Иллюзия

Глава 2

Ева поднялась с дивана, решив пройтись по комнате, чтобы снять накопившееся напряжение и получше прочувствовать характер жилища Дикенсонов.

Повсюду фотографии в рамочках. Семейные снимки, большей частью демонстрирующие Марту Дикенсон в самые счастливые дни ее жизни с мужем и детьми. Снимки детей: серьезная и красивая девочка, еще только на подступах к переходному возрасту, и хорошенький мальчуган с заразительным обаянием, голос которого встретил их сегодня у дверей.

Картины… В основном пейзажи, среди них много морских – все в приглушенных, спокойных тонах. То искусство, которое понимают и любят обычные люди, подумала Ева.

Ничего излишне яркого и помпезного ни в произведениях искусства, ни в обстановке. Приоритетами для Дикенсонов были уют и удобство для детей.

И, возможно, для собаки. В целом для всей семьи.

Все в доме говорило об очень больших деньгах. Не слишком навязчиво и отнюдь не демонстративно, но достаточно недвусмысленно.

Огонь в камине пылал так же, как и на одном из снимков в окружении рождественских подарков, детей и больших красных цветов, традиционного праздничного украшения. Настоящий камин с настоящими дровами.

Дикенсон не позволяет погаснуть огню в домашнем очаге, подумала Ева и тут же с грустью напомнила себе, что это не помогло ни ему, ни его жене.

– Очень просторная гостиная, – заметила Ева как бы между прочим.

– Двое детей и такая громадная собака. Им нужен простор.

– Да, наверное. Дома в пригороде у них нет, поэтому они решили соединить здесь все его плюсы с плюсами городской квартиры. Он – адвокат в адвокатской конторе, я правильно помню?

– Да, и ее совладелец. «Граймс, Дикенсон, Харли и Шмидт».

– Постоянно задаюсь вопросом: почему все адвокатские конторы сразу же можно узнать по их названию? На чем он специализируется?

Пибоди пыталась удержать на коленях одновременно и планшет, и голову собаки.

– На земельной собственности и на налоговом законодательстве. В общем, на денежных делах.

– Как и наши основные свидетели. Интересно. Надо посмотреть, нет ли какой-нибудь связи между Дикенсоном с его фирмой и Уайтстоуном с компаньонами.

– Фирма Дикенсона занимает два этажа в… здании Рорка. Там находится ее основной офис.

– Еще один лакомый кусочек недвижимости.

– Явных пересечений между ним и свидетелями нет, но, возможно, у них есть общие клиенты.

– Я почти уверена в этом.

Ева замолчала, услышав звук открывающейся входной двери.

В комнату быстрым шагом вошла судья Дженнифер Янг. Заметив Еву, она чуть не споткнулась, и на какое-то мгновение – всего лишь на мгновение – показалось, что она как-то неожиданно обмякла. Но практически тут же расправила плечи, и на лице застыло непроницаемое выражение. Янг сразу же проследовала к Еве, оставив позади мужчину довольно хрупкого телосложения с восточной внешностью.

– Лейтенант.

– Судья Янг. Позвольте выразить мои соболезнования.

– Спасибо. Как мой брат?

– Ему нужно было уединиться.

Судья Янг понимающе кивнула.

– Дэниел, это лейтенант Даллас и детектив Пибоди. Познакомьтесь, мой муж, доктор Янг.

– Как дети? – спросил доктор Янг. – Они знают?

– Дети спят. Не думаю, что им что-то известно.

Дог уже успел отбежать от Пибоди и, помахивая хвостом, как плетью, стал ластиться к судье и ее мужу.

– Все в порядке, Коди, хороший мальчик. Сядь. Ну сядь же.

Поразительная женщина со смуглой гладкой кожей, темными глазами слегка навыкате и с репутацией жесткого и бесстрашного профессионала, судья Янг погладила дога по голове. Нежно погладила.

