Спасение неизбежно 2014

Как всегда, лучшая картинка с мест, подконтрольных США и Израилю. Кудрявый журналист кривит губы в улыбке, глотая микрофон, докладывает о завершении вывода американских войск из Афганистана. На фоне бесноватой толпы, ощетинившейся зелеными флагами, проходит колонна ощетинившейся стволами бронетехники. Среди БТРов просматриваются черные лимузины. Дипломаты с семьями?

Дикие народы радуются. Наивные, теперь нет у вас вооруженных заложников. Теперь, господа, достаточно пары ядерных бомб, чтобы превратить агрессивный регион в смрадную пустыню. Американцы сплачиваются на своем континенте.

– После короткого затишья обострились отношения между Пекином, Токио и Сеулом. Премьер Японии Синдзо Абэ впервые пригрозил применить силу против КНР, если китайцы попытаются высадиться на контролируемых Токио островах Сенкаку. В тоже время Китайские государственные СМИ сообщили на этой неделе о приобретении 24 российских истребителей Су-35. Предположительно, сделка была подписана в конце 2013 года в рамках долгосрочного проекта по совместному освоению Сибири и Дальнего Востока, однако, в настоящее время Российское правительство хранит молчание по этому поводу.

Как обычно, сами врага вооружаем, лишь бы чьи‑то банковские счета пополнились.

Кудрявый журналист продолжал:

– За риторикой стратегического партнерства скрывается конкуренция двух государств за влияние в Центральной и Восточной Азии. Россия – это великая держава, не признающая своего спада и относительной мощи Китая. Десятилетиями являясь «старшим братом», вселявшим Мао Цзэдуну страх, толкнувший его в объятья США, Москва теперь тревожится, что обширные ресурсы ее малонаселенного востока окажутся, в конечном итоге, в руках Китая.

Свято место пусто не будет. Не можешь пользоваться сам, заберут другие.

– К финансовым новостям. Индекс Доу Джонса… баррель нефти на торгах… продолжаются поставки газа…

Все хорошо, прекрасная маркиза, дела идут как никогда! Дмитрий надел пружину помощнее на расточенный ствол, затворная рама от «Макарыча» встала в новые пазы. Затвор на задержку, патрон в патронник.

Реклама прокладок заканчивается, в обеденное время без нее нельзя.

– Астероид …, – так, вот оно! сработал детектор звука в голове, по зрительным каналам понеслось изображение ведущего. Скованность движений не соответствовала скороговорке.

– Продолжает движение в нашей вселенной. В Европейской части России астероид заметен с 3 часов ночи как наиболее крупная звезда в созвездии Козерога. По новым данным размеры небесного тела… километров в поперечнике, что позволяет называть тело малой планетой, однако, по мнению ученых, он состоит из прессованного льда. Таким образом, даже в случае вхождения в атмосферу земли, основная масса полностью растает. Хотя подобный сценарий маловероятен – по словам специалистов NASA отклонение от орбиты в сторону Земли ничтожно.

– А теперь новости культуры. Новую интерпретацию Чеховский «Чайки» поставил известный московский режиссер Антон Боголюбов.

– Мы хотели показать всю беспощадность, – модный режиссер любуется словом, говорит значительно, растягивая слова, – столичных жерновов, через которые надо пройти для выживания, карьеры, успеха…

Гладкая смуглая кожа на педерастическом лице, подведенные глаза, модная седина в эспаньолке. «Беспощадность»! Беспощадный ты наш.

Затвор лязгает с задержки, можно испытывать дело очумелых рук.

Зомбоящик. Ушат мочи в заплывшие глаза. Клистирные трубки гудят о победах.

Аварии на предприятиях, оборудование изношено до предела. Обесточиваются стратегические объекты, падают военные самолеты. Выгорают леса с разных сторон, МЧС оправдывается солнечной активностью, нехваткой техники. На границе с Казахстаном узкоглазая молодежь разоружила пограничников. В брошенных деревнях Астраханской области лагеря ваххабитов. Бензин 50 рублей за литр в нефтедобывающей стране.

