Мир после меня

– А вы и есть Серёжа?

Макс вопросительно поглядел на меня, и я, проявляя чудеса кретинизма, утвердительно кивнула. Дельная мысль о том, что его можно выставить таксистом, пришла ко мне парой секунд позже. А слово не воробей.

– Да.

– Здравствуйте, Серёжа.

– Здравствуйте.

– Я Мария Сергеевна. Настенька мне о вас столько хорошего рассказывала.

– Да? Это приятно.

– Как вы с ней отдохнули? Хорошо сейчас загородом должно быть? Редко, когда апрель столь солнечный и тёплый выпадает.

– Мам, там шикарно оказалось. Турбаза хорошая, чистая, озеро рядом. Мы шашлыки делали, уток покормили. Около Приозерска природа клёвая, сама знаешь, – пришла я Максу на выручку.

Разумеется, я рассказала Грачу свою «легенду для родителей». Но меня терзали большие-пребольшие сомнения, что он такими несущественными подробностями с другом поделился. Во всяком случае, во время посиделки в баре, где был и Макс, Грач ни разу не обмолвился об этом. Да и остальная компания обсуждала вполне определённые вещи, мне пока не особо понятные. Моей личной жизнью никто не интересовался.

– Вот и хорошо, что съездили, – заключила мама и, доказывая, что не просто так она по молодости умудрялась в день на три свидания с разными парнями сбегать, пихнула мне в руки сумку с продуктами. – Донесёшь, Насть? Что-то я не могу. Сердце в последнее время пошаливает. Возраст.

Нет. Вот уж кому-кому, а моей маме не в бухгалтера надо было идти, а в актрисы! Она, тяжело вздыхая, прижала руку к груди и, словно до этого и не замечала огромного баула в руках Макса, встревожилась.

– Серёжа, вы же поможете Настины вещи к нам занести?

– Да, конечно.

– Вот спасибо.

Макс вынужденно повесил себе на плечо тяжёлую спортивную сумку. Затем, подумав, взял из моих рук пакет, а там закрыл машину, не забыв поставить её на сигнализацию. Мама ещё раз окинула любовным взглядом автомобиль и взяла за руку Вадика. После чего мы все вместе двинулись к дому. И вот тут мудрая женщина Макса уже ни о чём уже не расспрашивала. После того, как она расписала какой золотой мальчик Вадик, все её вопросы достались исключительно мне. Причём дурацкие и раздражающие вопросы. Как там на турбазе кормили? А можно ли туда с домашними животными? Много ли было детей? Борются ли там с клещами, а то сейчас самый сезон?

Я отбрехивалась как только могла потому, что видела мамину задумку насквозь. Она элементарно не желала дать мне перекинуться с Максом и словом, чтобы…

– Вот спасибо, Серёженька. А теперь не стесняйтесь, проходите.

– Простите, Мария Сергеевна, но у меня ещё дела.

– Да, мам. Ему ехать надо.

– Ой, ну какие дела? Вторая половина дня, – возмутилась моя мама.

– Я обещал другу с ремонтом машины помочь. Он меня очень ждёт.

– Тогда тем более проходите, – мама умудрилась встать в нашей маленькой прихожей так, чтобы своим телом потеснить Макса внутрь квартиры. – Ремонт дело долгое, кропотливое. На пустой желудок им никак нельзя заниматься. А я как раз домашних пельменей налепила.

– Сметану купили! Сметаны не было! – бодро вставил своё слово Вадик, которого я попутно раздевала резкими порывистыми движениями. Меня раздражала ситуация и раздражало то, что в столь тёплую погоду мама надела на ребёнка кипу вещей. Мальчик вспотел. Футболка под свитером была мокрой насквозь.

– Да-да. Я налепила, а смотрю – сметаны то и нет. Но теперь есть, так что давайте, Серёженька, проходите. Полчаса ваш друг подождёт.

Мамина настойчивость выглядела не особо вежливо, но Макс ей поддался. Возможно, не рискнул испортить некую мою легенду, возможно подумал, что до вечера у него действительно уйма свободного времени, которое надо куда-то деть. И почему бы взаправду не перекусить?

– Хорошо.

– Вот это правильно. Молодец! Настя, ты покажи гостю, где можно руки помыть. А я сейчас воду для пельменей поставлю.

