Шмыгнув носом и поправив пальцами рыжий ус, он продолжил свой осмотр.
Мистер Свен терпеливо ожидал, скрестив руки на груди, когда дотошный Фэдиш развеет свои подозрения, но он и не думал на этом останавливаться. Войдя во вкус, констебль резко, с полуоборота развернулся на каблуках, и ощупав взглядом все потайные места этой комнаты, заинтересовался письменным столом, на котором лежали журналы, рекламные проспекты и толстая потертая, поваренная книга, с необычным названием: «Кулинарные шедевры. Тысяча и один способ быстрого приготовления коктейля гоголь – моголь». Прочитав заголовок, он озадаченно почесал затылок, и придя к выводу, что он ничего не понимает в гоголе – моголе, перевел свой взгляд на стену, на которой висели ряд грамот, патентов, лицензий на разные виды деятельности, а чуть выше, в золоченой рамке, под стеклом, большого размера черно – белая фотография, с которой ему весело улыбались двое мальчишек, стоя в обнимку, на фоне дома, с высокой черепичной крышей, из трубы которой густо валил серый дым. Внизу стояла подпись: «дорогому другу от Фредди».
Мистер Фэдиш уже было потерял интерес к фотоснимку, как вдруг, он ощутил какое-то неуловимое несоответствие, но никак не мог понять, в чем же оно заключалось. Видя любопытство полисмена, мистер Свен кашлянул, обращая на себя внимание, и сообщил как можно непринужденнее:
– Ностальгия по моей молодости: это я, с другом детства – вместе росли.
– Ну да, ну да… – отозвался полицейский, заинтересовавшись серебристой подставкой, рядом с поваренной книгой, на которой стоял целый ряд подвешенных дверных колокольчиков. Фэдиш щелкнул пальцем по одному из них, и тот залился веселым звоном.
– Коллекционируете? – понимающим тоном спросил он.
Мистер Фэдиш был убежден, что каждый уважающий себя джентльмен должен что-то коллекционировать. Сам он состоял в клубе анонимных коллекционеров, и являлся самым активным его членом. Он увлеченно собирал крышки от пивных бутылок и этикетки, которыми обклеил свою комнату, вместо обоев, за что его жена укоряла, что это самые дорогие обои в Лондоне. И поверьте, там было на что посмотреть. Как истинный патриот, он коллекционировал только английское, начиная от этикеток Thomas Hardy`s Ale* – (Thomas Hardy`s Ale полностью натурального пива, без искусственных красителей и консервантов, двадцати шестилетней выдержки).
Traquair House Ale* – (Traquair House Ale – темный эль с ванильным привкусом и дубовыми нотками в букете).
Taddy Porter* – (Taddy Porter – лучший представитель класса портеров, с подкопченным вкусом и плотной густой пенкой).
Old Brewery Pale Ale*(Old Brewery Pale Ale – золотистого эля с земляными нотками в букете), и заканчивая
Theakston`s Old Peculier* – (Theakston`s Old Peculier – представитель класса старых добрых элей).
(Чрезмерное потребление алкоголя вредит вашему здоровью).
Принося очередную порцию крышек, на укоризненный взгляд жены он весело отвечал, постукивая по выпирающему пивному пузу.
– Хобби требует жертв! – И к огорчению миссис Фэдиш, эта коллекция еженедельно пополнялась.
– Да нет, – ответил Свен, – это вынужденная мера. Дверные колокольчики пропадают, их туристы на память срывают.
– Вот как? – удивился Фэдиш, – хм, почему не напишите жалобу?
– Ну что вы, мы не в обиде, это же на добрую память, да и на них наш фирменный логотип*(логотип – графический знак, символ для повышения узнаваемости в социуме – товарный знак), и лишняя реклама нам не помешает!
– Ну да, ну да… – протяжно ответил полицейский.
