продаж. Внедрение системы предупреждения позволяет защищать бизнес от всевозможных ошибок, потерь и криминала. Таким образом, сегодня у любого ответственного бизнесмена есть реальная возможность пресечь воровство и сделать свое предприятие в широком смысле по-настоящему чистым и при этом повысить его прибыльность.

И еще одна очень важная особенность. В условиях мирового кризиса внедрение передовых систем управления и оптимизации бизнеса позволит сохранить рабочие места низкооплачиваемых категорий работников, осуществляя сокращение издержек за счет безболезненного сброса кадрового и организационного балласта на уровне управленческого звена и топ-менеджмента. Тем самым повышается социальная ответственность бизнеса, сводятся на нет риски социального взрыва.

Как работает «Ариадна»?

Вначале, думается, стоит напомнить, что уже более 20 лет мы бездумно перенимаем западный опыт: заимствуем стандарты и процедуры, используем «западный» капитал и менеджмент, проводим аудит компаниями «большой четверки», нанимаем лучших западных консультантов… Но вместе с достижениями, мы, естественно, получили в наследство и все их тяжелые проблемы.

Суть нашего подхода очень проста: сочетание различных интересов порождает и различные схемы ведения бизнеса. Именно экономические интересы являются ключом для понимания логики любого группового проекта. Конкретные группы интересов порождают соответствующие «чудеса» в контрактах, проявляются в системе ценообразования, условиях поставки и т. д. Поскольку интересы измеримы, то их скрыть нельзя, как бы вы не встраивали их в цепочку между производителем и конечным потребителем…

Но, может быть, экономическими интересами можно управлять? Изучая эту проблему, мы смогли выявить главное глобальное противоречие современного мира, которое заключается в противопоставлении интересов управления интересам труда и капитала.

Основополагающий закон замещения интересов (управленческой интервенции) гласит: интересы управления всегда ущемляют интересы доверителей – труда и капитала, постоянно изобретая новые формы замещения ради себя любимого. Формы могут быть разные, и далеко не все они описаны в учебниках. Поэтому нужно иметь не компромат, а методологию его оперативного выявления, что нам и удалось сделать в виде системы «Ариадна».

«Средняя температура по больнице»

Применяемые нами методы позволяют выявлять коррупционные связи чиновников с криминальными предпринимателями и юридическими лицами – со всеми, кто причастен к обслуживанию государственного или муниципальных бюджетов, а также к другим формам участия в различных государственных и коммерческих проектах. Установлено, что только за несколько лет из бюджетов всех уровней и организаций в государственной собственности напрямую были похищены следующие суммы. Легко видеть, что история правового беспредела носит системный массовый характер.

Напомню, что из 275 054 клиентов компаний, находящихся в федеральной собственности, 19 194 оказались фирмами«помойками», через которые напрямую были отмыты 89 млрд руб. бюджетных средств. Как недавно выяснилось, из оставшихся 255 860 компаний 20% (или 50 698 организаций, в числе которых многочисленные УФК) ничего не украли из полученных ими 21 млрд руб. А 80% остальных (200 162 организаций), получив от федеральных компаний 2,7 трлн руб., отмыли свыше 8 трлн руб.

Рейтинг операций имеющих признаки непроизводственных потерь из бюджетов всех уровней и организаций, находящихся в государственной собственности

Из 239 383 клиентов не федеральных государственных компаний 16 795 оказались фирмами«помойками», через которые напрямую были отмыты 46 млрд руб. Из оставшихся 222 588 компаний 25% (50 009 организаций) ничего не украли из полученных ими 8,2 млрд руб. А 75% остальных (172 579), получив от государственных не федеральных компаний 632 млрд руб., отмыли свыше 7,3 трлн руб.