Я согласно кивнула и продолжила стягивать с Вадика ботинки. Мама тем временем, совершенно забывая про "больное сердце", подхватила пакет с продуктами и умчалась на кухню с грацией балерины. И едва она там исчезла, я виновато посмотрела на Макса.

– Прости. Она бывает такая настойчивая.

– Ей просто интересно с кем её дочь дружит, – равнодушно пожал он плечами и перешёл к более важным вещам. – Мне сейчас знать надо, ты этого Серёжу себе для легенды выдумала или он настоящий?

– Был настоящий. Мы с ним на той неделе расстались.

– Ясно. Тогда хорошо, что я здесь оказался.

Голос Макса звучал спокойно. Он ничуть не выглядел злым или смущённым, но мне до его душевного равновесия было далеко. Я смогла только проворчать.

– Да чем же это хорошо?

– Если я сейчас создам у неё благоприятное впечатление, то тебе проще будет выполнять свою работу.

Я недовольно поджала губы и отвернулась, чтобы скрыть свои эмоции. Но Макс всё равно понял, что творится у меня на душе.

– Хочется, чтобы вместо меня здесь твой Грач стоял?

– Да, – не стала скрывать я.

– Тогда зря мечтаешь, он бы не стоял. Ему светиться нельзя. Так что всё равно кого‑то другого попросил бы.

Объяснять, почему вместо Макса меня бы устроил не только Грач, но и вообще практически любой другой агент, я не стала. Во-первых, некрасиво отражением в зеркале попрекать. Парень же и правда не виноват, что таким родился. А, во-вторых, моё нежелание донести до Грача весть о существовании Вадика чем-то правильным даже мне самой не казалась. Я просто боялась этого. Боялась и всё. Даже, наверное, больше. Меня ужасало предположение, что нынче же вечером Макс встретится с другом и всенепременно растреплет, в какой анекдот я его втравила.

Боже, даже представить страшно! Сразу сердце болезненно сжимается.

Вдруг ведь бросит, а?

– Всё. Раздела, – заключила я, глядя на Вадима, и сурово потребовала. – Теперь идём руки мыть.

***

На базу Макс вернулся только под утро. Он добыл нужные сведения, но на обратном пути на него сработал датчик кого-то из «питонов». Шустрая тварь, похожая на помесь мужчины и многоножки, обладающей конечностями в виде человеческих ладоней, оказалась той ещё пронырой. Радар показывал, что скорости автомобиля недостаточно, чтобы сбить её со следа. Предстояло либо избавляться от артефактов, либо экстренно что‑нибудь предпринимать. Макс предпочёл второе. Он остановил машину на обочине леса и, на ходу собирая оружие из разбросанных по карманам деталей, выглядящих обыденно и просто, постарался устроить засаду.

Задумка была примитивной. Он швырнул подальше от себя связку артефактов и затаился поодаль, наблюдая за пространством. Затем прижался к стволу дерева и, несмотря на частый сердечный ритм, задышал спокойно и как можно тише.

«Питон» появился внезапно и намного раньше, чем Макс его ожидал. Скорость у твари была невероятная, а потому перед выстрелом толком прицелиться не получилось. По сути, Макс смог лишь перевести дуло в нужном направлении и начать нажимать на курок, мысленно подсчитывая потраченные пули. Следовало оставить хотя бы одну на самый крайний случай. Для себя. И, пожалуй, мысль об этом была верной. Пули бесшумно пробили шкуру твари, но критичных повреждений не нанесли. Мутант с хрипом злобно встал на дыбы и, широко раскрыв рот, выплюнул сгусток кислоты. Едкая слизь попала на рукав и, несмотря на защитные пластины, добралась до кожи. Руку зажгло. Однако Макс, мысленно чертыхаясь, снова выглянул из-за дерева и снова пару раз выстрелил наугад.

– Мать моя женщина! – воскликнул он шёпотом.

Удивление Макса слова вызвал факт, что фортуна не отвернулась. Удача протянула свою скупую на щедрость длань – одна из пуль разорвала глаз «питона» и проникла в мозг. При этом расстояние между ним и тварью не составляло даже двух шагов. Нажми пальцы на курок хотя бы мгновением позже, он уже был бы мёртв.

– Вот змеюка!

Макс, испытывая необходимость хоть как-то снять нервное напряжение, выругался и пнул труп ногой.

Мёртвый «питон» не казался таким страшным как живой. Неподвижный он больше походил на двух-трёх людей, решивших надеть на себя один маскарадный костюм. Разве такие складки кожи могли существовать? Разве такие лапы-ладони могли передвигаться? Нет, это чья‑то фантазия пошалила. Кто-то попугать задумал и всё.

