– Аделина, прислушайся к голосу разума! Если бы эти трое прохвостов ждали на берегу, когда их подберут, то мы смогли бы это сделать за круглую сумму из твоего кармана. Но они не хотят возвращаться на корабль. Без сомнения, сейчас они уже далеко.
– Что же мне делать? – простонала она.
– Тебе придется пойти и рассказать миссис Камерон, что натворила ее дочь. В конце концов, это ее вина. Если бы девушка была хорошо воспитана, ей такое и в голову не пришло бы.
– Филипп, дорогой, не мог бы ты сообщить новость матери?
Предложение его ошеломило.
– Я не могу, – сказал Филипп. – Нет, я не могу. Это придется сделать тебе.
– Хорошо, ты постоишь рядом, на случай, если… – заколебалась она.
– На случай чего? – холодно спросил он.
– Она же будет ужасно расстроена. Скорее всего, упадет в обморок.
– Я буду стоять на некотором удалении – в пределах досягаемости, но скрывшимся от глаз.
– Этого достаточно… Как ты думаешь, может, лучше написать ей письмо, как это сделал Шолто?
– Попадись только мне в руки эти мальчишки, я бы их! Да, напиши ей письмо, если тебе это больше нравится.
– Может быть, ты напишешь письмо? – предложила Аделина. – Думаю, письмо от тебя она воспримет лучше.
– Я не умею писать письма, – раздраженно заметил он. – Зато ваша семья превосходно с этим справляется.
Филипп взял Аделину за руку:
– Пойдем в салон, я дам тебе бокал шерри. Он придаст тебе сил.
В маленьком помещении, удостоенном столь громкого имени, Аделина потягивала шерри, печально размышляя о том, что же ей делать. В какой-то момент она восклицала: «О, молодые негодяи!» или «О, бедная мать!», а затем: «Лучше бы корабль утонул со всеми нами!»
Однако шерри пошел ей на пользу, и в конце концов она вскочила и воскликнула:
– Сейчас же сделаю это и покончу с ним!
Филипп сопроводил ее до двери каюты миссис Камерон. Она постучалась, дрожа всем телом.
– Да? – послышался голос из каюты.
– Миссис Камерон, мне нужно кое-что вам сказать.
– Входите.
Миссис Камерон разбирала вещи, вид у нее был по-прежнему обиженный. Аделина спокойно начала:
– Некоторое время назад вы предположили, что Мэри куда-то удалилась с моими братьями. Вы были правы, так и есть.
Мать Мэри уставилась на Аделину.
– Она удалилась с ними, – продолжила Аделина. – Прямо с корабля домой.
– Вы с ума сошли? – осведомилась миссис Камерон. – Что за чушь вы несете?
– Это правда. Они покинули корабль, Мэри и два моих младших брата. Но они возвращаются домой. Она будет в полной безопасности.
Миссис Камерон страшно побледнела. Она поднесла руку к горлу и спросила:
– Кто вам это сказал?
– Я получила от Шолто письмо. А моему мужу один матрос рассказал, что видел, как они направлялись в город.
– Покажите мне письмо, – хрипло прошептала миссис Камерон.
Аделина протянула ей конверт. Миссис Камерон впилась в него глазами так, как будто хотела оторвать написанные слова от бумаги. Потом, пошатываясь, прошлась по каюте, но тут же овладела с собой. И в гневе уставилась на Аделину, уперев руки в бока.
– Это вы виноваты! – закричала она. – Это вы во всем виноваты! Вы их поощряли. Вы упросили меня позволить Мэри гулять с этим безнравственным мальчишкой! О-о! – Пораженная возможными последствиями ситуации, вскричала она. – О-о-о! Что он с ней сделал! Моя маленькая овечка! Она была чиста, как снег, пока мы не взошли на борт этого проклятого корабля! Неужели нельзя хоть что-нибудь сделать?! Где капитан?
Она протиснулась мимо Аделины, оттолкнула удерживавшую ее руку Филиппа и выскочила в коридор. Перегородки были столь тонкими, что вспышка ее гнева вызвала всеобщий ужас. Со всех сторон сбегались люди (некоторые подумали, что на корабль обрушились новые несчастья), а Аделина и Филипп следовали за миссис Камерон, с горечью понимая, что произошло на самом деле.
– Что такое? Что такое, мадам? – спросил капитан Брэдли, вышедший навстречу миссис Камерон.
Она бросилась к его плечу.
– Спасите ее! Спасите мою маленькую девочку! – истерически зарыдала она.
– Где она? – спросил он своим зычным голосом.
– Там! – Она показала в сторону суши. – Она покинула корабль вместе с этими ужасными ирландскими мальчишками! Призываю всех в свидетели, что она была чиста, как первый снег! О, что же мне делать?
– Что все это значит? – потребовал капитан Брэдли ответа у Филиппа.
– Девушка сбежала с моим юным шурином, парнем восемнадцати лет, – резко ответил тот. – Но если верить сказанному в письме, они направляются прямо в дом его отца.
– Если вы пожелаете вернуться за ними, дорогой капитан, – вставила Аделина, – я все оплачу.
К стыду капитана, он смотрел на Аделину с большей нежностью, чем на миссис Камерон, которую считал унылой женщиной удручающей внешности.
– Как вы думаете, юный джентльмен женится на ней? – тихо спросил он Филиппа.
– Уверен, что он намеревается это сделать, – ответил Филипп с большей уверенностью, чем ощущал.
– Ну же, ну же, возможно, все не так плохо, как вы думаете, – утешал миссис Камерон капитан. Он обернулся к Аделине и сказал: – Оглянитесь, миссис Уайток! Парусник летит, как птица. Вы должны понять, что мы не можем возвращаться ради сбежавшей парочки.
– Это она во всем виновата! – взвизгнула миссис Камерон. – Она такая же безнравственная, как и ее братья. Такие, как она, не нужны в нашей прекрасной юной стране. Они воплощение порока!
Миссис Камерон впала в истерику, капитан со стюардом с трудом проводили ее до каюты, которую она не покидала до конца путешествия. К счастью, в Голуэе на корабль сели новые пассажиры, с которыми она подружилась. Это была супружеская пара с Ньюфаундленда. Муж занимался рыболовецким промыслом; его глубоко религиозная жена стала для миссис Камерон большим утешением.
