– Ересь какая! – фыркнул я.
– Что? – удивлённо откликнулась Юля.
Я неопределённо машу рукой в сторону гостиной:
– Да вон этот «кладезь мурости»…
– Мудрости? – уточняет женщина.
– Мурости, – упрямо твержу я. – Ты бы попробовала прочесть хоть страницу! Я попытался… хорошо что не ел. Про древние пытки, казни. Да ещё таким исковерканным языком, глаза чуть не сломал! Может, конечно, мне просто не повезло, и остальные более интересные. Но они не на русском.
Юля прошла в гостиную и задумчиво провела пальчиком по бугристому от старости переплёту.
– Интересно.
– Странные у вас интересы, – содрогаюсь я. – Как медленно раздавить человека, одновременно протыкая его шипами. Такого и врагу не пожелаешь. Ну разве что моему бывшему командиру…
– Или моему бывшему, – хищно улыбнулась Юля. – Но я о другом. Если Яга забросила своих вечно несчастных дамочек и проводит ночи не в тырнете, а в охапку с книгами, это значит лишь одно. У нас наконец-то есть настоящее дело! Хвала Гекате! А то я уже почти плесенью покрылась в счастливой семейной жизни!
– Не плесенью, а паутиной, – довольно фыркнул я и тут же насторожился: – А что за дело? Терпеть не могу сюрпризы и незапланированные дела. Это никогда добром не кончается.
– А что за дело, нужно спрашивать Ягу, – жмёт плечами Юля, выуживая сотовый из маленькой чёрной сумочки: – Хай, любимый…
Я невольно морщусь и делаю вид, что увлёкся первой попавшейся книгой. Рассеянно листая страницы, слушаю, как Юлька вешает мужу лапшу о неком таинственном деле и что ему придётся в ближайшие неизвестно сколько дней поработать и папой, и мамой, а она будет помогать в это время младшей сестрёнке. К моему большому удивлению, тот спокойно всё это лопает и не возражает.
– Покорми моих паучков и не давай Матвейке с ними играть, – добавила Юля и подмигнула мне: – Дядя Ваня больше не даст свою метлу! Ну вот, – отключив телефон, проговорила она. – Остаётся дождаться эту скрытницу.
– Ты остаёшься? – осторожно уточняю я. – Здесь?
– Если ты не против, – Юля саркастично улыбается. – Хотя, если против, я всё равно остаюсь! Придётся тебе потерпеть меня, мистер Чистота и Порядок. – Она подходит и заглядывает в книгу, которую я держу: – О! Когда ты успел выучить арабский?
Я растерянно смотрю на линии извилистых закорючек. Пожимаю плечами, рассеянно листая страницы.
– В свободное от работы время…
– Переверни её, полиглот, – мягко сказала Юля.
И, напевая что-то незнакомое приятным сопрано, направилась по лестнице на второй этаж. Я лишь беспомощно смотрю на мелькающие очертания стройных бёдер. Когда Юля скрылась, со злостью захлопываю книгу. Ну дурак! Что я несу? Когда она рядом, я словно временно схожу с ума. Не могу спокойно смотреть на неё, не могу нормально разговаривать. Или начинаю ворчать, или нести глупости. В отчаянии потираю пальцами виски. Когда она приходила в гости пару раз в неделю, ещё можно было жить. А что теперь? Как мне выдержать эту пытку? Лицо горит, сердце, кажется, сломает грудную клетку. Отбрасываю книгу в сторону и как есть выскакиваю на улицу.
Лучше не становится: душный июльский ветер обжигает лицо, яростное солнце режет глаза. Из груди вырывается низкий рык. Хочется сбежать… куда? Обратно, в свою маленькую пустую каморку? В прошлую жизнь, где нет ни друзей, ни родственников, ни уверенности в завтрашнем дне? Глупо, невероятно глупо. Но остаться сейчас тоже выше моих сил. Кулаки сжимаются, по спине неприятно ползёт капля пота. Едва сдерживаю крик ярости, быстрым шагом направляюсь за дом, в тень. Большая ржавая бочка, полная едва прохладной воды, привлекает внимание. Ненавижу эту бочку! Грязная, старая. Но Варька не разрешает её выбросить. Под предлогом, что для её любимого винограда, захватившего всю стену дома, нужна вода, наполненная солнечной энергией.
Руки привычно подхватывают лейку. В бочке, вырываясь из пустой лейки, бурлят пузырьки воздуха. Эта зелёная стена, созданная диким виноградом, создавала в комнате Вари полумрак, и девушке очень нравились зеленые листья вместо занавески. Но растению постоянно нужна вода, стоит полить только раз, а не два, в день, как эта стена начинает предательски желтеть.
Поливая сухую землю, я наслаждался мыслями о ненависти к бочке, стараясь не думать о предстоящих днях в обществе Юли. И не сразу обратил внимание на голоса, раздающиеся в доме. Рука замерла над полупустой бочкой.