Макс даже усмехнулся собственным мыслям. Иногда он не мог удержаться от того, чтобы не начать воображать себя неким обывателем, волей случая столкнувшимся с марионетками мунтов. Его тянуло представить, а что мог бы подумать тот или иной человек, увидь он такое? И, возможно, подобное происходило из-за того, что некогда именно так начался его путь в Сопротивление. Однако то были события прошлых дней. И даже не дней, а лет. Прошли годы, прежде чем Макс перестал быть новичком и получил звание майора. А потому с высоты обретённого опыта и знаний, конечно же, следовало рассуждать иначе. Вот это вытянутое тело «питона», спаянное из нескольких людей, отнюдь не бутафория. Кто-то из мунтов намеренно преобразовал самых обычных парней в такого вот монстра…

Что поделать? Такая вот раса мунты, раз у них принято использовать свои знания столь мерзким образом. Им какие-то космические экспансии, завоевания подавай, вот и паразитируют на человечестве. А разве кто-то из людей давал согласие, чтобы из него живое оружие создали? Нет. Никто по доброй воле на такое не решился бы! Но мунтам-то что с того? Остаётся радоваться, что кто-то там среди их командования постановил не силой Землю в ферму превращать, а потребовал привести человечество к покорности мирно. Так, чтобы никто из живущих не осознал, сколь много свободы оказалось утрачено с начала его жизни и под конец её…

Неприятные эмоции переполняли, но умом Макс понимал преимущества сложных антигуманных мутаций. Собственно, люди, занимаясь роботизацией, тоже шли по схожему пути. К чему растрачивать ресурсы (как интеллектуальные, так и материальные) на создание сверх крутой пушки, а затем тренировать и пичкать допингами солдата? Почему не соединить две детали воедино? Почему не создать эдакую универсальную единицу, чей мозг заточен на слепое подчинение приказам, а тело всегда готово к бою? Ведь можно держать целый арсенал, но что будет, если не найдётся человека, который знает как использовать автомат или гранатомёт? Или что будет, если у команды спецназа из вооружения в распоряжении окажутся только палки и камни? Да ничего толкового не будет. А потому оружие мунтов было действенным, могло самостоятельно перемещаться и не утрачивало своей опасности до самой смерти.

Вот так.

И всё что надо, чтобы получить его, так это исковеркать тела примитивной расы, едва дошедшей до попыток освоения космоса. Тот же «питон». Как же над ним поиздевались! Разведка и попытки учёных разобраться в мутациях позволили выяснить, что создание этого типа мутантов требовало прохождения нескольких мучительных стадий. Не один день соединялись кости, мышцы и нервная система. Какие-то органы по итогу и вовсе убирались за ненадобностью. Другие были кардинально изменены.

Макс встряхнул головой. Чего он тратит время? Перевозить на базу «питона» смысла нет. Эти твари достаточно хорошо изучены Уже известно как желудок и слюнные железы позволяют им плеваться ядом. А потому он глянул на радар – вдруг каратели успели среагировать быстрее положенного?

Посторонних точек пока не было. Так что, не теряя время даром, Макс на бегу схватил контейнер с артефактами и побежал к машине. Минут пять он гнал, выжимая из автомобиля всё, что только возможно. А затем, убеждаясь, что погони нет, снизил скорость и, стараясь соблюдать правила дорожного движения, поехал на базу. Для успокоения взбудораженных нервов он при этом фальшиво напевал «Выйду ночью в поле с конём». И, честно сказать, остановил машину Макс в месте весьма подходящим строкам этой песни. Вокруг него было огромное вспаханное поле, огороженное простецким сеточным забором, местами покосившимся. Пара ангаров, высившихся над пока ещё пустой пашней, говорили о ведущимся здесь фермерском хозяйстве. Мычание коровы и кукареканье подтверждали это.

– Крона два, это фаза ноль девять. Прошу разрешения на въезд, – нажимая пальцами с двух сторон на наручные часы, сказал Макс.

– Фаза ноль девять, ваш запрос услышан. Производится проверка, – на несколько секунд вокруг стало тихо, лишь завели свою трель первые пташки. – Въезд разрешаю.