Анализ расходования 9,6 трлн.руб., которые за пять лет 525 590 бюджетополучателей получили из средств бюджетов субъектов РФ и местных бюджетов, средств федерального бюджета, из прочих средств бюджетов, государственных и других внебюджетных фондов (далее – бюджет), показал следующее. Напрямую из бюджета за пять лет было похищено 57,5 млрд руб., поскольку 4,7% бюджетополучателей (24 474 организаций) являлись фирмами-однодневками. Еще 31% исследованных бюджетополучателей (162 276 фирм), получив из бюджета за пять лет 9 трлн. руб., вывели в теневой сектор экономики 2 трлн. 946 млрд руб. (или 5,3% ВВП ежегодно). С учетом же многозвенных криминальных схем объем коррупционной ренты может превышать 5,4% среднегодового ВВП и доходить до 15%.

Вывод очевиден – сегодня нет эффективного контроля за деятельностью директоров организаций, находящихся в государственной собственности, как и за расходованием средств бюджетов всех уровней.

Операции, имеющие признаки непроизводственные потерь в разрезе регионов

Основные противоречия эпохи

Однако прежде чем говорить о практическом применении нашей системы и результатах этого применения, попытаемся проанализировать процессы, происходящие в современном мире, с точки зрения закона замещения интересов.

Как известно, институциональные (нормативно-ценностные) структуры создаются для обеспечения интересов широких общественных слоев. Функционирование этих структур анонимно, конкретный частный (или узкогрупповой) интерес в их деятельности отсутствует. Так в идеале. Однако в действительности происходит автономизация институциональных образований, которые переходят к преимущественной реализации именно узкогрупповых интересов.

Процесс автономизации управленческих структур далеко не нов и хорошо известен как феномен бюрократии. Однако в современную эпоху он на самых разных уровнях – от отдельного предприятия или отрасли до национальных и транснациональных управленческих структур – приобретает невиданные ранее формы. Управленческие структуры фактически теряют свою служебную функцию, выходят из-под общественного контроля во всех его формах и проявлениях (институт парламентаризма, средства массовой информации и т. д.) и стремятся к обретению собственной полноты власти над экономическими (а следом – и политическими) процессами. Это общемировая тенденция, которую мы предлагаем назвать управленческим империализмом.

Мы считаем, что современный этап развития представляет собой эпоху управленческого империализма, вступившую в период обострения своих основных противоречий. Основным законом данного этапа является закон управленческой интервенции (замещения интересов).

Каковы же эти основные противоречия?

Первое мы уже назвали – это конфликт интересов управления с интересами труда и капитала. Данный конфликт проявляется в том, что интересы управления полностью или частично замещают интересы труда и капитала. Управленческие структуры, как уже сказано, исходя из своих собственных интересов, непрерывно продуцируют новые схемы ведения бизнеса и перераспределения результатов общественного труда. Полное замещение интересов находится в остром противоречии с принципами социальной справедливости. Оно подлежит не коррекции, а общественному осмыслению и, по возможности, последующему устранению. Что же касается частичного замещения интересов, то здесь ситуация может быть скорректирована при повышении социальной эффективности уже существующих институциональных механизмов.

Во-вторых – и это главное! – утрачивают свою общественно-полезную функцию механизмы сбережения в форме фиктивного (или денежного) капитала. Можно сказать, что скомпрометирована сама идея денежных сбережений и монетизации социальных обязательств, а современный институт монетизации выступает как высшая форма замещения интересов с потерей переданных (в широком смысле) в доверительное управление сбережений. Строится пирамида глобального заимствования труда и капитала, не имеющая, вследствие негласного перераспределения, реального обеспечения. Причем заложником всемирной пирамиды фиктивных сбережений оказывается практически все население развитых стран (так называемый «золотой миллиард»), а также элита стран третьего мира, высокая степень зависимости и правовой уязвимости которой позволяет использовать ее в качестве основной группы влияния.