Мозг Кабанова временами грызла предательская мысль. А достоин ли народ своей земли. Народ, любимой поговоркой которого стало: «Не наебешь, не проживешь». Народ, где молодежь гордится количеством выпитого пива на вечеринке по случаю вручения белого билета. Народ, не помнящий своей истории, стыдящийся недавним прошлым. Российская империя объединила множество национальностей. Русские являлись белым монолитным камнем в основании. Раствор – уважение к титульной нации. Уважение завоевано силой предков. Силой не только военной, прежде всего силой русского духа, ответственностью за свои слова, честностью перед собой и окружающими.

Приливы либерализма и толерантности размывали раствор, подтачивали основание. Теплые мутные воды баюкают сознание: ты не русский, ты россиянин. Ты должен меньше работать, больше развлекаться. Тебе ни к чему сильные мышцы, благороден лишь умственный труд. Менеджер – идеал молодого россиянина. Кресло, монитор, клавиатура. Белая рубашка, телефон, набор умных слов. Иномарка, ипотека. Не заработал пока? Пожалуйста – кредит, ставка совсем ничего, отдашь, когда сможешь. А строить для тебя дома приедут гастарбайтеры из Азии. Совсем немного смирных парней. Они построят и уедут. Не переживай, развлекайся. Пока не закончились ресурсы родной земли, Газпром поделится национальным достоянием. В Европейских банках активы олигархов. Разноцветные бумажки, золото, бриллианты. Крошки на прожитье – родному народу. Алкашам реки спирта, наркоманам открытые с Таджикистаном границы, менеджеру взрослые игрушки.

Но. «Вас возмездье ждет и на земле!» Шекспир. «Мы будем срать в золотые унитазы!» Ленин.

Золото и разноцветные фантики – богатство?

Кабанов посмотрел на самодельное оружие, руки с канатами мускулов под кожей. В юности в качестве боевиков по талонам шли книги Дюма и Буссенара. «С таким богатством мстить милое дело, а ты попробуй так – на свои шиши». Первая мысль по прочтении «Графа Монте–Кристо».

Кабанов окинул взглядом комнату, стол, станок, разложенные инструменты, сварочный аппарат в углу. Руки, воля и ум – вот главное богатство. И все же есть немного от мстительного морехода – Эдмонд Кабанов выгодно продал квартиру. Деньги потратил на автомобили, инструменты, лекарства, консервы. Снял жилье в разных местах, устроил схроны.

Динамики ноутбука, как смогли, попытались напугать сиреной. На серой четвертинке экрана замигала красная точка. Камеры установлены по углам крыши. Детектор движения сработал у той, что направлена в сторону дороги из города. Ближе 500 метров на легковом транспорте подъехать затруднительно. Водитель оставил автомобиль на обочине, к дому направился уверенным шагом.

– Ну, здравствуй, брат. – Дмитрий узнал мужчину по решительной походке, по спортивной фигуре. Пора встречать гостя. Крутанув пистолет на пальце, не удержался, сунул за пояс…

Свиридов, чертыхаясь, шел по рытвинам. Хорошо, что переоделся, переобулся. В ментовских туфлях здесь бы ноги переломал. Нашел друг явочное помещение! Стоит на крыльце конспиратор. Ему то хорошо – с ума сошел, цель в жизни появилась. Всегда одиночкой был, ни с кем не хотел связываться, никого не хотел связывать. 42 уже, он на пенсии ковбойствовать стал. А чего, ни детей, ни плетей. У самого что ли семеро по лавкам? Похоже, не качается, как прежде.

Кабанов вышел навстречу, улыбка на загорелом лице. Выцветшие джинсы облегают бедра, за поясом рукоятка пистолета, белая майка подчеркивает красное дерево мускулов. Ковбой. Шляпы не хватает.

– Свирид!

– Кабан!

Друзья впечатали ладони.

– Ну, пошли в дом, дорогой!

Кабанов закрыл дверь, задвинул засов.

– Как дела на переднем краю борьбы с преступностью?

– Гуманизм свирепствует.

Свиридов посмотрел на стол, станки, разложенные инструменты, обрезки труб, части каких‑то механизмов.

– Ты все вооружаешься? Все к концу света готовишься? Серьезно думаешь, катаклизм произойдет?

– Он уже давно идет, Витя! – Кабанов помрачнел, в голосе зазвенел металл. Пистолет за поясом показался детской игрушкой. Дмитрий передернул затвор, разряженный положил на стол.