Кусок поля, рядом с тем местом, где остановился Макс, немного приподнялся и отъехал в сторону, открывая проезд к ангару. Бетонные стены длинного тоннеля, освещённого яркими лампами, казались мужчине домом. Ему вмиг сделалось легко и хорошо.

… И почему-то всё, о чём он мог думать, были домашние пельмени Марии Сергеевны.

Глава 8

– Мне он понравился, – задумчиво сказала мама, глядя за окно. Макс как раз вышел из подъезда и зашагал к машине.

– Вот и хорошо. Теперь не так переживать за меня будешь.

– Я просто удивлена, – продолжила как ни в чём ни бывало женщина. – Ты никогда не подходила к выбору мужчин так разумно. Действительно хороший молодой человек. Вежливый. И руками работать не чурается.

– Тогда чего тебе удивительного в том, что я с ним встречаться решила?

– Но ты же обычно не на качества человека, а на лицо смотришь. Красавцев тебе подавай.

– И что с того?

– А с того, Настенька, что если у тебя к нему настоящей симпатии нет, то недолго ваша связь продержится. Ты в какой-то момент рычать начнёшь, злиться. Так что, если в душе он тебе противен, то не надо. Хорошего ничего не выйдет.

Она испытывающе, даже с укоризной поглядела на меня, и я постаралась как можно естественнее солгать:

– Знаешь, мам, не с лица воду пить. Ты сама мне это говорила. И не раз. Наверное, я тебя, наконец-то, услышала. Саша мне действительно понравился.

– Тогда и хорошо, – довольно выдохнула она. – Дай Бог. Дай Бог, сложится.

Я очень хотела, чтобы такие же слова мама однажды сказала по отношению к Грачу, а не Максу, но искренне сомневалась в подобном. А потому не стала ничего говорить больше. Собрала тарелки со стола и начала мыть посуду. Довольный моим возвращением Вадик сидел рядом на полу и высматривал спрятавшуюся под диван кошку Муську. Проводя губкой по тарелкам, я порой поглядывала на сына. Всё ли в порядке? Но на самом деле мысли мои крутились вокруг одного и того же. Что надо разобрать рюкзак, надо договориться с медсестрой об уколах, надо написать хотя бы ещё одну главу диплома и… надо обязательно отвлечься от навязчивых предположений, что Макс вот-вот разболтает Грачу мою тайну!

***

– Говорят, ты припозднился?

– Да, «питона» встретил.

Макс сказал свои слова небрежно не потому, что хотел заняться показухой. Он и правда оставил неприятное событие в прошлом, а потому сказал так и продолжил поднимать груз. Тренировка сегодня была для него в радость. Ему никогда не нравились большие скопления народа, а ныне в зале оказалось почти безлюдно. Всё из-за времени. Оставался всего один час до обеда. Это он только проснулся и решил размять тело. У других самый пик дел. Во всяком случае, у большинства рядовых и, не показывающего сюда носа, научного персонала и мысли не возникает посещать в зал в это время.

– Сумел удрать?

– Нет, прикончил его.

– Ловок ты, брат, – присвистнул подполковник Левицкий и стянул резинкой на макушке чёрные волосы. Длины едва хватило, чтобы провернуть такую манипуляцию, зато чёлка перестала падать ему на лицо.

– Тьфу! Ну, ты и космы себе отрастил.

– Не обрежу.

– Позор один.

– Не обрежу. Я сказал, что пока за Мартина не отомщу, стричься не буду – значит, не буду.

– Даром, Денис, ты себя Грачом обозвать решил. Упрямый, как ишак! – без стеснений высказал своё мнение Макс и попытался достучаться до собеседника. – Пойми, мы до того карательного пункта, где его трансформировали, будем ещё год добираться. Не меньше. Обрастёшь, как баба!

– Значит, Настя по утрам будет мне косу заплетать. Я дал обет и его сдержу, – противно упёрся Левицкий. – Пошли лучше спарринговать? Мне через полчаса на планёрку надо. Хочу перед этим набить тебе морду.

Макс усмехнулся, и оба мужчины, надев защиту, вышли на мат. Они поклонились друг другу в лучших традициях восточных единоборств, а затем начали бой, попутно продолжая беседу.

– Думаешь, именно Настя тебе косу заплетать будет? Ты ж дольше пары месяцев ни с одной девкой не мутишь, – прежде чем сделать замах, сказал Макс.

Денис легко блокировал его удар.

– Ты моя совесть ходячая, что ли? Чего всё докапываешься?