Наконец, убедившись в правдивости слов почтенного мистера Свена об отсутствии незарегистрированных лиц, верный служитель правопорядка заглянул, на всякий случай, за открытую дверь кабинета, и на этом закончил свой осмотр.
– Вас кто-то неверно информировал… – пожал плечами продавец, – вы сами в этом убедились!
Констебль не нашел подходящих слов, чтобы сгладить неловкость, и не обидеть знакомого продавца и директора служебной проверкой.
– Извините, сэр, служба такая…
– Все в порядке, я все понимаю! – улыбнулся в ответ мистер Свен.
Служака вышел в коридор, и Сэмюель, закрывая за ним дверь, взглянул на старую фотографию, и в сердцах про себя ругнулся, понимая о своей допущенной оплошности.
На фотографии, за домом выглядывало огромное дерево, а между листьями прятался маленький сказочный человечек. Он сидел с веткой в руках, и наматывал на нее серый дым, валивший из трубы.
Прикрыв дверь, они тем же путем вернулись в магазин.
Оценив кислый вид мистера Фэдиша, продавец сладостей незамедлительно достал из ярко освещенной витрины воздушное семицветное пирожное, и протянул его констеблю на белоснежной фарфоровой тарелочке.
– Не расстраивайтесь! Вот это пирожное быстро поднимет вам настроение. Ведь оно так и называется: «хорошее настроение»! – весело подмигнул ему добрейшей души продавец и директор в одном лице.
– А это вашей жене! – закрывая коробку с пирожным, вдогонку к первому презенту, предложил Сэмюель.
– И почем нынче хорошее настроение? – грустно спросил полицейский.
– Ну что вы, это за счет заведения, как самому постоянному и преданному клиенту. – любезно предложил директор.
– Ну, мистер Свен… как – то неудобно! – засмущавшись, сказал Фэдиш.
– Это пирожное – одно из моих любимых. И название прекрасное: «Грезы любви!» Это вам, от души!
– Ну, разве что, от души! Тогда, пожалуй, еще одно.
Аппетитные алые губки улыбались констеблю на белоснежном корже, в форме сердечка, скрепленные кремовой прослойкой.
«Грезы любви» было снова бережно запаковано в маленькую фирменную коробочку, с названием кондитерской «Фредант».
С видимым удовольствием, Фэдиш, было, развернулся попить чайку, как тут неожиданно замер, и хлопнув себя по лбу, воскликнул:
– А я-то думаю, что не так с той фотографией!
– С какой фотографией? – с непонимающим видом отозвался Свен, внутри похолодев от страха.
И подняв указательный палец, Фэдиш затряс им в воздухе:
– Меня не проведешь! – и хитро усмехнулся.
– А что случилось, что такое? – занервничал кондитер.
– На фотографии, за домом было дерево.
– Да? – вопросительно воскликнул Свен.
– А на нем… – продолжал Фэдиш, сделав многозначительную паузу.
– А что на нем? – упавшим голосом пролепетал Свен.
– Как что? Листья на нем, а значит, это было летом, да и мальчишки на фото легко одеты. А зачем, и с какой целью, скажите на милость, в такую жаркую пору разжигать камины? – блеснул своим «кругозором» Фэдиш, всю жизнь мечтавший стать знаменитым сыщиком, но, почему-то, этого так и не случилось.
– Ваше начальство явно вас недооценивает, – не раз говорила его «любимая» теща, близоруко щурясь на зятя. – Ну да ничего, придет время, и вы им еще докажете, что у вас врожденный нюх сыщика! – заявила она, когда он в очередной раз нашел ее потерянные очки на ее лбу.
И вот, кажется, подвернулся подходящий случай, и он с триумфом взглянул на мистера Свена.
– Ах, это… – с облегчением вздохнул Свен, – это наша тетушка на печи готовила пирожки с брусничной начинкой! Ох, какие я вам скажу, были вкусные! Пальчики оближешь!
