Я кричал, потому что надо было что-то кричать, хотя слова были не нужны, все трое в эти мгновенья, мы понимали друг друга с полуслова.
Трое бойцов Армена слаженно атаковали конных, на ходу прикончив того, что пытался подняться с земли. Протяжно и тоскливо зазвенела сталь.
Я любил этот звук, но сегодня сталь может изменить, когда рядом сильный маг и нечто малопонятное. Через несколько долгих мгновений, нам предстоит узнать, чей же сегодня день….
– Режь! Руби! А-а-а-а!
Я не обращал внимания на крики, на падающего с пробитым горлом бойца Армена, на ржание лошадей…, у меня была другая цель. Маг и нечто, нечто страшнее и сильнее его.
Армен подскочил к карете первым, жалостно затрещала срываемая с петель дверь, и он отскочил в сторону. Первый удар получил я, едва устояв на ногах. Ментальный удар был силён и страшен, атаковал не маг, а нечто, но сеньор Ирон отчасти был готов к такому повороту событий. Схватка началась.
Армен не сбежал, как могло показаться, он просто зашёл с другой стороны, разрубив от плеча до пояса слугу сидевшего на запятках. Затрещала вторая дверь.
– О-о-ка…! Не лезь!
Эльфы упрямый народ, она что-то шептала и плела в пальцах, загородив меня своей узкой спиной, и давая время оправиться от удара. Затем О-о-ка…Саана вскрикнула и осела на пожухлую придорожную траву.
– На-а-а!
Армен оказался крепким парнем, заклинание, предназначавшееся мне, маг сидевший с той стороны, разрядил в него. Амулеты…, наёмник знал, с кем столкнётся, знал, но не предупредил заранее.
Клинок широкой абордажной сабли глубоко вошёл в податливую плоть, широкой струёй хлынула алая, как и у всех кровь. Маги они такие же люди как мы, им свойственно жить и умирать. Однако, этот явно не торопился на тот свет. Одной рукой взявшись за лезвие сабли он обломил его прямо в ране и в то же мгновенье молния сорвалась со второй.
– А-а-а-а!
Армен заревел. Ещё тлели опалённые волосы и шипел вытекая из глазницы правый глаз, а наёмник уже кромсал обломком клинка руки и лицо мага. Мгновенья слились в вечность и лишь тогда, словно протрезвев, я бросил взгляд на нечто…, и не смог отвести.
У него не было лица, лишь глаза и капюшон. Человек, мёртвый человек, вот кем было оно. Где-то там, за границей слуха, обречённо звенела сталь, а я остолбенело смотрел в эти глаза.
– Ирон! Ирон! Очнись!
О-о-ка…Саана, да, несомненно она. Как хорошо, что она есть и жива, мне страшно было бы потерять её именно сейчас.
– Да-а?
Мой распухший внезапно язык прилип к нёбу, а руки не желали подняться на уровень груди, и выше, чтобы закрыть глаза от этого пронизывающего до костей взора. Кто-то кричал, пахло горелой плотью….
Я нашёл в себе силы, широкий клинок ткнулся в мёртвую плоть, и продолжал рубить, упрямо отсекая крохотные куски. В голове пылал костёр, выжигая все мысли, желания и вселяя ужас в застывшее испуганным свирестёлом сердце.
Сеньор Ирон не привык трусить, даже в детстве, с коротким самодельным ножом, в неполные тринадцать лет, он выходил против троих, старше и сильнее его. Я не боялся смерти, с тех пор, как похоронил мать и отца, братьев и сестёр….
Мёртвое нечто не желало умирать, хрипел искромсанный на куски маг, не раздавался больше окрест звон стали о сталь, а глаза под капюшоном не желали гаснуть.
О-о-ка…Саана стонала где-то за спиной, получив ментальный удар из-под чёрного капюшона, Армен шатаясь ходил кругами вокруг кареты, ничего не видя и не слыша вокруг. По всему выходило, что приканчивать нечто предстоит мне, а не кому-то ещё…, с этой мыслью я и продолжил начатое.
Глаза мёртвого тела продолжали жечь насквозь, ледяным холодом, а он сам казалось, усмехается, чёрной дырой беззубого рта.
Я рубил, не замечая крови, летящей крупными каплями из носа и ушей, на безумную боль в кипящей голове, ни на его шепчущий смех. Мертвенная плоть поддавалась, медленно, словно нехотя, отделяясь от костей мелкими частицами, и я радовался тому факту, что ещё жив.
– Н-н-на-а-а-а!
Не представляю, как, возможно помощь ему оказали амулеты, болтающиеся на бычьей шее Армена, но он нащупал мёртвое тело, и сабля ударила в неподатливую плоть. Я лишь чуть посторонился, продолжая рубить, шатаясь от усталости и боли, молясь всем богам, которых знал и единому абсолюту Предвышнему.
Мне недоставало сил использовать магию, уже не поднималась рука, когда наконец голова нечто отделилась от тонкой шеи. Я не знал тогда с кем или чем столкнулся и не мог предположить что в будущем эти встречи станут частым явлением.
– Хрендец!
Я бы не делал столь скоропалительных выводов, но возможно Армен был прав. Ментальное давление значительно ослабло, хотя монстр всё ещё пытался приладить голову назад.
– Отойди! Поджигаю!
Склянка с полупрозрачным содержимым полетела вовнутрь, и моментально из кареты ударило очистительное, небесно голубое пламя.
– Так!
Армен зашатался и упал, пламя, пожирающее карету, разгоралось всё сильней и ревело в ночи. Я пытался оттащить наёмника прочь, но руки не слушались, а пальцы бессильно разжимались, хватая лишь воздух.
Когда жар стал нестерпимым, я откатился прочь и потянул за стройную ножку О-о-ка…Сааны. Лёгкое эльфийское тельце поддавалось легче, мне удалось вначале сдвинуть её, а затем и оттащить от огня.
Пламя догорало, сквозь его ленивый треск, мне послышался чей-то мелодичный голосок.
– Ирон! Ирон!
Отлично О-о-ка…Саана очнулась и теперь требует того же от меня…, здоровое желание. Я прислушался к ощущениям. Голова больше не раскалывалась от каждого вдоха, а сердце билось почти в прежнем, нормальном ритме. Разум шептал, пора приходить в сознание и убираться отседова.
– Уходим.
Ноги слушались с трудом и, опираясь на хрупкое девичье плечико масенького эльфа, я похромал к трупу Армена.
– Тебе не к чему, а мне пригодиться.
Сеньор Ирон никогда не был мародёром, он лишь привык с детства прибирать к рукам нужные и полезные вещи…, так легче выжить. Он быстро повзрослел, но привычка из жестокого, голодного детства осталась.
Три малознакомых амулета, говорун, деньги я взял не у него, поворошив саблей в загадочно сверкающих углях, мне удалось вытянуть небольшой дорожный сундучок, набитый золотыми систерциями.
– Ну, пошли же!
И мы однако пошли, неспешно, словно на загородной прогулке, шаркая ногами на каждом шагу, точно два древних старца.
Безумный рассвет застал нас в пути, мокрая от росы трава, мокрые ноги и всполохи раннего, утреннего солнца там, далеко за линией горизонта. Звёзды уже умирали, гаснув, молнии разрезали упругий воздух, а метеоры всё падали и падали прожигая себе путь к земле.
– Красиво!
Да, безумно красиво, так бывает всегда, каждое утро в ночь после полнолуния.
– Загадай желание….
У меня было одно, в этот момент, но сеньор Ирон не суеверен и я пропустил её слова мимо ушей.