– Да бесишь ты меня порою. Я про моменты, когда ты тем, что между ног, думаешь. На черта девчонку на катер поволок?

На этот раз серию ударов пришлось блокировать самому Максу. Денис даже сумел перекинуть его через плечо, но Макс ловко, как кошка, приземлился на ноги и сразу нанёс сильный удар по икре. Подполковник едва устоял на ногах. И то только потому, что согнулся и опёрся на кулак левой руки.

– Вот чёрт!

– Так ты чаще из постели в тренажёрку выбирайся. А то на выверты только там горазд.

– Раззадорить меня решил?! – кажется, всерьёз обозлился Денис. – Или тебе Настю самому пощупать хочется, вот и мелешь, чего не лень?

– Я говорю о том, что ты в своём увлечении юбками форму теряешь. И всех нас порой подставляешь, – приступая к новой атаке, ответил Макс.

– Да я сейчас твою наглую рожу в кровь разобью!

Выглядел спарринг уже как настоящая ссора, а потому собрал зрителей. Но, по правде, не только громкие яростные слова привлекли их внимание. Сражались мужчины достойно. Оба были мастерами. А потому на такой бой стоило и глянуть.

– А давай так, Денис? Если я тебя сделаю, то ты с Насти слезешь. А нет, так действительно заткнусь про тебя и неё.

– Замётано!

Они наносили друг другу удар за ударом, но теперь, по прошествии времени, стало заметно, что Макс двигается продуманнее своего противника. Однако в какой-то момент фортуна отвернулась и от такого профессионала, как он. Денис повалил друга на мат и, прижимая коленом горло, зло спросил:

– Сдаёшься?

Макс промолчал, и нажим на его шею усилился.

– Сдаёшься?!

– Да, – всё-таки хрипло ответил мужчина и, ощутив свободу, откашлялся. – Нехило ты меня.

– Нехило, – согласился Денис и дружелюбно усмехнулся. – Что? Получил, брат, по первое число?

– Кажется, мне повезло, что ночью я встретил не тебя, а «питона».

Слова и улыбка сделали своё дело. Подполковник Левицкий протянул поверженному противнику ладонь, помогая подняться. Макс принял помощь и дружески пожал руку друга. Зрители начали расходиться.

– Посмотрим, как ты своё слово сдержишь. Рот закрыть тебе надолго придётся, – довольным голосом заметил подполковник и, начиная стягивать с себя защиту, спросил. – Кстати, Настю без приключений до дома довёз?

– Да.

– В хорошем месте она живёт. Мне нравится набережная Смоленки. Вода рядом и тихо.

Макс задумчиво наклонил голову набок. Он прекрасно помнил, что именно по этому адресу Денис и говорил доставить девушку. И он бы туда её и повёз, но какое-то шестое чувство заставило его спросить, где ей лучше выйти. А дальше сомнения Насти о том, куда ехать, решили дело. Маршрут изменился. И пока варились пельмени, Макс успел изучить обстановку двухкомнатной квартиры. Мария Сергеевна, желая узнать о госте побольше, отправила дочку в подъезд проверять пришла ли квитанция на квартплату, а сама гостеприимно показала ему своё жильё, состоящее из родительской спальни и комнаты дочери. В последней стояла не только детская кроватка, но было ещё и очень много девичьих вещей. Комната дышала жизнью, и было видно, что она обжита.

Девушка не жила на острове Декабристов. И Денис почему-то этого не знал.

– Мне тоже та местность нравится. Но скоро Западный скоростной диаметр достроят, и она во многом переменится… А давно Настя там обосновалась?

– Честно говоря, не помню, – потягиваясь, ответил Денис и направился к душевым.

Макс тут же пристроился рядом. Друг скосил на него удивлённый взгляд да спросил:

– Чего? Ты же хотел подольше потренироваться. Или решил, что хватит с тебя позора?

– На сегодня мне нашего спарринга хватило. Да и тебе тоже. Хватанул ты по голове конкретно, раз о своём сотруднике таких элементарных вещей никак не вспомнишь.

– Да, я просто решил хоть раз не забивать память мусором и по её досье лишь одним взглядом скользнул. Она же как открытая книга. По ней всё видно. Так что только психологический портрет прочитал. Должен же я знать, с кем сплю!

– С этим не поспоришь, – усмехаясь себе под нос, развёл руками Макс. – Только тяжело тебе с ней будет. Настя из тех девочек, кому замуж надо и детей растить.