– Мне необходимо поговорить с Дензелом. Я знаю, у вас к нему много вопросов и времени всегда в обрез, но я займу всего несколько минут… – Она осеклась, увидев вошедшего Дикенсона. На его опухшее от слез лицо было больно смотреть.

– Дженни. О боже, Дженни. Марта.

– Я знаю, дорогой, я знаю.

Она подошла к нему, обняла.

– Кто-то свернул ей шею.

– Что? – Судья обхватила его лицо обеими руками. – Что ты сказал?

– Мне сказали, что кто-то свернул ей… Почему я не сумел заставить ее взять такси? Мне следовало самому позвонить, чтобы за ней прислали машину.

– Тише, успокойся. Пойдем со мной. Сейчас мы ненадолго пройдем в другую комнату. Обопрись на меня, детка. Дэниел.

– Да, конечно. – Янг повернулся к Еве. – Может быть, сварить кофе?

Ева знала: сейчас она может что угодно отдать за чашку кофе, но ей не хотелось терять время.

– Нет, спасибо. Все в порядке. Вы были дома, когда Дензел позвонил вашей жене?

– Да. Около полуночи, и он уже тогда был страшно встревожен. Марта не отвечала на его звонки, и прошло уже почти два часа с того времени, как она должна была вернуться домой. К тому моменту он уже связался с ночной службой безопасности. Где-то около десяти они занесли ее в свой список. Он позвонил и в полицию, но вы же знаете, как нерасторопна бывает полиция в случае подобных звонков: жена долго не возвращается домой. Поэтому он и стал звонить сестре в надежде на помощь.

– Насколько я понимаю, миссис Дикенсон редко задерживалась допоздна?

– Да, в общем, не часто. По крайней мере, в подобных случаях она всегда предупреждала Дензела. Старалась не нервировать его по пустякам. Так же, как и он ее. Мы сразу поняли, что что-то случилось, но я, конечно, не мог и предположить… Только не то, что произошло.

– Вы хорошо знали миссис Дикенсон?

– Извините, не могли бы мы сесть? Мне как-то тяжело. Я… – Он опустился в кресло. – Мне не по себе.

– Вам принести воды, доктор Янг?

Он улыбнулся Пибоди.

– Нет, не надо, спасибо. Вы спросили, насколько хорошо я знал Марту, – сказал он, снова поворачиваясь к Еве. – Я знал ее очень хорошо. Мы – настоящая семья, а для Дженни, Дензела и Марты семья – это все. Моя жена всегда была очень близка с братом. Дети… – Он бросил взгляд в сторону лестницы. – Я очень беспокоюсь о детях. Они ведь еще так малы для подобной трагедии, и для них сегодня детство в каком-то смысле закончится.

На мгновение он закрыл глаза.

– Вы, наверное, хотите узнать об отношениях Дензела и Марты? Я женат на адвокате – и судье – уже тридцать шесть лет, – добавил Янг, тяжело вздохнув. – Но я понимаю, что невозможно продолжать расследование без четкого ответа на этот вопрос. И я могу вас заверить, что они любили друг друга. Очень любили. Они были хорошей, счастливой семьей. Были ли у них размолвки и даже ссоры? Да, конечно. Но они очень подходили друг другу, как бы составляя единое целое, если вы понимаете, что я имею в виду. Выбирая себе спутника жизни, они оба сделали самый правильный в жизни выбор. Им очень повезло.

– Вам известен кто-либо, кто хотел бы причинить вред ей или через нее Дензелу?

– Нет, никого такого я не знаю. – Доктор Янг отрицательно покачал головой. – И, честно говоря, вообще не могу представить. Они оба счастливы и успешны в своей работе, у них хороший круг надежных друзей.

– Но у адвокатов часто появляются враги, – заметила Ева.