В-третьих, это противоречия между развитыми и сырьевыми странами, которые выражаются в неэквивалентном обмене и искусственном формировании международной задолженности. Это побуждает ставить вопрос о замене фиктивной меры стоимости другим эквивалентом, более приближенным к реальным потребностям жизни. Например, такой альтернативой золотомонетному стандарту, так же, как и специальным правам заимствования, могла бы стать мера природной ренты, площади земли, объема пресной воды и т.п. Механизм искусственного формирования международной задолженности отлаживался веками. Формула подкупа элит и порабощения народов неизменна – берут одни (точнее, дают одним), расплачиваются другие. Однако заметим, что механизм подкупа правительств как элемент системы международной коррупции работает лишь в обществах со слабым контролем общественных институтов за национальной властью.

Абсурдность схемы нового мирового порядка, реализуемой сегодня с помощью силы, всем очевидна. Действительно, если в отношении управления и владения национальными активами предпринимается попытка отменить верховенство принципа национального суверенитета и заменить его транснациональной юрисдикцией, то логично было бы, исходя из примата общечеловеческих ценностей и прав личности, ожидать применение данного подхода и для обеспечения равной оплаты труда в мире. Однако совершенно ясно, что это неизбежно привело бы к массовой безработице в экономически развитых странах и резкому падению уровня жизни «золотого миллиарда». А потому сложившееся национально-государственное неравенство по оплате труда всячески сохраняется.

Конфликт интересов управления, труда и капитала

Если исходить из критерия общественной целесообразности, то необходимо признать, что «сообщество» управленцев сегодня демонстрирует свою крайнюю несостоятельность, социальную незрелость и безответственность. Ряд громких скандалов, в которые оказался вовлечен топ-менеджмент крупных корпораций, в известной степени подорвал доверие к самой идее рыночной экономики. Мы не будем сейчас вдаваться в обсуждение того, нужно ли относить управление к труду или к капиталу (на наш взгляд, с одной стороны, управление – это труд, с другой – интеллектуальный капитал, капитал знаний). Мы лишь настаиваем на том, что, при отсутствии действенного общественного контроля и организованного давления со стороны общества, управление, ориентированное на свои собственные, так называемые инсайдерские интересы, ведет экономическую систему любого уровня к регрессу. Только под сильным давлением интересов труда и капитала включается механизм устранения дисбаланса интересов.

Конфликт интересов никогда не может быть полностью изжит. Устранение дисбаланса интересов всегда имеет лишь временный характер, поскольку модифицирование структур управления и обновление механизмов общественного контроля над их деятельностью предотвращает применение только конкретных форм замещения интересов. По прошествии определенного времени изобретаются новые формы.

Однако мы не видим в том ничего фатального. Важна именно общественная установка на осознание реальности этого процесса и воля к приложению все новых усилий. Можно даже сказать, что в конфликте интересов заложено позитивное зерно. Ведь история показала, что утопические проекты тотального выравнивания интересов бесплодны и попросту вредны, так как взамен они взращивают теневые, клановые, а иногда и полностью аморальные интересы и ведут общество к стагнации. Напротив, устранение конкретных форм замещения интересов, то есть лишь частичное решение проблемы конфликта интересов, оказывает революционизирующее воздействие, поскольку обновляет институциональные формы и выводит общество на качественно новый этап развития.

Замещение интересов

Показателем регресса экономической системы любого уровня является отсутствие интегрированного экономического интереса, ослабление действия социальных норм и эффективных механизмов защиты интересов труда или капитала. В этих условиях функционирование системы становится экономически неэффективным, интересы управления становятся самоцелью, что ведет к дальнейшему ущемлению интересов как труда, так и капитала. В результате происходит резкое снижение потребительского спроса. Следом неизбежно наступает коллапс экономики, и экономическая система любого уровня (от отдельного предприятия до целого государства) гибнет.