– Ты не видишь, что происходит? Русские мрут во всех прогрессиях. Водка, наркота, лень, инфантилизм – такие ленты надо класть на гробы. Нация исчезает. Сейчас уже не скроешь, к чему ведет дерьмократия и толерантность. В этих кульках землю родную продают.

– Что‑то завелся я. – Дмитрий выдохнул. – Обедать будешь?

– Опять консервы твои? Загнешься ты через них.

– Скорее ты загнешься на магазинных продуктах. У меня еще советская тушенка есть 90–х годов, угощу как лучшего друга. – Кабанов уже доставал из шкафа поблескивающие через солидол банки.

– Где достал? Не отравимся?

– Нашел. Серьезно нашел. На склад наткнулся в пещере.

– Ты и спелеолог еще?

– Родные Жигули богаты тайнами. Склад военный. Заброшенный.

– Заброшенный?

– Как его охраняют – заброшенный.

Друзья организовали нехитрый обед: на электроплите подогрели две банки красного перца, бросили в кастрюлю настоящую тушенку. Виктор лет 15 не видел консервов из честной говядины. 10 минут и блюдо готово.

– Ну и дальше что? В смысле родной земли?

– Дальше? Дальше будет вот что, – Кабанов ткнул ложкой в телевизор. В экране трясли щеками немногие оставшиеся депутаты, лихорадочно бегая по пустующим рядам зала заседаний.

– Заметил, как мало стали политиков показывать? А потому что своим спасением они занялись. Настоящие правители давно уже в гробу видали народ и земля для них дойная корова. Только уже и доить разучились и животина продана. Не нужны мы здесь! Проще гастарбайтеров пригнать: дешевле и объяснять ничего не надо. Народ начинает роптать. Что проще всего сделать? Какой‑нибудь политический провокатор заорет: «Россия – для русских! Однозначно!», молодежь зенки выпучит, начнутся погромы. Президент введет чрезвычайное положение. Война начнется гражданская, строго контролируемая война. Армия будет в стороне, не сомневайся. Почему? Потому что под шумок полезут китайцы в Сибирь – продали ее, некому ресурсы выкачивать. Войну назовут локальным конфликтом. Армия тихонько начнет сливать территории. Погибать просто так, за идею, никто не захочет, а земли у нас сибирской – до Урала. До наших вот границ.

– Тут прилетит твоя планета, и инопланетяне нас спасут.

– С какого перепуга инопланетянам нас спасать? Себя мы только сами спасти можем. Инопланетян не будет, конечно, зато когда планета над головой зависнет и всем станет ясно, что столкновение неизбежно, здесь такой Содом с Гоморрой начнется! Жрать друг друга будут.

– Не борщишь? Больше жрать нечего будет что ли? У тебя вон тушенки завались. А мимо пролетит, что тогда, Нострадамус?

– А тогда исламисты нас сожрут. Без всяких ракет и самолетов. Вырежут в городах администрацию в назидание, захватят склады с вооружением, банки, почты, телеграфы. Сценарий известный. Установят порядочек свой. Баб в чадры, мужикам по чалме. Будем пять раз на дню лоб расшибать.

– Что‑то ты, Диман, совсем меня расстроил. Мужики то у нас еще остались. Думаешь, так просто родную землю сдадут?

– Остались! Алкаши, наркоты, менеджеры пузатые! Армия зажирела и спилась, все современное вооружение можно по телевизору пересчитать на парадах. Молодежь лучше в дурку ляжет, чем служить пойдет. Слава Богу, ментовка еще хоть на половину русская. Начальство гнилое сковырнуть – так вполне боеспособное войско.

Вот если астероид или планета чертова реально к Земле приблизится, вот тогда, как не парадоксально, есть у нас шанс родину спасти!

Свиридовская порция давно остыла. Виктор всегда считал друга своеобразным человеком, но не настолько.

– Да, Витя, когда петух к жопе пристроится, вот тогда русские такие подвиги вместе натворят, мама не горюй.

Двусмысленная фраза развеселила Свиридова.

– Русские, говоришь, петухов боятся? Хорошо. Только «мы живем в огромной стране, и все остальные нам завидуют», а татар, например, куда девать?