– Так же, как и у судей. Я прекрасно это понимаю. Но ведь Дензел занимается проблемами недвижимости, в основном налогообложением и финансами. Он не участвует в процессах, не занимается уголовными делами или семейным правом, то есть тем, что чаще всего накаляет человеческие страсти. У него чисто бухгалтерская профессия.

– Кстати, Марта ведь тоже была бухгалтером?

– Да, и поэтому они фактически говорили на одном языке, – подтвердил Янг, и у него на лице появилось слабое подобие улыбки.

– И у них были общие клиенты?

– Да, время от времени.

Он встал, когда в комнату вошел Дикенсон.

– Дженни варит кофе. Она просила… просила вас подойти к ней на минутку, лейтенант.

– Хорошо.

Ева бросила взгляд на Пибоди, та ответила кивком.

– Мистер Дикенсон, могу я задать вам еще несколько вопросов? – начала Пибоди, как только Ева вышла.

Ева прошла по коридору. Затем проследовала еще через одну комнату с такой же изысканной и в то же время удобной мебелью, которая на сей раз концентрировалась вокруг большого телевизионного экрана. На полках были расставлены фотографии, различные сувениры и шкатулки.

Эта комната плавно переходила в обширную столовую с темным лакированным столом, на котором стояла большая синяя ваза с белыми цветами. Из столовой Ева прошла на кухню. Шкафы из темного дерева и светло-серая стойка. Оконная ниша с мягкими стульями вокруг стола, за которым, как заключила для себя Ева, семья обычно обедала. Другое окно украшали многочисленные горшочки такого же синего цвета, как и ваза на столе, в которых росли, как показалось Еве, всевозможные целебные травы.

Судья Янг стояла посередине кухни и расставляла на подносе толстые синие кружки.

– Мой брат никогда не сможет с этим смириться. Они познакомились в колледже и сразу влюбились друг в друга. Поначалу я не одобряла его решения жениться на ней. Мне хотелось, чтобы он прежде, чем связывать себя серьезными отношениями с кем бы то ни было, закончил юридический факультет, получил необходимые для будущей профессии знания и по-настоящему устроился в жизни.

С этими словами она открыла буфет и достала сливочник.

– Я на десять лет старше Дензела и всегда о нем заботилась. Хотел он того или нет. – Судья Янг едва заметно улыбнулась. От этого тяжелые мешки у нее под глазами стали еще заметнее.

– Но Марте очень скоро удалось завоевать мое расположение. Знаете, я ее очень любила. Как свою младшую сестру.

Ее опухшие и покрасневшие глаза наполнились слезами еще до того, как она успела открыть сияющий белизной холодильник и достать оттуда сливки. Несколько мгновений сестре Дикенсона понадобилось на то, чтобы успокоиться.

– Они завели детей не сразу. Вначале сосредоточились на своем браке, потом делали карьеру, но, когда у них наконец появились дети, дочь и сын сделались центром их жизни. Ну, конечно, Дензел и Марта не стали профессиональными родителями. Они очень любили свою работу и многого в ней достигли, зато свободное время полностью отдавали семье. Равновесие, которому многие могут позавидовать. Дензелу его теперь уже никогда не восстановить.

Судья Янг поставила сливочник на поднос, а рядом с ним – подходящую по цвету сахарницу.

– Я все это вам рассказываю не без причины, – продолжила она после короткой паузы. – Я знаю, что вы будете собирать информацию о моем брате. Супруг всегда становится первым подозреваемым. Я дам вам список их друзей, соседей, коллег по работе и начальства. Прислуги – нянь и уборщиц. Всех, кого вы захотите допросить.

– Буду вам очень признательна за это. И еще нам нужен будет тот телефон, по которому он связывался с ней. Нам также придется посмотреть и другие электронные устройства и средства связи. Нашу работу ускорило бы разрешение на обыск квартиры, автомобилей и его офиса.