– Да ладно, не придушит же он тебя во сне, – смеющийся голосок Вари.
Ух, вернулась! Значит, всё в порядке. Девушка в своей комнате на втором этаже, окно, как обычно, распахнуто. Невнятное ворчание Юльки. Блин, ни слова не расслышал!
– Ха, так капни приворотного зелья в соевое молоко, и нет проблемы!
Я вздрогнул, выронив лейку. Ох, уж эта Варька! Сказанёт иногда, хоть стой, хоть падай. Сердце же предательски заколотилось. Нет! Хватит. Стараясь не прислушиваться к разговору сестёр, сходил за шлангом. Открыл кран, вода зажурчала, заново заполняя бочку.
– Ждём пока… – донёсся воодушевлённый голос Вари. – Если подтвердится, будет здорово!
– Здорово, что люди умирают? – от ироничного тона Юли по спине побежали мурашки. – Ладно, ждём. Я всё равно уже отпросилась. Отдохну немного от мужиков своих.
Захотелось завыть. Под виноградом образовалась большущая лужа. Сырая земля, кажется, даже икает от обилия влаги. Больше ничего во дворе делать не нужно, придётся возвращаться в дом. Помедлив немного, я отступил. Задержав дыхание, резко сунул голову в наполнившуюся бочку. Прохладной волной окатило и ноги. Я выпрямился, судорожно вдохнул. Совсем спятил! Теперь весь мокрый, а легче всё равно не стало. Медленно бреду в дом.
Ну мужик я или где? Соберись, болван! Интересно, а где Юля будет спать? В доме только две спальни, не расположится же она в гостиной… У Варьки узкая койка. Я хлопнул себя по лбу: о чём я думаю!? О деле нужно думать, что там Варюха придумала. Наверняка, мне это не понравится.
– О! – Юля остолбенела, увидев, как я вхожу в дом. – Ты чего такой мокрый?
Я вздрогнул, не ожидая увидеть её внизу. Не зная что ответить, пожал плечами.
– Что, дождь пошёл? – она растерянно оглянулась на залитую солнцем гостиную.
– А? Кто пришёл? – Варя быстро сбежала по ступенькам. И, не углядев никого, кроме нас, разочарованно протянула: – Ваня… А мне показалось, что кто-то пришёл. А ты откуда весь такой, с подмоченной репутацией?
– Во-во! – подхватила Юлька. – На меня два часа ворчал из-за несчастной лужицы. А сам, глянь, сколько грязи натащил!
– Ничего не ворчал два часа, – пробормотал я, оглядываясь. И, заметив чёрные следы на полу, ахнул: – Что это?!
– Как что? – недовольно буркнула Юля. – Грязь, которую ты притащил в дом. У тебя тапочки все мокрющие. Ты в тапках на улицу ходишь?..
– Юль, – напряжённо оборвала её сестра, – смотри!
Я оторвался от иссиня-черных, словно нарисованных, следов от ботинок на полу и тоже озадаченно уставился на большое зеркало, в котором отражалась крупная чёрная фигура в плаще и широкополой шляпе. Юля растерянно крутила головой, пытаясь обнаружить человека, чьё отражение до сих пор маячило в зеркале. Но в прихожей, кроме нас, никого больше нет.
Глава 3. Лунное затмение
Захожу в дом, пакеты с продуктами с недовольным шелестом опустились на пол. Звякнули бутылки с таном. Может, удастся перевести девчонок на более полезные продукты. Стягиваю сандалии, снова подхватываю пакеты. Взгляд упирается в черную фигуру по ту сторону зеркала.
– Привет, Медвед! – говорю. – Что нового?
Тот привычно колыхается и, конечно же, не отвечает. Уже неделю как эта нечисть поселилась у нас в зеркале. Ни Варя, ни Юля, ни тем более я, о подобном не слышали. Что это, никто не знает. В первую очередь, в голову лезли мысли о вампирах и подобных тварях. Но нестыковочка: те не отражаются в зеркале. А у нас наоборот только отражение. Оно ничего не делает, почти не двигается. Лишь легонько подрагивает, словно ему периодически становится очень холодно.
Двигаю на кухню, стараясь не смотреть на черные следы, ведущие от порога к зеркалу. Я смирился с ненормальным существом, но никак не мог смириться с тем, что эти проклятые следы никак не оттираются. Пакеты брякаются в углу. Всё сверкает чистотой, на столе порядок. Девчонки так и не возвращались.
Звенит телефон. Подхватываю трубку:
– Дом Яги, – привычно бурчу я.
– Повернись к лесу задом, домохозяин, – хохочет Дмитрий.
Скрежещут зубы. Ох, как мне хочется придушить этого засранца! Ненавижу юлькиного муженька.
– Что надо?