– А ты думаешь, у них жопа особенная, они с исламистами в одной шеренге будут? Ни хрена. Сколько мы здесь живем, уже не поймешь, чья это земля. Татары в цивилизацию влились, назад пальцем жопу подтирать ни один муфтий не заставит. Татары Коран правильно понимают. В смысле культа большого не делают. Ты ешь давай!

– И что собираешься один делать?

– Уже не один. Помнишь, парня в армию отправляли из больницы? Так я там с доктором подружился, очень ему не нравится ушлепков разных лечить.

– Вот так сразу к тебе в команду записался?

– Я к нему несколько раз ездил консультироваться по поводу запасов из пещер – медикоментов, провизии разной. А с инструментами, – Кабанов показал на станок, – меня водила со «скорой помощи» учит обращаться.

– Вас теперь целая банда.

– Ты эту названию брось! Так нас господа демократы обзывают. А мы себя называем – восставшие люди. Коротко и ясно.

Свиридов поперхнулся от смеха, положил ложку, на дне тарелки еще оставались куски мяса.

Чайник щелкнул выключателем. Кабанов достал экономичную упаковку, чашки.

– Кофе будешь?

– Конечно!

Легко с лучшим другом. Когда понимаешь с полуслова, нет обязательств, но знаешь, что всегда можешь положиться на верную руку и честное сердце.

– Я, наверно, увеличу штат революционеров.

Кабанов разливал кипяток, губы растянулись в сдержанной улыбке. А куда бы ты делся, дорогой товарищ! На этот раз Дмитрий ошибся.

– Ко мне Тремасов Леха заходил. – Свиридов улыбнулся. – Помнишь историю про обосравшегося генерала?

– Топор заходил? Как он?

– Уволили его все‑таки, помаялся бедолага – в серьезные структуры путь заказан, типа, неуправляем, а скорее – в черный список попал. В ЧОПе работает сейчас. Скучно ему. Ко мне приходил лицензию на оружие выправлять. Охотником заделался. Тоже вооружается. Вот вместе вам точно по пути.

– Давай, объясни, как связаться. У самого симки непаленые остались? – Вроде мимоходом спросил конспиратор.

– Проблем нет, звоню с разных точек, не переживай. – Виктора царапнула проверка.

– Диман, ты своих подопечных помнишь?

– О ком разговор?

– Дорофеев такой знаком? Наркот, недалеко от отдела живет.

– Славик который? Опять натворил чего?

– Почему Славик все‑таки? – Виктор поднял глаза.

– Агентурный псевдоним у него «Славный». Сама себе придумал, по НОНовской линии работает. Только больше прикрывается этим. Для плана сдает мелочь, сам от цыган раскидывает. – При оформлении агентурных документов Кабанов не упускал возможности заглянуть в учетные тетради.

– Я его с телефоном принял, соседку ограбил. Она заяву написала, все как положено. Славик мне заливает, за долг забрал, вроде как на игле терпила. Ни следствие, ни дознание дело не возбудили. Ни грабеж, ни самоуправство. Нет состава преступления и все!

– Чему ты удивляешься? Чтобы наши дамы загорелись жулика посадить, седалища от кресел приподнять, нервы напрячь на допросе? Оно им надо? Законы все в угоду преступникам переписаны. Думаешь просто так? А сейчас тем более одна видимость работы, когда по ящику ужасы нагнетают! Правоохранители наши только о себе сейчас думают.

– Может, НОНовцы за него вписались?

– Не думаю. Не того полета Дорофеев. Обычное жлобство. Плюнь ты на это! Давно бы уволился…

– И к тебе в партизаны! Ничего еще не произошло, метеорит не падает, а ты уже отряды создаешь. – Свиридов допил кофе, добавил:

– А на земле кто работать будет?

Кабанов глотнул кофе, вдохнул горячий аромат. Нельзя, Виктор, тебе все знать пока. Не готов ты. Ковыряешься в дерьме в белых перчатках.

– Оно, конечно, служить и защищать! Закон и порядок. Вор должен сидеть в тюрьме. – Дмитрий резко поставил чашку, фарфор звякнул по затвору пистолета.

– А как по–другому?