– Дензел вам даст такое разрешение. Он сделает все, о чем вы его попросите. Но я не могу подписать этот ордер. Я попрошу другого судью выдать и подписать его. Он не должен исходить от меня. И я попрошу вас только об одном: чтобы вы проводили обыск в отсутствие детей. Я скажу Дензелу, чтобы на завтрашний день он отвез детей к нам.

– Хорошо.

– Прощу вас, скажите, что вам уже известно?

– Мне очень жаль, но в данный момент я не могу сообщить подробности. Вы должны это понимать. Могу только сказать: создается впечатление, что на нее напали уличные грабители, которые по какой-то причине действовали слишком жестоко. Я полагаю, что у нее была сумка или портфель.

– Сумка-портфель. Коричневая кожаная сумка с ремнем через плечо и с серебряной инкрустацией. Дензел подарил ее Марте пять лет назад, когда она получила это место. У нее было также обручальное кольцо, она всегда его носила. Кольцо из белого золота, отделанное узором из сердечек. И браслет, который мы с Дэниелом подарили ей на сорокалетие. И то, и другое застраховано. Мы можем представить вам фотографии и описания.

– Да, мне бы это очень помогло.

– Вам, наверное, понадобится финансовая информация о них обоих. У каждого есть индивидуальные счета, но большая часть средств у них общая. Мы предоставим вам всю необходимую информацию. Вы должны знать, что Дензел не мог причинить Марте никакого зла.

– Судья Янг…

– Вы должны выполнить свою работу, и выполнить ее хорошо. И как можно скорее вычеркнуть его из числа подозреваемых. Но ведь вы сами все прекрасно понимаете. Вы умны, вы профессиональны, вы осторожны, и, я полагаю, у вас отличная интуиция. Мне не надо просить вас сделать для Марты все, что в ваших силах, потому что вы сделаете все сами, без моих просьб.

Тут ее голос дрогнул, и она замолчала на мгновение, прижала пальцы к глазам и сделала несколько глубоких вдохов.

– Не так давно, – начала судья Янг, – в разговоре с Дэниелом я мрачно пошутила. Иногда в нашем положении ради спокойствия близких людей мы вынуждены вышучивать тот риск, на который идем в своей профессии. И вот я пошутила, заметив, что если бы кто-то из тех подонков, которых я засадила в тюрьму, выполнил свои угрозы в мой адрес, я хотела бы, чтобы расследование моей смерти вели вы. «Добейся, чтобы следователем была Ева Даллас», – сказала я ему. И я вам клянусь, что если бы вы сами не занялись делом Марты, я бы задействовала все связи, которые имеются в моем распоряжении, чтобы вас поставили главным следователем по ее делу. Я хочу, чтобы вы и детектив Пибоди нашли того, кто это совершил, кто убил прекрасную женщину, кто отнял ее у моего брата и у ее детей. У нас… О боже!

На мгновение она замолчала. По ее телу пробежала дрожь, и судья Янг закрыла лицо руками.

– О боже! Я должна взять себя в руки, я не имею права распускаться.

Судья Янг опустила руки, явно делая над собой усилие.

– Если не Моррис сейчас занимается ею… ее телом, я имею в виду – ведь он обычно работает с вами, – то пожалуйста, сделайте все возможное, чтобы ее передали именно ему. Пожалуйста. Прошу вас.

– Хорошо. Я позабочусь об этом.

– Значит, я не буду беспокоиться за нее. Вот пока и все, о чем я хотела попросить вас.

– Вы случайно не знаете, какое пальто было на ней?

– Пальто?

– Когда ее нашли, на ней не было пальто. И если принимать во внимание сегодняшнюю погоду…

– О господи! – Судья Янг судорожно потерла виски. – В такой день, как сегодня, Марта, наверное, надела бы свое длинное серое шерстяное пальто. Серое, с темными рукавами и черными пуговицами. Ну и, конечно, шарф. Она всегда носила шарфы, у нее была целая коллекция шарфов. Не уверена, что смогу вспомнить даже половину из них. Возможно, Дензел помнит.