– Полностью с тобой согласен. Надеюсь, у меня получится пару месяцев на тихой курьерской службе её подержать, а там и перевести в запасной состав, как абсолютно не пригодную к нашему делу личность.

– Денис, ты никак спятил? – опешил от признания мужчина. – Если отпустить её так, порядком не припугнув, то она много чего растрепать может. И, как минимум, не только тебя, но и меня рассекретит. Ты хоть мозги включай иногда.

– Её всерьёз пугает перспектива покинуть тёпленькое местечко под заботливым маминым крылышком. Вероятность оказаться взаперти на базе вызывает у неё панику. Так что она будет молчать, как партизан. Благоразумия и мотивации держать язык за зубами Насте хватит… Ну, и чего так смотришь? Жалко тебе что ли? Пусть девчонка живёт, ириски жуёт да молодёжь премудростям иностранных языков учит.

– Угу. И первенца своего пусть обязательно Грачом назовёт. В память о тебе-благодетеле.

– Да уж, выбрал я себе имечко! – рассмеялся Денис. – Знаешь, как смешно, когда она в постели это произнести пытается?

Макс только укоризненно покачал головой. Его дружба с подполковником Левицким насчитывала более десяти лет, и потому он уже сделал вывод, что тот ничего не знает о девушке, с которой спит. Оставалось только понять, это халатность Дениса или же в данные действительно закралась ошибка? И если последнее, то обязательно нужно выяснить: случайная или нет?

Помимо этого, Макс осознал, что правильнее прямо сейчас разъяснить благородному горе-любовнику, в какую историю его самоуверенность их всех втравить может. Однако он не стал ничего говорить. Быть может, этому поспособствовало его недавнее обещание. А, быть может, Вероника. Девушка шла из душевой и по дороге, словно ненароком, ощутимо толкнула Дениса плечом.

– Вот успокоиться то всё не может, – зло оглядываясь бывшей пассии вослед, пробубнил подполковник. – Надо же такой злобной и мстительной уродиться!

– Полгода назад ты был ею восхищён.

– Полгода назад она не была такой мегерой!

***

После принятия душа Макс первым делом отправился в отдел информации. Его звание и доступ позволяли копаться во многих закрытых сведениях, и посетителем он здесь был привычным. Его даже с порога радостно поприветствовали. Макс сразу ощутил себя уютно, как дома. И захотел домашних пельменей.

Тьфу ты! Так вкусно было, что хоть езжай Настину маму навещать, пока всё не съедено!

– Помочь в чём? – вежливо поинтересовалась сотрудница отдела, вручая карточку пропуска.

– Нет. Сам.

Пройдя к одному из экранов, Макс закрыл пространство вокруг себя, меняя прозрачный цвет пластика ширмы на тёмно-синий. Затем устроился удобнее в кресло и приступил к поиску.

Так, что же там на эту Настю есть?

Информация поступила быстро, но объёмных данных она в себе не содержала. Составитель лениво скинул самые значимые факты в кучу, не особо заботясь об их упорядочивании.

«Надо намекнуть, чтоб переделали. Всё-таки она уже не человек с улицы», – решил Макс и продолжил быстрое чтение.

Много времени оно у него не заняло. Текст был небольшим, а целую четверть его ещё и события последней недели составляли. Их разведчик и так знал, а потому только успокоился, удостоверяясь, что никто файл для дезинформации подполковника Левицкого намеренно не корректировал. Кроме того, скрытность самой Анастасии Павловны очевиднее некуда диктовалась её романтичными мотивами, а не чем иным похлеще.

Помимо этого, мужчина отметил для себя, какие варианты переподготовки предлагались для Насти. Среди них оказался весьма приличный курс на вербовщика. Он мог прекрасно совмещаться с педагогическим выбором девушки. Ей не пришлось бы кардинально менять свою жизнь. Учила бы она ребят в старшей школе, колледже или университете, выделяла среди них наиболее талантливые будущие кадры да мягко наводила их на знакомство с деятельностью Сопротивления. Всем было бы хорошо.

И Максу в том числе.

Мужчина не считал нужным этого показывать, но он был расположен к Насте и поддерживал мысль Дениса, что ей не место на передовой. Однако с планом друга определённо не был согласен. Это глупость, а не план. Полный беспредел! Такое решение могло плачевно кончиться для всего дела и лично как для подполковника, так и для него самого. Не шуганная девчонка запросто может начать трепать языком направо и налево!