В глазах Кабанова синь июньского неба залила сталь. Вор должен висеть в петле!

Свиридов возвращался в смешанных чувствах. От встречи с другом ожидал удовлетворения, произошло скорее наоборот.

– Мужчина, застреливший накануне пять человек в Саратове, скончался в больнице от огнестрельных ранений, которые получил в перестрелке с правоохранительными органами. Полиция в интересах следствия не раскрывает имя преступника, однако местные СМИ утверждают, что стрелявшего звали Олег Добрынин и он проживал недалеко от места устроенной им бойни. Мотивы преступления до сих пор остаются неизвестными. Однако люди, знавшие Добрынина, отмечают, что уже несколько дней Олег находился в состоянии депрессии после обнародования информации о недавно открытом на границе солнечной системы нового объекта, движущегося в сторону Земли. Добрынин утверждал, что наступает апокалипсис и спастись от Страшного суда можно только заранее покончив с собой. Остается предположить, что Добрынин собирал себе команду, опустошая магазин охотничьего карабина.

Черт знает что в стране творится. Свиридов вел автомобиль на второй передаче, в городской черте уже, а колдоебины как у Кабана на «Мясухе»! В открытые окна вместе с раскаленным воздухом влетели черные клубы выхлопных газов. Впереди идущий КАМАЗ прибавил скорости, в кузове качнулся взвод солдат, у борта старослужащие – лица хмурые, похоже, не на прогулку везут. Свиридов закашлялся, потянулся к кнопке подъемника стекла, колесо ныряет в яму, удар сотрясает кузов.

– Еб твою нос! Уроды!

Радио продолжает вещать:

– Российские ученые пришли к выводу, что употребление генно–модифицированных продуктов никаким образом не оказывают отрицательного воздействия на организм. Рост числа онкологических больных в Приволжском регионе можно связать с достижениями в области диагностики опасного заболевания.

Полицейский, стиснув зубы, усилил контроль за движением. Перед мостом через железнодорожные пути часть бывшего рабочего квартала. За несколько лет после смягчения миграционного режима квартал стал полностью черным. Светофор. Гастарбайтеры, мигранты, немытые женщины и дети совершенно не обращают внимания на цвета светодиодов. На «зеленый» Свиридов медленно въехал в толпу будущих граждан России. Поднялся гвалт на чужеземном наречии, по машине несколько раз ударили кулаком. Виктор надел фуражку, со злостью ткнул в центр руля. Кокарда, сигнал, решительный рывок – толпа дрогнула в испуге. Через мост еще один светофор, перед свиридовской восьмеркой на зебру выруливает черный джип. Тонированное стекло опускается, не жалея охлажденного воздуха, мордатый славянин презрительно выбрасывает бычок в спину пешеходам.

– Вам не дают кредит? Ссылаются на неблагоприятную кредитную историю, на отсутствие обеспечения обязательств? Мы вам поможем! Звоните 322–222–232, и мы завалим суды исками.

– Форекс! Вы можете работать, где угодно! Сами устанавливать потолок заработка! Деньги должны работать! Мы научим вас делать деньги. Первый мастер–класс с американским миллиардером Мавродаки – бесплатный!

На рекламную скороговорку Виктор перестал обращать внимание, путь лежит в сторону отдела. На последнем повороте на всех четырех углах расположены питейные заведения: продуктовый магазин с винным отделом на розлив, рюмочная в торце здания, пивной павильон, аптека.

Из аптеки с беззубой улыбкой бомж тащит, прижимая к груди, стограммовые пузырьки – тоник под названием «Перцовка».

У пивной пузатые мужики в одной руке держат кружку, в другой ладошку отпрысков. Заботливые папаши гуляют с детьми.

Из магазина с веселыми криками вываливаются подростки, закуривают и пацаны и девчонки, хотя кто есть кто и вблизи разобрать сложно: штаны с обосранными задницами, фигуры узкоплечие – унисекс.

Да, ВиктОр, старикан ты, старикан. Раньше и трава зеленее и небо голубее…

Взгляд старикана цепляется за стройные ножки. Знакомая фигура. Назарова идет, склонив голову, волосы вороньим крылом закрывают лицо. Свиридов притормозил, Ольга шла медленно, ничего не замечая вокруг.