– Мы спросим его об этой подробности немного позже.

– А теперь простите, мне нужно посмотреть, в каком состоянии находится мой брат. Дети… – Она осеклась и с шумом втянула в себя воздух. – Детям уже скоро вставать.

– Мы не будем вам мешать.

– Спасибо. Я предоставлю вам все необходимое, как только смогу. Если вам понадобится что-то еще, свяжитесь со мной.

Когда они вышли на улицу, на востоке уже занималась заря. Пибоди прижала пальцы к глазам, как это делала судья Янг.

– Тяжело, ох, как тяжело, – сказала Пибоди.

– А насколько тяжелее станет, когда проснутся дети… – Ева протянула коллеге целлофановый пакет, в котором находился телефон Дензела.

– Я отвезу тебя в управление. Свяжись с Макнабом и скажи ему, пусть не сидит сложа руки, а сразу же начинает работать. Я хочу, чтобы он проверил телефон.

Ева открыла дверцу машины и села за руль.

– Я попросила Харпо, самопровозглашенную королеву по части волос и волокон, проанализировать состав волокон на брюках жертвы. Хочу увидеть результаты. Янг похлопочет о выдаче ордера на обыск. Квартиры, автомобилей, офисов. Пусть детективы Кармайкл и Сантьяго займутся этим, как только будут получены ордера, но пусть прежде удостоверятся, что в доме нет никого из членов семьи. Детей перевезут к судье Янг.

Машина рванулась вперед и направилась к центру.

– И нужно, чтобы Кармайкл собрал группу для опроса возможных свидетелей. Он найдет патрульную Терни на месте преступления в полвосьмого. Свяжись с сержантом Гонсалесом в сто тридцать шестом и сообщи ему, что я прошу его назначить Терни на это дело. Я почувствовала, что у нее хорошая интуиция. В ней сидит маленькая Пибоди.

– Да? – выдохнула Пибоди, но тут же надулась. – Она?..

– Только не начинай засыпать меня вопросами о том, хорошенькая ли у нее попка, миленькое ли личико, какие у нее ноги и что там еще тебе может прийти в голову. Прими это как данность.

– Я вообще не думала о ее попке, – пробормотала Пибоди. – Но вот теперь думаю.

– Мне нужны также данные по электронике. Как только нам пришлют информацию по страховкам, я бы хотела получить сведения по ее одежде, обручальному кольцу, браслету. И пальто. Немного позже мы еще раз побеседуем с мужем, посмотрим, помнит ли он серьги и шарф, который, по словам Янг, был на жертве. Начни осмотр рабочих мест. В первую очередь внимание следует обратить на то, что, с одной стороны, связывает их между собой, а с другой – с компанией Уайтстоуна. Здесь явно что-то скрывается. Если это случайное убийство, то я – английская императрица.

– Королева.

– Что?

– Правильно будет – королева. Но императрица, конечно, звучит внушительнее.

– Мне наплевать!

– Да я просто так.

Мимо быстро пролетали кварталы. Час был слишком ранний для пешеходов, заполняющих тротуары, и слишком поздний для любителей клубных вечеринок.

Ева объехала стороной Таймс-сквер, где людей в любое время, даже в самый неподходящий час, всегда много, проскользнула мимо максибуса, заполненного сонными жителями пригорода, либо едущими на работу, либо возвращающимися с нее.

– Ее захватили, скорее всего, неподалеку от офиса. Или же похитители ждали в машине, а потом последовали за ней. Они привезли ее в эту пустую квартиру, потому что знали, что там никого нет. И либо у них были коды, либо они сверхпрофессиональные взломщики. Затем они избили ее.

– Ты имеешь в виду удары по лицу?

– Да. Удар костяшками пальцев в скулу причиняет очень сильную боль. Он сбил ее с ног и, наверное, страшно напугал. Ведь синяк у нее слишком большой для простой пощечины и слишком маленький для серьезного избиения.