На протяжении последних 20 лет в России практически полностью отсутствуют механизмы защиты интересов труда. Сегодня в стране под предлогом достижения конкурентоспособности недопустимо занижена оплата труда (час работы в России стоит в среднем в 13 раз ниже, чем в Германии, более чем в 2,5 раза ниже, чем в Польше, в 1,5 раза ниже, чем в Турции). Низкий потребительский спрос, в свою очередь, сводит на нет перспективу экономического развития общества. Кроме того, неравенство между бедными и богатыми на фоне чудовищной коррупции, согласно коэффициенту Джинни – наиболее авторитетному показателю неравенства доходов, – давно превысил допустимое пороговое значение. Еще более зловещим выглядит тот факт, что разрыв в доходах 10% самых богатых и 10% самых бедных граждан России сегодня достиг очередного максимума. Подобная ситуация чревата полным подрывом социальной стабильности.

Очевидно, что механизмы защиты интересов труда и его адекватная оплата имеют большее значение для развития общества, чем, например, механизмы защиты интересов капитала. Однако последним также не следует пренебрегать (напомним, что капитал мертв без труда, а труд – без капитала). Произвол государственных управленцев и изощренные уловки топ-менеджеров корпораций сегодня не позволяют уже и владельцам крупного капитала эффективно защищать собственные интересы.

Прогресс экономической системы возможен только в результате активной и последовательной защиты собственных интересов трудом и капиталом, когда с помощью адекватных механизмов последовательно ограничиваются интересы управления. Новые институциональные регуляторы являются общественной реакцией на последние «находки» и «открытия» управления, и последовательность этих шагов приводит к циклическому восстановлению нарушаемого баланса интересов.

Пять признаков социальной нормы

Из пяти признаков социальной нормы по И.А. Ильину (кто, что и кому предписывает, в каком порядке устанавливается предписание и санкция нормы) лишь один единственный первый признак (кто) определяет возможность защиты самой нормы от искусственного манипулирования. Наиболее устойчивой нормой является норма религиозная, хотя и здесь откровенно корыстный интерес ныне приводит как к подрыву основ церкви, так и к экспансии всевозможных сект и новоявленных гуру. И все же человек, придерживающийся религиозной нормы, как правило, более устойчив к внешнему воздействию и манипулированию, чем человек, руководствующийся светской морально-этической нормой. Ведь практически ко всем нам применимо выражение «покривил своей совестью». И не только в мелких житейских ситуациях, но и когда речь заходит об игре на бирже с акциями или валютами, о банковских сбережениях и ростовщическом проценте. Напомним, что струна, на которой играют и преступники, и респектабельные биржевые или банковские элиты – это страсть населения к легкой наживе и страх перед будущим. Что же тогда можно говорить о праве и институциональных нормах, которые устанавливаются внешним, а не внутренним авторитетом?

Так, в январе 2009 года канцлер Германии Ангеле Меркель и президент Франции Николя Саркози публично заявили, что построенная на Западе социально-экономическая модель аморальна по своей сути и подлежит уничтожению, поскольку не способна решить накопившиеся социальные проблемы, усиливающееся расслоение общества и стран на бедных и богатых. Тем самым Европа признала приоритет морально-этических принципов над экономикой и голым рациональным расчетом, несостоятельность доктрины Homo economics.

Проамерикански настроенные лидеры ведущих стран мира сознались, что даже старушка Европа живет не по средствам, живет за чужой счет. Что же тогда говорить о США, обложивших весь мир своим колониальным налогом? С другой стороны и в США президент Обама признал, что система работает в интересах дельцов с Wall Street, а не простых людей, то есть признал тот очевидный факт, что «невидимая рука рынка» давным-давно залезла в их карманы.

Сегодня Запад полностью расстался с иллюзиями о позитивной роли рынка и дикой рыночной стихии в целом. Цивилизованный мир признал несостоятельной утопией саму идею регулирующей роли стихии дикого рынка как главного и единственно возможного регулятора всех отношений в обществе. Тем не менее, у правящих элит ни на Западе, ни в России так и не появилось понимания, что только целостная система всей совокупности социально-экономических регуляторов способна консолидировать интересы общества.

Сегодня элиты продолжают уповать на рациональный экономический расчет и прямое применение военной силы, в массе своей отвергая существование социальных регуляторов более высокого порядка, а именно:

• религиозного;

• морально-этического;