– Назарова, здравствуй. Как дела? – Свиридов дотронулся до плеча девушки.

Ольга подняла голову, левая сторона лица красная, чуть припухла. В синих озерах глаз тонет красная сетка сосудов.

– Ольга, что с тобой? Кто тебя обидел?

– Что пожалел? Вот и Славик пожалел месяц назад! И сейчас пожалел! Жалостливые вы все, когда приспичит! – В голосе Назаровой истерика.

– Ты чего несешь? Успокойся!

Сначала надо успокоиться самому. Кричать на девчонку, требовать подробностей сейчас нельзя. На взводе. Погоди, зрачки в точку. Неужели, в самом деле на игле сидит? Славик сейчас пожалел. Похоже, вмазал ее. Ситуация прояснялась. Свиридов отпустил руку.

– Ольга, ты красивая девушка. Успокойся, конец света еще не наступил. – Опять Кабан с его планетой!

– Нет у меня приспичинских чувств.

Вот так с девушками, чем глупее слова, тем быстрее доходят. Ольга всхлипнула, но сдержаться не смогла, засмеялась:

– Все вы так говорите!

– Так уж и все! – Главное не спешить, как через поле с закрытыми глазами. Где стадо коров прошло.

– Оль, присядь в машину. Посидишь, успокоишься. Захочешь – расскажешь. – Свиридов распахнул длинную дверь.

Год назад Ольга жила с парнем. Василий приехал на заработки из деревни, работал экспедитором на хладокомбинате. Познакомились в парке в начале весны, понравились друг другу, сразу стали сожительствовать. Василий перебрался в Ольгину квартиру, поладил с матерью. Зарплата нормальная, никаких проблем.

– Я знала, что Вася анашу курит, но ничего такого…

Вася познакомился с местной блатотой, в том числе с Дорофеевым. Дорофеев и раньше к Ольге подкатывал, но безуспешно.

– Он скользкий, длинный, синий весь. Фу!

Так получилось, что денег вдруг не стало хватать ни на развлечения, ни на обновки. Василий говорил о задержках, штрафах. А Ольги тоже случилась задержка.

– Я знала, что Вася колется, но все равно рожать решила. Он мне говорил, что попробовал только. Дорофеев угостил.

Дорофеев угостил два раза, после дозы только за наличные. Однажды предложил Василию отдать ему во временное пользование Ольгу. Произошел обмен ударами, кулак сельского жителя оказался больше. Дорофеев свел инцидент к шутке, герыч продал со скидкой.

– Вася мне про этот случай уже на свиданке рассказал.

Через день после дуэли Василия приняли с дозой, когда он возвращался от Дорофеева. В свете очередной шумной кампании по борьбе с наркоманией, уголовное дело расследовали в кратчайшие сроки, Вася дали небольшой, но реальный срок. Степана отец пока так и не увидел. Дорофеев, как увидел округлившийся живот, к Ольге больше не приставал.

Всю зиму молодая мамаша просидела дома. Молодая бабушка запила, детского пособия категорически не хватало, тут еще Вася посылок, денег просит. У Степы со здоровьем не все в порядке.

– Я на улицу выйду, когда мать трезвая со Степкой сидит, все гуляют, весне радуются, а у меня слезы одни! Что за жизнь у меня такая…

Вечером к Ольге на лавочку подсел Дорофеев. Трезвый, одет хорошо, чисто. Спросил по–доброму, что плачет такая красивая девушка. На ответ, что жизнь собачья, предложил лекарство.

– Сказал, транквилизатор какой‑то. Если бы при мне бадяжить стал, ни за чтобы не позволила себя уколоть.

Дорофеев осторожно ввел в вену слабый раствор героина, Ольге стало так хорошо, как она уже и не помнила. Сплошная радость кругом, все проблемы превратились в песок.

Добрый доктор снова начал подбивать клинья. Ольга догадалась, что за транквилизатор подарил ей счастье, но отказаться от следующей дозы не смогла. Последние деньги уходили на отраву. Честь пока оставалась неразменной монетой. Славик взбесился, избил, отобрал деньги телефон.

– Мне тоже обидно, в конце концов! Я и написала заявление на него, а толку то…